Я горю пред вами

Константин Бальмонт. Оттуда

Я обещаю вам сады...
Коран

Я обещаю вам сады,
Где поселитесь вы навеки,
Где свежесть утренней звезды.
Где спят нешепчущие реки.

Я призываю вас в страну,
Где нет печали, ни заката,
Я посвящу вас в тишину,
Откуда к бурям нет возврата.

Я покажу вам то, одно,
Что никогда вам не изменит,
Как камень, канувший на дно,
Верховных волн собой не вспенит.

Идите все на зов звезды,
Глядите, я горю пред вами.
Я обещаю вам сады
С неомраченными цветами.

Автору «Водяницы» в подарок на два дня рождения – один вместе, один порознь.



Это была скромная длинноволосая девушка, потуплены были её глаза, но, как ни странно, если долго глядеть на фотографию, её взгляд каким-то мистическим образом ловился. Редкий Лес часто и подолгу глядел на неё, и сейчас ему хватало одного взгляда, чтобы получить поддержку и понимание.

Поддержка была нужна сейчас, как никогда.  Скоро к нему придёт незнакомый человек. Зачем? Что он от него хочет? В письмах он отказывался сообщать… Словно готовил к тому, что будет вытягивать душу.

Ну что, что в наше время может быть нужно одному человеку от другого?
«Это время» вполне можно было назвать «эпохой Айзека Азимова». Если бы кто-то его читал. Но его никто не читал. Некоторые, конечно, прослушали пару его аудиокниг, Азимов лежал на audiogutenberg.org, где было доступно много, будем говорить, «книг».

Как ни странно, Редкий Лес слушал Азимова. И это прослушивание - про то, как много лет назад автор догадался, что люди перестанут общаться, расселятся далеко друг от друга и будут входить в контакт только по сети - сейчас делало его уязвимым. Ведь вероятность, что никто и никогда не пожелает вторгаться на его личную территорию, была достаточно высока… ан нет.

И снова Редкий Лес подумал: аудиокниги делают людей слабыми и уязвимыми.

Он снова посмотрел на фото своей невесты – и ему опять показалось, что его страхи успокаиваются.

Он проследил глазами волны волос… линию подбородка.

Алиса Без Зазеркалья. Его чудесная невеста.

И приготовился встретить визитёра без содрогания.

***
Ник посетителя был Раненый Панда, его аватар Редкий Лес не помнил (соврал он себе, чтобы привести волнение в норму), и когда гость въехал, Редкий Лес, даже не успев подумать – что случалось не часто!- нажал на кнопку, высвечивающую на небольшом дисплее над его креслом эмотикон удивления. Раненый Панда выглядел вполне адаптированным, даже – да-да, очень похоже на то – преуспевающим молодым человеком. Совсем не таким, каким представлял его Редкий Лес. Он, скорее всего, начал бы раздумывать, какой эмотикон приветствия предпочесть, но его поразило то, что лицо визитёра отражало эмоции. Оно было смущённым… и пальцы Редкого Леса сами нажали кнопку, тогда как его глаза неотрывно наблюдали за столь непривычным видом – лицом, выражающим… эмоции… смущение…

Наконец он заставил себя поднять глаза наверх, на экран. На экране незнакомого посетителя светился эмотикон удовольствия. Не стандартный – японский… Редкий Лес не сразу и вспомнил его. Безусловно, к нему в гости явился оригинал… Впрочем, этого и стоило ожидать - о, да!
Но бедная встревоженная душа Редкого Леса скоро успокоилась. Посетитель опомнился, его лицо разгладилось, а эмотикон на экране мягко заиграл цветами, изображая живость и усиливая выражаемую эмоцию – а также подавая сигнал о том, что посетитель отличается эстетическими наклонностями и принадлежит к богатой семье.

И стало уже почти не страшно.

- Я не знаю, с чего начать…- в голосе посетителя послышалось волнение. Он примолк, а затем – словно ухнул в пропасть.

