Глава 42. Военные действия продолжаются жёстче

  - Да, сценка, я тебе доложу, мелкая. Хорошо, сегодня с нами всего две группы выступает, и обе – не оркестр, – Анжей, не спеша, настраивал свой странноватый на вид инструмент – невероятно узкий контрабас, корпус которого был не шире грифа. – Акустический бы сроду не поместился.
  - Это тот самый инструмент, про который упоминал твой недруг Годилин? – спросила Марина. – Мне Борис Эдуардович уже рассказал.
  - Тот самый, только сделан он не в России, а в Англии – есть там один хороший спец по таким «шушпанам», – Водецкий всё так же продолжал дёргать струны, посматривая на свой приборчик. – Это Нокс дядьку уломал мне помочь. Пришлось выложить четыреста фунтов, но удовольствие стоит того. Датчик сработан строго под инструмент, механика – на совесть, подстройка идеальная.
  - А что такое «шушпаны»? – спросила Алёна.
  - В Интернете некоторые люди прибавляют словцо «шушпан» с дефисом к чему-либо хитровыделанному. Ты не очень в курсе насчёт Кащепузии, поэтому не буду тебя грузить.
  - А с тем парнем из Питера что?
  - Ничего, – Анжей закончил настройку и отнёс инструмент в сторону подсобки «Рок-клуба». – Давай, здесь посидим, пока там всё действо начинается. Так вот, про Джэсса и остальных. Годзилка напридумывал баек, перечитавшись «Русской психатаки» Кирилла Ермичёва, чтение которой он перемежал, судя по всему, с «Сатанизмом под маской рока» Ильи Куликова. Только Годзилка оригинальнее, не лямзит всё с западных авторов, как Куликов. Байки эти он опубликовал на сайте «Православного Воинства Русского», там такую «фантастику» всерьёз воспринимают. Расчёт был проще пареной репы – слухи с таких сайтов разносятся по системе ОБС быстрее ветра. На сайтах посерьёзнее половины начальной информации уже нет. Дальше получается совсем новый продукт, и если кто-то дознается, что Лёша это накарябал – он встанет в позицию: «Я не я, лошадь не моя, телега и вовсе арендованная». Но к твоему вопросу, что там было. Годзилка накатал не меньше дюжины статей про русских рокабилов, набрав там все имена, которые ему попались – от Пола Стёпина до Ромы Покса, проходя сквозь Ермичёва, Калю и только ещё не Стаса Богорада. В общем, всех собрал. Написал он там, что сатанизм, что все сидят по уши в «ангельской пыли», что я там у кого-то инструмент заказывал (проще самому на готовый датчик навесить – Ник с этим справился неплохо). А попутно развил там такую мафию, что просто жуть берёт. Интересно, что Покс пострадал последним, а должен был – одним из первых.
  - А он кто? – спросила Марина.
  - Гитарист группы VERTS, «русских CRAMPS», – пояснил Ник. – Анжей, давай «палку», я покараулю, пока там вы с девчонками треплетесь. Кстати, Цой сказал, что он сейчас будет панков отстраивать. Ты глянешь?
  - Лады. Девчонки, давайте, сейчас выйдем на воздух, там потрещим. А то сейчас начнётся грохот.
  Они вышли в сторону будки вахтёра и перебрались на улицу. К ним подошёл парень немного азиатского вида, одетый в стильные, немного спортивного вида вещи и очень коротко остриженный (почти наголо). Он спросил закурить, но когда ему объяснили, что они тут не курят, он ушёл в сторону компании неформалов, в которой заметно выделялась симпатичная женщина с крашенными волосами и бритыми висками, тоже очень стильно одетая. В ответ на вопрос Марины, кто это, Анжей ответил, что это – Оксана, фотограф и писательница такая.
  - Я вас позже познакомлю, – ответил он. – А пока закончим с Годзилкой. Так вот, этот деятель затеял писанину на тему «Стиляги и сайкобилы – угроза российскому обществу». Написал не меньше дюжины статей про рок-н-ролльную тусовку всякую, где собрал все имеющиеся мифы – меня туда ещё приплёл. У меня же там есть знакомые, с которыми мы проводили в Москве фест «Против цензуры и идиотов». В общем, там он всю тусовку полил помоями, а про Кащея и вовсе написал, что тот «сиделец». Из-за татуировки.
