Жадина

               



      Конфузов настороженно и внимательно оглядел пустой холл и юркнул за массивную колонну. Выглянув из-за нее и еще раз убедившись, что в холле никого нет, он, стараясь не брякнуть замком, осторожно открыл портфель, достал бумажный пакетик и вынул толстую булку, разрезанную пополам. Из разреза аппетитно торчал язычок докторской колбасы. Конфузов полюбовался бутербродом, вдыхая ароматный запах сдобы, зажмурил глаза, широко открыл рот и …
     - Сорок восемь – половинку просим!
     Конфузов вздрогнул, чуть не выронив булку. Рядом стоял Пеленкин, глазами поедая бутерброд.
     - Сорок один – ем один, - промямлил Конфузов и поспешил впиться зубами в продолжавшую ухмыляться и дразнить рожицу жертвы. Пеленкин судорожно сглотнул и презрительно уставился на торопливо жующего Конфузова одним глазом, другим продолжал смотреть на булку.
     - Так не честно! Я первый сказал! – обиженно взвизгнул отверженный. - Жадина! Жадина-говядина!
     - Да?! А кто мне позавчера не дал от яблока откусить, хотя я тоже первый сказал “сорок восемь – половинку просим”, кто? – резонно заметил Конфузов, прожевывая кусок бутерброда и переводя дух. Пеленкин  вынужден был признать свою ошибку, осознать ее, дать клятвенное обещание не поступать больше не по-товарищески. Конфузов был непоколебим. Булка стремительно теряла формы и объем.
     - Ну, дай хоть кусочек! – в последней надежде взмолился Пеленкин. – А я тебе за это завтра на весь день экскаватор дам.
     - Правда? – Конфузов перестал есть, решая, какая может быть стоимость экскаватора на полный день по курсу бутерброда. – Ладно, держи.
     - Семен Петрович! Андрей Палыч! Что же это вы?! Совещание вот-вот начнется, - услышали они за собой. Повернувшись, Конфузов и Пеленкин увидели районное начальство, к которому прибыли на квартальный отчет. – Давайте быстрее. Времени мало, а работы много. Как у вас с поставкой угля, Семен Петрович?
     - Стараемся, Егор Гансович, вот только техники маловато, - ответил Пеленкин, поспешая за руководителем. Но через два шага остановился и, обернувшись к Конфузову, шепотом пропел:
     - Обманули дурака на четыре кулака! Нету у меня экскаватора, он на аварии в Актасе.
     От такого коварства у подполковника Конфузова на глазах выступили слезы.