Дальние страны

               
        Автобус с туристами из бывшего СССР пересекал белорусско-польскую границу. В Европе шла борьба с птичьим гриппом, и туристы оказались в её эпицентре. Польские таможенники заставляли выбрасывать пищу.
        Еврейская пара из Питера, журналисты, громко возмущались и грозили перекрыть газовую трубу. Профессор из Смоленска потерял копченую колбасу из расчета на две недели.
        Он как-то сник от переживаний, и, ни к кому не обращаясь, разводил руками.
        Вовчик его успокаивал:
        - Не надо грустить. И оплатил ему поход в туалет, что иногда очень помогает.
        Двоим москвичам всё было по барабану, они были в подпитии.
        Белорусы знали, что происходит на границе, много с собой не брали и  потихоньку съели ссобойки прямо на таможне. Надо было как можно больше съесть и пришлось помогать россиянам. У Сэма было две  бутылки водки. Все остальное смотреть не стали.
         Хорошо ехать поздней осенью. Народу немного и удобно спать. Получается по два кресла на одного.
         Однако пора знакомиться. У соседки справа Сэм увидел карту дорог на английском языке и поразился её готовностью к дальней дороге. Он ей сказал комплимент и спрашивал, где они едут. Но та  отвечала высокомерно. Потом, через день, оправдывалась. Её муж, предприниматель, подарил дорогую машину, но ездит на ней сам. Жену свою Катю он отправляет в поездки. Потому она такая злая. Катю все жалели и осуждали мужа. Он глубоко не прав.

          Проехали Берлин и пострадал Вовчик. У него деньги украли, двести евро в кошельке. Кошелек выпал из кармана под сиденье. И рукой не достать. Он его какое-то время видел, но стало темно. А на стоянке перед ночевкой свет  не включали и он отложил поиски наутро. Утром не нашел ни кошелька, ни денег.
          Похоже, что деньги взял один из водителей, молодой. Он уборку делал.
Водитель отвечал коротко. Мол, ничего не видел и не вдавался в подробности. Всё было понятно, но ведь не пойман, о чем речь?
          Заострять вопрос не стали.  Зачем портить настроение людям? Ещё на соседей подумают.
          Вовчику было обидно и Амстердам запомнился плохо. Катались по каналам, ходили на улицу красных фонарей и в места, где разрешено курить травку.
          Потом Вовчик попал на блошиный рынок. Там, на берегу канала, среди прочего продавали куски розового кварца. Камни были яркие, как резаный арбуз. Такие красивые, что не оторваться. Их привозят откуда-то из Африки. Цены сильно кусаются. Но для коллекции можно купить и  двести евро были бы кстати.
          Во Франции все ждали чудес и они начались сразу. Французы помешаны на цветах. И цветочным наворотам нет конца.
          На перекрестке дорог в зеленом круге возвышается девушка в сарафане. Дама сделана из эмали, а её сарафан – цветочная клумба невероятных размеров, Она посылает улыбку всем, кто едет в Париж.
          Дальше новый перекресток и новый наворот. Посреди огромного цветочного поля - маленькое озеро с водой. На нем байдарка. Красавица спортсменка делает гребок. Её лодка и весло в ярких мелких цветочках. И это только пригород.
          По приезду в Париж ночевали в пригороде. Название пригорода «Обон», но первая буква не "О" а «Ё», но звучит  неприлично. Отель из самых бедных.
          Показали Эйфелеву башню и центр Парижа. Толпы туристов слоняются по набережной и плывут по Сене вокруг Собора Парижской Богоматери. Сосед Миша  считал доходы бизнеса на туристах.
       На палубе катамарана 800 мест, платят по 10 евро. Продолжительность экскурсии – 1 час. Вся команда налицо: капитан лет под 70 и при нем женщина. Молодая и красивая. В трюме есть моторист. Но это негр и ему платят копейки. Миша прикидывал расход солярки и интервалы движения.
       - Да здесь проходят огромные суммы!
       Мише стало обидно, до чего же легко достаются деньги.
       Сэма интересовало другое. Девица красивая и здесь непонятно зачем. На вид лет 25. Просто так катается?
       Глядя на сморщенную шею капитана, он подумал вслух:
       - Неужели это его баба?