- Вы помните такую девушку – Я Обещаю Вам Сады?

Ооо… Это было не просто страшно. Это было падениепадениепадение в ту пропасть, которая отсвечивала в глубине души древним сказочным Адом…

***
Дорогая моя, у тебя изменился тембр. Что-то случилось?

Так, лёгкие боли. Я не совсем здорова. Не обращай внимания, прошу тебя. Но… о каком тембре ты говоришь?

Лёгкие боли? Где? Какие? Ты ведь так молода… Надо серьёзно относиться к здоровью!

Я отношусь серьёзно. Я не лгу тебе. Они и правда лёгкие. Но про тембр, пожалуйста.

А, это… Всё просто. Читая текст, я его слышу. Ну, не голос, конечно))) Интонации.

Правда? Как это?

Не знаю. Я и сам не заметил, как это случилось. Или просто всегда умел вчитывать интонации в написанный текст. Я это воспринимаю как должное.

Какой ты умница… Я вот совершенно на такое не способна. Это очень интересно, наверное?

Наверное, я просто больше аудиокниг прослушал))) Ну, я не имею в виду, что ты не начитанная(((

Нет-нет, не извиняйся. Я уверена, что ты прочитал куда больше меня.

Это лишь потому, что ты немного моложе меня) У тебя грамотная и правильная речь. В наше время встретить столь грамотного человека в сети – редкость)

Нет, дорогой… Это я рада, что встретила тебя. Просто я из очень образованной семьи. Но сама я – увы – никак не дотягиваю до уровня моих родственников(

***
Редкий Лес разлепил губы и сам поразился тому, как скрипуче зазвучал его голос.

- Да, разумеется… такой ник трудно забыть.- Скрипучесть надломилась, и его голос принял монотонную нотку. – С первого раза он кажется слишком длинным и довольно наивным – для тех, кто не знает, что это – цитата из Бальмонта. Но к нему быстро привыкаешь. Помнится, я… - Он вздрогнул, опять осознав, что посетитель свалил его одним ударом, что он проваливается в бездну воспоминаний, но его сознание уже непроизвольно подчинилось прошлому и растворялось в воспоминаниях.- Позже я счёл его слишком откровенным, но это мнение долго не продержалось – уж очень искренним был её тембр… как мне тогда показалось.

И он обнаружил, что прикусывает губу.

«Как это, наверное, глупо выглядит – все эти излияния, никому не нужные впечатления. Вульгарная несдержанность. Просто ужасно…»

Да, разговор намечался слишком эмоциональный.

Впрочем, Я Обещаю Вам Сады именно такого и заслуживала. Такой уж она была девушкой… Отбросив социальные условности, можно было смело утверждать – иначе и быть не могло…

* * *
Радость моя, я просыпаюсь каждый день с сомнением, что такой человек, как ты, может меня любить. Но сомнения эти – радостные, ибо они каждый раз развеиваются. Это превращается в милую игру. Я каждое утро играю сама с собой – и выигрываю.

Ты просто молодец!!!

Нет, это потому, что на моей стороне такой сильный игрок, как ты. Раньше я слишком часто проигрывала…

Мне слышится в этом горечь.

Ты, как всегда, чуток, милый. Но не расстраивайся. Это было до того, как я познакомилась с тобой…

* * *
- Знаете,- честно сказал Редкий Лес (да и собеседник, кстати сказать, ему приглянулся – или на него падал отсвет той давней печальной, но всё-таки незабываемой, вдохновенной истории?)- я – болтун по природе, и был у меня период, когда мне больше всего нравилось общаться в сети. А там интрижку завести проще простого. Хотя… (губа опять оказалась прикушенной.)

Он взглянул на гостя. Его экран был ровного зеленоватого цвета, эмотикон выражал сосредоточенное внимание; лицо было привычным человеческим – застывшим и вежливо-отрешённым. Гость был не против послушать. И где-то здесь, в комнате, витало незримое присутствие Я Обещаю Вам Сады… Кстати, Редкий Лес так и не видел её фотографий – странно. Но это не мешало ему её чувствовать. И он ведь не разговаривал о ней ни с кем – с тех самых пор…

Всё это было весьма необычно.

