Ч. 5. Полина. Одиночество крови

*** наши дни ***

Александру было достаточно одного взгляда на Риту, чтобы понять, что девушка уже заражена укусом вампира. Организм еще сопротивлялся, но к ночи она впадет в состояние близкое к смерти, яд окончательно переродит ее и бедняга проснется вампиршей. Голодной и лишенной человеческих привязанностей.
В первые часы пробуждения, они еще плохо соображают, и достаточно уязвимы. Если рядом с ними не окажется другого вампира способного объяснить особенности новой жизни, то новоявленный скорее всего чокнется и будет свирепствовать, набрасываясь на всех подряд, пока его кто-то не прикончит или не взыграют остатки прежней личности и он сам себя не убьет. Но чаще всего обращали для определенных целей, иначе просто бы использовали как пищу. Поэтому в момент пробуждения Риты тут обязательно будет вампир, укусивший ее. Иногда он приходит с теми, кто входит в так называемую семью. Смешно, но родство для этих тварей имело значение.
Саша больше не мог медлить и смотреть на сюсюканье парочки. Взяв Женю под локоть, он отвел его подальше от койки Риты.
- Она заражена.
- Чем?
Женя старался держаться. Еще утром он думал, что станет отцом, а уже вечером ему все вокруг говорят, что Рита умрет. Просто какой-то дурной сон!
- Это особый яд. Противоядия нет.
- Кто это сделал?
Саша открыл рот, чтобы выложить очередную ложную историю, но не смог.
- Это вампиры.
Женя на секунду задумался.
- Ты псих?
- Послушай…
- Нет, это ты послушай! – Женя толкнул чокнутого в грудь. – Какие на хрен тебе вампиры! Либо ты мне сейчас расскажешь, что здесь происходит, либо я сдам тебя ментам, а еще лучше я тебя сам пристрелю. Ты понял меня?
- Больше десяти лет назад они пришли в мой город, и убили всех, кто был мне дорог. Теперь они в твоем городе и все что тебе остается, это либо отрицать и смотреть, как они жрут твоих друзей, обращают в себе подобных твоих любимых, либо поверить мне и попытаться спасти близких тебе людей.
- А она по твоему кто мне? А?! Чужая девка с улицы?
- Мне жаль…
- Жаль? Тебе жаль? Да я утром думал, что Рита залетела, когда ее от еды стало рвать. Я думал, что отцом стал! А сейчас какой-то кретин утверждает, что ее покусали вампиры и она умрет! Ты хоть знаешь, как это звучит?
- Мне жаль.
- Ты знаешь, что такое жалость?
- Нет, - честно признался Александр.
- Черт…
Женя схватился на голову. От отчаяния он не знал чему и кому верить. Не понимал, что надо делать и чего ожидать. Мир вокруг рушился с катастрофической скоростью.
- Вампиры это чушь, - из последних сил сопротивлялся Женя.
- Ну, как знаешь. Я и так с тобой вожусь. Просил моей помощи, я пошел с тобой, посмотрел и сказал: - твоя подруга умрет. Все. Больше я ничего не могу сделать. Если хочешь, я ее пристрелю безболезненно.
Тут же Женя врезал подлецу по морде.
Александр отшатнулся. Сплюнул кровь. Хороший удар. Бросил на пустую соседнюю койку пистолет и запасной магазин.
- Пристрелишь тогда сам. Они по началу туповаты и медлительны.
Больше не сказав ни слова, Саша покинул палату.

Женя постоял, растерянно глядя на оружие. Вампиры! Это самая невероятная чушь, которую он мог только услышать.
В исчезновении людей, скорее всего, виновата секта или инопланетяне. Возможно массовая истерия из-за выброса радиации ближайшей станции или испытаний биологического оружия военными. Как-то он упустил из видимости последние события, обрадовался публикации своей статьи и расслабился. Не хорошо! Надо вернуться в дело и узнать, что происходило вокруг и в мире! Утром зайти в реакцию.
