Рита. Марго. Маргарита...

И было ей видение...

*** 


- Эр-р-р-рта! Эрррта! Хоу! Хоу!  - страшный гортанный крик догнал Эрту почти уже на берегу высокогорного озера.
Девочка поняла, что это звали ее. Грозно звали. Срочно нужно было спускаться с гор. Этот крик означал одно – в племени появилась еда. Наверное, вернулись охотники после долгого отсутствия. Ужасно хотелось есть. Ужасно. Все съедобные корни, семена, плоды - все уже в округе было съедено племенем.  А перебираться без мужчин и без вожака в другое место нельзя. Голодали и ждали. И вот, наконец, мясо. Долгожданная добыча.


Эрта решила все-таки добраться до озера и только потом возвращаться к стоянке на равнину. Она была девушкой мечтательной и очень любила музыку. Музыку  ручья, стекающего по камням в озеро. Эрта  наслаждалась бульканьем, журчанием и нежными переливами падающей воды, одновременно разглядывая себя в озере и рисуя пальцем на прибрежном песке какое-то подобие той, что смотрела на нее из водной глади…

Грозный крик вожака, ее отца, повторился. От неожиданности и страха девчонка соскользнула и кубарем покатилась вниз, разрывая остатки и без того ветхой одежды.

У огромного костра собралось уже все племя. Эрта  достала из-за пазухи давно приготовленный острый камень и быстренько присоединилась ко всем. Голодные и продрогшие от холодных дождей соплеменники старались как можно быстрее справиться с работой - отделить шкуру убитого огромного животного от мяса. Всем хотелось скорее поесть. Делать этого раньше времени, до тех пор, пока вожак не притронулся к пище, ни в коем случае нельзя. Закон знают все.

Эрта выдрала огромный мясной кусок и понесла его ко входу в пещеру, где уже почти готов был костер. Вожак со здоровенной  палкой в руках ходил вокруг соплеменников, наблюдая за качеством выполняемой работы. Улучив удобный момент, Эрта быстренько откусила висящий небольшой кровавый шматок, и, обернувшись назад,  увидела буквально летящего на нее озверевшего отца…
От страха Эрта выронила мясо и упала на колени:  приготовилась получить удар …

Что было дальше,  знать мы не можем.  И Эрта уже ничего не расскажет. Одно известно, что было ей видение в тот миг. Странное видение. Она наблюдала  красивую девушку. И этой девушкой была именно она. Даже красивее, чем в том горном озере. Она видела странные одежды, все странное. Не было отца. Не было палки. Все было не знакомо. Она понять не могла ничего из своего сна-видения. Она ясно знала только одно - эта красивая девушка – она, Эрта. Только зовут ее в том видении иначе – Маргарита. И ей, Эрте- Маргарите, там хорошо….


***


Маргарита этим летом  буквально летала на крыльях! Еще бы – она влюблена!  И объект ее нежнейших девичьих мечтаний (сбывшихся, кстати!) не кто иной, а сын соседа-помещика Иннокентий, первый красавец  и умница. Она была влюблена в него с самого детства. И вот сейчас, когда он вернулся из-за границы, окончив там университеты свои, он обратил, наконец, на нее внимание.

Все лето они и тайком и открыто встречались у озера. Он ее даже целовал! Они часами слушали журчание ручейков, стекающих с разных сторон в озеро, визжали и катались в высокой траве… Любовь! Разве может быть что-то прекраснее?!

Маргарита почти не спала уже две недели. Целых две недели! Это слишком много для влюбленного сердца. Иннокентий уехал к тетушке в Москву. Себя показать, да родственников повидать. Обещался на балах не бывать, на красавиц московских не заглядываться. Он так и сказал на прощание: « Я, Маргарита Даниловна, таких красоток женского пола там, за бугром, навидался, но  такой чистой ромашковой да васильковой души, да еще в живописнейшем до безумия облачении, нигде не встречал! Будете моею! Никому Вас, голубушка, никогда не отдам! А московскими барышнями разбалованными меня никто не удивит!  Да и балы эти – чистой воды профанация! Что я в них не видал? Каждый,  чуть разбогатевший или сильно уже обедневший московский барин,  тащит на балы эти своих дочек с пухлыми нарумяненными щечками, кабы хоть кому сбыть их скорее замуж!»

