Две женщины

Мария сидит у окна и вяжет никому не нужный жуткого цвета плед. Мария стоит посреди того, что в этом доме звалось кухней, и смотрит, как в очаге румянятся лепешки. Одна Мария была матерью, другая – дочерью. Просто когда девочка появилась на свет, женщина не нашла лучшего имени, чем свое. Других она, казалось, не знала и не желала знать. Так и обрекла девочку на еще одну несчастливую судьбу.
Лепешки обычно подавались к столу с соусом и скорбным видом. Женщины медленно приступили к трапезе.  У них одинаковые бесцветные глаза и сердца, глухие к другим.
- Где твои сыновья, Мария? – сказала мать.
- Я не знаю. И никогда не знала.
Мария прикрыла глаза  и медленно покачала головой, словно пытаясь поймать за хвост чужой сон.
- Надо готовить ужин, иначе мы не успеем…
- Ты же знаешь, мама, мы всегда успеваем.
Крошки выкинуты за окно и две женщины садятся друг напротив друга. Дочь старше матери, но так было почти всегда. Мать безнадежно стареет. И никому из них не приходит в голову, что нет ничего ужаснее двух женщин, покинувших молодость и живущих вместе.
Когда солнце касается далекой цепочки гор, вечерние лепешки уже на столе. Мать жалуется на боли в спине, дочери все равно. Но ей вдруг хочется задать вопрос, что не случалось раньше:
- У меня ведь есть сестра?
Мария кивает в ответ. Ей неприятно.
- Где она?
- Не спрашивай меня. У нее совсем другое имя.
Скоро наступит вечер и женщины, кутаясь в старые кофты, берут лопаты и идут в долины. Предночной воздух пахнет горячим песком, солнце, как апельсин, прячется за горы.
Лопаты мягко шуршат о глину и пыль, едва стесывая толщу почвы. Женщинам не тяжело, они капают много лет и не спешат. Сумерки поднимаются со дна двух прямоугольных ям и карапкаются  вверх.
- Мария, вдруг мы не успеем?
- мама, ты же знаешь, что мы обязательно успеем. Ведь все уже готово, -молчит и добавляет. – Давно все готово.

Июнь 2008