Глава 2. Воспоминания...

   Воспоминания о волшебной ночи и другие не менее важные события из жизни моей и моих друзей.

    Как я ни оттягивала разговор с Аней о наших  с Алёшкой амурных делах, он всё-таки не мог не состояться.  Несколько раз мне всё же удалось уйти от разговора, переведя его на другую тему. Я наконец-то поняла, как неприятно вмешательство в чужую личную жизнь, почувствовав  себя в Аниной шкуре в период её больничного романа. Все и вся кругом только и пялят на тебя глаза, строя немыслимые предположения по поводу дальнейшего развития чужого романа,  как будто ни у кого  нет своей личной жизни или она настолько сера и неинтересна, что намного  приятнее копаться в чужой. Но, как—никак, Аня, всё-таки, чужой мне не была. Но, как это ни странно, мне не хотелось делиться нашими отношениями даже с ней. Тем более о наших ставших предельно близкими, отношениях, я не рассказала ни Маринке, ни Ольге, ни Веронике. И, насколько мне известно, и Алешка, наученный горьким опытом, не проболтался о них даже верному другу Антону.
    Перед этим разговором я несколько раз обращалась в своей памяти к тому уже теперь очень далёкому дню, а, точнее, ночи, той самой, единственной в году, когда сбываются самые несбыточные мечты и происходят самые невероятные чудеса. Мы остались с Лёхой одни у нас дома, несмотря на все уговоры родителей присоединиться к ним и встречать Новый год в Кольцовке у « безумно благодарного клиента» Василия, который оказался замечательным мужиком и стал близким другом Игоря Анатольевича. Мы наотрез отказывались, даже не зная по какой причине. Просто не хотелось. Лешка всего два дня назад приехал из Питера, и мы ещё не слишком надоели друг другу, чтобы рваться в какую-то, пусть приятную, но слишком шумную компанию. Нам хотелось побыть наедине друг с другом.
      Накануне мы, как безумные, хохотали и дурачились, вместе наряжая ёлку. Сейчас она, вся сверкающая мишурой и электрическими гирляндами, стояла в углу комнаты. Стол был очень красиво сервирован (не без маминой  помощи), он просто ломился от всяких вкусных вещей, которые мы с мамой готовили  в течение  почти двух дней.
 - Ну, что дети мои!  Уговаривать вас, я вижу, нет смысла,- перед самым уходом из дома папа ещё раз пытался склонить нас к совместной встрече Нового года,- не помрите тут от обжорства. А то наши девочки так много всего наготовили, что вам двоим не справиться.
- Ничего, пап, мы справимся, - успокоила я отца.- Идите, мы не передумаем. Поздравьте всех от нас. Мы хотим побыть вдвоём. После двенадцати мы вам позвоним. С Новым годом!
- С Новым годом!- в один голос сказали родители и, нагруженные сумками, вышли из  квартиры.
     - Ну вот, наконец-то мы одни,-  удовлетворённо сказал Лёшка.
     - Как я тебя понимаю, мне тоже хотелось поскорее остаться наедине с тобой. А то все дни – одни хлопоты и приготовления, нам и поговорить то с тобой некогда было… - очень серьёзным тоном поддержала я Лёшку. Он не дал мне закончить эту умную и правильную мысль. Лёшка обнял меня, и мы начали целоваться. Я не знаю, сколько это длилось, на часы поглядеть  как-то не догадалась. Когда я очнулась от этого сладкого умопомрачения, то продолжить свою мысль не могла: она просто-напросто куда-то улетучилась из головы.
 - Ты что-то говорила? – промурлыкал Лёха. – Ну, что ты молчишь?  Я весь – внимание!
- Филатов, ты издеваешься? – вскричала я и шутливо хлопнула его по спине. – Неужели ты думаешь, что я помню, что хотела тебе сказать? Ты это специально делаешь, чтобы я почувствовала себя полной дурочкой.
