История Эммануила и его трагической любви

Отрывок из повести "Дети Вечности", подготовленный для конкурса рассказов "Чувства".
   
 Эта история началась более ста лет назад в тихом маленьком приморском городке близ Роттердама в моей родной Голландии. Я тогда был простым смертным парнем, сходившим с ума по одной прекрасной девушке. Тогда мне казалось, что я встретил любовь всей моей жизни. Ее звали Гертруда, и она принадлежала к почтенному семейству ван дер Крауберсов – настоящим аристократам. Впервые я увидел эту юную цветущую девушку, когда она проходила мимо нашей лавки, а я, окончив работу, вышел на улицу, чтобы вдохнуть свежий воздух, напоенный вечерней прохладой, ароматом цветов и морским бризом. Тогда я  и увидел ее – мою Гертруду, прекрасную и цветущую, словно весенний цветок. Она одарила меня лишь мимолетным взглядом и завладела моим сердцем, мыслями и покоем.
 С тех пор я не мог думать ни о ком другом. К тому времени мне уже было двадцать два года, а ей едва исполнилось пятнадцать. Моя семья жила в относительном достатке, но по положению, конечно, не могла ровняться с семьей Гертруды, в которой все были аристократами до мозга костей. Однако, я все время искал встречи с моей маленькой феей. Только для того, чтоб увидеть ее, я, бывало, вечерами подходил к величественному особняку, где проживали ван дер Крауберсы, и долго смотрел на светящиеся окна, гадая, какое из них принадлежит ее спальне.
Наше знакомство произошло лишь спустя год после первой встречи. Мы просто шли навстречу друг другу, наши взгляды пересеклись, легкая улыбка коснулась ее нежных губ, и неожиданно она сказала:
- А я вас знаю! Вы частенько стоите под моими окнами.
Я немного опешил и не знал, что ответить.
- Только прошу вас, не надо отнекиваться,  - продолжала она, смеясь. – Я вас давно заметила, и узнаю всякий раз при встрече на улице.
- Что же, я не буду этого отрицать, фройлен ван дер Крауберс - ответил я, чувствуя, что краснею. – Также как и то, что вы самая прекрасная девушка на свете.
Гертруда мило улыбнулась мне в ответ.
 Так и началась наша любовь. Мы виделись тайком по вечерам, когда она потихоньку сбегала из дома. Я до сих пор помню наши прогулки вдоль берега моря или по тихим маленьким улочкам, напоенным запахами цветов. Я никак не мог посвататься к Гертруде, так как мы оба понимали, что ее родители никогда не допустят, чтобы их дочь вышла замуж за сына простого лавочника.
 Но все тайное когда-либо становится явным. Спустя год после начала нашего романа Гертруду выдала ее сестра, однажды проследившая за ней. В их семье разразился скандал. Мою возлюбленную закрыли дома и никуда не выпускали без сопровождения. Я прямо заявил ее отцу – высокомерному и напыщенному аристократу – что люблю его дочь и осмелился даже попросить ее руки. В ответ на такую дерзость он просто выдворил меня из дома.
- Убирайся вон отсюда, Вестермхольт! Никогда моя дочь не опуститься до брака с простолюдином! Это же просто неслыханно, чтобы благородные ван дер Крауберсы породнились с каким-то жалким лавочником!
 Для меня начался тяжелый период. Я был лишен возможности видеть мою любимую Гертруду. Единственное, что мне осталось – это сладко-мучительные воспоминания о наших встречах и маленький медальон с ее портретом – подарок моей возлюбленной.
 Я был безутешен. Мои родные и друзья сочувствовали мне, но, увы, ничем не могли помочь, кроме как советами забыть Гертруду. Но этого я сделать не мог.
Тем временем, любимая нашла способ связаться со мной через свою старую верную няньку, которая передавала наши письма друг другу. Мы договорились сбежать вместе, но наш план каким-то образом был раскрыт. Мне грозили серьезные неприятности, и моя семья настояла, чтобы я уехал в Амстердам, где жили наши родственники, которые могли мне помочь. Я, вняв их просьбам и голосу своего разума, уехал.