  - А что за татуировка? – спросила Алёна.
  - Значок STRAY CATS, кот с высунутым языком. На «зоне» за такое могут предъявить, потому что такое надо заслужить. Это же аббревиатура – «Коренной Обитатель Тюрьмы». Конечно, там не спутаешь, но для «дыхания пивом» кошачьей головы может быть по самое «не хочу» достаточно. Что парадоксальнее всего, автор этой татуировки – сроду не блатной. Его уже нет в живых.
  - А ты знал этого татуировщика? – спросила Алёна. – Кстати, а кто он такой был-то?
  - Лёня – Пися Череп, – ответил на это поляк. – Легендарный товарищ был, ещё из старых панков. Редкий случай, когда татуировщик может не высокомерничать с молодняком, тот же Кащей его явно помоложе будет. Я имею в виду барабанщика SPITFIRE. Ну, так вот, дамы, вернёмся к Годзилке. Этот деятель добился трёх судебных процессов за свои все художества – Кащей, Пол и Ермичёв (последний – совсем недавно с ним судился, мне же тут Городецкий говорил, что Годзилку позавчера приезжали описывать, так что сейчас вся наша антикультовая шобла шарит по кубышкам, чтобы выкупить его последние трусы у службы судебных приставов).
  - Он так их оскорбил? – спросила Марина.
  - Он просто облил их помоями по полной программе. Всех, кого смог. Да он и кроме рокабилов уже успел многим нанести оскорбления – ещё когда Олеся и Болт требовали от газеты, где он их облаял, напечатать опровержение (тем скандал и замяли). Понимаешь, у парня немного бзик по этой теме. Он стильных почему-то не жалует особо страшно в последнее время. Даже пытался вовлечь в этот скандал почтенного Николая Францевича, но тот не повёлся, он человек достаточно в этом отношении самостоятельный. Один из немногих, с кем лично я нормально общался всё время из «сибирского панка».
  - А кто он такой? – спросила Алёна.
  - Никогда не слышала про Ника Рок-н-Ролла? – Водецкий усмехнулся. – Алёнка, этот товарищ – гигант российской неформальной культуры в целом. Все нынешние пропитые и обкуренные анашой «хойщики», «квинсота» вот эта вот, они в проекте не числились многие, когда Ник уже шокировал аудиторию, когда на акустическом концерте он мог нагнать драйва и ужаса три тонны. Сейчас он – интеллектуал и философ, который ведёт вполне сдержанный образ жизни, но по степени нонконформизма многим молодым у него и сейчас можно поучиться. А уж его альбом «Половина 13» – это впечатляющее нечто. Так вот, Годзилка решил сыграть на нелёгких взаимоотношениях Ника и Стаса Богорада, но этот номер не прошёл. Ник его не поддержал, сразу понял, что Годзилка затеял. Да и так они практически не контактировали – люди сильно разные. А тут ещё старина Ник имел неосторожность помочь с концертом Спайсушке, которую Годзилка попросту люто ненавидит, да там ещё и я был в составе. В общем, пошли предъявы, и Годзилка «хлопнул дверью», написав на форуме «Православного Воинства Русского» крайне оскорбительный пост, из которого позже выросла достаточно паскудная статья, опубликованная на том же сайте, а потом перепечатанная на двух или трёх литпорталах. А друзья Ника в ответ на это опубликовали в Интернете очень подробный рассказ о том, какой Годилин на самом деле. И у него резко поубавилось друзей в рок-тусовке. А его главного защитника в рок-среде, Александра Непомнящего, уже не было к тому моменту в живых. Ну, а поскольку эта статья дошла до Питера и Москвы, то у Годзилки оборвались некоторые полезные связи в среде бонов. После этого он написал статью про Покса. Которого до той поры пальцем не трогал (из-за Сергея Геноссе, вокалиста VERTS). Умные люди сразу раскусили, что к чему, и Годзилка остался, на чём болтался. Про мой «шушпан-контрабас» уже никто не вспоминал к тому моменту – были вещи и поинтереснее.