И можно было отдаться странностям момента.

- Знаете, для меня сеть всегда была очень интимным местом – местом, где все боятся обмана, но где реже обманывают, чем бывают искренними. Обман… Собственно говоря, история Я Обещаю Вам Сады – это история искренности и обмана. В тот момент мне было очень больно, признаюсь – он сглотнул – но сейчас, когда я вспоминаю об этом, я готов признать некоторые вещи, которые я в то время – ну, скажем, не заметил. Начнём с того, что в самом обмане уже таится некая искренность, я бы даже сказал, некая вера…

Редкий Лес остановился и взглянул прямо в лицо собеседнику.

- Простите мою болтливость. Вы ведь хотели что-то узнать или о чём-то спросить? А я вас вовлекаю в бесполезные размышления…

Тот вдруг сразу отреагировал (что было совсем не в тональности его ауры, совсем). На его экране появился эмотикон симпатии, черты лица опять вздрогнули.

- Простите меня, уважаемый Редкий Лес. Я вам хотел сказать всего несколько слов, но… - (тут его лицо порозовело.)- Если вы пожелаете рассказать мне историю ваших отношений – в любом угодном вам виде – я выслушаю, поверьте мне, с превеликим удовольствием.

Эмотикон Редкого Леса – удивление.

- Но зачем вам это?

Пока он произносил эти четыре слова, в его мозгу мелькали мысли: родственник – адвокат – скорее всего, его следовало бы расспросить…

Дыхание Редкого Леса перехватило – время скручивалось в петлю, старая история подошла совсем близко, готовая заиграть новыми гранями.

Тем временем посетитель уже совладал со своим смущением. Со вполне цивильной размеренностью, слегка припудренной гордостью, он заявил:

- Видите ли, я – жених этой чудесной девушки. В скором времени мы с ней вступаем в брак.

…Он и ожидал этого, и – надо признать – где-то в глубине души боялся этого…

* * *
Я, конечно же, верю в твою искренность. Но всё же – объясни, зачем тебе я? Ты молода, у тебя масса своих друзей и знакомых, пусть даже онлайн… Неужели тебе никогда не нравился никто из них?

Дорогой, у меня не так много друзей, как ты думаешь. Я веду довольно замкнутый образ жизни. Это же касается и моего сердца. Ты спрашиваешь, зачем мне ты? Какой странный вопрос… Только ты показал мне, сколько чувств может уместиться в моём сердце. До тебя я и не могла себе представить, что оно даже вполовину такое огромное.

Но – ведь я ничего не делаю для этого, для тебя. И у меня нет чувства, будто я тебе что-то даю.

Наверное. И всё же – твоё внимание каким-то образом освещает все уголки моей души. И я вижу в ней то, чего не видела раньше. Ты – солнечный свет моей души; до тебя я видела только звёзды. Поэтому все цветы, которые вырастут в моей душе, – только твои. Они выросли под светом твоего солнца…

* * *
- Я должен… я хочу вас поздравить. Вы нашли счастье своей жизни, я уверен в этом.

Редкий Лес посмотрел на гостя так, словно хотел запомнить его черты. Встретившись с его взглядом, он почувствовал, что между ними существует понимание. Ничем не объяснимое понимание двух мужчин, влюблённых в одну девушку.

- Вы ведь расскажете мне?- мягким, но уже более уверенным тоном произнёс незнакомец. Экран над его головой уже не загорался.

- Да.

- Но сначала… Позвольте мне. Она говорила мне, что никогда не посылала вам свои фото. Я подумал, что вам будет интересно взглянуть.

- О… Да, разумеется.

