О Племенном Боге

Слышал я от демократов,
Что покорность за гроши,
Рабство по ведру на брата
Мы впитали словно вата
Всеми фибрами души.

Чуть просохли, тем не мене,
Сколько б нам ни суждено
Грязь отряхивать с коленей,
Не стереть нам в поколеньях
Родовое то пятно.

Хакамады лицедейство
Меня вовсе не проймёт.
Ведь в истории с еврейством
Не за рабство драли пейсы,
А совсем наоборот.

Сорок лет, чтоб сбить гордыню
Что иных грехов страшней,
Пока сами были в силе,
По пескам народ водили
Аарон и Моисей.

Иегова им в дорогу
Путевой лист подписал,
Дал скрижали им в подмогу,
Пусть громоздкие немного,
Но весомые весьма.

За мозоли и нарывы
Обещал им Бог прогресс,
Благоденствие и рынок.
Укрепит души порывы,
Приземлённый интерес.

Праведны, благополучны
Меркантильные сыны,
С Иеговой неразлучны,
Земли лучшие получат,
А не в поле валуны.

В мировые выйдут судьи.
Денег даст им Бог и прав,
Заживут они как люди,
При условии, что будут
Исполнять Его устав.

А чего б и не исполнить,
Если им за чей-то счёт
Закрома даст Бог наполнить,
В Иордан нырнуть в исподнем,
Там где ряженка течёт?

Кто не даст сынам маслины
Рвать, в Германию скот гнать,
Как нацистам с Украины,
Всё богатство Палестины
Под шумок к рукам прибрать?

Действие весьма паскудно -
Разрушать чужой чертог.
Кто с налётчика прилюдно
Блажь собьёт и пыл остудит,
Если за него сам Бог

Создаёт супердержаву,
Лично Сам вступает в бой?
То суровый, то лукавый
Может ли тот Бог быть правым?
Может, если племенной.

Мелкие божки тщеславны,
В жертву принимать быков
Могут за народ исправно,
Посягнув на чьё-то право.
Иегова не таков,

Всех в руках держал (как Сталин),
С неба манною кормил.
Вкус её отцы не знали
(Да и Сталин знал едва ли,
Хоть Иосифом он был).

Доказал всем Иегова,
Что когда желудок пуст,
Не единым хлебом голод
Утоляется, но словом,
Исходящим с Божьих уст.

На маяк Александрийский,
В край, где молоко и мёд,
Со своей пустою миской
Шли евреи в путь неблизкий,
Прихвативши пулемёт.

Курточка, подбита пухом,
Не ветшала сорок лет,
И нога сынов не пухла,
К небу обративши ухо
Шли за облаком след в след.

Так тропой проходят волки,
Когда учат свой приплод.
Бог евреев вёл за холку,
Вскоре всплыли их ермолки
Вблизи кисло-сладких вод

Той земли обетованной,
Где свернулось молоко
От набега ожиданья.
Голос свыше назиданья
Им вещал из облаков:

«Храни заповеди Бога,
По путям Его ходи,
(Не обходчиком вагонов
Молотком колёса трогай)
Место Господа в груди.

Ты Его любить не бойся,
Час настанет, за плетнём
Прояви своё геройство...
(Не получится, так смойся,
И гори оно огнём.)

А пока смири гордыню
И вдали от берегов
Среди запахов полыни
Отмоли грехи в пустыне.
Много на тебе грехов

Накопилось, что печально.
С высоты Я слышу стон -
То как девица скучает,
Палестина докучает,
Замуж просится в полон.

По щекам её потоки
Из долин выходят, с гор
Ледники струят истоки.
Реки там чисты, глубоки
Вяжут голубой узор.

Без тебя вода уходит,
А плескалась по края.
(При засушливой погоде
Вся она на огороде.
Чем скажи не Сыр-Дарья?)

Ячменём, овсом, пшеницей
Колосятся там поля.
Край языческих традиций,
Унижений и амбиций –
(Это родина моя.

Извините, что отвлёкся.)
Там маслины и гранат.
Кто в краю том обживётся
Будет пожинать колосья,
Виноград давить в ушат».

И семиты не стеснялись -
За три века до жрецов,
Когда те в процесс вмешались,
По чужим девчонкам шлялись,
Дело славное отцов

Размноженья продолжали
(В деле этом всяк мудрец),
Без нужды не убивали,
Скот и женщин воровали,
Покупали, наконец.

И пока они плодились,
Сообща глотая пыль,
Государства появились,
Что потом объединились,
Иудея, Израиль.

Съехались, потом распались,
Поделили образа,
Успокоились едва ли
И друг другу патлы драли
(Как Владимир и Рязань.)

Появляется тут секта
В Иудее из жрецов.
Как цветастые буклеты
Составляются заветы
И Писания отцов.

Племенные суть нацисты
В те лихие времена
Дали повод убедиться -
Где сильны однопартийцы,
Там гражданская война.

Прежде чем с врагом сражаться -
Всех подзуживал Ездра -
Надо нам размежеваться,
Богоизбранным назваться
В Палестину когти драть,

Там набычиться, надуться
И тогда нас ждёт успех.
А сторонники найдутся,
Даже в маленьком кибуце
Будет тот, кто «Лучше всех».

Значит, право он имеет
Делать, что претит другим.
Дело вовсе не в евреях,
Их жалеть куда вернее,
Больше всех досталось им.

Рот иной пророк осклабит,
Дескать, наступил момент…
Где гордыня, там тщеславье.
Всех погубит и ославит
Параноик-импотент.

Третий Рейх иль Рим – всё скотство,
Два других – зола и туф.
В третий раз когда неймётся,
То не доблесть и упорство -
Это глупости триумф.

Ненависть плодит кошмары,
В пропасть фобия ведёт.
Строить мир однополярный -
Значит, быть последней лярвой,
А не первой, скотовод.

Правда, древние левиты,
Составляя свой талмуд,
Знать не знали, что элиты
В нём воспетые - бандиты
Всех семитов перебьют.

Не влияют на тональность
Форма носа и кострец,
Цвет волос, национальность.
Элитарность это данность,
Обособленность, процесс,

Я скажу, довольно мерзкий.
Иегова это Бог
Всех племён, родов еврейских,
Но в масштабах всеселенских
Нюрнберг его итог...


(Из Библия в Стихах. Второзаконие, Гл 8)