- Интересно, зачем это мне надо?- хитро прищурившись, продолжал допрос Лёха.
- Известно зачем! Все вы мужики боитесь умных и красивых женщин! С моей неземной красотой тебе пришлось смириться, её никуда не денешь. Не делать же мне пластическую операцию…
 Лёха согласно кивнул –  мол, делать не стоит. А я продолжала дальше мой горячий
монолог:
- А вот с моим могучим интеллектом тебе не справиться, вот ты и нашёл способ представить меня полной дурой. Но я не обижаюсь. Можешь утешаться этой иллюзией! От меня не убудет!
- Пусть будет так, моя Василиса Премудрая!
- Какая ещё Василиса?! Ты что забыл, как меня зовут?- возмущённо завопила я. И нача-лась очередная шуточная потасовка, закончившаяся, как обычно, долгими и сладкими по-целуями. Сейчас я понимаю, что вся эта наш щенячья возня была ничем иным, как неуто-лимой жаждой  прикоснуться  друг к другу, ощутить  взаимное влечение стать ещё ближе, пробудить друг в друге стремление и желание полного обладания предметом страсти. Но тогда это была просто игра, и мы, наверное, даже до конца не осознавали, к каким после-дствиям это может привести. А может, просто не могли найти нужных слов, чтобы выска-зать свои желания, ведь у нас не было никакого предыдущего опыта в любовных играх, а с чего начать нам могла подсказать только природа да наша необузданная страсть и влече-ние друг к другу.
     И в самый  разгар наших поцелуев я почувствовала, что Лёшкины руки стали настой-чивее, а его желание настолько явным, что я даже слегка испугалась. Тем более, теперь, пройдя полный курс анатомии, я точно знала, что костей в этом месте природой не предусмотрено.
- Лёшка, ты меня не задушишь?-  сдавленно прошептала я, в то же время, понимая, что не хочу, чтобы он меня отпускал. Я прекрасно осознавала, что когда-то это должно было произойти.
         Лёшка судорожно вздохнул, перевёл дыхание и неловко отстранился от меня. Мы помолчали, а потом, не сговариваясь, пошли  в мою комнату, на ходу раздевая друг друга, при чём так ловко и умело, как будто делали это много раз. Но в тот момент, когда мы оба оказались раздетыми, наша решительность нас как будто покинула.
 - Ира, ты уверена?
Я молча кивнула.
- А ты сможешь остановиться? – одними губами спросила я Лёху. Он  понял мои слова.
- Конечно, смогу, если ты скажешь «нет».
- Я не хочу говорить тебе «нет» никогда в жизни.
- Родная моя…
   Так всё и свершилось. Боюсь, что для рассказа Ане я просто не смогу найти подходящих слов. Как можно описать словами любовь и нежность, которую мы испытывали друг к другу? Какими словами описать  Лёшкин взгляд, полный нежности, любви и благодар-ности?  Это понятно только двоим и в тот момент, когда всё именно и происходит.
      … Мы с Аней выбрали небольшое уютное кафе, где днём не очень много народа, и мо-жно совершенно  спокойно поговорить, не привлекая ничьего назойливого внимания. Я пыталась безуспешно подобрать нужные слова для рассказа о моём грехопадении, но чув-ство юмора мне изменило. Убедившись в полном своём косноязычии, я смущённо замол-чала. Тогда заговорила Аня:
 - Знаешь, Ириша, не пытайся удовлетворить моё любопытство. Я тебя прекрасно по-нимаю: о таких вещах не хочется говорить. О них так трудно говорить, что нельзя подо-брать слов. Даже ты со своим практически  « словарём Шекспира» теряешься от невоз-можности выразить это словами. Я всё поняла и рада за тебя. Не стоит чувствовать не-ловкость оттого, что ты любишь. Это не вина, это счастье. Так пусть оно будет как можно более долгим…
          Мы помолчали, задумчиво допивая – я – свой каппучино,  а Аня – зелёный чай с жасмином.
