Девятиэтажный дом, Глава 1 Лестница

      Лестница. Широкая, высокая каменная лестница. Такие бывают в старых, сталинских домах. Они вальяжно раскидываются по подъезду, по праву считая себя хозяевами, недовольно смотрят на любого посетителя - "ходют тут всякие, отдохнуть не дают". Да, они действительно устали - попробуй послужи людям  верой и правдой больше пятидесяти лет.  При хрущевском минимализме лестницы в зданиях скукожились, согнулись и уменьшились, ступеньки стали узкими, потолки низкими. Пришло новое время, с высотными домами, лифтами и огромными по площади квартирами. Но лестницы остались такими же, будто обидевшись на людей, и лишь некоторые из них начали обретать былое величие и силу. Такая же лестница была в доме моей старой бабушки. Помню, когда я был маленьким и приезжал к ней с родителями на летние каникулы, мне часто снился один и тот же кошмар. Я стоял на площадке самого верхнего этажа, знал, что мне нужно спускаться, становился на первую ступеньку и замечал, что внизу между ступенями зияет дыра. Я в нерешительности стоял пару минут, разглядывая проем. Он завораживал. Там почему-то не было видно ступенек предыдущего этажа, их заменяла лишь непроглядная тьма. А потом я прыгал через него. Сердце на секунду останавливалось, и я от страха просыпался. Сейчас я был на первом этаже, высоту дома я не знал. Черт, да я даже не помню, как здесь очутился. Я же вроде пару минут назад домой на метро ехал. Или не ехал? Я заозирался в поисках знакомых черт в подъезде. Краска на стенах была зеленая, окно высилось между первым и вторым этажами - не достать. Ах да, еще здесь напрочь отсутствовала входная дверь. На ее месте была глухая стена. Как же я сюда попал? И как мне выбраться отсюда? Хотя, на этот вопрос ответ у меня был. Надо подняться по лестнице до окна - дверей в квартиры, по крайней мере, на первом этаже, я не заметил. Я попробовал первую ступеньку кроссовком на прочность. Твердость камня не оставляла сомнений. Это не сон, проснуться я не могу. Сделав глубокий вдох, я ступил на первую ступень. Как только я встал на нее полностью, двумя ногами, я почувствовал пульсирующую боль где-то в затылке. Мир вокруг закружился, яркий свет заполонил все вокруг, я на секунду прикрыл глаза… Подъезда больше не было. Была комната с кроватями, желтые стены, детские рисунки на старом комоде; часы в виде кошки с огромными глазами – зрачки двигались в такт секундной стрелке; пошарпанный линолеум и воспитательница за столом с книжкой в руках. Детский сад, в который я ходил в детстве. А вот и я – на третьей кровати от окна. Сплю, укрывшись байковым одеялом, сплю и вижу сны. Воспитательница взглянула на наручные часики – часы в виде кошки висели далеко на стене, близорукость не позволяла увидеть время – и начала потихоньку отводить просыпающихся детей в класс. Меня она не замечала, пара детишек даже прошли сквозь меня. В комнате остались всего несколько детей – маленький я, Сережка Добрунов и две девочки, имена которых я не помнил. Зато я вспомнил, что произошло в тот день. Моя первая драка. Дальше события разворачивались именно так, как я это помнил. Некоторые детали я, конечно, упустил из памяти – за столько-то лет, но общий сценарий остался таким же. Вот мы ссоримся - как глупо, из-за того, что он меня разбудил. Я обзываюсь, он обижается и заезжает мне кулаком прямо по носу. Вытираю нос, пару секунд рассматривая кровь на пальцах. И бью его в ответ. Все вокруг опять сияет, глаза сами закрываются. Боль вновь обосновалась в затылке, а я снова оказался в том самом подъезде. На первой ступеньке. Да что же это такое! Это что, так будет на каждой ступени? Я еще размышлял над тем, что со мной происходит, и сам не заметил, как шагнул на следующую ступеньку.
