О сюрпризах

Пару раз в год, когда на меня "накатывает", я беру в охапку свои альбомы, устраиваюсь с ногами в кресле и начинаю листать. Маленькая, серо-белая фотография, сделанная неопытной рукой. Юные практикантки-вожатые вокруг кучки грибов с невероятно большими, с тарелку величиной, шляпами. И ни одного червивого! Приволокли это чудо природы, почистили, нажарили с картошечкой - вку-усно! И только спустя много лет поняли, что мы ели - Семипалатинский полигон в ста двадцати километрах, поэтому даже червячки побрезговали...
Ага.., в круглой беседке на берегу городского озера, в руках букеты из опавших кленовых листьев, Пончик и я. Довольные. С последней пары сбежали, вот и довольные, зато в парке нагулялись, листьями пошуршали, посекретничали. А тут и "съёмка на ходу" подоспела, в смысле уличный фотограф. Без него этот день мог и затеряться в каких-нибудь закоулках памяти.
 А вот это фото я люблю: три дамочки загибаются от смеха на кухне. Мой день рождения ещё там, последний... Квартира уже пустая, только стол и стулья для гостей. Гульнара, Алька и я на кухне готовим чай. И такой весёлый вечер! Каждое слово, предложение вызывают взрывы смеха - хохот, гам, музыка, танцы... "Я буду символизировать твою сладкую жизнь за бугром!" - Гульнарка подхватывает огромный торт. "А я буду изображать изобилие!" - Алька взваливает на плечо фруктовницу и мы вваливаемся в комнату к гостям.
А память уносится на двадцать лет назад.
В тот год я вернулась с каникул в южный город, в котором училась и где меня ждал сюрприз: сестра Пончика ушла в море в свой очередной полугодовой рейс, а нас оставила "на хозяйстве". "Хозяйство" состояло из новой двухкомнатной квартиры, ещё более новой югославской мебели и кошки Лизки, за которой надо было особенно тщательно ухаживать. Ничего себе устроились студенточки! А тут и мой день рождения на носу. Правда, ничего - ни хорошего, ни плохого - я от него не ждала: с утра лекции, потом небольшой перерыв чтоб попить кофе, а с шести вечера и до десяти-одиннадцати репетиции, которые пропустить не могла - предстоял серьёзный концерт. И вот в самый день рождения, в шесть утра, раздался звонок, который со сна показался особенно резким. Ещё не проснувшись как следует, доковыляла до двери, посмотрела в глазок и зажмурилась. Потом посмотрела ещё раз и на всякий случай спросила: "Кто там?" Потому что поверить в этот момент своим глазам я не могла: за дверью маячило Алькино лицо. За четыре с половиной тысячи километров от дома! "Давай-давай, открывай!" - и в прихожую, волоча чемодан, вступила Алька, собственной персоной! Ну поначалу, конечно, одни междометия, потом членораздельное объяснение: свой отпуск она решила провести со мной и специально - сюрприз! - подгадала ко дню рождения. Алька попросила Пончика (а Пончика она стала называть Пончиком с первой минуты знакомства) после лекций сходить с ней по магазинам, закупиться и вместе "приготовить стол", а мне приказала после репетиции нигде ни секунды не задерживаться и пулей лететь домой.
Во время репетиционного перерыва в зал заглянул вахтёр: "Тебя там такая интересная девушка спрашивает. Не наша. Глаза совсем не наши". Странно, что за "не наша" девушка? Спускаюсь в вестибюль, а там... Гульнарка! Нет, ну это... Нет, ну откуда?! В общем, после первых визгов ситуация прояснилась: она отдыхает на море и приехала сюрпризом на день рождения! Из Одессы-мамы! На два дня! После репетиции повезло, сразу поймали такси. Я позвонила в дверь и встала перед глазком, отодвинув ничего не подозревающую Гульнарку в сторону. Как и надеялась, дверь пошла открывать Алька. В глазке мелькнула тень и в замке стал проворачиваться ключ. Молниеносно отскочила в сторону и задвинула на своё место Гульнарку. Дверь открылась. Немая сцена. Потом смеху было! Каждая хотела сделать сюрприз для меня, а получилось, что все сделали сюрприз для всех. И на том, последнем дне рождения ещё там, мы, конечно, вспомнили и этот давний, полный сюрпризов день. И снова смеялись.