  - Анжей, – на крыльце показался длинноволосый молодой человек азиатской внешности, – давай, сейчас панков твоих достроим, и твоя очередь.
  - Иду, – ответил поляк. – Девчонки, потом договорим. Да, кстати, этого парня зовут Димой, он тут звукооператор.
  Они ушли в клуб, а Алёна и Марина остались на крыльце, куда уже быстрым шагом подходили, даже подбегали Андрей и Иван Бурмистров (естественно, босой и в своей излюбленной бандане).
  - Девчонки, привет, – начал Андрей. – А там что сейчас творится в клубе? Я просто тут задержался дома, мама за хлебом попросила сходить, вот я и задержался. Ивану спасибо, подвёз меня по-быстрому.
  - Не опоздали вы, – усмехнулась Алёна. – Там у них ещё саундчек идёт. А если вам Анжея надо, так вы в клуб зайдите, если он не занят – поговорите там с ним.
  Иван и Андрей пошли в клуб, удачно миновав вахту. Наружу вышла Бэби Спайс, которую Алёна и Марина не заметили в общей сутолоке. Обмен приветствиями, как и полагается в приличном обществе. После этого Алёна спросила у ведьмы:
  - Тоня, а это правда, что Анжей там говорил насчёт Годилина?
  - А именно?
  - Что у него имущество описывают.
  - Да, опись имущества произведена уже, у него изъяли жёсткий диск на компьютере. В общем, там сейчас такой шум стоит, что ужасаешься просто. Ермичёв всё-таки выиграл процесс по «чести и достоинству». А тут ещё и проблема у них, что Анжей с Наташей подключили Скворцова, и он хорошо взялся за дело, потому что знает, как такие штуки обтяпываются ментами. Я имею в виду эту ситуацию с панками, которых на оптовке менты повязали… Девчонки, а где Альмах? Ему же тут должны были передать адрес больницы, в которой его жена лежит.
  - Борис Эдуардович с Лашем сюда подъехать должны были, – сказал вышедший из клуба Ник. – Только их что-то не видно. Ага, Лаш в одного сюда пилит.
  Тот, кого назвали Лашем (точнее сказать, его звали Юрием), подошёл к компании и поприветствовал всех собравшихся, после чего спросил Ника, где там Анжей.
  - Анжей на саундчеке, занят серьёзно, попросил не мешать.
  - Тогда ладно, – ответил Юрий, всё же направившись в сторону клуба. Вахтёр как-то не очень одобрительно посмотрел на его босые ноги, но ничего не сказал – дескать, каждый сходит с ума по-своему.
  - Ник, – спросила Марина, – а я хотела спросить у тебя одну вещь.
  - Давай.
  - Тут Анжей говорил, что Кащей какой-то сделал себе татуировку, за которую его обозвали зеком.
  - Денис Купцов, что ли?
  - Он барабанит в SPITFIRE.
  - А, котяра этот? – ответил Деисайд. – Старая история. Это делал ещё Пися Череп, светлая ему память. Боюсь, что эту татушку ему уже давно закрыли чем-нибудь профессиональным или просто переделали. Да сейчас и проблемы-то это вызовет только на «правильной» хате, где на приличных местах «сидельцы», которые с «малолетки» по зонам чалятся. Или если он баллоны катит на тебя. Но Годзилка – тот ещё Фрэнсис Бэкон, он руководствуется принципом: «Клевещите, клевещите, что-нибудь, да останется». Вот он и сочиняет. Любой бред – вплоть до того, что Ленкину «электроакустику» сделал Тони Маккормик. Те, кому надо, в это поверят.
  - А этот Тони кто? – спросила Марина.
