Глава 30. Вовка из СОБРа

Деньги были небольшие, сто пятьдесят тысяч, и с ними надо было что-то делать. Что с ними делать, никто не знал. Снег на улице летел густо и плотно. Глинистую землю развезло и на ботинках мгновенно налипали громадные комья грязи. Идти вниз к омоновцам нечего было и думать. В походном вагончике у соседских артиллеристов собрались страждущие, и лениво трепались не зная к кому набиться в гости. Глядели друг на друга, ждали, когда кто-нибудь подаст свеженькую мысль. – Пивка б сейчас! – мечтательно протянул Вовка-собровец.  Дружный вздох подтвердил однообразное течение мыслей. – А где достать? – уныло озвучил общую мысль командир противотанковой батареи.
 – Сгонять можно, в поселок! – сообщил Вовка, и на него посмотрели как на идиота. Вовка из СОБРа был частым гостем в полку, и на блоке.  В отличие от собровца Вани, похожего на классического эсэсовца-карателя, его уважали, и даже любили за жизнерадостность. Небольшого роста, толстенький, постоянно румяный и улыбающийся Вовка. Его так и звали – Вовка Колобок. От контроля к контролю Вовка катался на чеченских попутках. Его за это неоднократно ругали, брали подписки  и обещали применить высшую меру наказания – выгнать домой, если подобное ещё хоть раз повторится! Как ни странно, Вовка этого страшно боялся и ездил теперь только тайком. – А что? – неожиданно поддержал Вовку свихнувшийся от скуки Трофимов, – Пивка страсть как охота, поехали Володь, слетаем? – Теперь, как на идиота смотрели на него. Вовка просиял как будто встретил единокровного брата – Поехали! 
Несколько пустых вещевых мешков. В положенную на середину шапочку полетели смятые купюры. Никто не считал кто сколько дает. Трофимов считал общую сумму. Два «лимона», должно бы вроде хватить? Ватную подкладку с бушлата снять, бронежилет с полной защитой демонстративно наверх. «Сфера» надета на руку, за ремешок. К автомату пулеметный магазин с увеличенным боекомплектом. Еще четыре, в карманчиках разгрузки. Щелкнул подствольный гранатомет с загнанной в жерло гранатой. Еще десяток в разгрузку. Четыре гранаты Ф-1, столько же наступательных РГД. За пазуху штык-нож.  В брюки еще один, с выкидывающимся лезвием, острый как бритва. Мало. Чего бы еще взять для посещения населенного пункта? Ротный крутился по блиндажу. – Товарищ капитан, вы куда так собираетесь? – сержант Васильев был озабочен сборами ротного и не скрывал опасения. Если уж командир так вооружается.. – Не твое дело, сержант. Если комбат или еще какая крыса спросит, я здесь или только что вышел. Понял?
Вовка стоял у вагончика засунув руки в карманы форменного «Снега». Тяжело переваливаясь ротный подошел к товарищу по безумству. – Готов?
– Ну.
Трофимов подозрительно оглядел круглую фигуру – А где твоё оружие?
– Во! – Вовка вытащил ПМ и запасную обойму. Трофимов вытаращил глаза – Это что, всё?!
– Ну. – Легкомыслие приятеля стало раздражать, ротный вытащил гранату. – Держи, это Ф-1. Хоть подорвешься, если  прищучат..  Если вернемся, отдашь обратно, я за них отвечаю. Пошли вниз.
– Ва! Кто пришел! – обрадовался Борода собутыльнику. – Я уж и стакашек  для тебя припас.. а то ты у нас непривычный! Стеклянный между прочим, цени!
– Не, я по делу! – солидно отстранился капитан и нервно облизнул губы. – Нужно в поселок слетать за пивком. Машину тормозните. 
– В поселок? – с сомнением спросил Борода. – За пивком? Ну, гляди.. – Просьбу уважили тормознув белый «Жигуль». Трое мужчин. Годиться. – Вылазь. – Борода зажал в лапище документы и вежливо качнул стволом автомата. – Зачем? – Пассажиры не очень торопились, и медлили покидать уютный салон автомобиля. – Посидите, подождете..
