Горячий кофе

 
 Он возвращался домой, когда наступил этот приступ. Было больно, настолько больно, что Волков не смог удержаться на ногах, упал на асфальт и свернулся в клубок, пытаясь хоть как-то успокоить боль. Сейчас все мысли о таблетке обезболивающего, хотя почему-то казалось – это уже не поможет. А боль становилась все сильнее и сильнее с каждой секундой, и утешало теперь, как бы страшно это ни было, только то, что он знал – рано или поздно, это должно было произойти. Два года он готовил себя к этому дню и был уверен – готов. Но когда этот день настал, стало ясно, что жить хочется, сильнее, чем забыть про эту страшную, поверьте, очень страшную боль! Жить хочется! А поздно уже.
 Боль бывает очень сильной, и за два последних года Волков испробовал ее всю, он смаковал ее так, как не смакуют вино настоящие гурманы, боль Волков знал лучше любого другого на земле, но есть грань, за которой она уже не воспринимается. Только теперь, когда он потерял контроль над собственным телом, когда стало ясно, что хвататься за жизнь поздно, только в тот момент, когда исчезло все, что заставляло обращать внимание на боль, Волков понял, что ничего страшного в ней нет: пока больно, есть надежда выжить. По-настоящему страшно стало только сейчас: после всего, что пришлось пережить в жизни, после всех мук ада, испытанных на земле, он испугался холодной безликой безысходности. Он всегда думал, что со смертью смириться легче всего, а теперь понял, что смиряться с ней не нужно, сама смерть – ничто по сравнению с осознанием своей беспомощности. Смерть – это когда тебя не спрашивают; напрасно ее изображают в виде человека – ничего человеческого в ней нет: смерть – это просто конец. В ней даже смысла нет. Смерть – это ничто. И настал тот миг, когда потерял смысл страх. И миг, когда смысл потерял весь мир. И, наконец, миг, когда смысл потерял он сам – Александр Волков. Его просто не стало.
 
 А потом он проснулся. Тот страх, а потом темная безысходность, что остались от сна, превратились в щемящую тоску. Казалось, она ему чем-то знакома. Волков впервые в жизни почувствовал, что жизнь не имеет никакого смысла – там, перед лицом смерти, человеческие ценности исчезают, становятся тем, чем по-настоящему были всегда – опиумом для живущих, детскими игрушками, выдуманными смыслами... Все, что может быть дорого для человека: любовь, радость, мудрость – это все бессмысленные понятия, которые существуют для того, чтобы заполнить пустоту мира. Когда придет время, все это потеряет значение, и, умирая, каждый подумает не о том, как прожил жизнь, не вспомнит о самых ярких ее минутах и не станет убеждать себя в том, что она удалась – нет! Каждый осознает, что всю жизнь гонялся за привидениями, а жизнь его не имела никакого смысла. А еще поймет, что мог бы и не рождаться, все равно ничего бы не произошло.
 Зачем же жить?
 Вдруг зазвонил будильник. Волков машинально выключил его, но потом долго пытался понять, что же это значит. Позже пришла мысль о чашке кофе, и за все утро она первой его согрела. Волков встал с постели, нащупал под кроватью тапочки и, стараясь ни о чем другом не думать, пошел на кухню. Здесь он вспомнит, что вчера обещал Алисе заехать перед работой, подвезти.
 
 Тоже странно – никакого намека на радость Алиса у него не вызывала, хотя еще вчера он танцевал от счастья, садясь в машину. Он влюбился, может быть даже, полюбил, и это было прекрасно, но это было вчера. А сейчас радоваться не позволяло понимание того, что он будет выглядеть глупо, любовь – она ведь тоже не имеет смысла.
 Это первая мысль, которая заставила его усомниться в бессмысленности мира. Но это сомнение быстро прошло – он сам его прогнал и по той же причине – стыдно было выглядеть глупо.
 Алиса восприняла его мрачность спокойно – он просто не выспался. Тем более что она тоже не блистала бодростью и словоохотливостью. У ее офиса расстались довольно холодно, но договорились вечером сходить куда-нибудь в кафе. Это предложил Волков, Алиса, естественно, не отказалась, все шло по простейшему сценарию. Потом он еще, какое-то время будет за ней ухаживать, потом, может быть, он женится...
 Стоп. Никто ни за кем ухаживать не будет. Кажется, Сашу занесло не в ту степь. Он в жизни не ухаживал ни за одной девушкой. Ну, в традиционном смысле этого слова.
 Что ж не так, а? До сегодняшнего утра его жизнь была полна смысла и событий, а сейчас он понимал, что если не будет записывать, то потом не вспомнит даже, как его зовут! Кстати, почему он ни разу до этого не задумался о том, что у чего-либо есть смысл? Был смысл. Нет, правда, он же просто жил и ничего больше.
 Да, зато теперь стал философом, и как будто это ему что-то дало! Ладно, черт с ним, он уже опоздал на работу. А сейчас еще вспомнил о том, что вновь наполнило смыслом всю его жизнь – ему захотелось есть. Он же, как обычно, не позавтракал.
 