Позвонил Юрке. Нет ответа. Потом Вере. Нет ответа.
Засунул пистолет за пояс джинсов, обойму положил в карман. Кто бы там ни был, это пригодится в любом случае.

Через час, полтора Рита тихо уснула на его руках, и ее сердце остановилось.
Пришли врачи, констатировали смерть и спустили тело в морг.
Через три часа тело под простыней вздрогнуло. Тишину помещения морга нарушил тихий стон, и, стягивая с лица простыню, Рита открыла глаза. Села.
Вокруг было темно и холодно.
- Где я? – тихо прошептала она. – Здесь есть кто?
Щелкнул выключатель. Свет вырвал из тьмы чудовищную действительность.
Почему-то хотелось думать, что после смерти с телами поступают более гуманно, ведь трупы тоже некогда были живыми людьми.
В довольно просторном холодном помещении стояли два ряда узких металлических столов с трупами, накрытых замызганными простынями. Прямо у входа в углу свалены те, кого не опознали, их ждала общая могила. Тут были и бомжи и чьи-то части, и обгорелые кочережки. Все голые какие-то скрюченные и убогие. Воздух был тяжелым от запахов смерти и холода.
У выключателя стоял Женя. Бледнее здешних мертвяков. В опущенной руке зажат пистолет.
Что чувствовал он, глядя, как мертвая подруга садиться на столе в морге, сказать и понять было тяжело. Женя ясно осознавал только одно, это ожившее существо было уже не его Ритой.
- Что происходит? – заикаясь от страха, спросила Рита. – Где я?
- В морге.
Затравленно оглядываясь, она старалась прикрыть обнаженное тело простыней.
- Почему? Что происходит?
- Ты умерла… - даже не веря самому себе, произнес Женя.
- Умерла? Ты в своем уме? Я живая. И я хочу есть.
- Ты умерла несколько часов назад.
Рита в свойственной ей манере фыркнула. Замоталась простыней и, свесив ноги, ступила на пол.
- Дебильная шутка. Отправить меня к мертвякам, – ворчала она, брезгливо обходя столы. Она чуть поскользнулась и зацепила за чьи-то торчащие из-под простыни ноги. – Твою мать!!! Порвать этих врачей! Накупили дипломов и творят что хотят!
Женя не шелохнулся. Стоило бы броситься к любимой, расцеловать ее, схватить на руки и унести из этого жуткого места, проклиная непутевых врачей. Стоило бы поверить в чудеса! Поверить в самого Бога вернувшего ему… ему недотепе и разгильдяю, такую добрую замечательную и любящую девушку, с которой он был по настоящему счастлив последние пару недель.
Но Женя не шелохнулся, только крепче сжал рукоятку пистолета.
«Сегодня ночью она умрет, и тогда они придут за ней» - так сказал тот тип. У него не было причины врать Жене. До сих пор его слова исполнялись как страшное проклятье.
«Они придут…» - надо только выстоять. Выстоять и дождаться, когда придут убийцы Риты и казнить их. Да именно казнить! Он Максимов Евгений Алексеевич судья и палач этих ублюдков. Приговорил их к смерти за убийство его любимой Риты.
Выстоять…
Рита заметила, что у нее что-то болтается на пальце ноги, и нервно содрала бирку. Прочитала свои данные.
- Черт! Жень, они мне даже эту мутатень навесили!
Дверь тихо открылась.
Вот и они! Шоу начинается!!!
Женя стоял прямо сбоку и когда через порог шагнул человек, он поднял пистолет и выстрелил почти в упор ему в голову.
Все произошло в доли секунды. От ствола до головы ублюдка пули оставалось лететь десятки сантиметров… но она не успела…
Резкая боль в руке. Вырвали пистолет. Удар локтем в лицо и горячая кровь хлынула из сломанного носа. Скорее всего, от дикой боли Женя несколько секунд был без сознания или он просто не смог осознать быстроту своего противника.