– Чего? – Двое пожилых мужчин вылезли неуверенно оглядываясь. Теперь, они были заложники. Правда, они этого пока еще не знали. – Слышь, мужик.. – начал толково объяснять ситуацию ротный – Давай, короче, свози нас в поселок на базар, закупить надо кое-что. – Чеченец за рулем посмотрел на них расширенными глазами – Вы что, серьезно?
– Вполне! – О чем-то переговорив со своими, он согласно кивнул головой. – Давайте попробуем.
– Мы тебя бензинчиком заправим – посулил капитан. Чеченец усмехнулся – Не надо, только бы все нормально было..
– А что не так? – самонадеянно удивился Трофимов втискиваясь на переднее сидение. Вовка сел назад.  Трофимов тяжело ворочался устраиваясь с железом.  После бронетранспортера и тяжелых армейских грузовиков, «Жигули» казался хрупким и беззащитным как яичная скорлупа. Дорога стремительно летела стелясь под колеса. Легковой автомобиль шел стремительно и легко, без воя и гула дизелей тяжелой, мощной техники. Машинка казалась вообще игрушечной. Водитель кивнул на пролетающие мимо дома Керла-Юрта – Отсюда много добровольцев на войну с вами было, по вам стреляли. Не хотят мира. Козлы!
– Да-да. – Трофимов глядел на редкие разрушения. – Это они ответного получили, когда перекресток брали. – Показалось Горагорское. В салоне шла оживленная беседа. Разговор незаметно перетекал к наболевшему. – Ты думаешь нам этот бардак не надоел? Все с оружием, никаких законов! 
– А что вы сами не могли  порядок навести? – Водитель которого звали Махмуд, трагически бросил руль вскинув руки – Как тут наведешь? У всех родственники, попробуй задень кого-нибудь, такое начнется! Вам проще. – Трофимов сдержался от возгласа. Машина хорошо держала дорогу. – Скажешь тоже, проще! Сколько пацанят положили..
– А ты думаешь, кто с вами воевал?  Трофимов раскрыл рот  ..
– Городские  были, но меньше – перебил Махмуд не дожидаясь ответа – В основном, нохчи с гор. Они же в основном и грабили. – Ротный согласно кивнул головой, об этом он наслышался на контроле. – Они  дикие совсем! – увлеченно рассуждал Махмуд – Нас, в смысле  городских,  с равнин, не любят.  Горбоносые все! Турки они, самые натуральные!
– А чем вы друг от друга отличаетесь? – вставил вопрос Трофимов.
– А ты посмотри! – водитель показал на свой нос – Прямой? – Нос и в самом деле был прямой, аккуратный и нормального размера. Нормальным у Махмуда было все, и не кривя душой его можно было назвать кавказским эталоном мужской красоты. Отглаженный темный костюм, элегантная шляпа, до синевы выбрит, приятный запах одеколона. Обаятельный мужик, на таких бабы как кошки бросаются. – Прямой! – Трофимов с трудом скрыл улыбку. – Вах! Что я говорю! – Махмуд опять вскинул руки – Прямой нос, светлые волосы, мы и есть настоящие чеченцы! А не эти турки, горбоносые! – убежденно проговорил он. – Как Дудаев к власти пришел, он  своих с гор  понатаскал в Грозный. Они тут свою власть установили. 
Показался  чеченский контроль при въезде в поселок. Водитель посмотрел на пассажиров, усмехнулся, но скорости не сбавил. Чеченский патруль  смотрел на приближающуюся машину. Разом вскинулись и заговорили размахивая руками. Выйдя на проезжую часть, один из них дал отмашку остановиться. Машина замедляла ход прижимаясь к обочине. Руки сжали автомат. Побелели. Что делать? Мысли лихорадочно прыгали перебирая варианты действий. – Развернуться и дать газу? Прибавить скорость и прорваться вперед? Остановиться? Пожалуй, да.. Во всех остальных случаях их просто расстреляют как на учебном полигоне. Слишком близко подъехали. Азарт при виде убегающего врага неизбежен.. Или пропустят в поселок и там встретят как надо, без следов. Там, у них полно своих. На посту стоял армейский полевой телефон со змеящимся черным кабелем. Наши снабдили их всем необходимым, для службы.. Вот черт, как он забыл про этот .. пост!!!   Машина встала на обочине. Махмуд казался тоже спокойным, но природный темноватый цвет кожи заметно побелел. Что ж, мужчина умел держать себя в руках.  Как же так, а? Трофимов никак не предполагал что чеченцы остановят автомобиль. И как назло, ни одной нашей колонны. Как назло! Надо было к ней приткнуться! Впрочем, это бы ничего не решило. Колонна не остановится, и их к себе не впустила бы, если бы они не договорились об этом заранее, на блоке. Мало ли чеченцев  одетых в военную форму? Тем более, на легковушке. Пусть меж собой сами разбираются..  Вот теперь, стало очень понятно, что не все чеченцы одинаковые. Из-за подобного настроя настоящие враги истребляют союзников и запугивают сочувствующих! Ах, как мы сильны задним умом..
