Анастасия 4

С: -   Ну, ну, ну.
М: -   На, это…?   - Напоила.   Развратная ты.
         - На неё, на эту…?   На Фелисаду.
         Она – Фелисада, говорит:
         - Нет!   Я  не была развратная и не буду.   А вот ты
         была и будешь!   Ты, говорит: - Мужа-та не
         обожаешь, как следует, не любишь.
С: -   А  вот, как вы это?   С Андреем-та?  Баловались.
         Это?   На качелях, как её?   На лестнице-та, рвались
         как?   Одежду рвали свою.
М: -   Да, всякое было.   Он такую вот эту настежил штуку.
С: -   Но?
М: -   И на неё ложимся и катимся по перилам, и она
         трещит.   Где – рвётся она.   А всёравно
         летим - катимся.   А уж тогда уж это?
         Платье не рвётся.
С: -   А дак, а всёравно, как где слетите с этой подстилки,
          так всёравно рвётесь.
М: -   А всёравно, где-нибудь да заденет.
С: -   Угу, или слетите, эта…
М: -   И там вон смотришь – подол висит.
С: -   А.   Ха, ха, ха.
М: -   Ой.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Было, всего.   А вот в деревне-та  Кривандино.
          Я  уж тут, только – голой попой каталась на этой?
          На перекладине.
С: -   А.
М: -   Шлёпнул меня, этот…?
С: -   Дмитрий?
М: -   Дмитрий!   А потом, мать Татьяна, штанов нашила
         мне.   Я.   Ну вот, всяко, туда.  И  я  вот так подпрыгну
         и, перевёртывалась.   Пока рука-та не болела.
С: -   А.   Физкультурой занималась.   Что…
М: -   Но!   А мне эта физкультура очень помогла, после.
         Потому что, когда мне отравили эту всю руку-ту

                86

         левую?   Я  в такую, эту…?   В бодрость взяла, уже.
         И вот врачи и дядя Ваня говорил, что:
         - Это тебе помогло дочка.   Зарядка.
С: -   А.   В смысле, что, это?
М: -   Да!
С: -   Что ты, просто развила руку – да?
М: -   Развила мускулы, всё.
С: -   Ага.   А.   Руки, развитые уже были – да?
М: -   А  тут потом, поправилась после болезни.
         С  этим…?   С пашней.   У меня пошло развитие.
С: -   А, ну, тут ты стала, жать.
М:-    Да!
С: -   Пахать.   Это уже в Кривандино?
М: -   Ведь вот ещё рука-та и ещё болела, тут-та.
         Тут-та зажила у меня немножко.
         Уже вот так, до этих пор – от локтя до кисти.
         А тут всё гнило.   Страшно было.
С: -   У  локтя – да?
М: -   Да!   А всёравно, вот так вот, помаленьку – да  я,
         Это…?   Жала.   И, я  её, это – заставила работать.
         Это, к нам в деревню Кривандино, Фелисада и
         приехала.   У которой огород был.   Вот она говорит:
       - Ты заставляй её жать.   Особенно.   Пусть она
         по три возьмёт соломинки берёт, ну работает пускай
         рука.   И она быстрей поправится.   - А потом мне,
         цыганка приехала и рассказала, что:
         - Дядя Ваня цыган – утонул в полынье, и его дети.
         На санях по реке ехали и, и всё.   - Ой, я  как плакала
         по-нём.   Такие они хорошие все.   Значит…
С: -   А  вот потом, там дальше-та, что?
         Одели тебе платье.   Когда ты рваная пришла,
         и тебе стали одевать, платье?
М: -   Но!
С: -   Но тут эти все приехали-та - на коронование?
М: -   На коронование-та?
С: -   Но!

                87

М: -   Но, одели на меня.   То, как замарашка была, а тут,
         эта?   Фелисады две пришли.   Меня, Катя…
С: -   Ха.
М: -   Тётя Катя, вымыли меня, а то я, как замарашка была.
С: -   А ты бегала, грязная, вся измазалась.
М: -   Но, мы играли там, делали из этой?   Всякие печения
         стряпали из песка.   Но, а замажем руки,
         дак о себя  вытирали и всё.
С: -   Ну да.   А, потом ещё, наверное, прокатились разок,
         другой.   По лестнице, с Андреем.
М: -   А  тут и прокатились и всё.   Всю, как кто, что ни
         возьмёт, так в грязи в этой?   В песке, в земле.
         Но, а потом, чем-та отец, таким заделывал – строгал.
         Заделал, что ни где, ни заденет.
С: -   А, но всё это загладил.
М: -   Отшлифовал, что-то там сделал, хорошо.
С: -   Чтобы не раздирать - ничего не рвать.
М: -   Но!   Тогда, только шмыг и там.
С: -   Ха, ха.
М: -   А, поставит двоих – троих, что б ловили.
          Что бы  я, куда-нибудь не, в бок, не слетела.
С: -   А.   Солдат?
М: -   Я, в платье, не ходила.   Всегда в штанах.
          Штаны такие, это…?   Вельветовые.   Это…?
          Или вельветовые или такие вот, это…?
          Помазейковые, крепкие, что б были.
          Что б повисла.   Ха, ха.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Ой, бойкая  я  была, ой бойкая.
          А он любил меня, за это - отец.
С: -   Николай-та?
М: -   Но!
С: -   Ну дак конечно.   Просто развитая.
          А те, нет, – боялись.
М: -   А  в то время ни делали, ни какие физкультуры-та,
         не занимались.   Чтобы вот там на этой вот?