       Половину пути до пролета между этажами я прошел, всматриваясь в кусочки своей жизни, в свои ошибки и грехи, значимость которых возрастала с каждым разом. Я будто смотрел в кривое зеркало, которое принудительно выровняли. Не у каждого человека есть возможность посмотреть на себя со стороны, даже смотря в зеркало мы переоцениваем себя, свою привлекательность и красоту, свой взгляд и голос. Думаем, что отлично держимся и совсем не стареем. Но с другой точки зрения, с отличного от нашего, взгляда, все всегда по-другому. Я просмотрел пять событий, повлиявших на мою жизнь, но это было только самое начало. И боль с каждым разом становилась все сильнее. Мне все больше казалось, что в одно мгновение, когда я сделаю очередной шаг, моя голова все-таки взорвется. Поэтому я решил сменить тактику. Я подумал, что было бы хорошей идеей перепрыгнуть сразу несколько ступеней и оказаться прямо на пролете. Глубокий вздох, небольшое раскачивание и прыжок. БОЖЕ, КАК ЖЕ ЭТО БОЛЬНО. Свет, идущий со всех сторон; сознание разрывалось на куски – воспоминания шли одно за другим, как набор кадров из разных фильмов; звуки, звучащие все вместе, не оставляли в голове места для мыслей. Когда все это кончилось, я обнаружил себя, лежащим, скорчившись, на твердом камне площадки между этажами, со слезами на глазах и затихающей болью в затылке. Я боялся пошевелить головой, каждое движение отдавало еще крупицу боли. Я лежал так еще около часа. Почувствовав себя немного лучше, мне удалось осторожно подползти к стене с окном. Схватившись правой рукой за подоконник, поднялся на ноги. Наконец-то я смог посмотреть сквозь мутные стекла наружу. Это было не то, что я ожидал. Совсем не то. За окном ничего не было. Только серого цвета дымка вместо земли и приятный, теплый свет, который лился откуда-то сверху. Солнца или огромной лампы видно не было, вместо неба был лишь свет. Смотря на это, мне стало страшно. Если там ничего нет, то где же я? Где находится этот дом? Не имея других вариантов, я решил двигаться дальше. Ступенька за ступенькой, все дальше я шел по дороге памяти, останавливаясь только чтобы перевести дух и немного подождать, пока утихнет боль. Через какое-то время я дошел до площадки второго этажа. Дверей в квартиры здесь тоже не было, монолитные стены не оставляли даже шанса на выход. За все время, проведенное в этом странном месте, я очень устал, голова гудела от пережитого, ноги уже подкашивались… Отдых, развалившись на холодном, каменном полу, был лучшим, что я мог себе предложить. Собственная куртка послужила мне подушкой, едва положив на нее голову я провалился в глубокий сон.
       Не знаю, сколько я спал, но проснулся я полностью отдохнувшим, полным желания выбраться из этого странного места. Весь путь до пролета между этажами я досматривал ошибки своего детства. Между ними было много общего – все они были глупы, объяснялись простыми детскими комплексами, и не нужно быть психологом, чтобы понять, почему я делал то или иное деструктивное действие. Оказавшись на пролете, я снова заглянул в окно наружу. Серая дымка осталась внизу, где-то на уровне первого этажа, свет все также лился с неба. Он казался недостижимым, но одновременно таким близким, что только протяни руку – и ты уже опалил ладонь жаром. Побарабанив пальцами по подоконнику, я двинулся дальше. А дальше было отрочество и юность, сложные, полные обид и тяжелых воспоминаний. Все началось со смерти матери, именно это заставило меня закрыться в себе, стать хмурым подростком. Отец ушел с головой в работу – он приходил только поздно вечером, когда я уже успел поужинать полузасохшей пиццей, сделать все уроки и почистить зубы перед сном. С каждым новым днем я все сильнее осознавал - что-то в этом мире не так, причем не так именно для меня. Я стал хуже учится, в классе я давно стал изгоем – кому понравится вечно невеселый парень? До позднего вечера я засиживался за компьютером, наверное, просто хотел дождаться отца, который после смерти матери не мог смотреть на меня, похожего на нее как две капли воды. Соедините одинокого подростка с компьютером – и получите будущего компьютерщика, разбирающегося в железках, программах, операционных системах, но не в людях. Постепенно отношения с отцом стали налаживаться, просто он начал забывать мать. Из-за своих постоянных переработок отец выбил повышение, а потом и вовсе ушел в свой бизнес. Для меня было уже поздно меняться обратно, я выбрал свой путь в жизни. Поступив в политехнический университет на инженера-компьютерщика, я проучился там пять лет, все больше понимая, насколько сильно я ненавижу компьютеры и все, что с ними связано. Холодные машины, так успешно заменявшие мне жизнь, вдруг совершенно мне разонравились. Именно эти ошибки показывала мне сейчас лестница. Конечно по пути не обошлось без первой безответной любви – как большинство застенчивых мальчишек влюбился я в одноклассницу. Не обошлось и без ссоры с лучшим другом в последнем классе. Больше я его не видел. Лестница услужливо показала тот момент в мельчайших подробностях. После просмотра худшего времени моей жизни на душе скребли кошки. Явственно хотелось напиться и забыться. Этот период в моей жизни был полон ошибок, и поэтому он занял не много, ни мало, а пять этажей.       