 Завтрак в офисе настоящим не будет никогда – так, чашка кофе и сладкий пряник, но этого хватит для того, чтобы дожить до обеда. Хотя нет, кофе он себе заварит еще раз, как минимум. Волков был из тех людей, кто на первое место среди инструментов для работы программиста ставил именно чашку кофе, а уже за ней клавиатуру. И, кстати, после завтрака жизнь стала лучше. Он вспомнил про Алису. Ха! Вечером же у них свидание. Детские забавы для тех, кто грезит наяву. Но, с другой стороны, раз уж у него нет выбора, и приходится жить, так может быть, стоит поискать для себя цели самому? Та же любовь – это приятно. Так не это ли цель жизни? Радость? Наслаждение? Волков с радостью и наслаждением сделал глоток горячего кофе.
 
 Алису он встречал уже другим человеком. Он перестал казаться себе смешным, более того, обманутым, он жил и наслаждался жизнью. Теперь приятным в высшей мере стало все – и чашка кофе в кафе на набережной, когда рядом любимая девушка, и ее поцелуи и ласки, и даже пробки на дорогах. Надо же, как может изменить человека какой-то сон! Хотя, честно говоря, это был не какой-то сон: там он умер, и умер по-настоящему, там все ощущения были на высшем уровне... Там даже тьма была яркой. Волков попытался вспомнить, от чего он умер, но у него, почему-то, не получилось, да и не до этого было – в этот момент Алиса вышла из душа, так и не одевшись.
 
 А утром опять зазвонил будильник.
 Все было как обычно до тех пор, пока Волков не почувствовал, пытаясь нащупать и прихлопнуть звенящую гадость, что рядом с ним спит Алиса. Уже не спит, наверное.
 Наконец, он пересилил себя, открыл глаза и нашел будильник. Потом повернулся к девушке и поцеловал ее. Алиса сладко потянулась, и Волкову показалось, что он самый счастливый человек на свете. Алиса обняла его и снова заснула. Если бы она этого сейчас не сделала, это сделал бы он. Но теперь он засмеялся и поднялся с постели. Будить сегодня он ее будет чашкой кофе в постель. Не в смысле вылить, а в смысле подать. Нащупав под кроватью тапочки, он, стараясь ни о чем другом не думать, пошел на кухню.
 
 Пройдет еще пять лет, и кто-то у них на фирме в шутку предложит посчитать, сколько он выпил чашек кофе. Волков не останется в стороне, и посчитает свои. Посчитает и ужаснется, потому что у него получится четыре с половиной тысячи за пять лет. Это только на работе. Дома он выпил примерно столько же. Как бы не посадить себе печень!
 Зря он об этом подумал.  Следующий день он провел в больнице, и именно из-за печени. Признаться честно, она у него иногда постанывала, но он, как и все мужики, не обращал на это внимания.
 – И пил много кофе. – Добавил врач.
 Теперь кофе ему было противопоказано. Волков вдруг понял, что жизнь потеряла смысл. Он же программист! Как он может жить без кофе?
 