                88

          На полене-та пройти – на бревне-та.
С: -   А.
М: -   Это бы  я  тут – на пальчиках ходила.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   И  не было вот этой?   Фигурного та катания ведь
         Не было ещё.
С: -   Да, конечно ещё ничего не было.
М: -   Ничего не было.
С: -   Да.   Это бы тебе коньки дать…?   Ха, ха, ха.
М: -   У, я  знаешь, что бы выделывала.   У нас, какие там
          жёрдочки - маленькие.   И  вот…
          А  я  по этой жёрдочке – ходила!   По этой?
          Пойду в баню.   И, но, а там, маленько же вот,
          и такой шыричёк, этой…?   Но, на ограде-та?
С: -   По ограде-та  –  да?
М: -   В ограде.   Ограда загорожена.
С: -   Но, но?
М: -   В эту?   В огород.   И  я  до самой бани иду.
С: -   По ограде, там.
М: -   По ограде по этой.
С: -   Ха, ха, ха, ха.   Вот.
М: -   И  бегу бегом.   Только шум идёт.   Бельё отдам
         матери – она несёт, или на санках везёт.   Зимой дак.
         И зимой на…   по снегу – всёравно хожу так.
         И пока я не зайду в баню – отец всё смотрит на меня.
С: -   А.   Дмитрий?
М: -   И, Дмитрий – да!   Да и оба смотрят.
С: -   И  Николай, тоже так – да?
М: -   И  Дядя Ваня тут выйдут – смотрят.
С: -   А.
М: -   Надо же?   Говорит, так.   Кто её так научил?
С: -   А  Николай был?   Там, смотрел?
М: -   Ну!
С: -   Да?
М: -   Смотрел!
С: -   Скажут, вот тут ни кто не пройдёт, а она идёт,

                89

         как кошка.   Там.
М: -   Вот, сколько парней тренировались, а не могли ни
         кто пройти.   Я  даже не шатнусь – иду.
         Ну, там посмотрю, подержусь, а нет,
         дак её перешагну туда, и хоть бы что.
         Ну и на угол, с угла, какой там угол, ведь ровный,
         сделанный угол дома.
С: -   Но.
М: -   А  я  вот по этому углу…
С: -   И на эту…?   на крышу.
М: -   Ещё, где там маленькая эта щелочка – раскололась
         где.   Это мне помощник.   Помогает.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Я  там уже – на крыше сижу.
С: -   По углу дома и туда, на крышу – да?
М: -   И  туда!
С: -   Там же надо вот, на саму крышу.
М: -   Там ещё ведь и карниз-та зашитый.
С: -   Но, я  и говорю, надо как-то взяться.
М: -   Ведь надо, как-то этот карниз миновать.
С: -   Да.
М: -   Вот ведь горе-та.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Ха.   И  я  сама удивляюсь.   Я  вот другой раз, вот
         без тебя лягу и…   Лежу и думаю.   Как же это  я
         карабкалась?   Ходить не могу сейчас.
         Тут на ровном месте иду и падаю.
С: -   Но дак это, мама  -  сейчас, а то – тогда.
          Ты ж была лёгенькая и молоденькая.
М: -   Ой, ой.
С: -   Мама?   Ну и что?   Вот они на тебя одели платье
М: -   Ну и…
С: -   А, и…
М: -   А  я  вот так руки подняла – не даю вот эту…
С: -   Ну это уж потом.
М: -   Штуку-та одевать.

                90   

С: -   Корону-та?
М: -   Ну!
С: -  Маномахову-та шапку.
М: -   Маномахову.
С: -   А дак нет, мама, а дак ты, когда тебе одели платье.
          Ты же пошла, там ещё всех обошла, познакомилась
          со всеми.   До коронования-та ещё далеко было.
М: -   Но!
С: -   А  ты же пошла, знакомиться, наверное,
         со всеми там.
М: -   Как?
С: -   Но, там же они, где-то в зале, их много же приехало.
          Ты же всех пока не обойдёшь, не познакомишься.
М: -   Но!
С: -   Но вот, как они?
М: -   Со всеми познакомилась.
С: -   Как?   Тебе платьишко одели и тебя отпустили.
         Или они за руку вели?
М: -   Но, одели и все рассматривали.   Как?
         Подойдёт ли, нет, это платье.
С: -   А.
М: -   Ой, как красиво.   Ой, хорошо.
         Ой, какая же ты хорошенькая-та.
С: -   А ты, наверное, крутишься вокруг них – да?
М: -   Но!
С: -  А  девчонки, как реагировали?   Тоже рядом же
         они.   Всех же, пригласили.
М: -   Ну, мои-та девчонки со мной.   А эти…
С: -   А  дак ты…
М: -   Надутые стоят, как всёравно пузыри – сёстры мои.
С: -   А дак, а ты, ещё со своей свитой девчонок-та?
М: -   Да!
С: -  С подружками?
М: -   Подружки!
С: -   А.   Ты, не одна шла?
М: -   Но, вот – Катя, Паша…