Вооруженные люди окружили машину. Опустив стекло Махмуд о чем-то оживленно разговаривал со старшим. Заросший черной щетиной чеченец подошел к дверце с другой стороны и мотнул автоматом. Просьба выйти.
– Вовка, ни под каким соусом не выходи – Трофимов обернулся. Собровец прижал руки к животу и смотрел в окно. Вовка кивнул. Ой как все внутри тряслось от страха!  Казалось, страх сочиться из глаз и ушей. Осталось только набздеть прямо в машине..  Страх исчез как только капитан вышел на улицу. Сколько чеченцев было на посту, четверо? Пять? Один разговаривал с водителем, рядом с ним, кажись, стоял еще один. Трое напротив капитана и один поодаль. Многовато.. В глазах стоявших напротив вооруженных людей, не было злости. Нет, у одного глаза сочились ненавистью, остальные смотрели с любопытством, как смотрит сытая кошка на мечущуюся в поисках спасения мышь. Попался, надо же, попался! Страх уступал место досаде и поднимающейся злости на собственную глупость. Надо же как по глупому попался! – Отойдите пожалуйста от машины. – Двое небритых, сорокалетних мужика с красными от ветра лицами и глазами. Парень лет двадцати с автоматом на плече, небрежно прогуливаясь заходил сзади. За кого они его принимают? За дурака? Так ты и есть дурак! Трофимов изогнул резиновые губы в самой дружелюбной, какую только мог изобразить, улыбке – Мне здесь лучше. – Оружие снято с предохранителей. Правая рука на пистолетной рукоятке автомата, левая на спуске гранатомета. Ноги расставлены что бы мгновенно сесть. Чеченские автоматы нацелены в ему грудь. Стрельба в упор. Три автомата против одного. Еще один, сзади. Ему стрелять не с руки. Пуля может пробить насквозь и попасть в своих. Если только прикладом, через капот.. Шансов уцелеть в столкновении – ноль. Холодное, гудящее спокойствие. Может это последний миг пребывания в земной юдоли?  Есть возможность узнать, есть ли жизнь после смерти.. Говорят, перед смертью перед глазами за долю секунды прокручивается вся жизнь и человек переживает все заново.  Перед внутренним взором ничего не мелькало. Значит, не исключена возможность что они выпутаются из этой гнусной передряги..
– Вы откуда? – нарушил тягостное молчание самый пожилой. Молодой чеченец так и торчал за спиной, делая вид что считает пролетающих мимо ворон. Трофимов молил Бога что бы прошла хоть какая-нибудь военная колона.. – Я? Я офицер. Мой полк стоит в нескольких километрах отсюда, около Долинского. Знаете где? – Чеченцы разом кивнули. – А почему из машины другой не вылазит?
– Достаточно того, что вылез я. – Вопросов на эту тему больше не возникало. – Зачем вы приехали сюда? – старший въедливо вел допрос.