  - Гитарист INKUBUS SUKKUBUS. Он по образованию, чтоб ты знала, график-дизайнер. Гитары он, естественно, не делает – он на них только играет. Ну, и песни пишет на пару с Кандией. Только этого и было бы достаточно – да и в HEART OF GLASS, как ни крути, три ведьмы в составе. А что он этого не написал, дела не меняет. Надо будет – напишет и не такое. Где бабкусов срубит, а где авторитет подымет. Он же в своё время потерял многих друзей из-за своих фокусов. Вот, как ты понимаешь, он набирает вес там, где у него это может получиться. Вот отсюда все его связи нынешние: Парамоша, Неандер, Пантелеич, Ястребовы. Это же просто шваль, которая там урвёт и сям, чтобы выжить. В мире фофудьеносцев это – аналог отморозков в блатной среде. К ним и отношение соответствующее. Как в мультике «Пёс в сапогах»: «Меня не любят – это минус. Но и не гонят – это плюс».
  - А кто такие фофудьеносцы? – спросила Алёна.
  - Носители фофудьи, – ответил Ник. – Греко-ортодоксальные фанатики последнего градуса, вроде тех идиотов, которые отписываются на форуме «Православного Воинства Русского». Вообще, если мне не изменяет память – это одежда священников (как ефод в Ветхом Завете). А в русском Интернете этим словом обозначают «черносотенство». Тех, кто этим грешит, называют фофудьеносцами. А вот насколько этот процесс запущен и опасен – это не ко мне, я не психиатр, извините.
  Марина ничего не сказала. Алёне тоже нечего было здесь добавить. Информация была действительно весьма своеобразной. Про такое обычно говорят: «Понятно, что ничего не понятно».
  В сторону клуба направился Джеймс, который, судя по всему, сюда заходил в первый раз. Ник начал жестами показывать, чтобы Джеймс подошёл к ним. Обмен приветствиями был достаточно дежурным.
  - Джимми, тебя спрашивала Наташка, она тебя ждёт в клубе.
  - А у меня карманы рвутся от бабла? – ответил Джеймс.
  - Наташка просила передать, – Ник вынул из кармана сто пятьдесят рублей. – Юре на входе отдашь, как положено.
  - Хорошо, – ответил Джеймс и пошёл в клуб.
  - Ник, я тут не поняла, – сказала вдруг Алёна. – Что ты там имел в виду насчёт Ленкиной гитары?
  - Так, к слову привёл. С гитарой-то там ничего такого особенного – хорошего качества фабричная «электроакустика» с «родным» электромагнитным датчиком. Тони не имел к этому отношения, Ленка сама на картинах заработала бабки – вот тебе и гитара хорошая. А Годзилка ничего про это не писал. А в ближайшее время не напишет – у него приставы компьютер отобрали по описи, а «винторезину» до основания почистили от содержимого, продавать будут. Всё равно там уже никакого компромата нет, Годзилка хитрым образом, как Анжей говорит, всё делал – материалы на носителях не держал, только в Инете, на файлообменниках, а чтобы не вычислили, материал выкладывался с разных адресов или со своего «плавающего».
  - Это как – «плавающего»? – спросила Марина.
  - Это делают, чтобы IP разные высвечивались, и компьютер не вычислили. А то ведь найдут и по лбу тапком. Тут же всякое пишут по Инету. Вот, его и вычислили недавно, есть такая служба. Но он успел тут дел наделать, так что предполагаю, что вони будет столько, что задохнёшься. Фофудьеносцы такие – как только их ограничишь в правах до разумных пределов, тебе пришьют не только «нищеанство», но и убийства старушек по петербургским квартирам. Ладно, девчонки, пошёл я, сейчас саундчек закончится – и всё. Вы в зал идите, сейчас товарищ Юрий будет плату принимать.
  Марина и Алёна не стали возражать. Публика вообще потянулась к дверям клуба. Да и просто торчать на крылечке не имело смысла. Надо было идти на концерт и дальше как-то тусоваться, что ли. Да и интересно, что там Анжей затеял – вряд ли он взял моду просто так ходить в дорогом костюме и «гангстерских» ботинках.