                91

С: -   А, и Маринка – да?
М: -   И  Маринка!   Но, Паша, не сильно она ходила.
         Она болела.
С: -   А.
М: -   Вот.   А, потом, подумай, - поправилась ведь.
С: -   Ну, просто вот, выздоровела.   Но это, как вы вот?
         Со своей свитой шли.   И тётя Катя вас ведёт – да?
М: -   Ну!   Тётя Катя и две Фелисады.
С: -   А.
М: -   Они так любили нас.   Вот это?   Четвёрка нас была.
С: -   А, девчонок.
М: -   Но!   Любили они нас.
С: -   А, четвёрка.   Это кто?   Ты!   Значит.   Эта?
         Маринка!
М: -   Маринка!   Паша!
С: -   А, и Катя!
М: -   Катя!   Четверо!
С: -   Да!   Четверо!
М: -   Ещё была одна у нас, эта?   Как её звали-та?   Была.
         Лена, какая-то – приезжая.
         Они приехали с Белоруссии.
С: -   Ага.
М: -   Это мы, когда ездили с отцом в Белоруссию к тёте.
         К этой?   Но, к крёстне.
С: -   К тёте Наде – да?
М: -   Но!   Дак вот с ней - с Леной, познакомивши, были.
          Но она, какая-то такая?
          Застенчивая какая-то, сильно уж культурная.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   А мы и не любили такую – таких.
С: -   А.
М: -   А она, как-то с нами и не очень.
С: -   Вы простолюдные были – да?
М: -   Но!
С: -   А эта уж слишком грамотная такая была.
М: -   А эта уж такая интеллигенция.

                92   

         Она вон с моими сёстрами всё.
С: -   А, туда больше – да?
М: -   Но!   Туда ходила.   А её мои девчонки
         не принимали как-то.
С: -   Ну те потом, сёстры твои, приняли её.
М: -   Но!   С теми она играла.   А мы отдельно, хорошо.
         Вот мне и только было радостное время.
         Пока не мазала мать моя, меня.
С: -   А.
М: -   А уж, как меня окарановали.   «КАРАН»
          Но и, пошла она надомной, издеваться тогда.
С: -   Надо было тебя уничтожить.   Поэтому, она и…
М: -   Но!
С: -   Тут, видишь, в скорости и она ж  родила.
М: -   Да!
С: -   Двух сыновей – близнецов.   Алексея и Николая.
М: -   И вот надо же так быть.
С: -   То, не было, не было, а тут сразу двойня.   Была.
М: -   Но!
С: -   А  оставила, одного всего - Алексея.
         А  Николая Николаевича, воспитывала Татьяна
         Демидович.   А потом его Дмитрий усыновил.
М: -   Вот.   Я, как раз, что-то приболела.
         Пришла ещё с больницы.   Лежала я уже
         в больнице.   Но и ещё, приболевши, я  была.
         Лежала.   А, тётя Катя, мне носки вязала.
         Мать-то сама вязала девчонкам - сёстрам моим.
С: -   А.
М: -   А им не дозволяла мать: - Чтоб не вязали.   Сама
         навяжу.   - Так!   Но, а тут они всё это, как-то…
         Тихонько так, разговаривали всё, а…
         Что-то, вот хотела я сказать сейчас.
         Вот, забыла, сразу забыла, про что?
С: -   Но, вязали, носки вязала.
М: -   Нет, а?   Этот пришёл, как его?   Михаил-та.
С: -   А Михаил, зачем?

                93

М: -   А, отца-та не было.
С: -   А.
М: -   А, он видно к ней.
С: -   А.   Михаил та.   А ты ему, говоришь:
          - Вот кого надо  короновать!   – Да?
М: -   Но!   А, я  говорю: - Вот ты царица, а он пусть царь.
         Вот надо было, кого короновать.
         Зачем меня короновать.   Я  ещё маленькая.
С: -   А.
М: -   И  я  всёравно не выдобрею.   Ты меня убьёшь.
         Я  ей прямо так, взяла и сказала.
С: -   А  Михаил как?
М: -   А  Михаил подошёл, да и говорит:
         - Не тронет она.   Я  её тогда саму приколочу.
         - И она тогда встала и стоит.   Такой вид суровый
         сделала.   Он, говорит: - Не посмейте её трогать.
С: -   Это ещё до коронации?
М: -   Да!   Она пригодится нам ещё, говорит.
         Вот так он сказал.
С: -   Он сказал – да?
М: -   Вдруг нас на войну возьмут, а у нас есть помощник.
         - И  она замолчала.   Маленько притихла, ни стала
         трогать меня так.   А всёравно.   Вот эту?
         Когда нас туда, перевели меня, на эту?
         На другую ту.   Церковь-та красивая где.
С: -   А.
М: -   За рекой-та?   А эта?   Она вот эту тётушку,
         вот туда и вызвала.   Вот её матушку – дочь
         в нашем доме живёт.
С: -   А это Новгородскую?
М: -   Да!
С: -   Не, но самое главное.   Что, ты, говоришь:
          - Тётя Катя тебе  носки навязала.
М: -   Ну, она мне всё время вязала.
С: -   Но, а мы разговор-та.  Ты говоришь-та: - Вот забыла.
         - Разговор вели-та, что на коронование тебя

                94

         пригласили.   Со свитой девчонок  шла ты.
М: -   Но, это после вязала-та она уж.
С: -   А.   Потом вязала.   Нет, вот самое главное, там, как
         тебя вот представляли?
         Или  чего, как?
М: -   Ну, как же.   Ну, все, прямо довольные были все.
С: -   А  тётя Катя значит, тебя приводила.
         Подводила, куда-нибудь – да?
М: -   Но!
С: -   Как она там к Вильгельму, подвела тебя.
         Вы же раньше с ним встретились.
М: -   Ну, они…   И Вильгельм этот самый.
         Дед и тётя Катя - няня.
С: -   А.
М: -   И  меня прямо за руку водили.
С: -   А  и дед, сам Вильгельм вёл тебя.
М: -   Да!
С: -   Ты к нему прибежала, что ли там?
М: -   Они ж пришли, меня взяли и…
С: -   А.
М: -   Показывать.   Толпе.
С: -   Дак это вы, значит – Вильгельм  вместе с тётей
         Катей.   И Вильгельм тебя с одной стороны вёл,
         а с другой стороны тётя Катя – да?
М: -   Да!
С: -   А эти девчонки - рядом с тобой?
М: -   Да!
С: -   Это целая свита у вас там.
М: -   Целая свита!
С: -   И  получается, что он всем и представлял тебя – да?
М: -   Да!
С: -   Вон как.   А много их там народу-та было, приехало?
М: -   Много!
С: -   Много – да?
М: -   Зал то большой.   Не тот, который  катается-та,
         ведь другой.