- Маргарита Даниловна! Маргарита Даниловна! -  Катька, крепостная  из усадьбы Иннокентия, неслась через луг к ней навстречу и все кричала во весь голос: «Барышня! Маргарита Даниловна! Где Вы?»

Маргарита встала из высокой прибрежной травы и, закрываясь зонтиком от солнца,  стала разглядывать приближающуюся Катерину. В руке у той была какая-то бумага.

- Фу… Мчалась во весь опор… найти Вас нигде нету мочи… и выдавать не смею… и времени нету … Маргарита Даниловна, пляшите, красавица! Письмецо Вам от барина, от Иннокентия Федоровича…

Сердце Маргариты Даниловны в один миг стало стучать все быстрее и быстрее, будто готово вот сей же час вырваться из груди… Маргарита запрыгала даже от счастья такого – письмо! письмо! И она, подобрав подол летнего своего платья с оборками рядов в пять, поплыла  быстро лебедушкой на манер дворовых вокруг Катерины, запинаясь атласными туфельками в высокой траве и одновременно пытаясь вырвать конверт у девчонки.

Вот оно! Вот оно, письмецо от любимого…  И она нежно стала целовать конверт, как только Катька, сунув монетку в фартушек, удалилась так же стремглав, как прилетела сюда.
«Дорогая Маргарита моя Даниловна… так… суета… так… Вы меня поймете, как никто другой… так … возможности московской жизни… так… а вот еще… чувства наши и наши возможности в фундаментальном устройстве  будущего нашего жития… (ерунда какая-то) … Вы меня простите… у Вас еще все впереди… так… я не достоин Вас, Вы еще слишком молоды… так… Вы еще встретите Вашего суженого, того,  кто будет Вас по –настоящему… так… не ищите встреч…заблуждение… напрасные ожидания… так… Прощайте, голубушка!»

- Бросил! Он бросил меня! Он встретил другую! – Маргарита сначала попыталась заплакать , зарыдать, закричать во весь голос, но потом, поймав себя на мысли, что никаких других звуков вдруг в мире не стало, замолчала и сама… и стала вслушиваться: ручеек бежит, но не журчит, нету звуков… муха пролетела мимо совершенно шепотом… гуси на той стороне озера беззвучно открывают оранжевые длинные клювы… мир умер, затих, мира не стало просто…
Маргарита тихо, бросив письмо, встала… наступила на зонтик… тот сломался под ее ножкой, не обозначив звуком треска, который точно был…  Она знала сейчас только одно место, куда она может идти - берег озера. Самый высокий и крутой берег. Тот, на котором растет ее любимая черемуха, белая и нарядная, как она сегодня,  но такая горькая…

Мысли ее уже были там, внизу, в воде, хотя сама она еще оставалась на берегу. Маргарита зачем-то решила снять свои новенькие атласные туфли…  нагнулась и стала расшнуровывать банты…

И в это мгновение она четко услышала сердитый голос  учителя танцев, недавно привезенного из Германии специалиста … нет, он так грубо никогда не говорил…  А кто же это тогда окликнул ее по-немецки?

- Wo ist freulein Rita? Wo ist diese Rita? Aufstehen!

Что это? Нет никого. До самого горизонта поле….  Что за видение?

Маргарита на секунду забыла даже о письме, об Иннокентии, о гусях….  Она испуганно обернулась на голос немца.  И в это мгновение кусок песчаного берега резко отошел у нее из-под ног… просто, повинуясь ее желанию, полетел вниз навстречу глубокой темной воде озера….


