Володька

      

Володька всегда жил со смаком. И водочку  любил, и женщин, и себя...  Хотя, почему – любил? Он и сейчас любит со всей страстью и нежностью.
Володя красивый и бородатый, глаза у него ярко-синие, ласковые. А ещё он глубоко верующий человек. Прежде, чем выпить водки и покушать, долго молится с серьёзным, сосредоточенным лицом, кланяясь в сторону воображаемой иконы, целует нательный крест, улыбнётся белозубо и только после этого станет пить и закусывать, пока на столе есть водка. А как закончится, утрёт покрасневшее лицо, попросит денег и пойдёт искать добавки.

Володька считает себя свободным художником, философом, скульптором и зарабатывает на жизнь разными способами: мастерит перила, скамейки, приколачивает, белит, красит…

 - Я в детстве здорово рисовал, - хвастает он, – Всё могу! Один мужик полгода назад дал сто долларов - заказал стулья из массива, красивые просил... Я уже сделал образец ножки...
Долго выуживает из тряпичной сумочки и демонстрирует грязную деревяшку, похожую на куриный окорочок.
 - Ну, как? Нравится?

Лет пятнадцать назад, совсем ещё молодым, он оставил в другом городе детей и жену и ласковым котёнком свернулся под боком немолодой дамы. Дама не дама, но женщина неглупая и самостоятельная, носит шубу и любит Володьку.

Они и в церкви венчались! После венчания Володька убежал к друзьям обмывать событие и запил. Да так крепко, что новобрачной пришлось прибегнуть к помощи нарколога. Любишь сладкое – умей выручать!

 - Батюшка меня не любит, - жалуется Володька,- А  ведь я каждое воскресение в храм хожу. И жена Татьяна благодаря мне к Богу пришла….
 - Божий ты человек, Володя!
 - А то!
Смеётся.
 - А чего тебя батюшка не любит?
 - Попадья на меня глаз положила. Ходила следом и как-то на колокольне меня с одной молодицей застукала. У нас там любовь была… Ну, батюшке и нажаловалась!
 - Прямо на колокольне? Ну, ты силён!...

*   *   *
На улице солнечно. Володька причёсанный и нарядный идёт по городу и по пути заворачивает проведать друга Витька.

Витёк сидит в старом кресле и занимается бизнесом, а из прибитого на сарай динамика звучит весёлая музыка.
Рядом стоит ржавая панцирная кровать, на которой разложены книги. Здесь Бунин, Островский и «Советы молодым хозяйкам» пятидесятого девятого года выпуска. Рядом с серыми томами классиков наглые яркие обложки бульварных изданий, брошенные отдыхающими в номерах. Витёк не только торгует литературой, он сдаёт номера и комнаты «под ключ». Об этом гласит табличка, висящая на спинке кровати.
Сам он всё лето живёт в сарайчике, где помещается только узкая коечка да маленький столик. Тесновато, зато всю зиму можно не работать, а просто иногда выходить с кроватью и торговать железками, которые наворовал когда-то в местном НИИ.

Витёк интересный мужчина. Он высок ростом и хорошо сложен. Загорелое лицо в шрамах как у Жоффрея де Пейрака. Спешащие мимо женщины с интересом посматривают в его сторону, а он сидит с задумчивым лицом, сложив ногу на ногу, как настоящий опальный граф.

 - Хо-хо! Весело тут у тебя!
 - Какие люди! Привет, землячёк! – Витёк  пожимает Володьке руку.
 - Приветствую! Вот завернул тебя повидать. Как жизнь?
 - Кручусь помаленьку! А ты как?

Володька вздыхает.
 - Всё никак себя не найду!
 - А ищешь?
 - Вроде бы всё в порядке - жене недавно юбилей отметили. Веселились, а на душе кошки скребут. Сейчас иду на берег. Дочка жены пошла с зятем на море, и взяла с собой собачку. Звонит час назад. Володя, приди, забери, мешает отдыхать! А оно мне надо?

Поговорили о том, о сём. Про плохой сезон, о погоде, машинально провожая взглядом  полуодетых женщин с пляжными сумками.
 - Ну, я пошёл…
 - За собачкой?

Володька не отвечает, а лишь машет рукой. В красивой чистой рубашке он спускается по улице и Витёк впервые замечает у него на затылке маленькую лысинку.