                95

С: -   А дак, это который в этом, в царском селе - катается.
М: -   Но!
С: -   Катается.   А это, в самом дворце - в Зимнем дворце.
         Тот-та летний дворец-та был.
М: -   Но!
С: -   Он сейчас Екатерининский, называется, дворец.
         Который катается.   Ха, ха, ха.
М: -   И  надо же, вот эта, тётя Фелисада…
С: -   Но?
М: -   Она взяла и это?   Заказала мне хорошие туфли,
         сшить!   Там, брат, что ли у ней хорошо…
С: -   Ещё – да?
М: -   Шил.
С: -   Заказала до этого ещё – да?
М: -   Да!
С: -   И когда тебя вывели, да в этих туфельках – да?
М: -   И в этих туфельках, это просто,
         как сапоги скороходы.
С: -   Хорошо на ноге были.
М: -   На ноге красиво, хорошо.   Нога у меня полненькая.
         Ой.
С: -   Девчонки, сёстры, наверно на тебя дуются.
М: -   Полусапожки такие.
С: -   А, не, а девчонки на тебя дуются?   Свои-та, дочки,
         это?   Сёстры-та?
М: -   А  они злятся все.
         Что и чужие люди даже, дают - обувают.
С: -   Но они же там всех представляли, не только, это?
         Тебя одну.   И тех остальных сестёр твоих.
         Татьяну и Марию и эту…?
М: -   Но!   Все были.
С: -   Ольгу.
М: -   Они всёравно злились.
С: -   А.
М: -   Как сватьи бабы бабарихи были.
С: -   Ха, ха, ха.   Но они же тоже были разодеты там,

                96

         разфранчёсы.
М: -   Но, одеты были.   Но, всёравно они не довольные
         были.
С: -   Что?
М: -   Они думали Таньку выберут.   А оно видишь как.
С: -   А нет, но дак это потом.
М: -   Но!
С: -   А, потом, а сначала-та?
М: -   А Олюшка и куда-то ушла, и не было её тут.
С: -   А.   Она ни стала – да?
М: -   Ни стала и быть.
С: -   И  когда тебя короновали – её не было?
М: -   Нет!   Она к подружке уехала.
С: -   А.   Видно ей сразу сказали,
         что тебе тут делать нечего – да?
М: -   Но!
С: -   Наверно так сказали.
М: -   Нет!   Просто она сама ушла.
         Никто ничего не говорил.
С: -   А, ничего не говорили.
М: -   Искали везде, ни могли найти.
         Она на второй день пришла.
С: -   А.   Но, а что она объясняет?   Тебе вот, как она
         говорила?   Ты, спрашивала её?
М: -   Но, мать её спрашивала:
         - Почему ты ушла?   Где ты была?
         - А это позвольте мне знать, я  у подружке была.
         Потому что – она болела.   Я  с ней сидела и с её
         матерью.   И с ней сидели мы.
С: -   А.
М: -   Но, она действительно, так была.
С: -   Не, ну дак, а ей же сказали, что может, её выберут.
           А она не захотела тогда значит.
М: -   Нет!   Она: – Я, говорит, недовольна была,
         что тебя выбрали.
С: -    А.   На тебя говорит?

                97

М: -   Да!
С: -   Почему?
М: -   А  зачем, говорит, оно тебе.
С: -   А.
М: -   Я, говорю: - Я  плакала, и пожаловаться некому.
С: -   А, почему ты убежала – да?
М: -   Но!   Может мы, двое были, дак, как-нибудь,
         она отговорила.   И  тётя Катя – няня Катя, тоже
         сказала так: - Вот ты бы была бы, говорит.
         И  её бы может быть, и не выбрали.
         Вы бы обе отнекались бы и всё.
С: -   Вот тут как…   А уж как хочешь,
         всёравно Вильгельм-та…
М: -   Видишь, она меня хотела:
         - Мы уедем к моей будущей бабушке - к отцу моему.
         И был уже, это?
С: -   А, её, который её заказал – да?
М: -   Но!
С: -   А.   Туда, в Германию?
М: -   И, это?   Мать – это, как мачеха уже будет.
         И  вот это всё было, так бы случивши.
         И  так бы меня туда увезли.   Что бы она тут меня не,
         это?   Не била.
С: -   А.
М: -   Она меня и до царствования всёравно
         не любила – мать  моя.   Вот не любила меня и всё.
         Почему, не знаю.   То ли, что  я  такая бойкая, да…
С: -   Но, может она, ждала-та сына, а…   Ха, ха, ха…
М: -   Но!   А тут и раскололось, раскололся сын-та.
С: -   Ха, ха, ха.   Но!   Но вот, а как?   Мама?
         Всё это вот – гуляли там?   Всех…
         Тебя представили всем.   А, потом…
М: -   Всем, всем.   До того  я  умыкалась, как будто  я
         работала, что-то делала.
С: -   Ха, ха, ха.   Хы, хы, хы.   Да?
М: -   Устала я до невозможности.