Звук выстрела еще гудел в голове. Только сейчас пуля ударила в кафель на стене.
Женю схватили за шиворот и словно плюшевого медвежонка швырнули прочь. Он перелетел помещение морга и грохнулся в другом конце, завалившись на столы с трупами.

Вспыхнула боль. В голове звенело. Захлебываясь кровью, Женя с трудом дышал. Сознание путалось, не в состоянии понять превосходство противника по скорости и силе.
Тут же над ним оказался мужчина. Схватив Женю за горло, вытащил из-под трупов и поднял одной рукой над полом.
Это был тот самый тип, которого он видел рядом с Ритой у «Корсики».
- Ты голодна, моя радость? – спросил вампир, обращаясь к Рите.
Она стояла все на том же месте, хлопая огромными глазами и сиротливо прижимая к себе простынь. Тихая. Испуганная.
- Ты голодна? – повторил свой вопрос вампир, не сводя темных гипнотизирующих глаз с еды.
- Да… - тихо произнесла Рита.
Ее желудок настойчиво требовал новой пищи, и каждая секунда промедления разжигала внутри боль и звериный голод. Она ощущала запах еды. Запах мяса и крови смешанный с потом и мужской парфюмерией. И если еще недавно этот запах вызывал в ней рвотные рефлексы, то сейчас все ее существо, каждая клеточка, каждый нерв жаждал этого запаха, жаждал этого вкуса.
- Да. Я голодна, – заявила она, приближаясь к вожделенной еде.
- Рита нет… - простонал Женя - это же я… Рита…
Вампир чуть сжал хватку сильнее, придушил. Захрипев, бедолага больше ничего не мог произнести.
Спихнув труп с ближайшего стола, вампир положил еду на стол, и придавил, чтоб не сильно барахталась. 
- Пей, - предложил девушке укусить. 
Рита нерешительно перемялась с ноги на ноги. Пить кровь вяло вырывающегося и брыкающегося друга было как-то не хорошо…
Тогда вампир перехватил руку, которой Женя тщетно пытался ослабить хватку на своем горле, и провел ногтем по его запястью, разрезая вены.
- Пей.
Запах заструившийся крови защекотал ноздри. Она потянулась к руке.
- Эта еда со мной, – громко заявил Александр, преступая порог.
Вампир с шумом втянул через ноздри воздух, принюхиваясь к запаху вошедшей пищи.  Недовольно скривился. Отстранил девушку за свою спину, защищая.
- На нем этого не написано, – ответил вампир.
- Я тебе это говорю сейчас.
- Кто он? – спросила Рита. – Я видела его раньше с Женей.
Вампир свирепо смотрел на человека в дверях.
- Тебе не спасти всех.
- Я даже не пытаюсь, - спокойно ответил Саша, подходя ближе.
- И тебе не уничтожить всех нас.
- Мне это ни к чему.
- Тогда чего ты хочешь?
- Пацана отдай.
Вампир зашипел, сгибаясь в стойку для броска. Одной рукой он все еще сжимал горло парню, а другой придерживал за спиной Риту. 
- Однажды кровь тебя не спасет.
- Я знаю, - ухмыльнулся Саша.
Мгновенно вампир отпустил парня и метнулся к окну, взвалив девушку через плечо. Разбив стекло, он исчез в темноте ночи. Александр даже не стал стрелять ему в след. Все равно было бесполезно.
Закашлявшись, Женя перевалился на бок. Не удержался на столе и грохнулся на пол.
- Это… это… мать его…
- Ну да, это вампир, - буднично подтвердил Саша.
- Настоящий…
- Нее... плюшевый… - с ухмылкой глядя на паренька, съязвил он.
Присел рядом на корточки и прежде чем тот одумается, вправил нос обратно. Женя заорал от боли.