       Вовчик отвечал:
       - Наверное, он какой-нибудь морской волк. А потом, у них тут у каждого любовницы. По две как минимум. Это же французы.
       Сосед Миша занимался экономическими расчетами. Сэм советовал посчитать откаты начальникам.
       - Здесь все схвачено и поделено. А потом, тебя к этому бизнесу не допустят. Так что нечего расстраиваться.
       В Лувре первым делом все идут смотреть Мону Лизу. Зал, где висит Джоконда, невелик и в нем только одна картина. Напротив - толпа человек двести или больше. Все фотографируют и стоит непрерывный синий свет от вспышек. Стены тоже синие. Толпа непрерывно чуточку смещается справа налево. Протолкаться ближе нет возможности. Очень похоже на барахолку 80-х годов. Такое раньше называлось «Толчок». Но людей можно понять. Для кого - то это главное событие в жизни. Кто – то специально ехал из Китая и Японии. И Джоконда, глядя на них, улыбается своей загадочной улыбкой, ободряет, мол, не зря приехали. Сэм заходил дважды и второй раз его протащило к картине совсем  близко.               
         День заканчивался и надо было идти за вином. Недалеко от авеню Клебер нашли магазинчик, похожий на склад. По узкому проходу можно идти только вперед. Слева и справа  стеллажи с товаром. За ними шли молодые ребята, французы. Сэм понял, что задерживает и хотел пропустить. Но французы вежливы. Заулыбались, замахали руками:
        - Продолжайте выбирать!
        Достигли стены и повернули назад по такому - же проходу. Набрали полную корзину вина. На кассе сидел пожилой усталый человек. Похоже, это был хозяин магазина. По каким-то признакам он определил, что перед ним – русские и не ошибся. Кажется спрашивал, откуда они, и в его речи были Москва и Сталинград.
        Отвечали, что из Белоруссии, из Минска, но таких городов дед не знал.
        Потом шли по городу и рассуждали, проблемы деда.
        - Деду надо бизнес менять. Супермаркеты задавят ценами. Процесс идет повсюду и он должен знать об этом.
        Надо магазин переоборудовать в кафе, а ещё лучше устроить забегаловку, продавать вино и крепкие напитки вразлив, чтобы люди не засиживались, а выпивали и сразу уходили.
        Французы не знают такой формы торговли. Напрасно. Место здесь хорошее. Дела пойдут.
        Сэм говорил, что здесь живут аристократы. На что Вовчик отвечал, что выпить стакан - другой после работы одинаково полезно для всех, а аристократы при деньгах и без комплексов.
        Решили попробовать вина и перекусить. Увидели скамейку, а когда подошли, оказалось, что место занято. На скамейке лежал человек в зеленом, резкого цвета пальто. Клошар, а по-нашему бомж. Когда подходили, человек отвернулся и сделал вид, что спит.
        От него не пахло помойкой и он не был пьян.
        - Каков наглец!
       Если не пьян, так зачем лежит в центре Парижа? Захотелось как-то его проучить. Можно было дать пинка. Или отобрать пальто, просто так, для понта. Но постояли и пошли дальше.
       Ужинали в автобусе, а через час уже ехали в Португалию.

         Самая западная точка Европы – мыс Рока. Смотровая площадка высоко над Атлантикой и на Запад только океан. Посмотрели сверху и потом было нечего делать. Москвичи сразу нашли ресторан и выпивали, а народ ходил в какую-то фирму и за 8 евро получал удостоверения, что такой-то (такая-то) был на мысе Рока. Бумага составлена на португальском языке, средневековыми буквами. Снизу особая печать.
          Сэм определил это как вещь бесполезную. Вовчик из экономии тоже не стал, но потом пожалел. Неплохо такую грамоту повесить на стене, как намек на крутизну. Чтобы  все спрашивали, о чем она, потому что нормальному человеку не прочитать.
          В Лиссабоне решили отметить поездку на мыс. Пошли в соседний ресторан. Всю их компанию,  четверо, посадили за один стол и дали меню. Понять было ничего нельзя. Двое москвичей были уже здесь. Сэм подошел спросить, что и почем. Один, со сломанным носом, почти спал, а второй, коротышка, вилкой продавил на меню точки и объяснил:
          - Заказывайте это, нормальные цены, и дешевле нет. Отказывайтесь, если будут приносить что – то другое.