                98

С: -   И нужно же всех у…
М: -   Всех, всех и всем у…
С: -   Уважить.
М: -   Уважила всех, всё, всё.   Всякие прибаутки, всё.
С: -   И  везде плясала и танцевала.
М: -   Но!
С: -   Хи, хи, хи.   Рассказывала и пела.
М: -   Всё.   А, эти-та?   Две?   Сидели, как всёравно, эти?
          Бабки повитухи.
С: -   Татьяна с Машкой-та – да?
М: -   Но!   Взяли, разделись и одели домашнее.
С: -   А.   И ни стали одеваться, и…
М: -   Разделись наоборот.
С: -   Ну конечно, все думают что, что с них.
М: -   А?
С: -   Они уже и сейчас нервничают.
М: -   Но!   Но и так потом, по скорой сделали, да и…
С: -   Но, а бал-та, вкатили потом.   Что, по скорой.
М: -   Ну, бал был хороший!   Приходили, эти?   Как их?
         Ну?   Артисты приходили, всякие.
С: -   А.   Тоже пели – да?
М: -   Пели, всякое, плясали со мной.
С: -   А.   И ты тут же подпевала и пела – да?   Тоже – да?
М: -   Но!   - Зря, говорит, её выбрали императрицей.
         У ней какой голос.   Мы бы её, говорит, артисткой
         хорошей сделали.   - Исключительный голос был.
С: -   И  потом, срезали тебе этот голос.   Ха, ха, ха.
         Заразили тебя.
М: -   А ведь в деревне-та  я  всех веселила.
         В Кривандино.
С: -   А.
М: -   Бывало, вот эту сделали мене – молотилка и жатка.
         Одна же сразу и молотит и…   Жнёт и молотит.
         Комбайн небольшой.   И  я  сяду и…
С: -   Ну это уже в девках, когда ты…?
М: -   Ну!   Уж  я, поправивши, была.   Одна жила уже.

                99 

         И песняка, только шум идёт.   Жну и…
С: -   Это уж двадцать восьмой год?
М: -   Но!   А потом, это?
С: -   А  песни-та?
М: -   Подъезжает, зерно забирает.
С: -   А песни-та, какие пела?
М: -   Да всякую дрянь собирала.
С: -   Нет!   Ну, ну как дрянь?   Ну, тогда какие были
          песни-та?   Хоть одну песню спой.
М: -   Да и, я  этого пела сначала.   За этим.
         То, за Зая сени погуляй, погуляй, то это…?
         Всё пели у нас девчонки.   Выучили где-то:
         - Говорят, что  я  не красивая…
С: -   А.   И тогда?
М: -   А зачем же он ходит за мной.
С: -   А.   Вот эту тоже – да?   Ха, ха.
М: -   Но!   Ха.   А она голосистая песня эта.   По залугам,
         по залугам по загорьям шла дивизия вперёд.
С: -   Дак, что?   Тогда ещё, была эта песня?
М: -   Да нет, это другую  я  песню.
         Это, эта – солдатская ещё эта песня-та.
С: -   Ну дак её потом переделали вон уже на…
М: -   Кого?
С: -   Ну, на, революционную, она уж походит-та.
М: -   Ну!
С: -   Мама?   А там, когда тебя вот, короновали?
         Там же ты же много тоже пела?
М: -   Да всякие, где же упомнишь их.
С: -   Да?
М: -   Я  уж их все забыла.   Иногда вспоминаю, так.
С: -   А стихи, какие, читала?
М: -   А стихи?   Стихов  я  не читала.
С: -   Как не читала?   Читала ты стихи!
М: -   Ну, может и читала – забыла.
С: -   Ты же там и стихи читала, и песни пела и плясала.
М: -   Вот им сильно поглянулось – гуляй по сеням, гуляй

                100

         погуляй.   Серый по новой разгуливай, гуляй.   Ха, ха.
С: -   Вот эту пела?
М: -   Мотив хороший.   Но и пела.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   А  уж бус-та этих навешали – господи.
         Тогда ещё можно было, и носить мне бусы.
С: -   А, ну дак ты ещё – здоровая была.
М: -   Но!   И серьги, и волосы все этими бусами обделали
         красиво.
С: -   А  волос большой был – да?
М: -   Большой!
С: -   Волнистый.   А вот, как они тебя?
         На постамент, какой-та - кресло такое поставили.
         Чтобы короновать тебя.
М: -   Прямо на…   Там, на диване сидела  я.   На каком-то.
С: -   Маленький такой – да?
М: -   Но!
С: -   На высокое место они тебя усадили – да?
М: -   Да!   Ой, как мене голову сдавило.
         Дак  я  плакала – слезами горькими.
С: -   Ха, ха, ха, ха.   Она же вес большой имеет,
         эта корона.
М: -   Но!
С: -   Они там подложили, что-нибудь?
М: -   Да, кто его знает.   Я  и не знаю.
С: -   А, не помнишь.
М: -   Нет, не помню.   А уж, как сняли эту корону.
         У  меня, кажется голова-та, туда улетела.
С: -   Кверху – да?   Ха, ха, ха.   А, и сидеть надо.
         Они выпивают там.   Торжествуют – да?
М: -   Но!
С: -   А ты?
М: -   А  я  сижу.
С: -   Поглядываешь на них.
М: -   Поглядываю.   Они подносят.   Не буду  я  и пить.
         Вот снимите корону, тогда  я  выпью, а так не буду.