Посетитель нажал на кнопку на пульте управления своего кресла, встроенный компьютер мгновенно передал файлы компьютеру в кресле Редкого Леса, и, не успев прочувствовать важность этого момента, Редкий Лес уже разглядывал на своём экране ту, что была его виртуальной любовью полгода тому назад.

К сожалению, на девушке были тёмные очки. Странные фото выбрал её жених – или он специально выбрал именно такие? Красивые каштановые волосы были слегка взъерошены. Над очками виднелись приятно-густые брови, чуть приоткрытые пухлые губы и красивая линия щеки намечали ту чудесную женственность, которую так остро чувствовал в ней Редкий Лес.

Что-то творилось в его сердце, и он постарался заслонить это словами.

- Да, именно такой я её и представлял. Спасибо… - Его взгляд отскочил от фотографий и улетел куда-то за и над посетителем, под своды потолка.- Я… Вы же понимаете, что это было до знакомства с вами. Я был очарован её тонкостью чувств, начитанностью, реагентностью и – да – этим особым женским чувством… Что-то я такое слышал у Хенри Джеймса, что женщина – как вода. Вот. Она излилась на меня, и я не смог не отреагировать. Да и можно ли назвать это реагированием?

На мгновение наступило молчание.

- Разве можно…

Редкий Лес сглотнул.

-… сопротивляться настоящей женщине?

Посетитель кивнул. Он как будто разделял это мнение.

* * *
Говорят –«играть на струнах души». А я вот думаю, что играть на душе умеют многие, особенно на своей собственной душе. Возможно, ничего особенного для этого и не делая. Ты же делаешь для меня намного большее. Ты настраиваешь мои струны. Я знала, что могу исполнить мелодию, но не знала, что могу звучать так чисто, сама упиваясь собственным звучанием. Как ты умеешь это делать, любимый?

Дорогая моя, ты же знаешь – я не чувствую, что я что-то делаю. Есть наши поступки, а есть субъективное впечатление от того, что мы делаем. Между этими двумя точками и лежит область всех человеческих страданий – в данном случае, непонимания. Я не понимаю, чем я так значим для тебя. Мне остаётся лишь верить твоим словам.

Как досадно, что человек не может передать свои чувства другим. То есть, может в какой-то мере, но этого недостаточно для меня. Я бы наполнила тебя чистейшим счастьем, его прибой неустанно накатывал бы на твоё сердце…

А я бы наполнил тебя покоем и уверенностью. Мой мир покоится на тебе, поэтому я и спокоен.

* * *
Редкому Лесу вдруг так отчётливо показалось, что это были лучшие недели его жизни – нет… самые живые недели его существования. Сказать об этом посетителю? Не стоит, очень уж выспренно это прозвучит. Он не знал, что теперь его лицо было эмоциональным, выражало взволнованность и одухотворённость. Он только заметил, что Раненый Панда не сводит глаз с его лица. Несколько секунд стояло молчание, пока Редкий Лес не понял вдруг с опустошающей внезапностью, что ему нечего больше сказать. Он не может просто так взять и рассказать гостю, как…

Раненый Панда вежливо откашлялся.

- И… что же явилось причиной вашего разрыва?- мягко поинтересовался он.

* * *
Дорогая, извини, но я давно хотел спросить у тебя – прости, не знаю, как это высказать – ты мне несколько раз цитировала аудиокниги, да? Я, кажется, знаю, кого ты сейчас слушаешь)))

Нет, милый, ты ошибся – я сейчас ничего не слушаю. Моё сердце полно тобой, и я не хочу слышать никого другого, кроме тебя. Наверное, это судьба всех земных существ – иметь одно Солнце, одну Луну, одно сердце… Мы – моногамные создания.

Но… Дорогая моя, зачем ты лукавишь? Даже это последний образ – это почти точная цитата…
Цитата? Нет, милый. Это только что пришло мне в голову…

Нет, это не твой образ! Зачем ты меня обманываешь? Ты же знаешь, я хорошо наслушан…

* * *
Редкий Лес поднял низко опущенную голову, сглотнул.