– На  базарчик, купить пивка, того-сего. Консервы надоели, сами понимаете – Трофимов как можно шире улыбнулся резиновыми губами. Чеченцы удивленно  заговорили на своем языке. Недоверчиво глядя покрутили головами. Чеченец со злыми глазами сплюнул и отошел в сторону. Старший о чем-то продолжал разговаривать с Махмудом прислушиваясь к разговору. – А у вас деньги есть? – недоверчиво спросил пожилой. Теперь удивился Трофимов  – Естественно! А как иначе? – Чеченцы настороженно смотрели, переговариваясь между собой. И самое странное – не хамили.  Вежливые люди. Так они  и стояли упершись  автоматными стволами друг в друга. Разговор старшего поста с водителем закончился. – Вот сейчас! – палец напрягся выбирая свободный ход курка, осталось чуть дожать и … Ну! Ну!!! Также напряглись чеченцы сверля его глазами. Старший коротко скомандовал своим и напряжение разом спало. Он почувствовал по тому, как оживились неподвижные лица и стволы сместились в сторону. Капитан с облегчением  вздохнул и убрал  палец со спуска гранатомета, ослабил давление на курок автомата. Но напряжение не проходило.  Может, они внимание таким образом отвлекают?  – Если на базар хотите, то лучше вот по этой дороге – отходя махнул пожилой чеченец рукой в сторону дороги идущей в село. – Там – показал  стволом в сторону объездной по которой двигались все – Плохой базар, дорогой.
– Спасибо! – Повернувшись вполоборота  Трофимов шарил ручку дверцы.  Чеченцы тоже жадно шарили глазами по его амуниции, разгрузочному жилету, мелкокалиберному автомату с пластиковым откидывающимся прикладом, с креплением для ночного прицела. Особенно завистливые взгляды вызывал подствольный гранатомет. Молодой чеченец не выдержал первый – Слушай, продай хоть ракету? – Ротный улыбнулся – Бери так. – Вытащил из разгрузки две ракетницы. Парень быстро  цапнул и засунул в карман. Их больше не задерживали. Машина тронулась. Трофимов и Вовка виновато молчали. Водитель тоже молчал не проронив ни слова до самого базарчика. О чем тут можно спрашивать?  Влажный лоб чеченца говорил обо всем. Погода резко переменилась. Заиграв в лужах, выглянуло яркое солнышко. Утих тревожащий душу ветер. Вид двух русаков на базаре вызвал столбняк.   Махмуд открыл багажник – Я так понимаю, в салоне все не уместится? – Торговля резко оживилась. Окруженные детишками, русские бродили по кольцу прилавков скупая все пиво. У одного из прилавков Трофимов задержался. Бабенка подняла цену. – Ты  что, тетка, рехнулась от жадности? – Трофимов сердито  поставил бутылку на место – У всех одна цена, у тебя другая! Ты посмотри пиво-то у тебя какое? Щекастая, румяная  тетка  воинственно подбоченилась – И какое у меня пиво?
– Старое! Муть на дне, и сроки все вышли!
– Не нравится,  не покупай! – гонористо фыркнула тетка.
– И не куплю! – Трофимов отошел от несговорчивой торговки.  – У меня... у меня купите ребята! – неслось со всех сторон без малейшего акцента. Торговки наперебой зазывали богатеньких покупателей – А вот семечки, какие вкусные семечки, берите ребята! – Кроме жадной торговки так и не сбавившей цену, пива больше ни у кого не было. Вояки переглянулись. – Семечек хочется.. – виновато вздохнул Вовка. – Век не ел! – с готовностью поддакнул Трофимов. В газетный кулек поместилось треть ведра. Бананы, апельсины.. рот наполнялся тягучей слюной.  – Дядь, а дядь, а ты русский? – недоверчиво спрашивали малолетки таскавшиеся за ним по пятам по всему базару. Пацанва норовила потрогать оружие пальчиком.
– Ага ребята, русский..  – Трофимов расплатился за несколько блоков «ЛМ». До ввода войск товар в Чечню поставлялся из Турции, и был дешевле высококачественных подделок. Турецкий «ЛМ» душист, крепок  и заборист. – Дядь, а давай из этой штуки бабахнем? – мальчишки с восторгом указывали на гранатомёт. – Не ребята, лучше не надо. Жвачку будешь?
– Буду!
– Лови!
– А мне?
– Лови..  – На собровца, пацанва не очень-то обращала внимания, камуфляж и все. Вид у Вовки был вообще какой-то не военный, слишком добродушный. Деньги быстро кончились.  – Приезжайте ещё! – кричали торговки. Забросив последний мешок, собровец захлопнул багажник. – Как деньги будут..