                101

С: -   А, что тебе?   Ха, ха, ха.
М: -   Кого?
С: -   А  пить та, чего?
М: -   А, такие маленькие рюмочки были.
С: -   А.
М: -   Чутовочные.
С: -   А  Вильгельм?   Далеко от тебя находился?
М: -   Рядом, всё время сидел.
С: -   Рядом – да?
М: -   И  тётя Катя рядом.
С: -   А  Матушка?
М: -   Ни подходила.   Далеко там сидели.
         А они потом все ушли.
С: -   А  потом.   Раз, не выбрали Татьяну, то они и ушли.
М: -   Но!   И ушли.
С: -   Развязали все узлы.   Ха, ха, ха.   И банты.
         И смылись – да?   А…
М: -   Делайте поскорей.   Чтоб не было шума.
         Придёт, приказывала она.   Да!
С: -   Уже спать надо мне – да?
М: -   Спать, говорит, пора уже.   Нечего.
С: -   А они - толпа, ещё сильней.
         Но, тут Вильгельм командовал-та.
М: -   Но!
С: -   Он же…
М: -   А он, говорит: - А  я  тебя мало знаю.
         И знать не хочу.
С: -   Вильгельм так?
М: -   Ох, она и злилась на него.
С: -   А  эти?   Князьё-та там всё же было в этой?   В такой.
         В военной форме – да?
М: -   Но!   Это?   Все полковники, да подполковники, да…
С: -   Да генералы.
М: -   Да генералы, да адмиралы.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Здоровые такие, как быки.

                102

С: -   Ха, ха.   Но весело – да?
М: -   Весело.   А  уж, как сняли с меня этот
         колпак – колпак-то.   Но, а  я  им, часто, часто
         сказала: - Сшит колпак да не по колпаковски.
         Так часто, часто.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Но, они, умерли.   Хи, хи.   Только так.
         И никто не мог  выговорить так.
С: -   А  ты всю выговорила.
М: -   Часто, быстро.
С: -   А.   Да.   Да.   А ты быстро, быстро рассказала.
М: -   И  я.   А  я  и говорю: - Сшит колпак да не по
         колпаковски.   Ха, ха.   Так быстро.
С: -   Ха, ха, ха.   Хи, хи, хи.
М: -   Ой, господи.   Вот как.   Удирала.
С: -   А, это тебе, сразу попала мысль такая – да?
М: -   Да!   Говорит: - Она радёшенька, что этот колпак
         сняли.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Хе.
С: -   Ха, ха, ха.   А его потом унесли, куда-нибудь или
         рядом  тут положили?
М: -   Не знаю  я, и ни глядела, куда они его убрали.
         Я  боялась на него, и глянуть даже.
С: -   Ха, ха, ха.   Ха, ха, ха.   Но, где-нибудь рядом,
         он был?   Или же унесли?   Как его несли-то там?
М: -   Я, с полудня ни ела, ничего почти что.
         И  есть-то не хотела.   Лежала.
С: -   А, потом уже.   На следующий день?
М: -   Нет.
С: -   Здесь же, в этот день?
М: -   Но, а мне-та есть больно.   Там всё сжало.
         Меня всю сдавило короной.
С: -   А.   Ты сидела, и покушать тебе нельзя.
         Приглашали?
М: -   Мне покушать-та?   Я, не могу!

                103

          У меня голову-ту, туда, сюда - болтается она.
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   А, когда сняли корону.   Эта?   Ну, она
         такая вот - рюмочка.
С: -   Но.
М: -   Вот такая.
С: -   Ну, маленькая вот такая.
М: -   Маленькая!
С: -   Грамм двадцать пять – да?   Вина входит.
М: -   Да!   Вот, как у нас, помнишь, маленькие-та были?
С: -   Ну грамм двадцать пять.
М: -   Ну!   И вот она в цветочках, красивая такая вот.
         Нарядная.   И так сделанная красиво сильно.
         И  сделано - тут такое рылышко.   Такое.
         Прямо пьёшь с этого рылышка.
С: -   Но.
М: -   В этом месте, как у подойника.
С: -   А.
М: -   Как у подойника, вот такая.
С: -   И что тебе?   Шампанское или чего?
М: -   Да я и не знаю.   Что-то  я  выпила и ничего.
С: -   Да, может водичка просто.
М: -   Может и водичка.   Нет, пахло чем-то.
С: -   Пахло, чем-то?
М: -   Но!   Ну и…   А я же, сроду, ведь ни пила, а тут аж
         зажгло там где-то.
С: -   А.   Значит, что-то, это?
М: -   Но, наверное, это шампанское.
С: -   Шампанское, наверное.
М: -   Ну и это?
С: -   А с кем-нибудь - чокалась?   Наверное, с этим…?
М: -   Но!   Со всеми.
С: -   Со всеми?
М: -   Рядом, которые были.
С: -   А.   Генералы эти – да?
М: -   Но!   Ой, со всеми – с вам, с вам.   Хе, хе, хе.