 Однажды он проснулся от боли в печени. Волков пытался нащупать таблетки на тумбочке, но у него не получалось. Наконец, он пересилил себя, открыл глаза и нашел то, что искал. Ему было плохо. Не больно, а плохо. С некоторых пор в доме перестал появляться кофе, и он догадывался почему. Ему врачи не говорили, но он был уверен, что Алиса знает. И сам он не может не догадаться. И, тем не менее, он ничего не делает. Это бессмысленно – пока есть возможность наслаждаться жизнью, делать то, что хочется, глупо поступать согласно логике. Потому что жизнь потеряет смысл. Волков начал часто вспоминать сон, который когда-то чуть не перевернул его жизнь вверх ногами. Там он умер. И умер от рака печени.
 Как-то он поделился своими соображениями на этот счет с женой, но Алиса, как обычно, заявила, что он – придурок. Даже дети умнее, говорила она, эти хоть думают о себе иногда, а вы, мужики все поголовно идиоты. А Волков знал, что она так отреагирует – она всегда так реагирует на его высказывания и соображения. Хотя, она права – он действительно ничем не лучше любого другого, он точно такой же. Но Волкова, в отличие от жены, это радовало. Всю жизнь он боялся одного – потерять смысл жить. Он боялся того, что осталось от сна семилетней давности, и именно это заставило его стать таким, каким он стал. Время все меняет. Семь лет он жил с памятью, словно это было вчера, о том сне, и, наверное, он уже не испугается безысходности – ведь он с ней знаком, и она уже не чужая. Он ничем не отличается от тех, кто не следит за собой, плюет на этикет и не помнит о том, что неплохо бы зайти в магазин после работы, купить молока, потому что жена, хоть и не работает, но, все же, женщина, и ей, кажется, трудно все это тащить в своих руках. Может быть, Волков отличался от других подобных ему тем, что видел себя со стороны, но он ничего не менял. Ему и так было нормально. Он все так же работал за компьютером, с чашкой кофе под рукой, только теперь он стал пить его меньше. Не расставался с анаболиками и ждал. Иногда было больно, очень больно, но всегда спасали таблетки. А менять что-то было уже поздно. Он знал, чего ждет, но ни разу не позволил себе признаться в этом. Потому что легче всего смириться со смертью. И это единственное, чего он боится.
 
 Он возвращался домой, когда наступил этот приступ. Было больно, настолько больно, что Волков не смог удержаться на ногах, упал на асфальт и свернулся в клубок, пытаясь хоть как-то успокоить боль. Сейчас все мысли о таблетке обезболивающего, хотя почему-то казалось – это уже не поможет. А боль становилась все сильнее и сильнее с каждой секундой, и утешало теперь, как бы страшно это ни было, только то, что он знал – рано или поздно, это должно было произойти. Два года он готовил себя к этому дню и был уверен – готов. Но когда этот день настал, стало ясно, что жить хочется, сильнее, чем забыть про эту страшную, поверьте, очень страшную боль! Жить хочется! А поздно уже.
 Боль бывает очень сильной, и за два последних года Волков испробовал ее всю, он смаковал ее так, как не смакуют вино настоящие гурманы, боль Волков знал лучше любого другого на земле, но есть грань, за которой она уже не воспринимается. Только теперь, когда он потерял контроль над собственным телом, когда стало ясно, что хвататься за жизнь поздно, только в тот момент, когда исчезло все, что заставляло обращать внимание на боль, Волков понял, что ничего страшного в ней нет: пока больно, есть надежда выжить. По-настоящему страшно стало только сейчас: после всего, что пришлось пережить в жизни, после всех мук ада, испытанных на земле, он испугался холодной безликой безысходности. Он всегда думал, что со смертью смириться легче всего, а теперь понял, что смиряться с ней не нужно, сама смерть – ничто по сравнению с осознанием своей беспомощности. Смерть – это когда тебя не спрашивают; напрасно ее изображают в виде человека – ничего человеческого в ней нет: смерть – это просто конец. В ней даже смысла нет. Смерть – это ничто. И настал тот миг, когда потерял смысл страх. И миг, когда смысл потерял весь мир. И, наконец, миг, когда смысл потерял он сам – Александр Волков. Его просто не стало.
 
 А потом он проснулся. Тот страх, а потом темная безысходность, что остались от сна, превратились в щемящую тоску. Казалось, она ему чем-то знакома. Волков впервые в жизни почувствовал, что жизнь не имеет никакого смысла – там, перед лицом смерти, человеческие ценности исчезают, становятся тем, чем по-настоящему были всегда – опиумом для живущих, детскими игрушками, выдуманными смыслами... Все, что может быть дорого для человека: любовь, радость, мудрость – это все бессмысленные понятия, которые существуют для того, чтобы заполнить пустоту мира. Когда придет время, все это потеряет значение, и, умирая, каждый подумает не о том, как прожил жизнь, не вспомнит о самых ярких ее минутах и не станет убеждать себя в том, что она удалась – нет! Каждый осознает, что всю жизнь гонялся за привидениями, а жизнь его не имела никакого смысла. А еще поймет, что мог бы и не рождаться, все равно ничего бы не произошло.
 Зачем же жить?
 Вдруг зазвонил будильник. Волков машинально выключил его, но потом долго пытался понять, что же это значит. Позже пришла мысль о чашке кофе, и за все утро она первой его согрела. Волков встал с постели, нащупал под кроватью тапочки и, стараясь ни о чем другом не думать, пошел на кухню.
 
 2004. © Сидоренко Евгений.