Зряшные тайны

Музыка, брызнувшая с Небес, отразилась от земли нотками, которые и стали нами, говорят зряшки. Их соседи на Севере верят в происхождение от зверей, хотя не могут пока придти к согласию от каких именно. Южные зряшки убеждены, что были сделаны из глины, подвернувшейся Создателю под руку.

Возможно, они все правы, потому что имена «музыкальных зряшек» не произносимы для  соседей, являясь сочетанием нескольких нот в разных тональностях. Музыкальные подшучивают над отсутствием слуха у Северных с их грубой военной музыкой, выбиваемой из барабанов и выдуваемой из охотничьих рогов, говоря, что тот же зверь, от которого они произошли и наступил им на ухо. Южных же явно делали в последнюю очередь, смеются Музыкальные, когда материалы получше уже закончились.

Соседи не остаются в долгу, заявляя, что живут во владениях Слов Божественной Речи, дарованной им, но недоступной недозряшкам, способным лишь повизгивать и курлыкать по-птичьи. Музыкальные замечают в ответ, что незряшки или ряшки - соседи действительно во владении Слов, а не владеют ими - потому, что не понимают, для чего эти Слова предназначены. Мыслимо ли, например, выговорить сорокапятисложное имя одного из северных вождей, которых у него несколько (включая тайные - чтоб колдовство не повредило)!

Ясно, что столь серьёзные противоречия не могли не приводить к войнам, шедшим весьма своеобразно, о чём ниже ещё будет сказано. Дело в том, что хотя зряшки «музыкального происхождения» не любили «зверозряшек» с севера, а те платили им взаимностью, но не менее и те и другие не уважали южных «глиняных пустых свистулек» или «грязных земляных». А так как силы всех трёх были примерно равны, то победителем должен был стать тот, кто сумеет заполучить второго в союзники.

И в преддверии новой войны посольство за посольством тайно направлялись всеми сторонами. Послы везли дары, заверения в вечной дружбе и предложения поделить владения соседа. Но, так как наперёд неизвестно кто больше даст и на что согласится, то каждая страна обращалась и к тем и к другим. Поэтому нередко, приняв дары, заключались тайные договоры всех со всеми, а уже после - ждали как кто себя поведёт. Если монархи попадались хитрые и опытные, то война так и не начиналась. Если же среди них оказывался один наглый и нетерпеливый, который нападал первым, рассчитывая на внезапность, то две других стороны совместно боролись с вероломным соседом, надеясь одолеть в связи с общим перевесом сил.

Дальше зачастую начиналось самое странное. Во-первых, как уже говорилось, армиям не так просто было встретиться, и иногда ко всеобщей радости это им так и не удавалось. Поблуждав по лесам и болотам, их остатки – с самыми невероятными историями расходились по домам, и каждая из сторон приписывала себе победу. Во-вторых, даже встретившись, стороны далеко не всегда вступали в битву. Их могла разделять река, которую на виду у неприятеля форсировать никто не решался, ожидая подобной глупости от противника. И враги стояли лагерем на противоположных берегах, ожидая, кто первым повернёт назад. Поворачивал тот, у кого кончалось продовольствие, кому приходили скверные новости из его мест, кого пугали плохие предзнаменования и гадания ведунов, у кого раньше заболевала болотной лихорадкой армия, да и мало ли ещё по каким причинам!

И всё же кровопролитные сражения случались. Иногда резня становилась настолько ужасной, что Небо не выдерживало и на поле, где продолжало вершиться страшное, спускался сплошной туман, чтоб сделать дальнейшие убийства невозможными. Тогда тоже обе стороны объявляли себя победителями.

Была ещё одна причина, по которой, встретившись, воины могли избежать столкновения. Дело в том, что зряшки придерживались разного летоисчисления. Они жили в разных Эрах и Эпохах. Причём, и один, казалось бы, народ мог иметь несколько календарей, придерживаясь иной версии происхождения или отсчёта. Поэтому зряшка, скажем, встретив себя, каким он был двадцать пять лет назад (если удавалось себя узнать), либо услышав, что его видели одновременно в нескольких местах и в разной одежде, не удивлялся. Да и что толку удивляться, если всё так устроено!

Потому, наткнувшись друг на друга, вояки сначала пытались выяснить из одной ли они войны, чтобы сражаться. Однако и это не всегда удавалось понять, ибо войны были часты, и войска пропадали нередко…

Следствием всего вышесказанного являлось ещё и то, что одно и то же событие отмечалось у разных зряшек не только в разные дни и месяцы, относясь к разным годам и Эрам, но и с разным исходом. Оттого вся их тысячелетняя история кажется им необычайно славной и они ей гордятся. Зряшки крайне забывчивы, и потому в действительности события их прошлого изобилуют повторениями, о чём они и не догадываются.