  А, кстати, он уже беседовал с Юрием, судя по всему, разговор касался каких-то вопросов, не относящихся к музыке. Поговорили достаточно быстро, и поляк ушёл на сцену, чтобы объявить первую группу – это была БАНДА БУНТОВЩИКОВ. На сцене выступали две девчонки, одна из них играла на гитаре, вторая – на барабанах. Больше никого. Это выглядело, конечно, своеобразно, да и уровень игры, честно говоря, был любительский, хотя… Марина для себя отметила, что кое-что девчонки всё-таки могут. Алёна не особо обращала на это внимания – она вообще сидела вместе с Андреем за одним столом с Юрием и Иваном, тихо попивая пиво. Разговаривать в грохоте музыки было очень непросто. За соседним столиком ещё там какая-то компания неформалов выпивала и что-то обсуждала, за перегородкой человек пять панков что-то перетирали с Наташей Мартинес, Джеймсом и Леной Сухоруковой.
  Выступление заявленной группы СИСТЕМА ДОЛЖНА БЫТЬ УНИЧТОЖЕНА девчонки восприняли на «так себе», поскольку к панк-року сами отношения не имели, ну, а музыку такую они просто не слушали. Звук, конечно, был отстроен нормально, то есть слышно всё прекрасно, никаких лишних визгов-писков, но просто не та музыка. А так – панки панками, у одного даже «ирокез», а два человека одеты не особо устрашающе, где-то даже стильно. На выступлении группы, собранной Анжеем, они немного оттанцевали, слегка посмеялись над шутками поляка про «Гараж Сёрф Уга-Уга прямой поставкой из Санкт-Петербурга» и фильмы «Кинг-Конг умер за ваши грехи» и «Гитаракула против Ктулху». Андрей присоединился к танцам, а Марина даже сняла туфли по такому поводу (и как раз к месту оказался красный лак – как у Умы Турман в «Криминальном чтиве»). Анжей со сцены сказал что-то про «кокаиновый твист», не забыв продемонстрировать в действии свой замечательный контрабас, который под конец шоу всё-таки сменил на бас-гитару. И, к слову, Марине это выступление понравилось куда больше, чем предыдущие – во всяком случае, музыку он играли намного более слушабельную и интересную, чем те две группы, которые занимали сцену до этого. Бармен явно сегодня отрабатывал за двоих – и Алёна с Мариной этому тоже способствовали. В принципе, вечер удался, поскольку фотограф Оксана (та, с бритыми висками) оказалась весьма неплохой женщиной, с которой было, о чём поговорить. Оказывается, она довольно давно занималась фотографией, выкладывая свои работы на достаточно приличные сайты – даже адрес дала, где можно найти её работы, если интересно. С Анжеем ещё пришли какие-то парни, включая скинхедов, которые как-то раз на акции помогли мусор грузить, ещё когда это было организовано – с ведьмами многими тогда удалось познакомиться, Катя и Борис этому тоже помогли. И эти скинхеды оказались вполне нормальными людьми, очень даже вменяемыми и совсем непохожими на тот образ, который пресса всем показывает. Кстати, девчонки из БАНДЫ БУНТОВЩИКОВ тоже были весьма неплохими на самом деле, просто в этот раз они не смогли найти кого-нибудь на бас и сыграли, как это возможно («Анжею спасибо, что он нам звук помог отстроить», – сказала барабанщица по прозвищу Белоснежка). Также от Белоснежки и гитаристки по прозвищу Эльф (всего-навсего Маша, как это чуть попозже выяснилось) Марина узнала, что вторая группа, те панки, которые после них выступали – их друзья, и Анжей им помог вписаться на этот концерт в качестве помощи в расклейке плакатов и за полезную информацию.
  А позже, когда концерт закончился, и все разъезжались по домам, Марина подошла к Лене и спросила:
  - Лен, а у тебя электроакустика твоя заказная?
  - А у меня их две сейчас, – ответила на это Сухорукова. – Одна – «блатнуха», с углепластиковым задником, это для репетиций и так повыступать, где не сильно звук хороший нужен. Но она не заказная, фабричная, такую можно купить в «Континенте» или на Марксе, в «БиСе» – стоит около семи тысяч. А вторая – концертная, полностью дерево. “Epiphone”, датчик электромагнитный, «родной». Я иногда её и в студии использую, если надо. Только эта гитара не заказная, тоже фабричная, только подороже «блатнухи», я её в Питере за двадцать две тысячи купила – пришлось поднатужиться для этого. А что?
