Часть 5. Професиональная тайна...

Как-то едем мы с Юрой. Везём, как обычно, труп из второй городской больницы в Центральный морг. Слегка выпивши, ровно столько чтоб появилось желание немного поговорить, но ещё не спорить. Едем значит, болтаем себе о том, о сём. Приятный летний вечер... смеркается уже. На душе тихо поют скрипки, и шумит прибой неизвестного мне моря... И надо же мне было ляпнуть, что приезжают каскадёры из Чехословакии и на стадионе «Динамо» будет шоу-- мол, интересно было бы взглянуть. Юра обиженно засопел. «Гавно эти каскадёры! » -- категорически заявил он. На что я без всякой задней мысли заметил, что это профессионалы и наверняка не зря деньги получают. Юра стал нервно курить и поехал соответственно. Дело в том, что он был водитель-лихач, и можно сказать, виртуоз. В армии шоферил в каких-то особых войсках, и на гражданке за рулём всю дорогу. И поэтому слова мои воспринял, как кровную обиду и грубую насмешку над его профессиональными качествами. И с криком: «Сейчас ты увидишь, как ездят каскадёры!» -- вдавил газ до пола. Машина взревела и как послушная жена без лишних споров полетела, обгоняя изумлённых пешеходов и немногочисленных водителей. Прямые и ровные улицы города Минска не позволяли ему полностью раскрыть своё водительское искусство. Но тут видно Юра вспомнил о своём боевом опыте. Когда-то служил в какой-то горячей точке и теперь стал искать похожие естественные препятствия, слава богу -- уазик-- машина военная – позволяет. Короче, возле театра музкомедии есть большой круг-клумба – метров тридцать в диаметре и Юра, не тормозя  гонит прямо на неё. Я думал, будет гораздо хуже — но ничего! Маленько ударившись о бордюр, наша машина птицей перелетела эту несчастную клумбу. Юрка гордо посмотрел на меня. «Юра, вы же знаете как я вас уважаю, но вы осёл! – сказал я перефразируя Паниковского. И сам убьёшься, и меня может быть, и пешеходы, кстати, тоже люди.» «Ладно,—говорит мой водила,-- поехали за город в Новинки, там есть одно место...» Видно хотел показать класс езды по пересечённой местности. И тут слышу -- сзади менты в матюгальник кричат, чтоб мы бросили якорь у обочины. «За город сегодня не поедем!» – сразу смекнул я. Что касается Юрки, то за эту клумбу он может вообще на всю жизнь стать рядовым автобусным пассажиром. А для него это всё равно, что вольному казаку боевого друга--коня потерять... Короче припарковались мы и менты за нами. Юра понёс документы. Честное слово, люди на гильотину веселее идут. Менты видят, конечно, что парень переживает и не слабо, да только они эти переживания по сто раз на день видят. Не впечатляет их чужое горе. И если быть честным -- правы они однозначно. Я в это время сижу в кабине, и мысль у меня работает как у Энштейна, только быстрее. Отмазать водилу при таком раскладе задача непосильная даже автору теории относительности. К тому же я был сильно ограничен по времени. Но как видно есть бог на небесах... Спокойно так выхожу, хлопаю дверцей, чтоб привлечь внимание и уверенно подхожу к ним. По дороге делаю официальное лицо с лёгким оттеннком трагедии. Одетый в белый халат, очки, тщательно выбрит — то есть выгляжу вполне интеллигентно. Подхожу, говорю Юра — « Идите в машину, я лучше сам всё объясню...» Ну, надо сказать, что он мне доверял, особенно после той небезысвестной поездки с Пал Палычем. «Следуйте за мной — обращаюсь к ментам -- я должен вам кое-что показать». Они довольно нехотя, но всё же идут за мной. Открываю задние двери уазика. Света от фонаря оказалось более чем достаточно, чтобы разглядеть обгорелый труп пожилой женщины. Надо заметить, что труп сам по себе положительных эмоций не вызывает. А обгорелый — зрелище просто жуткое. Плюс запах обожжённого мяса... кто видел – знает, кто не видел – тому не объяснить. Хуже погорельца только труп-железнодорожник. То есть порезаный поездом человек на крупные и мелкие составляющие. Типа -- рука -- отдельно, голова-- отдельно. С непривычки и поплохеть может. И одному из ментов таки стало сильно невесело. Бледный такой, задыхается и потеет обильно. Второй крепится, но сказать ничего не может, только смотрит на меня глазами, а в них мольба: «Отпусти нас, добрый доктор! Что мы тебе такого сделали?» Ну, думаю сейчас самое время зафиксировать успех: «Это его мать, -- говорю... везём из второй клиники в центральный морг. Разрешите продолжать транспортировку?» Один из них мне молча сунул Юркины документы и не сговариваясь они дружно с высоко старта сделали забег к своей машине, красиво бегут—подумалось мне. Не хуже негров...  Мент-водитель рванул, так что каскадёры бы позавидовали, развернулся через сплошную белую полосу и больше мы их никогда не видели... Какое-то время ехали молча и курили... Потом Юрка и спрашивает: «Ты конечно, волшебник... но что ты им сказал?» Я безусловно спас его, но если бы он узнал каким образом, то мы бы остались врагами на всю оставшуюся жизнь. Поэтому скромно улыбнувшись я сказал: «А вот это уже моя профессиональная тайна...» 

Продолжение следует...