Дети-зряшки могут видеть необыкновенное, встречать волшебников и даже вершить маленькие приятные для взрослых чудеса, утрачивая эту способность с возрастом. Может быть, насмотревшись на то, что творят те, кто выросли? Другой зряшный мудрец – во время одной из самых кровопролитных войн – сказал, что она будет не зря, если погибнут все взрослые, оставив мир детям и подросткам. Те уж никак не хуже  сумеют им распорядиться.

С приходом Ночи, зажигающей звёзды, зряшек не встретишь вне дома. Огни погашены, все -- в постелях, а по тёмным улицам под тихую Небесную музыку чинно шествуют их сны: цветные, многосерийные, драматические и смешные. Во снах зряшки встречаются с ушедшими, заглядывают в прошлое, плачут, смеются. Утром они оживлённо  обмениваются самым интересным из увиденного. Впрочем, бывают и вещие сны, которые рассказывать нельзя – иначе не сбудутся.

Встречаются тёмные сны, в которых без ведуна не разобраться. Ведуны же, кроме того, видят беды зряшек -- каким-то иным зрением, утверждая, что беды эти ходят за зряшками по пятам – за их спинами, как и тайны – и перемигиваются при встрече.

Надобно сказать ещё об исчезнувшем зряшном царстве, коих пропало немало, но это – довольно необычным способом. Его правитель пожелал оградить своих подданных от влияния остального мира, считая, что таким образом сумеет сделать их лучше, чтобы впоследствии распространить это Самое Правильное на оставшихся вне его Света. Сделать сие показалось ему невозможным находясь на сопредельных территориях с теми, кто жил неправильно. Поэтому были предприняты небывалые усилия по превращению той земли в остров. Будучи же обрыто со всех сторон столь основательно, в одну из ночей это царство стало плавучим и отчалило в океан. Когда его жители проснулись, было уже поздно. С тех пор они так и блуждают по свету, ни с кем не общаясь. Царство иногда встречают купеческие корабли, но пристать к нему даже не пытаются, потому что их сразу начинают обстреливать.

По этой причине о плавучем царстве почти ничего неизвестно. Кроме не менее загадочного письма в, выловленной судном, запечатанной бутылке. То, о чём в нём говорилось, было изучено лучшими криптографами и знатоками древних наречий. С них была взята страшная клятва о неразглашении. Правда, потом они все куда-то исчезли. Пропал и сам документ. Но однажды случайно нашёлся и подвергся новой расшифровке. Ведь всё это время зряшная наука не стояла на месте! Бумагу смотрели на свет, пробовали на зуб, грели над огнём, произносили над ней заклинания, но проклятые иероглифы так и не пожелали открыть свою тайну.

Потому что кто же мог принять всерьёз то, что якобы удалось прочесть? Ясно, что за этим странным текстом таилось нечто куда более серьёзное! Тот, кто писал это и отправлял в плавание с закрытого острова, сильно рисковал и не мог не зашифровать своё послание, придав ему вид чего-то безобидного.

Из первых букв каждого из столбиков, шедших сверху вниз, складывалась фраза: «Мою Отчизну Пою Независимую».
Однако слово «пою» имело у зряшек три смысла:
воспевать-восхвалять,
поить-кормить,
напоить допьяна.
Не говоря уже о подозрительном «мою». Моет он её или только считает своей?
Если же читать нижние и боковые буквы, то получалось: «О Зависимость От Независимости Независимы Мы Независимы Ничего Не Зависит От Нас».
Буквально же было написано следующее:

«Мастер по мумификации слов, протрудясь до рассвета, утром важно ступил на главную аллею, усаженную камнями. Невдалеке он узрел Мастера по огранке слов, медленно и степенно двигавшегося ему навстречу. За тем колыхалась огромная свита совершенно нагих почитателей и почитательниц, конца которым не было видно.
По лицу Мастера мумификации пробежала лёгкая тень. Он приостановился и, как бы невзначай, поправляя волосы, глянул через плечо на голышей у себя за спиной. Им тоже не было числа.
Тогда он удовлетворённо продолжил свой путь и даже благосклонно принял, обозначив движением головы, вежливое приветствие Мастера огранки.
Оба были одеты в элегантные юбочки из травы. Больше на них ничего не было».

Дальше текст сильно пострадал от влаги, но то, что как будто бы удалось прочитать некоторым остроглазым походило на:

«Обе свиты, проходя мимо друг друга, обменивались вопросами вроде: «За чем стоим?», и те, кто следовал за Мастером мумификации, отвечали, что, по слухам, будут давать счастье нового дня, а шедшие за гранящим слова предполагали получить бессмертие общего дела».

После было уже совсем неразборчиво. Угадывались лишь отдельные слова: «К новым… зияющим… высотам…»