Жена пресс-атташе

Роман-дилогия "ТАКАЯ ДОЛГАЯ ЖИЗНЬ".На фотографии, сделанной мной, Берлин.
  "Вернувшись из Вены, Топольков смог наконец заняться поисками новой квартиры. Было бы неплохо поселиться в рабочем районе. Ведь Маше, так или иначе, придется общаться с соседями. Рабочие люди проще, с ними она быстрее найдет общий язык.
На корреспондентской «опель-олимпии» Топольков проехал в Панков. Осмотрел две квартиры. Жить можно, но уж очень район непривлекательный: сырые, прокопченные, однообразные, как казармы, дома; без единого деревца, узкие, как колодцы, каменные дворы. Панков отпал.
Топольков присмотрел квартиру в центре города, неподалеку от Ландверканала. Это было всего в нескольких кварталах от Берлинской оперы. Музеи тоже близко. Из окна видна ратуша с часами... Но к Берлину все чаще прорывались английские бомбардировщики и бомбили в основном центр.
-- А вы снимите дом в Карлсхорсте: тихий пригород, много зелени, хороший воздух. Ездить на работу будете на «олимпии», -- посоветовал посол Тополькову.
За довольно сносную цену Юрий Васильевич нашел подходящий дом в Карлсхорсте. Под домом находился гараж. Во дворе -- небольшой сад.
Юрий Васильевич тотчас же написал Маше:
«У нас уже есть свой дом. Надеюсь, он тебе понравится».
«Юра! Очень хочу к тебе. Очень!.. Юра! А у нас будет маленький».
Топольков и не подозревал, что отцовские чувства в нем проявятся так рано. В свободное от работы время он теперь бегал по детским магазинам. Он надоел женщинам в посольстве разговорами о Маше и своем будущем сыне. (Он хотел сына.) Таня Костикова терпеливо и охотно выслушивала его и давала полезные советы. Виталий больше не ревновал свою жену к шефу: Топольков женился, любит жену, ждет ребенка.
-- Никогда не думал, Таня, что я буду таким папой... -- как-то сказал он Костиковой.
-- Это очень понятно, Юрий Васильевич, чем старше родители, тем они сильнее любят своего ребенка, -- рассудительно сказала Таня.
-- Разве я такой уж старик? -- притворно обиделся Топольков.
-- Что вы, Юрий Васильевич! -- смутилась Таня. -- Просто я хотела сказать, что... -- Она замялась, подыскивая слова. -- Что когда папа и мама очень молодые, они еще глупые и не понимают, какое это счастье -- иметь ребенка. И только с годами, когда люди становятся мудрее, они понимают это.
-- Как же объясните вы, психолог, что вы -- мама молодая, и так сильно любите свою Свету.
-- Не такая я молодая, Юрий Васильевич? -- закокетничала Таня. -- И потом у нас, у женщин, все по-другому, -- добавила она уже серьезно.
«Почти десять лет я прожил в Берлине, -- писал Топольков жене, -- но никогда я так не скучал, как сейчас. Особенно грустно бывает в воскресные дни, когда нет пресс-конференций и ты предоставлен самому себе».
В выходные дни Топольков действительно грустил, не знал, куда себя деть. Иногда делал записи для своей книги о Германии, но в последнее время почему-то не было желания садиться за письменный стол.