- Теперь я понимаю. Наверное, я был так ей дорог – простите… что она готова была пойти на всё, лишь бы не разочаровать меня. Она постоянно заимствовала образы из чужих книг – главным образом из одной. Знаменитого бестселлера где-то 50-летней давности - кстати, одного из самых первых бестселлеров о виртуальной любви.

Редкий Лес снова провалился в паузу…

- Почему я не смог простить ей это? Если бы она призналась… да даже если бы и не призналась –

Он ещё раз сглотнул, и его голос стал строже.

- Но она постоянно твердила, что мало слушает, а в последнее время – с тех пор, как… э-э… познакомилась со мной – не слушает вообще ничего. Это казалось мне ложью, мелкой, ненужной ложью, и то, с каким упорством она настаивала на ней…

Его взгляд растерянно забегал по стенам.

- Мне это казалось настолько не совпадающим с её характером… Я не мог понять, почему она…

- Извините.- В голосе посетителя прозвучала нотка, заставившая Редкого Леса тут же остановиться. – Вы должны знать, что она не солгала вам. Сад действительно мало что читала и слушала.- Его ровный голос источал силу – ему нельзя было не верить.- Эти простые действия чрезвычайно сложны для неё. Она родилась слепой, глухой и немой.
И опять огромный шар тишины прокатился по комнате.

* * *
Извини – мне не понятно твоё упорство. И мне невыносимо думать о том, какие причины могут побуждать тебя лгать мне. Раньше я ждал твоих писем, как главных событий дня. Теперь я открываю их с подозрением и нерешительностью. Ведь они и твои – и не твои! И стоит мне уловить явно чужие нотки, они разрывают на клочки мои чувства. Зачем, о, зачем ты так поступаешь? Теперь я уже не знаю, какая ты… и есть ли ты вообще…

* * *
Тонкие пальцы гостя еле заметно подрагивали.

- Вы наверняка слышали о таких случаях. Самый нашумевший из них – история жизни Хелен Келлер, родившейся слепой, глухой и немой, и ставшей известной писательницей и путешественницей. Обучение таких детей – да и общение с такими людьми – до сих пор представляет собой очень серьёзную и не решённую проблему. Семья Сада богата, и они решили эту проблему, заказав для дочери специальный компьютер. Нажатие на каждую клавишу сопровождается уникальным тактильным воздействием на палец, благодаря чему человек приучается не путать клавиши. Потратив несколько лет на обучение языку таким образом, Сад научилась набирать текст. Чтение с экрана осуществляется посредством особой клавиши, сделанной по типу touchpad. Буквы с экрана трансформируются в те же самые тактильные сигналы, которые передаются на touchpad, и, положив на него пальцы, вполне можно прочитать – скажем, Ваше письмо. В общем, к семнадцати годам Сад после долгого обучения овладела умением общаться с людьми посредством компьютера.

Никто тогда и не догадывался, что благодаря этому она вступила в самый эмоционально трудный период своей жизни. Сад по натуре – девушка эмоциональная и живая, ей очень нравилось учиться, нравилось осознавать, как растут её возможности. И когда она дошла до того уровня, когда могла без особого труда общаться с другими, она вдруг начала осознавать гигантскую разницу между собой и остальными людьми. Она поняла, как многого она на самом деле лишена… и никогда не сможет овладеть тем, что дано другим от рождения.
Ещё хуже то, что её собеседники не могли понять её. Они не знали, с кем общаются, и очень быстро начинали реагировать на неё неадекватно. Кто-то просто удивлялся, кто-то сразу переставал общаться с ней, а были и такие, кто хамил и издевался над ней. И она не говорила об этом никому… Но в ней росло осознание, что между ней и другими людьми никогда не будет понимания.

И снова лицо Раненого Панды исказили эмоции. Но Редкий Лес уже не стеснялся подобного социального упущения. Наклонившись вперёд, он жадно, почти не дыша, ловил каждое слово гостя.