- Пойдем-ка, побродим по магазинчикам. Нам определённо нужно что-нибудь купить,- предложила Аня.
    И мы пошли на шопинг - терапию. Помогает в стрессовых ситуациях – 100%.
Вечером звонил Лёха. Я рассказала о нашем с Аней разговоре. Передала все её пожелания.  Лёшка очень спокойно отреагировал.  В  то время он совершенно искренне считал, что всё, что бы я ни сделала или  ни сказала, всё правильно. В последнее время он был не-обыкновенно занят. Первую половину дня  мой Филатов был прилежным курсантом. А после занятий до самого вечера он  находился в офисе компании своего отца – входил в курс дела. К тому же его волновало его первое кругосветное плавание, в которое он дол-жен был отправиться после Нового года на знаменитом паруснике «Крузенштерн». Эта была так называемая производственная практика.  То есть нам предстояла разлука на 4 месяца.  Впрочем, мы и так часто расставались, ничего нового. Нас волновало только то обстоятельство, что между Питером и Москвой расстояние гораздо меньшее и гораздо более преодолеваемое, чем между Москвой и каким-нибудь островом Мадейра, откуда прилететь по моему первому писку Лёшка в течение четырёх месяцев просто не сможет ни под каким предлогом. Но мы были молоды, самоуверенны и  смертельно влюблены, поэтому предстоящая разлука внушала не горе и страх, а какую-то тягучую тоску. Я часто ловила себя на мысли, что очень хочу лечь спать, а проснуться уже в июне, когда придёт Лёшка. Но, к сожалению. Чудес не бывает. Всеми этими  своими опасениями я поделилась с Аней. Она  поддержала меня и уверила, что  в жизни разлук не избежать, а наша скоро закончится, и всё опять будет как прежде.
    Итак, Аня уехала в Питер  полная решимости рассказать Константину Сергеевичу  о грядущих изменениях в их семейной жизни. Я обещала держать руку на пульсе и звонить как можно чаще.
      Но она опять меня опередила: позвонила первой. По первым же фразам, сказанным Аней,  я поняла, что объяснение прошло удачно. Иного  результата я и не ждала. Кон-стантин  был рад  и встревожен одновременно. Со следующей недели он начнёт полное обследование Ани и плода, а потом, по результатам анализов, он уже будет разрабатывать дальнейшую  программу по вынашиванию ребёнка и родам. Я думаю, что под наблюде-нием личного, да ещё к тому же и высокопрофессионального,  специалиста всё у них будет прекрасно. Лишь бы малыш был здоровым. Срок родов был в начале июля.
      Так и тянулся этот год. Я усердно училась в институте, благо интерес к выбранной профессии после первого семестра не угас. Ждала вестей от Ани. Проводила в плаванье Лёху. Привлекла к работе в клубе по изучению истории Москвы Маринку и Антона. Гу-ляла в парке с Евой, общаясь с новыми и старыми друзьями. Особых потрясений в жизни не было. Всё шло своим чередом. Моё сердце меня уже совсем не беспокоило. В большой спорт я вернуться не рискнула, но часто вдвоём с моей собакой совершала утренние и ве-черние пробежки по аллеям родного  парка. К Лёшкиному приезду я сбросила пять кило-граммов, и, по утверждению мамы, стала похожа на скелет.          
          Приближался приход Лёхи. Я ждала его с нетерпением. При всём многообразии общения в моей жизни Лёхи мне не хватало просто катастрофически.  Я ждала его при-хода ещё и по той причине, что родители разрешили нам этим летом совершить совмест-ную поездку в Крым. Ура! Поедем с Лёхой, как большие, в отпуск. Этот отпуск должен стать настоящим вознаграждением за все дни, проведённые в разлуке.
     Наконец, этот день наступил.