2

– Остановят, нет? – Трофимов щелкнул вскрывалкой «Белого медведя» и густая пена пузырясь ринулась наружу. – Салют! – Ответно подняв руку в приветствии, ротный поспешно присосался к банке. На заднем сидении, как вампир, чмокал Колобок. Чеченский пост скрылся за поворотом. Теперь сюда можно безбоязненно ездить, и пока есть деньги – они здесь самые желанные и дорогие гости. Ничего необычного, в принципе все так и должно  было бы быть.
– Пивка? – Махмуд опять оторвал руки от руля – Нет, спасибо! – Раскрыв бардачок ротный закатил две банки, подумав, добавил еще одну. – Как знаешь, а я с твоего разрешения закурю. – В машине не курили, воздух был свеж но ротного до того разобрало, что Трофимов не выдержал и открыв форточку приник выпуская дым наружу. Пиво без сигарет, не пиво. Кайф.. Трофимов пьяно улыбался  не думая что из-за своей слабости здорово упал в глазах Махмуда.  Он эти незаметные радости имеет каждый день, и что бы это понять, для начала их нужно лишиться. Чмоканье на заднем сидении прекратилось, пухлая рука легла на плечо чеченца – Останови. – Здание бензозаправки советских времен стояло пустое, с выбитыми стеклами. От бензоколонок остались бетонные остовы, а бензином торговали только с рук. Торговцы сидели всюду, как грачи. На фанерках, ящиках, топтались в здоровенных армейских валенках.   Перед каждым переливались банки, бутыли и канистры с самодельным, желтым бензином. Бензин в этих местах гнали как самогон, и моторы от такого зелья чихали и дергались как параличные. Для нормального передвижения, продукт смешивался с заводским в пропорции не меньше чем пятьдесят на пятьдесят. Среди всей этой пузатой мелочи возвышалась  цистерна – полуприцеп с белой надписью «Молоко». Торговец – олигарх, сидел как и положено олигарху в теплом, мягком кресле. – Выбирай. – Собровец достал деньги и кивнул Махмуду – У кого будем брать?
– В банках, видно чем торгуют. – Собровец выбросил вторую пивную банку и протянул деньги. Осчастливленный торговец быстро спрятал деньги и под завистливыми взглядами соседей достал огромную воронку – Вам в бак или канистру? 
– Махмуд, нам в бак или канистру? – Трофимов, тоже прикончивший вторую банку приплясывал от нетерпения и озираясь, приглядывал укромный уголок.
– Приехал? – Борода выплюнул окурок и пошарил в кармане доставая новую сигарету. – Ну ты даешь.. А мы уж заждались вас. Мужики вон нервничают. – Попутчики Махмуда обрадовано суетились забираясь в машину, роль заложников, хотя тебя и угощают сигаретами, малоприятна.
– Куда мы на хрен денемся..  – Трофимов небрежно развязал мешок – Пивка?
– Вот это да..  ну, спасибо!
– Пустяки. – Трофимов поглядел и свистнул наверх, в окопы – Два человека сюда, быстро! 
Разговоры и восхищенный крик быстро затихли, слышалось хлопанье крышек и бульканье пива. Вагончик притих и только после этого начались обязательные в таких случаях расспросы. Дверь непрерывно хлопала, как черное воронье на запах падали,  со всех уголков слетались халявщики.  Ротный уклонялся от вопросов, чувствуя что это в общем-то никому не интересно, обычная дань вежливости. Во взглядах светилось сожаление что не решились ехать и жалость по потраченным деньгам, ведь никто не считал кто сколько дал и сколько выпил. Вовка трещал как пулемет рассказывая как он прижал к животу гранату и ходил по базару, Трофимов не слушал.  Сколько их не было, час-два? Да, где-то так. Но сколько он дал.. за этот час, он прожил целую жизнь и обычный, на первый взгляд эпизод, заставил взглянуть на все иначе.  В вагончике было дымно и прихватив сигареты ротный незаметно вышел. Никто не обратил внимания – баба с возу..