- Ты какое-то время еще будешь соображать адекватно на адреналине от пережитого, но скоро тебя накроет правда жизни и тогда будет гораздо хуже, чем сейчас.
- Пошел ты на хрен! – проорал он.
Александр поднялся и пошел к выходу, перешагивая разбросанные трупы. Дальнейшая участь паренька ему совершенно безразлична. Впрочем, ему уже давно были безразличны все люди. Видимо что-то человеческое умерло в нем самом.
- Почему ты вернулся? – прохрипел Женя.
- Можешь сказать спасибо за спасение и заткнуться.


Едва Александр завел мотор, как на соседнее сиденье ввалился Женя.
- Убирайся из моей машины, – потребовал он, – ты мне своей кровью чехлы запачкаешь.
- Не смешно, - огрызнулся тот, заматывая порезанное запястье куском простыни.
- Ей же мертвяков накрывали, - скривился Саша.
- Хрен с ними, голые полежат.
Саша приставил к дурной башке парня пистолет.
- Я сказал, пошел вон.
- Черт парень, да ты псих конченный. Там вампиры кругом, а ты меня пристрелить хочешь из-за гребанных чехлов?!
Саша ухмыльнулся. Малец пока не спятил от пережитого, это хорошо. Убрал оружие и вырулил на дорогу. Включил музыку. Старый добрый Русский рок заполнил салон. Они ехали молча. Саша за годы странствий привык к молчанию, а Женя с трудом пытался осмыслить и понять происходящее последних часов. Он отрешенно смотрел на темные улицы, дома, редких ночных прохожих. Еще недавно он был уверен, что в этом забытом богом городишке странным образом, ставшим чуть больше чем деревня, никогда не произойдет ничего интереснее выпускного бала в школах, а самый страшный дебош могли устроить только пограничники и десантники на свои праздники.
А теперь вампиры…
Он позвонил Юре. Ответа не было. Вера тоже молча.
Возможно, они уже мертвы или превратились в таких же тварей.
- Я теперь тоже заражен?..
- Если не укусил, значит поживешь.
- Это какой-то киношный трюк. Может, объяснишь?
- Постарайся, чтобы тебя не кусали, этого достаточно.
- Почему он тебя не тронул? – спросил Женя.  – Ты знаешь его?
- Нет, не знаю.
- Тогда откуда он тебя знает?
- Он не знает меня.
- Тогда почему он тебя не тронул? – повторил вопрос Женя, повернувшись к нему. – Ты что Блейд? Дампир?
- Кто? – честно не понял Саша.
- Полукровка? Убийца вампиров? Я же видел, что он просто не стал связываться с тобой. Не думаю, что ты отделал бы его как слепого котенка, значит дело в другом. Так в чем?
Саша молчал.
- Парень, я видел вампира. Моя девушка стала вампиршей, и чуть не сожрала меня. Я до сих пор не знаю, верю ли сам в это, но думаю, тебе лучше посвятить меня в курс дела.
Саша бегло взглянул на парня. Он был прав. Ему стоило знать, с чем он столкнулся, иначе только будет мешаться под ногами.
- Я спас женщину. До того как узнал, что она из старших членов семьи вампиров, пришедших в мой город.
- Все беды из-за баб, - горестно вздохнул Женя. – И что они теперь тебя не трогают из-за этого? Может мне тоже спасти вампирскую сучку, получить табу и перебить их всех.
- Во-первых, всех вампиров не перебить, как ни стараться. Во-вторых, тебя не тронут только члены семьи, без учета новообращенных. Им всегда плевать на законы родства. В-третьих, если ты будешь явной угрозой семье, то она уберет тебя сразу. В-четвертых, спасти старших членов семьи практически невозможно.
- Да? Но ты же как-то спас? И теперь разгуливаешь как родня каждому ублюдку.
Саша не стал отвечать на этот вопрос.
- Их убивает солнечный свет или это чушь? – спросил Женя.