- Нам с вами не понять, что испытывала юная девушка, сталкиваясь с диким и насквозь эгоистичным миром сетевого общения. Все вокруг самоутверждались, как могли, и видели в ней только лёгкую цель для самоутверждения.

Ненужные слова… пауза… И Редкий Лес уже понял, что последует за этим.

- И она решила покончить с собой.

Редкий Лес кивнул.

- И тут появился я,- прохрипел он, и не узнал свой голос.

- Да. Она рассказывала мне, как решила выйти в последний раз в сеть, чтобы по возможности дать отпор всем, кто будет с ней не так обращаться – для придачи себе смелости – а затем, нагрубив всем, кому можно, она протянет руку за острым ножом для резки бумаги, который находится в органайзере на каждом столе, и…

Тут и Раненому Панде изменил голос.

Мужчины молча сидели, и в сознании каждого из них разворачивалась внутренняя история: встреча – вспыхнувший интерес – надежда, так легко, безумно легко загорающаяся в наших сердцах,- увлечение – любовь – страсть – и…

…размолвка.

Деликатное, но не менее жёсткое, непонимание.

Тот же самый конец.

* * *
- Но успело произойти главное,- продолжал Панда.- Она поняла, что может рассчитывать на понимание. Может быть интересной и нужной для кого-то. Может завоевать мужчину.
Ей было горько, очень горько терять вас.

Но о самоубийстве речи уже не было.

Благодаря вам она снова захотела жить.

* * *
Это сколько же нужно выпить, чтобы голова так кружилась… пришла в голову Редкому Лесу идиотская мысль. Ему казалось, что он вот-вот просто вывалится из кресла.

Периферией сознания он улавливал слова гостя.

- Поэтому я и хотел лично увидеть вас. Мне нужно было поблагодарить вас. Вы не представляете, как я вам обязан. Вы спасли жизнь чудесной девушки и сделали меня самым счастливым человеком на свете.

- Спасибо вам.

Раненый Панда опять замялся.

- Ну а теперь… наверное, мне пора…

Он начал манипулировать кнопками кресла, и его пальцы почему-то не очень хорошо слушались его.

В мозгу Редкого Леса вспыхнула красная лампочка. Он нервно дёрнулся.

- Э… Послушайте…- Он обнаружил, что не может вспомнить ник гостя.- Но… ещё один вопрос…
Тот вроде как с облегчением повернулся.

- Да, конечно.

- Но ведь… Эти аллюзии на «Сердце, затерянное в сети» Твоей Лауры. Они не могли быть случайностью! Их было так много…

Раненый Панда криво усмехнулся.

- Они и не были случайностью. Конечно же, простите, я не сказал вам… Твоя Лаура – бабушка Я Обещаю Вам Сады. Она присматривала за ней с детства. Она первая начала обучать её технике общения посредством нажатий на ладонь. Когда та подросла, она пыталась рассказать ей о людях и о жизни как можно больше.

Не думаю, что она дала Сад читать свою книгу. Скорее всего, она просто пересказала её, просиживая долгими вечерами с внучкой и рассказывая всю свою жизнь, нажимая ей на ладонь…
На этот раз пальцы Раненого Панды подчинялись ему лучше.

- Кстати, её бабушка и сейчас пишет книги. Одна из них – о Саде. Но они выходят под другим псевдонимом. Что-то совершенно заковыристое… Кажется, Хрюкотящий Зелюк. Не знаю, как она такое выдумывает…

И в следующее мгновение Редкий Лес остался один в комнате.

Ему казалось, он остался совершенно один на всей планете. Но его жизнь была наполнена чем-то так, что он чувствовал себя надутым до предела шаром; это чувство сдавливало его горло и создавало такое ощущение, будто его голова взмывает под потолок.

У него было чувство большой потери и одновременно – как ни странно – чувство обретения чего-то огромного. Того, что вряд ли когда-нибудь будет понятно ему во всей своей полноте. Так, как оно понятно и не понятно сейчас.


Август 2008 – август 2009