– Товарищ капитан, это правда что вы в чеченский поселок на базар ездили? – Васильев молчал ожидая ответа. На землю давно опускалась ночь а ротный все никак не мог успокоиться. Как он мог так глупо попасться? Где были его мозги? Дрова трещали разбрасывая алые искры. Рота спала. Ротный медленно повернулся к сержантам. Что им сказать..  – Не надо глядеть начальству в зад. Это не цветной телевизор. – Ответ был грубым и сержанты обиженно  промолчали. А как им объяснить что это была глупость, и вывернутся удалось лишь по счастливой случайности?! Наверное, близкие вымолили дурака..  Других причин везения просто не было. Вот так, умирают от скуки.
 Кто-то яростно рванул полог и чертыхнулся. В землянку влетел Венцель – Товарищ капитан!  Утихомирьте Баранова, а то что-то случится! – Лицо покрылось пятнами, сержант тяжело дышал. Накинув бушлат ротный выскочил на улицу. Крики неслись от окопов. Скользя по глине Трофимов рванулся на шум.  Ефрейтор Фот стоял в окопе рядом с пулемётом, и зажимая разбитые губы вызывающе  смотрел снизу вверх, в лицо лейтенанту. Баранов, картинно  расставив ноги и сжав кулаки угрожающе раскачивался на краю окопа. Пьяно цедил – Ты что сволочь, офицера не уважаешь, свистишь много...
– Я не свищу, а говорю... – с ненавистью прищурил глаза пулеметчик. Ещё бы немного и произошло бы непоправимое, ни один не собирался отступать. Капитан был в ярости. Лейтенант трусил в опасные моменты и бросал взвод.  Какое тут к черту уважение? Ефрейтор  довернул голову. Обернулся и лейтенант. Увидев подбегающего командира лейтенант  отшатнулся. С тупой, пьяной физиономии  слетела спесь и заносчивость. Капитан остановился и еле удержался от удара. – В чем дело, лейтенант? – Баранов молчал. – Вон отсюда! – Лейтенант вжал голову в плечи, и повернувшись потрусил в блиндаж. Ротный опять еле сдержался от пинка. Можно ударить Баранова, но бить офицера, нельзя. По крайней мере на глазах у подчиненных. После этого лейтенанта будут бить и подчиненные, и кто знает чем это обернется в самый неподходящий момент?  Трофимов с досадой выругался и нервно закурил.  Беда. Трезвый   хоть и трус,  но вполне приличный человек. Как выпьет же,  становится  драчливым ослом. Водки ему что ли перед боем наливать?  Может хоть так преодолеет барьер трусости? –  Извини  брат. Кури. – Трофимов протянул пачку. –  А, ничего. – Ефрейтор зажимал разбитые губы. – Он еще вон на зенитчиков наехал.
– А вам что сделал? – ротный обернулся к испуганно стоявшим солдатам зенитного расчета. Хлипкие солдатики жались друг к другу беспомощно глядя на офицера. На душе стало паршиво. Стыд!  Ротный и сам бывало прикладывался, причем не шуточно. Но  не со злости. Это можно отнести к нечистой и грязной работе, после которой противно и стыдно. Втолковывать и воспитывать иначе, просто не было времени. Да и не понимали они слов. Он уже в этом не раз убеждался. Не все конечно.. но многие. А этот недоносок, прикрываясь своим положением хлестал подчиненных наслаждаясь их беспомощностью.  Чтобы хоть как-то сгладить вину за своего лейтенанта Трофимов и им протянул пачку дорогих сигарет – Если ещё  подойдет к вам, немедленно сообщайте мне, понятно? –  Солдатики закивали головами на тонких шейках.
Ночью в блиндаж ввалился командир зенитное батареи. Недобро прищурившись на тусклый огонек керосиновой лампы, плотно сбитый старлей выдохнул густым перегаром – Ты своего дурачка предупреди, ещё раз не за дело тронет моих солдат, я ему зубы пересчитаю...  – Трофимов искоса посмотрел  – а ведь, точно пересчитает, и будет прав.
– Я уже разобрался, больше не сунется. – Шестопалов осклабился – Сказали, а то я бы моську ему прямо сейчас набил.  – Баранов лежал на нарах тихо, как мышь.