- Убивает.
- Отлично. Что еще? Кресты? Святая вода?
- Нет, это не работает.
- Почему? Кресты всегда помогали от вампиров.
- Ты сегодня впервые увидел вампира, а утверждаешь, что всегда помогало?
- А чеснок?
- Нет, - хохотнул Саша.
- Как же тогда ты их убиваешь? Молитвами и заклинаниями?
- Мертвая кровь действует. Она хоть и не совсем убивает, но мучения приносит жесткие.
- Мертвая кровь? Кровь мертвых людей? Ты ее в морге воруешь или сам убиваешь?
- Кровь из морга взята из живого человека. Многие вампиры ей питаются. А когда кровь умирает в человеке или в животном, то она действует как яд на кровь вампира.
- Значит, их все-таки можно убить?
- Мне удается убить только новообращенных и совсем молодых вампиров. Голова у них уязвима. Если разорвать на части или лишить головы, то можно считать, что вампир убит.
Посидев немного молча и поразмыслив, Женя высказал итог вслух:
- Выходит, ты приезжаешь в город и убиваешь только тех, кто был местным и стал вампиром, плюс, если повезет тупой молодняк вне семьи, а в саму семью ты не суешься, поскольку там твоя телка. И с другими семьями ты тоже не связываешься, поскольку они тебя придавят тут же. – Он взглянул на Сашу – Я правильно понял?
- Я приезжаю в город не для того чтобы пострелять по местным дикарям. Новообращенные безбашенные, им на все плевать, они готовы весь город сожрать. По возможности я стараюсь их отстреливать. Но я уже говорил, что всех вампиров не перебить. И всех людей не спасти.
- А на хрена ты тогда этим занимаешься?
Саша промолчал.
- Погоди… ты, что в семью хочешь? К своей вампирше в трусики залезть?
За столь наглое предположение ствол пистолета тут же уткнулся Жене в висок, придавив голову к окну.
- Все извини… - он примиряющее поднял руки, - извини…
Саша сильнее пистолетом вжал тупую башку в стекло. И если открыть сейчас окно, то на такой скорости кровь не попадет в салон, а тело можно выкинуть тут же на дороге…
- Извини… - не унимался Женя, испугавшись за свою жизнь.
Саша убрал оружие.
Дальше они ехали молча.



**** из воспоминаний ****

Александр пришел в сознание в реанимации, почти полностью скованный гипсом. Черепно-мозговая травма – кома.
Ни тоннелей с манящим светом в конце, ни зеленых лугов, где бы он бегал с сачком за бабочками, ни тем более поучительных бесед с ангелами не было за те почти девять дней черной непроницаемой пустоты его бессознательного состояния. Только напевный льющийся голос на неизвестном наречии нашептывал, быть может, молитвы, быть может, заклинания. Слова заполняли тишину и увлекали за собой.
Еще несколько дней Саша приходил в себя, вспоминал лица, слушал слова, пытался подбодрить плачущую мать. Было тяжело видеть, как от переживаний у отца стал поддергиваться глаз. А подозрительно тихая сестренка садилась обычно на стул рядом с койкой и сидела, не проронив ни слова, глядя на брата влажными от слез глазами. Она выглядела уставшей, бледненькой и какой-то разом повзрослевшей.
Это уже после Саше сказали, что Тамара, Кирилл и следователь Ежов давно похоронены, его самого спасло только чудо, а дело приобрело чуть ли не Федеральную огласку.
После пробуждения он не слышал чарующего голоса, звучавшего в состоянии  комы, и решил, что пение было побочным эффектом травмы черепа. Врачи так и предположили… звуковые галлюцинации. Бывает. Пока однажды палату не наполнили напевные слова странного непонятного наречия. Он лежал, слушал, затаившись, боясь спугнуть видение. В этих словах было столько силы и любви, что Сашу невольно начинала заряжать их энергетика. Они то словно нежные утренние волны накатывали на берег, искрясь в лучах солнца, то словно бушующий шторм ударяющий о скалы и скалы рушились от его мощи.