  Марина рассказала то, что ей сообщил Ник. Конечно, сославшись на то, что она сама в это не верит.
  - Молодец, – ответила язычница. – Тони я знаю, мы с INKUBUS SUKKUBUS выступали вместе несколько раз. Но Тони нам только вписками на разогрев помогал. А инструменты я себе сама сейчас покупаю или Анжею заказываю. А статьи такой Годзилка не писал. Не хочет себе порчу получить от Таньки с Наташкой, – Сухорукова рассмеялась. – Вот всё как на самом деле. Видимо, Ник имел в виду, как этот козёл всё сочиняет. А в связи с чем он это рассказал?
  - Годилина этого из-за статей описали, – ответила Алёна.
  - А, слышала от Гоши Психа, – отмахнулась Лена. – Не х** было этому идиоту вымещать то, что ему в “Money-Honey” по соплям навешали в свое время. Ему же там морду набили в своё время, он на Гарри наехал из-за татуировки.
  - А что там у него было? – спросила Марина. – Или просто его не устроила наколка, что она есть?
  - Наколка, как говорит Виталий Жерехов, Скелетон Скелетрон то есть, у буфетчицы на голове, – ответил Ник, подошедший туда. – Просто Гарри на модной волне набил себе на плечо пентаграмму, вот и всё. А эти п*д*р*сы рычат на любую звёздчатую символику, не считая только Вифлеемской Звезды, а она не пятиконечная.
  - Ник, а можно спросить, что это была за такая «Уга-уга» от создателей «Кинг-Конга», про которую Анжей говорил? – поинтересовалась Алёна.
  - Шутка питерцев KING KONGS, – усмехнулся Деисайд. – Что-то типа рекламного слогана. Фишка группы. А так как в своём жанре они уже корифеи, то эта фразочка – его символ.
  - А Гитаракула? – спросила Марина.
  - Олег Гитаркин, легенда Питера, – ответил Анжей, подошедший туда. – Ещё с советских времён работает, группы три, если не больше, сменил, по многим стилям был практически новатором. Он просто любитель чёрного юмора и «гаражного» рока. Мой проект сейчас в эту сторону кренится. Стиль широкий, там много интересных вещей можно натворить, да и грохот уже немного начал поднадоедать. Хочется играть мелодично, вот я почему так играть стал. Вот будет время, засяду за разбор материала, что стоит издать в мелодичном звуке старого и нового, сделаю сборник «гаражный», диска на два или три так примерно. Вообще хочу к «палке» своей в пару купить ещё контрабас с полным корпусом, а если повезёт, то и ревер пружинный, видел «фендеровский» хороший, надо бы мне себе такой надыбать. В общем-то, раздразнил Гитаракула, но я мог и не «дразниться». Но на данное время мне ещё в акции вкладываться, да и “Gretsch” много денег скушал, который я себе купил в феврале. Такой же, как у Сани Кавалерова, только для правши, и у него корпус у гитары чёрный, а у моей – тёмно-вишнёвый, очень насыщенный. Электроника у неё очень хорошая, у этой гитары, звук даёт симпатичный.
  - Анжей, – вдруг спросила Марина, – а ты тут говорил про Годилина. У него же друг есть, Лопухов. Он тоже статьи пишет?
