Марионетки

               
Лилия Ахмедова
Марионетки
  В одном кукольном театре жили две марионетки. Каждый раз во время спектакля одна марионетка сильно била другую. Не потому что ей так хотелось, просто так хотелось автору. Обе марионетки сильно страдали от этого. Вторая от боли, Первая потому что очень любила вторую.
 Всякий раз, как только начинался спектакль, одна марионетка думала, как же сказать другой, чтобы не обижалась на нее, простила, а главное поняла, что  ей нестерпимо больно видеть  мучения любимой.
 Другая марионетка не могла найти способа  сказать Первой, чтобы не боялась ее бить, ведь так нужно для зрителей, им нравится, когда кому-нибудь больно. Ей очень хотелось, чтобы Первая узнала, как сильна ее любовь к ней.
  Марионетки жили в разных сундуках, и  могли встречаться только на сцене во время спектакля. Они подолгу смотрели друг на друга из противоположных кулис, привязанные ниточками к палочке в руках кукловода. Втайне друг от друга они мечтали, чтобы когда-нибудь кто-то ошибся и положил их в один сундук, и тогда они смогут объясниться по-человечески. По ночам, когда в театре не оставалось никого кроме мышей и домовых, время от времени нарушающих тишину, марионетки, запертые каждая в своем сундуке, видели яркие сны. Там они были свободны от нитей, тянущихся к их телу, они шли, взявшись за руки по цветущему лугу, навстречу новому утру. Розовые облака превращались в кружевную карету и, приветливо отворив двери, предлагали прокатиться.
Вдвоем они летали над землей, свободные и счастливые. Один сон на двоих.
    Чудесные сны кончались, а в зале сидели зрители и ждали начала спектакля. Так продолжалось очень долго, может быть несколько лет,  может  гораздо больше, но марионеточная любовь не проходила. Первая страдала и била,  вторая мучилась, видя, как переживает первая.  Кто знает, сколько еще могло так продолжаться, но однажды по театру разнесся слух:  готовы декорации и куклы к новому спектаклю, а старый скоро сойдет со сцены,  вместе с ним и старые куклы…
   Как обычно они смотрели друг на друга из кулис, таких равнодушных, когда дело касалось человеческих чувств,  вечные кулисы были поклонниками кукольных страстей. Уже все понимали, сегодняшний спектакль последний. Последний. Значит всему конец? Мечтам, надеждам, и самим марионеткам конец.
  Все шло по привычному сценарию, зрители смеялись, глядя на двух марионеток. И вдруг первая невероятным усилием воли отшвырнула палку в угол сцены, из-за этого оторвались  две нити, и она упала на колени:
- Я хочу чтобы ты знала, - обратилась она  ко Второй марионетке, произнося текст не по сценарию, - я прошу у тебя прощения за всю боль, которую причинила тебе. Я любила тебя, и не могла сопротивляться кукловоду, но сегодня отчаяние сделало меня сильной. – Марионетка протянула руки в сторону второй марионетки, нити натянулись и лопнули, и тогда вторая, чтобы не дать упасть, тому,  кто был ей  так дорог, рванулась из всех сил, подхватив падающее тело.
- Пожалуйста, не извиняйся, я  люблю тебя, и прощаю за все. - Нити шелковой струйкой спускались откуда-то сверху, давая долгожданную свободу. Обездвиженные радостью откровения они лежали посреди сцены, впервые за долгую жизнь рядом.
     Сошедшие со сцены марионетки обрели новый дом в виде, оббитого старым бархатом сундука. Они были счастливы, в их маленьком мире жила большая любовь.
     Когда спектакль был сорван, кукловоды недоумевали, отчего порвались такие прочные нити? Они приняли это за знак свыше, и решили не снимать спектакль со сцены,  заменив старых марионеток новыми.

03.12.07, Ашхабад