 Итак, я оказался в Амстердаме. Да, я боготворил – и сейчас боготворю – этот прекрасный город, утопающий в цветущих тюльпанах и испещренный каналами. Но ничто не могло заставить меня забыть Гертруду. Я думал о ней день и ночь и надеялся, что когда-нибудь мы встретимся вновь.
 И вот, не выдержав, спустя почти год я вернулся в свой родной город. Страшная весть постигла меня вскоре по приезду. Даже сейчас слезы наворачиваются на мои глаза, до того велики были моя боль и потрясение в тот момент, когда я услышал о смерти Гертруды, последовавшей в результате инфлюенцы! Мир обрушился вокруг меня, я проклинал все на свете и рыдал на могиле моей возлюбленной, спрашивая небеса вновь и вновь, как такое могло произойти! Я часами неподвижно лежал на кровати, уставясь невидящим взглядом в потолок, желая только одного – умереть, чтобы быть вместе с моей любимой Гертрудой.
Я вновь поехал в Амстердам, не в силах больше оставаться в месте, где меня непрерывно преследовали воспоминания, где каждый камень напоминал мне о моей несчастной возлюбленной, ушедшей в самом расцвете лет и красоты.
 Там же, не в силах совладать с горем, я ударился во все тяжкие, погрузившись в пучину всех соблазнов и пороков, которые мог предложить этот город, с целью забыть о своем несчастье. Я постоянно пил и курил опиум до полного одурманивания. Я путался с падшими женщинами. Я страшно опустился. Сейчас мне кажется просто невероятным, что я мог пасть до такого ужасного состояния, но тогда я был просто убит горем. Я желал только одного – умереть. Жизнь больше не была дорога мне, и то, что я делал с собой, было формой медленного суицида, ведь, несмотря на все мое отчаяние, мне все же не хватало сил на более решительные действия.
 Однажды в грязном кабаке я встретил одну весьма привлекательную женщину. Она сразу обратила на меня внимание. Мы пили вино и весело болтали, а потом она потащила меня наверх в маленькую грязную комнату. Мы громко смеялись и целовались, а потом вместе упали на кровать. Я сразу заметил в этой женщине что-то необычное, ее кожа была  странно тверда и холодна, но я был слишком пьян, чтобы придать этому внимания.
 Комната была освещена лишь тусклым светом настольной лампы. Моя новая знакомая протянула руку, выключила лампу, и комната погрузилась в темноту. Тут я увидел, как странно мерцают ее глаза. Холод ее рук и губ все сильнее обжигал меня, и я попытался вскрикнуть и вырваться, но она какой-то неведомой силой придавила меня к кровати так, что я не мог пошевелиться. Она зажала мне рот поцелуем, а потом скользнула вниз, целуя мою шею, запустив руки мне в волосы. Я просто был не в силах шелохнуться, как будто странное оцепенение охватило мое тело. А она тихо шептала вкрадчивым голосом: «Как ты красив. Зачем ты губишь себя? Отныне твоя красота будет жить вечно». Она впилась мне в шею, страшная боль пронзила мое тело так, что я даже вскрикнул, но тонкая и холодная ладонь закрыла мне рот. Женщина продолжала пить мою кровь, тут сознание оставило меня, и я погрузился во тьму.
 Пришел в себя я на рассвете. События прошлой ночи казались нереальными. Меня мучила страшная жажда. Солнце уже начало всходить, его свет проникал в комнату и был мне крайне неприятен. Я вышел на улицу. Вид мой, очевидно, был неважен. Я бесцельно бродил по улицам, меня мучила страшная жажда.  В одной подворотне мне попался какой-то бродяга, который и стал моей первой жертвой.
 С тех пор и длится моя долгая вампирская жизнь. Я стал свидетелем исторических событий и побывал в разных странах. Уже более ста тридцати лет я наблюдаю за тем, как меняется мир, в то время, как я остаюсь прежним. И, кажется, этому нет конца.