  - Про музыку – нет, – ответил поляк. – Бурдоку в детстве слон на ухо наступил, он скрипку от барабана не отличит. Он прозаик. Статьи пишет, но только по заказу, ему же больше прозу писать нравится. Пишет неплохо. Вот только на голову он больной, этот Бурдок. К тому же ещё и закомплексованный на сексуальной почве. Его бесят босые женщины почему-то. Не исключено, что Марго, Бориса Эдуардовича жену, он палкой по балде отходил в Барнауле. Хотя, как сказал бы Сергей Фёдорович, у нас тут презумпция невиновности. Хотя Баядерка и Профэссорь не согласились бы с этим, у них на эти вещи другой взгляд… Секунду, девчонки, телефон… Водецкий на проводе. Ага, узнал, привет бродягам копчёным. Фраеров облатованных не ищешь? Да так, шутка… Не понял, – поляк с шутливого тона моментально переключился на серьёзный, Марина сразу поняла, что собеседнику там явно не до смеха. – Ни **я себе, мышки-норушки, а сверху казались такими маленькими. Драть его немилосердно, кто это сделал, непшинской нагайкой. И что с Костей, ты говоришь? Бл***, 3, 14здец. Ну, за это вообще надо расстреливать. Короче, слушай сюда, сиделец: когда поедешь к Лори за свитером, всё ей расскажи, как попу на исповеди. Она мне передаст без искажений. Ладно, извини, мне тут сейчас надо аппарат грузить, с зала снимаемся. А про брата твоего я передам тусовке сразу же. И вот ещё что: со вторым там что, он где? С Игорем, естественно, меня твои мало интересуют. А на той хате у них всё в норме было, так ведь? Хорошо, только ты там идиота не валяй, а то ведь сам понимаешь, Пантелей – партработник, да и Парамоша тоже не х** в стакане. Потом поговорим на эту тему, всё. Лады, телефон в дежурном режиме, через часик мне звякни, сейчас буду занят. Всё, до связи.
  - Анжей, что случилось? – спросила Алёна.
  - На «Торговом городе» же панков взяли двоих. Одного подцепили за футболку, что против ментов он, а другой судимый. Ну, менты спровоцировали «разговорчик», парням шьют 318-2, а одному из них – 234-1. То есть менты сами набились на драку (а это статья 318), а одному из этих парней подбросили в карман пакет с дурью, он его скинул, но на «таре» его лапки остались, а там был хэш, явно не с поля надербаненный.
  - И что дальше? – спросила уже Марина.
  - Сейчас парни в СИЗО. Одного отсадили в одиночную камеру, другого сунули в «пресс-хату», он сейчас в больнице. Брат его звонил, сказал, дело хреново. Я подозреваю, что эту кашу заварили ваши недруги-shoddies, им Крот и Звероящер какую-то межу переехали, наверное, что нам помогали… Ладно, позже поговорим, я сейчас комбики буду грузить.
  Он пошёл в сторону дверей. Оттуда постепенно начали выходить некоторые участники концерта, вытаскивая инструменты и оборудование. Анжей нёс в одной руке гитару в чехле, в другой – чемоданчик какой-то.
  - Мамочка, – сказал он своему гитаристу, – закинь чемодан аккуратно в машину, только осторожно, там лампы от комбарей. Ник, контрабас сюда давай, я сам его положу, куда надо.
  Марина и Алёна побрели в сторону остановки – пора было разъезжаться по домам, и так уже хорошо погуляли. В этот момент к ним подошёл Юрий и спросил:
  - Вы домой собрались?
  - Да. Завтра нам обеим на работу, – ответила Алёна.
  - Давайте, вас Ваня подвезёт, время ещё есть.
  Салатовый “BMW” Ивана подкатил к ним, и бизнесмен гостеприимно распахнул дверцу машины. Сподвижницы Бориса Альмаха нырнули в салон, и Иван спросил, куда их там развозить надо. Получив нужные данные, он включил зажигание. Юрий достал телефон и начал звонить.
  - Алло, Боря, это Юрий тебя беспокоит. Тут мне Анжей сказал, где твоя жена, в какой больнице. Я тебе сейчас SMS сброшу, там прочитаешь всё, что надо. А Анжей мне сказал, что он завтра к адвокату поедет – там два его друга, панки, в СИЗО попали, я так понял, там какие-то проблемы у них. Анжей мне ничего не сказал. Тебе он просил передать, что твоя Маргарита сейчас в больнице, а Вика Вахрушева лично съездила в Барнаул и узнала, как там всё. Не пускают пока. А что Вика? Её попросили – она помогла. Ладно, мы тут с Ваней Бурмистровым сейчас твоих подружек подкинем до дома, а потом к тебе приедем и всё обсудим. Давай.
  - Ваня, а что у Бориса Эдуардовича с женой? – спросила Марина.