***

Толстый немец, с которым вчера по городу ходил полицай, записывая всех евреев, вытирал о березку свои жирные руки. В правой руке автомат, в левой толстенный бутерброд с салом и колбасой… Несколько еврейских семей в полном составе стояли перед ним в шеренге. За спинами у них был подготовленный, свежевыкопанный глубокий ров… Ритка спряталась за спиной своей сестры и дрожала так, что платьишко, наэлектризованное страхом, прилипло к тоненьким ножкам. Немец кричал так страшно и, хотя по-немецки, она понимала, что ищут ее.

Наконец этот страшный крик «Wo ist kleine Rita?» замолк. И наступила жуткая, страшенная тишина. Только чавканье этого жирного дядьки с автоматом. Рита смотрела на птичку на дальнем-дальнем дереве. Та все ближе и очень осторожно подпрыгивала с ветки на ветку к толпе у рва… Она смотрела прямо в Ритины глаза. Девочка не могла перенести этого взгляда. Она плотнее прижалась к спине сестренки и зажмурилась. Она никогда не видела пули. Никогда. Даже на картинке. И вдруг ей видится, что прямо на нее несется и свистит жутким пронзительным свистом пуля… вот она уже совсем близко… еще ближе… и слышит Рита голос  мамы. Он почему-то очень сердитый и говорит она непонятное что-то. Даже кричит как-будто на нее:  « Ритка! Сними наушники, я сказала, когда мать с тобой разговаривает!»


***


- Ритка! Сними наушники, я сказала, когда мать с тобой разговаривает!

- Что?! – Рита повернулась к матери, которая всю дорогу, пока они ехали домой по кольцевой, ругала ее.

- Что, что…. Наушники сними, да отвечай на вопросы!  Почему ты вчера соизволила мало того, что не ночевать дома, так еще и мобильник отключить? Я что, железная, что ли? Мне сегодня целый день за рулем пришлось ездить, а я всю ночь не спала,  всех подруг обзванивала твоих…. Не стыдно? Тебе еще только пятнадцать, а ты из себя взрослую мадам изображать решила? Ты вчера машину почему без разрешения брала?

- Я только до конца улицы проехала и все. Просто адреналина захотелось. А там такая пробка получилась, я еле-еле выбралась, а в гараж сама заехать уже побоялась, вот и бросила…

- Негодяйка ты, Ритка! Скажи еще спасибо, что отец не узнал….

- Ма! Ну, смотри за дорогой! А то ты одной рукой руль крутишь, другой сигарету держишь, да еще языком работаешь… Ну, помолчи, а? Дай музыку послушать! У меня в одном ухе Deep Purple,  а в другом попса твоя в магнитофоне… и ты еще журчишь…. – И Рита опять воткнула наушники и закинула нога на ногу.- Я нигде не ночевала. Честно. Телефон разрядился. Я сидела на берегу, музыку слушала…

- Музыку? И на берегу! На каком берегу и какую музыку, хотелось бы знать?

- Мне грустно было. Не бойся, топиться не собираюсь. Хотя Кешка бросил меня, говнюк! А я читала на уроке рассказик Чехова и подумала, что я вот… я никогда не слышала, как поют соловьи, как журчит вода в ручейке, как утки крякают…  Села в электричку, да и поехала  в Душевное, там озеро классное и ключи бьют. Мы там с бабулей водички набирали на крещение. Там воду священник заряжает по праздникам. Там здорово…

- Совсем с ума сошла ты, Рита! Что ты себе позволяешь?

-Мам, не бухти ты. Не буду больше. Честно. А знаешь, я там под утро задремала, и мне сон такой виделся! Обалдеть! Будто я на машине какой-то крутой не езжу, а летаю. Летаю прямо над городом. А ты мне звонишь и говоришь: «Марго, ты зачем автолёт без спроса опять взяла?!»

- Хватит! Замолкни! Все тебе хи-хи да ха-ха, а я же нервничаю…


*** 


Марго от испуга чуть не бросила штурвал…. По и без того громкой связи в эфир с криком ворвалась мать:

- Марго, ты зачем автолёт без спроса опять взяла?! – возмущалась искаженным видеокамерой лицом мама. – И почему не в университете? Я вижу по навигатору, что ты уже далеко и не в городе?!