                104

         Со всеми.   Ну и, выпила.   Тут мне…   А  я  любила,
          эти вот – глазунью-та эту.   Любила  я  горячую
          глазунью есть всегда.
С: -   Да.   И тебя угостили – да?
М: -   А?
С: -   И  угостили глазуньей?
М: -   Но и тут и холодец и тут и…   Да, всего.
         И  каши, всякой.   И  всякого жаркого.   Всего, всего
         наставлено.   И всё мне, и подставляют.
         Я  наелась и…
С: -   А, потом тётя Катя увела тебя – да?
М: -   Тётя Катя мне кофею принесла.   Попила  я  и…
          - Пойдём, говорит, отдыхать.
С: -   И повела спать.   Она тебя повела.
          А эти, наверное, расступаются или как?
М: -   Иди скорей.   - А эти выглядывают с этой - с двери.
С: -   Сестрёнки?
М: -   Как эти.
С: -   А, сестрёнки-та?
М: -   Но!   А эти простились, все.
          И  я  их на улицу проводила туда.
С: -   А.   Всех.
М: -   Ушли все.
С: -   А.   Ты пока всех не проводила, это…?
          Ни ушла совсем спать – да?
М: -   Нет.   Все ушли.   И потом, я  ушла спать.
С: -   А, дак ты, с тётей Катей провожала всех – да?
М: -   Да!   И Вильгельм, и тётя Катя и Палисада,
         вот - наша…
С: -   И девчонки, где-то твои-та - окружение.
         Тоже, где-то были, наверное, недалеко.
М: -   Но, они ушли.
С: -   А, раньше ушли – да?
М: -   Почему.   В это же время.
С: -   В это же время?
М: -   Все с отцами ушли.

                105

С: -   А.   А вот, как её?   Мама?   Тебе, эту?
          Когда, корону-та принесли.
          Её, наверное, торжественно несли-та?
М: -   Конечно!
С: -   Там, наверное – эскорт такой шёл.
М: -   Солдаты несли!
С: -   Наверное, там просто – НЕСЛИ.   Эту корону – да?
М: -   Да!   Ленты там, банты наделаны,
         красивые цветы на ней.
С: -   На солдатах?
М: -   На короне!
С: -   А.   На короне – да?
М: -   Она сама та красивая, корона-та, а тут ещё
         наряжена так.   И платье другое мне одели.
С: -   Тебе?   На тебя-та?
М: -   Но!
С: -   А.
М: -   Что ты.   Как невесту, всёравно.
С: -   Ха, ха, ха, ха.   Конечно мама.
         И  они её, так торжественно, несут – да?
М: -   Да!
С: -   А вот не помнишь, кто нёс эту корону.   Генерал там.
         Кто нёс корону?   Как?
М: -   Какой-та адмирал был.
С: -   Адмирал?   А фамилия?   Как его звать?
М: -   Я  вот знаю.   Я  всё его звала дядя Доня.
          Данил, какой-та.
С: -   А.   Данил.
М: -   А, как его фамилия, я  даже и не знаю.
С: -   Адмирал Данил – да?
М: -   Адмирал.   Красивый, хороший.   Жена у него, такая.
С: -   А жену его, как звать?   Эту?   Ты сейчас сказала.
М: -   Я  тебе сейчас говорила.
С: -   А.   Ну и вот – Доня, генерал.   Данил – да?
М: -   Но!
С: -   А жена, такая красивая.

                106

М: -   Как пышка, красивая и полненькая такая.   Но и…
         Принесли, и сразу на меня одели.   Я  и одурела.
         То, что у меня, тут-то наверчено.
         Да и  эту штуку-ту мне одели – колпак.
С: -   А.
М: -   У меня голова-та не дышит.
С: -   А, ну.   Ну, всёравно – тяжёлая она просто,
         эта корона.
М: -   Она сам-та тяжёлая.   А тут ещё наверчено – кудри
         разные.
С: -   Мама?   А, как жену-та?   Зина, звать или как?
М: -   Ой, уже забыла.
С: -   Ха, ха, ха.   Ха, ха.
М: -   Лида, наверное.   Люда, Лида.   Люда, наверное.
С: -   Люда или Лида – да?
М: -   Лида или Люда.   Вот, как-то так.
С: -   Но, она…
М: -   Люда, наверное.
С: -   Люда – да?
М: -   Да!
С: -   Но, а он, Адмирал – да?
М: -   А, он, Адмирал!
С: -   Но, она часто у вас была?   Тоже была, наверное.
М: -   Да они, как-то и дружили с матерью-ту.
С: -   Да?   А вот когда сняли корону с тебя-та.
         Её, тоже, унесли?   И…
М: -   А, её тоже унесли!   Уже тогда бойцы унесли, куда-то.
С: -   И  всёравно, так же.
М: -   Так же с почестями.
С: -   А.   И тогда уже начали веселиться тут – да?
М: -   Тут веселиться.
С: -   Танцы.
М: -   А как девчонки меня потом, после любили все.
С: -   А.
М: -   Готовы - на руках носить.
С: -   Это?

                107
 
М: -   Подружки.
С: -   Подружки – да?
М: -   Но!
С: -   А, ну, они тебя уже царицей стали звать.
М: -   Да не…   Ну и…
С: -   Всёравно.   Это наша царица.
М: -   У нас две, три  Насти были.   Дак.
         К царице Насте идите.
С: -   А.   Царица Настя.
М: -   Как играть, что-нибудь, начнут.
С: -   А.   Пойдёмте…
М: -   К Насте – царице.
С: -   Пойдёмте к Насте царице – да?
М: -   Да!   Она песни хорошо поёт.
         Мы пойдём к ней – она научит нас песни петь.
С: -   Кто?   Что петь?
М: -   Ну, царица!
С: -   А.   Мол, пойдёмте учиться песни петь.
М: -   Но!
С: -   Да?
М: -   Я  их всяким песням учила.   - Ты, говорит, поёшь?
         - Вот эта встретила меня, которая…
С: -   А.   Но.   Тётя Паша-та?
М: -   Нет.
С: -   Ну дак её Паша, тоже звать, как тётю Пашу.
М: -   Паша!   Ну, вот и это…
С: -   А, говорит, ты поёшь или не поёшь – да?
М: -   Поёшь? - говорит.   А, я  говорю ей:
         - Пою, всёравно пою!
С: -   Ха, ха.   Ха, ха, ха.
М: -   Но, а это?   Я, говорит, ведь от тебя научилась песни
         петь и тоже, говорит, с женщинами, как соберёмся.
         Вот так, в праздник.   Всё говорили:
         - Во – царица вторая – поёт, как хорошо.
         - Она научилась от меня песни петь.
         Я  ей всё время говорила: - Давай пой.