          Поели с пивом за смешную цену – по 10 евро с человека. Приносили что – то еще, ставили на стол, но они отказывались.
          Девчата закурили. Пол в зале неровный, ступеньками. Прямо над ними сидели американки. Они громко потребовали прекратить курение. Сначала курить перестали. Но потом решили добавить. Взяли вина и под него закурили. Американки снова зашумели. Дым поднимался прямо к ним. Вера встала и громко по - русски отчитала непутевых :
          - По своим законам живите у себя.
          Весь зал был на стороне курильщиков. Соседи больше не выступали.
          Когда пришли в отель, попали на чей-то день рождения. Опять было вино и ученый диспут. Бабы до крика спорили об экзистенциализме. Никто никого не слушал.
          Доводы сторон были глупыми и Сэм хотел помочь:
          - Дайте сказать, я вам всё  объясню. Я знаком с предметом. Реферат писал.
          Но сказать не дали и Сэм и пошел спать.

          Утром долго ехали из Лиссабона по мосту. Был классный вид и отличная погода. Но очень хотелось в туалет. Автобус не новый и с туалетом не все в порядке. Он был всегда закрыт на ключ, а ключ у водителя. Водители объясняли туристам, что так даже лучше, мол, будут запахи и ключ никому не давали. Все дела делали на остановках.
          Мост наконец закончился, но автобус продолжал ехать. Пошли какие-то строения. А потом в обе стороны были поля с оливками и дороге не было конца. Молодой водитель все ехал и ехал. А народ терпел.
          Катили бы до самой Севильи, и неизвестно, как бы это было. Вовчику пришлось проявить инициативу и стать торпедой. Он заявил водителю, что если тот не остановится, то может попасть под сильный дождь со второго этажа автобуса.
          Водила сразу не понял. А потом сделал остановку.
          Была заправка. Народ рванул к зданию. Но оказалось, что там сортир на одно очко. Одно мужское и одно женское. У теток образовалась толпа. Мужчины пошли в сад и не особенно церемонились. Толпа женщин зашла с другой стороны.
          Облегчились и осмотрелись. На деревьях висели огромные, с кулак, груши.
          Не пропадать же добру. Набрали груш, кто и сколько мог. Заносили в автобус и снова шли в сад. Из окна заправки выглядывал испанец. Он как бы онемел. Его лицо ничего не выражало. Испанец не знал, как поступают в таких случаях. Он ждал, когда эти люди поедут дальше.
          Потом были интересные испанские города. В Испании гражданская война – запрещенная тема, как будто бы её и не было. Но об этом  туристам не сказали, а народ постоянно спрашивал. Отвечали невпопад и коротко. Одна наша туристка спрашивала про Хэмингуэя, мол, где был, где воевал и так далее. Экскурсовод отвечала, что Хэмингуэй - американский писатель и к Испании никакого отношения не имеет.
          Это было уже слишком. Вполголоса возмущались:
          - А как же его роман «По ком звонит колокол»?
Слушать дальше было неприятно.
          Потом после Франции была веселая страна Италия.
          По улицам Рима носятся стаи мотороллеров. Предупреждали женщин, чтобы берегли сумки. Но мотороллеры не от бедности. Машинам в центре тесно, улицы узкие.
          Итальянцы очень общительны. Идет рядом незнакомая женщина и вдруг, обращаясь к тебе, начинает о чем-то говорить и жестикулировать.  Вынужденно приходится подыгрывать, хотя не понимаешь, о чем идет речь: жестами одобрять и или кивать головой. Человек остается доволен.
          Интересно в метро. Проедут пару остановок – и в вагоне общий разговор. Один на весь вагон. Рассказали шутку, - итальянцы такие суматошные, потому что у них дети после обеда не спят. В метро проверяют билеты.  Катю оштрафовали на 50 евро, хотя билет был, но она его куда-то засунула. Но у Кати много денег, и на Италию она не обиделась.
