Сынуля

Год назад, именно в это время он еще сидел в животике, толкался, но уже слабо - места было маловато. А я ходила по гололеду осторожно, перебирая ногами, словно китаянка, неся свой огромный живот. Мне он казался необъятным и очень тяжелым. Я была неуклюжая и толстая, хотя весила всего 66 кг. Но при моем родном весе в 52 кг, мне это казалось много. И если прибавить к этим 66 килограммам еще вес зимней одежды, сапог, тяжелого джинсового комбинезона для беременных, из которого я не вылезала, да обязательный набор продуктов из магазина ( я ходила вечно голодная и ела все подряд ), вес получался впечатляющим. Я с этим весом уже не могла быстро подниматься на третий этаж, как раньше, и мытье полов становилось трудным испытанием. И кто придумал, что полы мыть беременным полезно? Утомительно и долго.
     Вот и дохаживала я последние дни беременности, таская по привычке в консультацию бесконечные баночки с мочой, и ждала… Считала дни, ну когда же, когда??   Было страшно, все-таки  первые роды. Я наслушалась разных рассказов знакомых рожавших девчонок и «заботливых» нерожавших подруг, у которых кто-то там рожал, и рассказывал…далее шли всякие ужасы про роддома, роды и страшную боль. Все это осело в памяти, хотя я старалась об этом не думать. Под самый конец, когда животу расти было уже некуда, мне стало все равно, настолько надоело таскать этот вес, чувствовать себя неуклюжей уткой, постоянно бегающей в туалет..
             Утро  его рождения было красивым, розоватый рассвет, яркие краски снега, мне все казалось  особенным Я знала, что еду туда, откуда вернусь уже другой, что это последние часы меня, прежней, что я на пороге новой жизни. Мне было спокойно, не страшно ничуть, было только волнение, как я справлюсь. Я осторожно держала свой животик, подбадривая сына. То, что будет сын, я знала уже давно и была этому рада. Я любила его сразу, еще даже до зачатия, почувствовала, что беременна, еще до задержки и теста, а когда подтвердилось – проплакала  от души. Зачем? Незнаю. От нежности, огромной любви к этому, уже живущему во мне существу, от страха и ответственности, боязни, что не справлюсь. Это ведь очень серьезно. Первый ребенок, желанный и планированный.
.
       .  Тот миг, когда моего малыша приняла акушерка со словами «Мальчик!», я помню до мельчайших деталей. В тот момент я тоже родилась, другая, мама. Они положили мне его на живот, пронзительно кричащего, и я просто обалдела. Я никогда не испытывала ничего подобного, похожего. Эта смесь удивления, радости, восхищения, восторга, жалости, нежности… Чего там только не было. Я не верила, что вот это большое, кричащее было во мне, что я его родила. Это трудно описать словами. Но никогда, ни до него, ни после я такого больше не испытывала. Мне говорят, обнимай его, гладь, а у меня руки деревянные, еще и капельница мешается. Он теплый, пищит, барахтается, а я задыхаюсь от счастья Главное - вот  оно, приз, ради которого стоило все это вынести, даже  больше.
      Я сразу же жадно принялась его разглядывать. Так вот ты какой. Давай знакомиться, я – твоя мама. И пусть говорят, что новорожденные дети все похожие, на одно лицо, все синенькие, страшные, пусть. Это у них так. У меня лежал самый прекрасный на свете ребенок, непохожий ни на кого, я его узнала бы уже из сотни других детей. Самый лучший, самый дорогой мне человечек. Пусть он немного сине-красный, он же трудился, прокладывал себе дорогу, он совершил то, что никакому взрослому не под силу. Я его любила больше всех на свете, я любовалась им, я просто не могла без него жить. Мой ребенок  был самым красивым для меня. Это потом, когда сынуля подрос, я поняла, что все новорожденные дети удивительны. У них на личике еще  что- то неземное, другое, не такое, как уже, допустим у трехмесячных детей и старше. Хотя, каждый ребенок, в любом возрасте особенный. А пока я просто наслаждалась им. Я еще не знала, как его зовут, по поводу имени у нас велись бурные дискуссии, но он уже был личностью. У него уже были задатки характера, поведения, была своя звезда и свой ангел- хранитель.
    Он корчил такие мордашки! Открывал свои большие синие глазенки - я знала, что они не изменят свой цвет - и смотрел на меня, изучающее, внимательно. Потом уставал и снова тыкался в мое тепло. Мне сказали дать ему грудь, а я не знала, как это, правильно или нет я делаю. Он пытался что-то сосать, открывая крохотный ротик, как клювик, а я боялась, что там ничего нет или что делаю что- то неправильно. Но, видимо ему этого хватало, потому что он быстро задремал, утомившись. Я прижала его к себе на этом неудобном кресле, и лежала на одном боку, боясь пошевелиться и разбудить его. Все любовалась им и не могла отвести глаз.
    Вспомнила, что пока рожала, мой муж, мама и подруга все названивали в отделение, родила ли я ? Наверное будут пытать по телефону, на кого похож. А я не знаю. Так смотрю – вроде на меня, а нос точно мужа. Непонятно. Да пусть хоть каким будет - я  люблю его любого.
     Пока я  одна и никто не мешает мне смотреть на моего мальчика. Сынуля мой, сладкий, маленький. Мне хочется распеленать его, рассмотреть, поцеловать каждый пальчик на крохотных ножках, но я берегу его сон.   
     Потом будет все: и гипоксия из – за осложненных родов, и непонимание его языка, и трудности с прикладыванием к груди, и бессонная неделя в роддоме, и долгие ночи криков дома,  и колики, и дизбактериоз от антибиотиков которые ставили мне, и бесконечные массажи, курсы уколов, длительное лечение последствий гипоксии, и шишки от первых попыток встать, ползать, ходить, будут слезы и невыносимая усталость, будут его капризы и крики, да много что еще будет. А сейчас, я счастлива. В окошко ярко светит полная луна.
        Сегодня, спустя год точно такая же зима, точно такой же снег, но я другая. Я – мама. И для Ваняши все впервые. Он смотрит широко распахнутыми глазенками в окно и радуется каждому дню. А я, беру его на руки, вдыхаю его неповторимый  родной запах, и каждый раз вспоминаю день, когда он родился.
2003