  - Какой-то отморозок избил прямо на улице, она сейчас на капельницах, – ответил Юрий и зачем-то посмотрел в окно. – Анжей мне говорил, что сейчас этого урода ищут, у него самого подозрения на какого-то Лопухова, похоже, что это тот тип, который в Питере на Ольгу с Кайрой напал с арматуриной. Только, Ваня, девчонки, вы не вздумайте Борису об этом раньше времени сказать, а то он дров наломает.
  - Вы что, смеётесь? – сказала Алёна. – Естественно, я ему этого не скажу. Я что, похожа на садистку?
  - Надеюсь, – ответил на это Бурмистров. Сказал он это как-то холодно и серьёзно. Алёна сразу догадалась, что шутка, по большому счёту, была нетактичной. Борис, хоть, конечно, и не очень распространялся насчёт своей семейной жизни, актёрствовал постоянно, но всё же рассказывал кое-что из жизни своей, и было ясно, что они с Маргаритой живут душа в душу, но в силу обстоятельств пока им приходится долгое время жить порознь: Борис весь в науке, Маргарита занята семьёй и бизнесом. Была занята до того, как попала в больницу. Стоило надеяться на то, что полученные травмы не будут страшными, и Маргарита выкарабкается. Алёна что-то соображала, и вдруг оживилась Марина.
  - Слушайте, а почему бы не попросить ведьм помочь Борису Эдуардовичу? – спросила она. – Хоть какая, но надежда.
  - Маринка, ты серьёзно? – спросила Алёна.
  - Я уж не думаю, что они откажут в помощи. Анну Андреевну попросить или Ларису Григорьевну. Они что-нибудь придумают.
  - А Анжей, похоже, тоже переживает, – сказала Алёна. – Мне Лена говорит, что иногда он это всё скрывает под пошлыми шуточками. И если это через край, то понятно, что он не хочет разговаривать о чём-то.
  - То-то он кавер этот на Шугалея спел в начале программы, – заметил Иван. – Только ещё не скакал по сцене. Я сразу догадался, что тут что-то не то.
  - А что за кавер? – осторожно поинтересовалась Алёна.
  - «Я тебя пру», – ответила Марина. – Я этот клип помню, как они там в венках скакали возле высоковольтной линии. Говорят, этот Шугалей умер.
  - Он почти пять с половиной лет назад погиб, – ответил Иван. – Его грабители убили.
  - А ты откуда знаешь? – спросила Марина.
  - Ник рассказал, я его попросил, – объяснил Иван. – Я таким не увлекаюсь, но раз уж услышал, то интересно же, что там такое играют. От Анжея, конечно, и не такого можно ожидать – он в Новосибирске на моих глазах прямо во время концерта сцепился с каким-то парнем, парень чуть не в два с половиной раза его крупнее был. Не хотел бы я угодить пану Анжею под горячую руку – он того парня так отходил, что его из зала вынесли. Но в нормальной обстановке, если его не злить – вполне обаятельный и даже, как ни странно, компанейский. А пошлости – точно, что-то ему не нравится, или на душе кошки скребут. Мне просто Вика Вахрушева это объяснила, чтобы я не удивлялся. Вы только Анжею это не говорите, а то мало ли, как воспримет такое, он терпеть не может, когда ему в душу лезут. А насчёт того, чтобы с ведьмами связаться – можно рискнуть. Может, чем помогут.
  - Ты уверен, что это стоит делать? – спросил Юрий.
  - Ты имеешь что-то против? – Иван с некоторым недоумением покосился на Юрия. – А, извини, я забыл. Хотя с Леной же ты как-то общаешься.
  - Это ты Кайру имеешь в виду? – осведомился Юрий.
  - Естественно, Юра. Да, кстати, вы ведь и с Анжеем общаетесь, а он даже не буддист, он прошёл через Церковь Сатаны. Так что с ведьмами и ты бы мог общаться нормально, уж они-то помягче будут, чем Анжей и Кайра. И вообще, общаться с ведьмами будет Марина, если я правильно понял.
  - Ваня, я завтра утром сажусь в поезд. Домой пора. Ну, а насчёт ведьм я не знаю…
  Юрий отвернулся и задумался о чём-то своём. Алёна и Марина продолжали обсуждать тему ведьм и их возможной помощи в спасении Маргариты Альмах…