          Сэм сходил в Колизей. Купил проспект на английском. Он разложил план на парапете, смотрел на арену вниз и прикидывал что к чему. Английские слова вспоминал не сразу и долго не мог разобраться, где находится он сам, потому, что сооружение симметричное. Кажется вон там сидел император, а оттуда выходили гладиаторы, они кричали «Хайль Император» и поднимали правую руку в приветствии, - так написано в проспекте. А потом были смертельные бои и уже в другие ворота уносили убитых. По окончании действа 50 000 зрителей одновременно расходились разными путями и не было никакой давки. Работал лифт. Бывало так, что на арену наливали воду и она превращалась в озеро. Были настоящие абордажные бои на кораблях.
          Тогда было всё продумано.
          Слева шумели трое итальянцев. Что-то друг-другу объясняли. Двое мужчин и красивая женщина в брюках. Размахивали руками в высоком темпе.
          А тем временем на ступеньках сзади тихо усаживалась группа  туристов. Все солидные, человек двадцать, англоязычные. К парапету подошел их гид и начал рассказывать.
          Чтобы им не мешать, Сэм поднялся по ступенькам выше и хотел перейти в другое место. Какая разница, откуда смотреть вниз?
          Однако итальянцы были других намерений. Женщина в брюках стала громко что – то доказывать гиду, при этом показывала свой билет. Мол, вы нас не тесните, у нас и у вас одинаковые права. Гид возражал, но как-то неуверенно. Итальянка разошлась и повысила голос, указывая на туристов. И было похоже, что туристам от неё тоже досталось.
          Гид начал нервничать. Он терял лицо перед группой. Говорил  негромко, оправдывался.
          Туристы смотрели на женщину с пониманием, а кто-то восхищением, как если бы это была София Лорен. В том, что они находятся в Италии, сомнений ни у кого не было.
          Итальянка высказала всё, что у неё накопилось, а потом эти трое красиво ушли.

         Сэм слышал и не раз, что итальянцы - самый поющий народ. Так и есть. В Венеции по набережной лагуны шел лысый человек в клетчатой рубашке и громко пел арию из какой-то оперы. Пел не песню, а арию, и при этом ни на кого не обращал внимания. Сэму показалось, что где-то рядом сумасшедший дом. Шел довольно быстро, по каким – то своим делам, пел для своего удовольствия и очень даже  неплохо.
          Туристы усмехались и переглядывались.
          А трое наших девчат захотели покататься на гондоле. Они специально, под это дело, берегли водку. Гондольеры – здоровенные мужики в плоских шляпах. Они ловят народ на маленькой площади и катают по таксе. Такса 120 евро в час. Наши девчата очень просили и один согласился катать за 90.
          Водку выпили и стали петь песни. Пели про голубой вагон, про Стеньку Разина, и что-то еще.  Но не очень получалось. А потом вдруг грянули:
          И вновь продолжается бой
          И сердцу тревожно в груди
          И Ленин такой молодой
          И юный октябрь впереди…
          Плыли Большим каналом и как раз под мостом, там где магазинчики. Зрителям с моста понравилось. Их приветствовали и щелкали вспышками.
         Сэм считал, что должен петь гондольер. За это и деньги берет. А потом не надо ехать в Италию со своими песнями. Здесь своих песен хватает. Не жалей, налей ему в стакан, и он с удовольствием  будет петь о своей лёгкой и беззаботной жизни.
         Но девчата здорово отличились и у них был праздник.
         Появился Вовчик и они ходили по узким улочкам с другой стороны канала. Какие-то ребята, с виду кавказцы, под навесом жарили что-то вкусное. Рядом, на маленькой площади стояли лотки и продавали зелень. Привлек внимание шум. Мужчина лет сорока бил другого, помоложе.
         Продавщицы галдели и драку одобряли. Молодой получил ладонью по щеке, а потом ногой под зад. Он был свой, не убежал, а получив по морде, сел на ящик. Старый его чему-то учил.
         Приятно есть чебурек и наблюдать скандал. Было обидно, что не увидели начало драки.

         Хорошая страна – Италия. Здесь много знаменитых городов и диковинных мест.  А главное народ весёлый и негордый. Про неё не зря говорят, страна - красавица. Так и хочется побывать снова.
         Деньги - мелочь. Наживем. Не в деньгах счастье. Но из-за того, что их украли, Вовчик не бросил монетку в римский фонтан. В фонтан вечного города. Все бросали, а он экономил. Если бы тогда бросил монетку, он бы точно сюда вернулся.