                108

          Будешь меня поминать.
С: -   А.   А, ещё тогда, когда маленькая была?
М: -   Но!
С: -   А, дак это вот, девчонки и приходили к тебе нарошно
         уже.   Что она так хорошо поёт вот, пойдём.
М: -   Но!
С: -   Учиться у ней будем - песни петь.   У царицы.
М: -   И  в деревне, тоже.   Одна, только, Кирюхина Грунька
         не ходила.   Она нелюбима, какая-то нелюдима
         была.   Не к кому не ходила.   То что, что я там,
         песни их учу петь.   И все, и взрослые-та – маленьких
         нас всех, стали принимать в свою компанию.
         То, у них такая была мода – взрослые,
         сами по себе гуляют – на беседе сидят.
         А подростки - сами себе.
         А тут нас всех перебрали к себе.
С: -   А  это здесь, когда ещё во дворце-та жила?
М: -   Нет, уж…
С: -   А.   В Кривандино.
М: -   В деревне.
С: -   Мама?   Значит…   А, на следующий день,
         когда ты проснулась?   После коронации.   Как там?
         Кто?   Вот, отношение к тебе уже, как
         к коронованной особе, было – да?
М: -   Ну, да!   Конечно!   Что ты.   А, я заболела.
С: -   А, ты же ещё болела – целых полдня – да?
М: -   Но!
С: -   Голова у тебя болела.
М: -   Болела голова.   Врачи мне...   Лечили.
         То, что она мне всё время по голове била.
С: -   А.
М: -   Всё время била по голове.   Так даст, что аж тошно
         мне.   Не видишь белого света.
С: -   А, может она ночью пришла да и хлопнула
         тебе по голове.
М: -   А, может быть, чем-нибудь, намазала, что.

                109

С: -   Может, по башке шарахнула – ударила.
М: -   А, может ещё, и шарахнула.   Я…
         Какой скандал у них был.   Когда Николай приехал.
С: -   Но, он же не знал, что тебя короновать, те, будут.
         И вообще никакой коронации не должно быть.
         Он же при короне был.
М: -   Конечно!
С: -   А, тут, вдруг взяли и короновали, кого-то - тебя.
М: -   Но!   Другую корону сделали.
С: -   Причём?   Ту же корону – мама.
         Эту же.   Шапку Мономаха.
М: -   А может и эту же.
С: -   А с него - видишь?
         Получается, что отобрали у него корону.
М: -   Но!
С: -   Какое они имели право-та.   А, видишь – причину они
         нашли, что он не один родился.   И, значит, не имеет
         право быть коронованным.   Вот.   Сняли с него
         корону и всё.   Он плакал, наверное – да?
М: -   Конечно!
С: -   И в первую очередь – он же, как ты говоришь,
         сказал он…
М: -   И он плачет и  я  плачу.
С: -   А.
М: -   Рёв один…
С: -   Ха, ха, ха.
М: -   Был.
С: -   Что.   Он же сказал, что сейчас нельзя
         обезглавливать государство – да?
М: -   Да!
С: -   Потому что ещё эта – ребёнок же.
         Страна может погибнуть.
М: -   А, так и вышло!
С: -   Но!   Вот видишь.   Они и хотели разрушить
         государство.   Мама?
М: -   Но!

                110

С: -   Они и тогда ещё хотели разрушить государство.
          Это хорошо, что Дмитрий пошёл за народ.
М: -   Это Вильгельм.
С: -   Вильгельм это всё сотворил.
М: -   Вильгельм!
С: -   Хорошо, этот – Дмитрий, всё это восстановил.
          Создал - рабоче-крестьянскую партию.
М: -   Но!
С: -   А, так бы разрушили государство наше.
         Ещё бы тогда бы разрушено государство было.
         Видишь?   Они здесь по, по скорому - сделали и
         Ленинскую.   Вот эту партию большевиков.
         Вообше-та они хотели просто Рабоче-крестьянскую
         партию создать.   Это Дмитрий хотел.
М: -   Но!
С: -   Народ подняли.   И  защитили.   Государство
         подняли.   Также?   И Ленин, и Дмитрий, и Сталин
         этот – Георгий Михайлович.   Тут они, мама,
         ещё и этого?   Георгия Александровича, тоже
         подключила ты его к работе.   Так же?
М: -   Но!
С: -   А, если бы ни так – развалили бы, развалили,
         разворовали бы.   Там бы Японцы забрали бы наши
         земли.   Там Китай – половину бы - залез сюда.
         Японцы.   Японцы там больше власть взяли бы.
         Там везде кругом Японцы были, мама.
         На Дальнем востоке.   А, тут бы Германия захватила
         бы.   Ещё в то время хотели они захватить всё.
         Поделить.   Англия хотела весь Кавказ забрать.
         Потому что у неё там её  владения были.
М: -   Угу.   А, тут сразу она действовать начала,
         с Михаилом – меня травить.
С: -   Нет…
М: -   Убрать.
С: -   Мама?   Но, почему вот Михаил же...
        Ты ж  говоришь, что Михаил был против этого…

                111