       Я снова передохнул на площадке седьмого этажа, на этот раз я не спал, воспоминания бурлили в голове, не давали уснуть. Легкая и короткая медитация, которой меня когда-то научил знакомый тренер по карате-до заменила отдых. Кое-как избавившись от голосов прошлого, я направился дальше. Не знаю почему, но больше всего в этом странном месте мне не хватало музыки. Даже есть не хотелось, хотя я провел тут уже очень много времени, а хотелось просто послушать пару треков из моего плеера. В памяти всплыл Paranoid Android английской альтернативной группы Radiohead. Сам не знаю почему – наверное ситуация в которой я оказался чем-то напоминала параноидальный бред. Я думал о песне, когда становился на следующую ступеньку. Думал, вот бы сейчас оказаться на концерте Radiohead, послушать в живую Paranoid Android и забыть хотя бы на пять минут обо всех  неприятных воспоминаниях, которые показывала мне лестница. И что-то произошло. Что-то изменилось. Может лестница сжалилась надо мной? Я оказался в незнакомом месте. Огромный концертный зал был заполнен до отказа. Концерт еще не успел начаться, сцену пока занимали лишь музыкальные инструменты, мониторы и усилители. Публика скандировала по слогам «Ra-di-o-head». Я стоял, невидимый ни для кого, у самой сцены, за оцеплением. Вдруг зал взвыл и разразился возгласами и аплодисментами. На сцену выбежали парни из коллектива в полном составе. «Hi, guys, we’re gonna play this first» сказал Том Йорк и начал играть Paranoid Android. На пять минут я забылся, во всю подпевая Тому, прыгая и пританцовывая. С последним аккордом я почувствовал, что возвращаюсь назад. Посмотрев на сцену в последний раз, я приготовился закрыть глаза, белый цвет, который начинал литься отовсюду, как всегда слепил. И тут Том посмотрел прямо на меня. Он смотрел мне в глаза пару секунд, пока все не исчезло. Я стоял на лестнице и сам не мог поверить в то, что только что произошло.
       Решив повторить эксперимент, наступая на следующую ступеньку, я задумался о Сейшельских островах, где отдыхал в прошлом году. Никаких ошибок я там не совершал, да и вообще, фактически ничего не делал, кроме как лежал на пляже на берегу Индийского океана, попивая коктейли. Я даже зажмурился, пытаясь вспомнить как можно более точно те ощущения, которые были у меня во время отдыха. Открыв глаза я немного разочаровался. Лестница больше не поддалась моим мыслям. Она решила показать мне мое увольнение с первой работы. Признаюсь, тогда я повел себя не слишком красиво. Просмотрев, как меня с позором выставили из довольно авторитетной в профессиональных кругах фирмы, я снова очутился на лестнице. Не отчаиваясь, следующие ступени до пролета я боролся с ней. Каждый раз, делая очередной шаг, я вспоминал что-нибудь хорошее. Первые выходные проведенные в постели с Настей. Сплав на байдарках с друзьями по спокойной, но богатой порогами реке Медведица где-то в Ярославской области. Летние каникулы на работе в США. Приятных моментов в моей жизни было не так уж и много, но все они были яркие и запоминающиеся. Лестница не отступала, на каждое мое хорошее воспоминание она отвечала еще одним «отчетом об ошибке». Я решил называть это именно так, поскольку очень уж все это было похоже на журнал ошибок операционной системы у меня в голове. Пролет встретил меня ярким светом из окна. Я долго всматривался вниз, прежде чем пошел дальше. Открыть окно, забраться на подоконник и выпрыгнуть... Окончить эту муку. Я подергал затворки. Заперто намертво, затерто толстым слоем краски. Я посмотрел вверх, в промежуток между пролетами. Потолок близко, еще один этаж. Если и там нет дверей, то выброшусь в окно. Конец этого бреда близок в любом случае. Глубоко вдохнув, я двинулся дальше. Уже не стараясь ничего специально вспомнить. Просто ступая на каждую новую ступеньку. Сжав зубы, зажмурив глаза, игнорируя боль в затылке. Считая оставшиеся шаги, как смертник дни перед казнью. Не задумываясь о том, что мне показывалось напоследок. Эти события были сравнительно недавно, их я еще не успел серьезно забыть. Да и как забудешь самые страшные слова в своей жизни? После того, как мне год назад врачи поставили мой диагноз и сказали, что жить мне осталось совсем немного, я окончательно разругался с теми людьми, которые все еще оставались рядом. Лестница с упорством, достойным лучшего применения, показывала мне ссору за ссорой, заставляя чувствовать себя все хуже и хуже. Расстояние до площадки последнего, девятого этажа, постепенно сокращалось и я уже видел, что там есть дверь. Деревянная, оббитая старым бордовым дерматином, с пластиковыми цифрами номера квартиры на ней. «27». Именно столько лет мне исполнилось в прошлый вторник. Круглая железная ручка удобно легла в руку. Я дернул дверь на себя – никакого эффекта. Еще раз оглядев косяк я понял, что дверь все-таки открывается вовнутрь. Толкнув дверь плечом, я провалился в комнату. Именно комнату, не квартиру. Комнату, стены, потолок и пол которой заменяли большие светящиеся приятным, мягким светом, панели. Очень это было похоже на помещение для карантина на корабле пришельцев, какие любят показывать в фантастических фильмах. Дверь захлопнулась за мной. Я оглянулся на звук и увидел, что с этой стороны даже ручки нет. В стене напротив была еще одна дверь. Как только я приблизился, она плавно спряталась в стену. Из-за полумрака, царившего в помещении, куда открылся проход, я не мог ничего разглядеть. Глубоко вздохнув, я как в холодную воду, вошел в мрак.