Прикосновение холодных губ к губам Саши развеяло иллюзию волшебства.
Он тут же открыл глаза.
Полина.
Она улыбнулась.
- Здравствуй милый.
В палате было темно. Через окно попадал свет уличных фонарей.
- Здравствуй… - прошептал он.
Ее лицо было спокойным, завораживающе прекрасным, а глаза полны печали. На ней было черное платье с длинным рукавом и высоким воротничком под самое горло, ярко красный газовый шарфик на плечах.
Господи, как же она прекрасна… боясь собственного желания, думал Саша. Но теперь он видел во всем этом нечто большее. Манящая красота Полины и грация львицы была результатом ее вампирской сущности. Она была орудием самой Смерти, ее лучшей ученицей, ее совершенным творением. И зная правду, Саша все равно не мог перебороть свою одержимость этим существом.
- Почему я?.. – прошептал Саша. – Почему Ник… Натка, Тамара, Кир?..
Она смотрела на него одновременно с обожанием матери восхищающейся своим маленьким драгоценным ребенком и страстью преданной любящей женщины.
- Александр мне жаль, что твои друзья погибли, но не все зависит от меня. – Полина прикоснулась к его щеке, - Ты спас меня, и тебя никто не тронет.
Только сейчас Саша почувствовал, насколько холодны ее руки.
- На мне твоя кровь, да?
Она не отвела.
- Но я не спасал тебя. Вампиры ведь не умирают, спрыгнув с крыши многоэтажки на железные пруты. – И тут он все-таки понял, что спас Полину, дотащив почти обескровленную ослабевшую вампиршу до людей… до еды.
И с этого все началось. Медсестры таксист, продавщица… вампирша просто шла по его следу до самого общежития и там убила Ника.
- Нет, – сказала Полина.
- Что нет?
- Это не я убила твоих друзей.
- Ты читаешь мысли?
- Да.
- На что еще ты способна?
- Тебе это не зачем знать.
- Да я вообще ничего не знаю! Я даже не понимаю, как можно верить в вампиров!
- Сила Дьявола в том, что в него не верят.
- Вы убиваете людей.
- Мы едим, так же как люди едят других живых существ.
- Мы не животные для корма! Вы убиваете людей! Ты понимаешь это? Вы убили всех моих друзей. За что? Сейчас же ХХI век, можно использовать просто кровь или кровь животных, но не убивать же половину города.
- Я уже давно не убиваю людей.
- Так почему же другие убивают.
- Я не могу отвечать за всех.
- Зачем вы пришли в город? Зачем вам столько невинной крови?!
- Милый, ты просто не знаешь что такое голод. Не все особенно молодые вампиры способны противостоять и контролировать жажду крови, когда всюду доступная еда.
- Уходи…
- Александр…
- Уходи, убирайся, я не могу больше тебя слушать. Уходи… - простонал он, закрывая глаза, стыдясь собственных слез. Все вкруг погибли, кто знает, сколько еще погибло и сколько уже заражено, пока он валялся без сознания. Теперь он знает, кто во всем повинен, но до конца своих дней не сможет никому сказать правду, ему не поверят, и в лучшем случае окажется в психушке. Он ничего не сможет сделать. Не сможет отомстить за друзей. Не сможет предотвратить гибель других невинных людей.
Зачем он тогда побежал за летучими мышами?
Зачем полез к незнакомке висевшей на арматуре?
Лучше он никогда ее не встречал.
Лучше бы никогда бы ее не любил.
Лучшее бы он умер тогда…
Когда он открыл глаза, Полины уже не было в палате, но Полина все равно приходила каждую ночь. Навлекая на парня сон, она пела древние заклинания ее народа, излечивая хрупкое человеческое тело от ран.