- Мамочка! Ну не ругай! Я  по своему Иннокио соскучилась, мамусик! Он по делам в Сочи вылетел на целый день, а мне вдруг так захотелось в теплое море окунуться…  и с ним увидеться.  Один разок окунуться и все! Ну, мамочка, ну,  пожалуйста…  Я к ужину буду.

- Негодяйка ты, Марго. На своем автолёте  к кавалерам на свидания летать нужно. А мне по важным людям на машине, как дурочке,  по «пробкам»  теперь толкаться? Осторожнее там, высотный режим не нарушай.  Сегодня много патрульных кабин в  воздухе. И заправься по дороге. На первых  же высотках в Москве.
 
- Не, я через Москву не полечу, мам. Там в прошлый раз и в воздухе пробки такие были, что жуть…

Марго получила от видеодиспетчера ориентиры  на заправку и обрадовалась, заметив свободную площадку на первой же высотке. Но как только она сделала круг, снижая скорость, буквально перед ее носом какой-то наглец стал уже пристраиваться на снижение. Марго не из тех, кто пропустит нахала без очереди. Она раньше времени стала замыкать круг и снижаться на крышу практически параллельно с краснохвостой лупатой «ToyotaSky»…

Был ли удар, приземлилась ли она  первой,  и, вообще, приземлилась ли она или полетела к следующей заправке, не знаю. Я знаю только, что в какой-то момент и  на какое-то время яркая вспышка ослепила нашу Марго. И была эта вспышка похожей на ту, что показывают в кино про путешествия к звездам…

Она только услышала голос. Знакомый голос ее Иннокио, но обращался он к ней как-то странно и непонятно о чем: «Маро! На week-end,  давай,  на Стурию полетим, там новый ресторанчик открылся!»


***


- Маро! На week-end,  давай,  на Стурию полетим, там новый ресторанчик открылся! Там здорово, говорят. Много развлечений…

- Какая Стурия, Кен? Я к маме на Землю давно обещалась…

- На дачу? Да, у тебя одна дорога лет триста отнимет…

- Триста, это по-вашему, а для меня это – тот же уикенд. Ты новости смотришь, дорогой? На Землю открылась  прямая линия метролета.  Я маму сто лет не видела…  Ну по-нашему так говорят…  Я не была там полгода земных. Что за дочь я?

- А у моих дачи нет. Может мне на Земле участок купить?

- Я узнаю, где есть свободные дачные участки. Мать попрошу, она тебе найдет. Я так рада, что теперь на Земле нет никакой промышленности и прочей грязи. Очень разумно вышло, что именно  моя планета теперь – просто зона отдыха и чистого воздуха. У нас, между прочим, там птицы есть. Соловьи.

- Здорово! Я видел только в зоозоне. Красивые?

- Не то слово! А как поют! Говорят, птицы - это души людей.  Вернее, временное пристанище.  Как  связные.  Они летают и выбирают, в кого переселить душу.

- И ты в это веришь?

- А как же! И в переселение душ верю. И в сны.

- Я слышал что-то про сны, но даже не представляю, как  это с вами, людьми, происходит…

- О! Это здорово! Кстати, мне сегодня такое приснилось! Будто меня зовут не Маро, а  не то Рита, не то… как-то… Эрта… да, да, Эрта! И я сижу у огромного костра среди первобытного племени, отскребаю каким-то острым камнем мясо  от шкуры не то мамонта, не то какого-то быка… а мужик здоровый в шкуре бегает с огромной дубиной и машет и орет на меня… орет… а я, вроде, дочка его, что ли? О, не приведи господь! Тьфу-тьфу-тьфу!

- Эрта… Красиво! Я буду  тебя звать Эрта. Мне нравится! Или Рита?

- Рита, это по-нашему Маргарита. Или просто Марго.

- Красиво… У тебя очень красивое имя. Мар- га – ри- та… Рита… Марго… Душевное. А что оно обозначает?

- Жемчужина. Долго тебе объяснять. Имя это добывается с большим риском для жизни. Потом расскажу как-нибудь…