Глава 2

Глава – 2
   



    Предупредив  Мишаню,  чтобы  он  не  шумел,  Александр  держа  наготове  в  руках  топор,  направился  в  сторону  густых  зарослей.  Осторожно  раздвигая  высокую  траву,  он  шел,  оглядывался  и  прислушивался  к  звукам,  доносящимся  со  стороны  звериной  тропы.  Оттуда  слышалось  рычанье  и  вой,  похожий  на  волчий.  Им  повезло,  что 
ветер  дул  в  их  сторону.  Вдалеке  мелькали  фигуры  крупных  животных,  но  в  вечерних  сумерках  было  непонятно,  кто  это.  Животные  передвигались  по  опушке,  медленно  поднимаясь  по  лощине  в  сторону  гор,  заросших  лесом.
    Иваныч,  раздвигая  ветви,  пробирался  вглубь  зарослей,  в  надежде  отыскать  поляну,  где  можно  было  бы  переночевать – если  так  можно  назвать  то  время,  которое  нужно  было  продержаться  или  прожить  до  утра,  чтобы  не  оказаться  съеденными  какими-нибудь  зверями,  которых,  как  он  понял,  здесь  было  великое  множество.
    Мишаня,  с  его  высокой,  крупной  фигурой,  бормоча  что-то  себе  под  нос  и  постанывая  от  боли,  когда  задевал  разбитой  головой  за  ветки,  продирался  следом  сквозь  кусты,  стараясь  не  отставать,  то  и  дело,  утыкаясь  в  спину  Александра.  Тот,  ругаясь  шепотом,  заставлял  Мишаню  внимательнее  смотреть  себе  под  ноги.  Изредка  останавливаясь,  они  прислушивались  к  шорохам  и,  заметив,  что  опасность  им  не  угрожает,  продолжали  двигаться  вглубь  леса.  Сумерки  сгустились,  когда,  наконец-то,  Иваныч  раздвинул  кусты и  увидел  перед  собой  небольшую  полянку.  Он  остановился,  осматривая  ее  и,  слушал,  не  раздастся  ли  рычание   какого-нибудь  зверя.  Но  было тихо.  Лишь  ветер  шелестел  жесткими  и  плотными,  на  ощупь,  листьями.
    - Что  там?- тихо  прошептал  Мишаня.
    - Все,  пришли,- ответил  Александр.- Здесь  до  утра  перекантуемся,  а  там  посмотрим,  что  нам  дальше  делать.
    Они  выбрались  на  поляну,  которая,  примерно,  была  размером приблизительно  двести  квадратных  метров.  Укрытая  со  всех  сторон  густорастущим  кустарником,  она  казалась  сейчас  самым  безопасным  местом.  Мишаня  медленно  прошелся  по  периметру  поляны,  осматривая  ее,  а  затем  произнес:
     - Иваныч,  иди  сюда.  Вот  здесь  приземлимся.  Видишь,  как  ветви  с  бугра  опускаются  до  земли?  Под  ними  укроемся.  Вдруг,  что  случись,  можно  сразу  нырнуть  в  кусты – они  густые.  Ни  одна  зверюга  не  пролезет.  И  если  что,  то  и
обороняться  на  этом  месте  легче.  Сзади  не  получится  напасть,  а  впереди  открытое  пространство.  Драться  с  ними  проще  будет.
    - Ты  о чем?  С  кем  собрался   войну  устраивать?- удивленно  посмотрел  на  него  Иваныч.- Откуда  у  тебя  такие  мысли  завелись?
    - Не  знаю…- недоуменно  ответил  Мишаня  и  потрогал  голову.- Словно  у  меня  в  башке  что-то  сдвинулось.  Сам  не  понял,  почему  это  место  я  выбрал.  Но  нутром 
чую,  что  в  том  месте,  какое  я  тебе  показал,  мы  будем  в  большей  безопасности,  чем  расположимся  посередине.  Ха,  не  иначе,  как  кровь  предков  взыграла.
    - Вот-вот,  взыграла.…  Из-за  твоей  дурости  нас  и  занесло  к  ним – предкам.  Теперь  хоть  поближе  познакомимся.
    - К  кому  занесло?- Мишаня  ошарашено  посмотрел  на  Иваныча.- Ты  случайно  сам-то  башкой  никуда  не  воткнулся?  Ерунду  какую-то  городишь.  Ага,  скажи  еще,  что  мы  в  гости  к  мамонтам  попали.
    - Все  может  быть.  Все  может  быть,- повторил  Александр,  держа  в  руках  и  рассматривая   сломанную  ветку  какого-то  кустарника  с  маленькими  мясистыми  листьями  и  ягодами  темно-фиолетового  цвета.- Пока  я  могу  точно  сказать,  что  в  наших  краях  такого  растения  нет.  И,  вообще,  я  даже  в  книгах  не  встречал  никаких  рисунков  или  упоминаний  о  нем.  Этот  растительный  мир  оттуда.
    - Откуда-оттуда?- спросил  Мишаня,  подходя  к  Иванычу.
    - Из  прошлого.  Очень  далекого  прошлого,- ответил  ему  Александр  и  вдруг  увидел,  как  Мишаня  сорвал  несколько  ягод  и  начал  их  жевать,  сморщившись.- Стой!  Ты  что  делаешь?  А  если  они  ядовитые?  Выплюнь  быстро,  проглот!
    - Кислые – да,  но  не  ядовитые,- с  уверенностью  произнес  Мишаня,  отрывая  еще  несколько  ягод.
    - Откуда  у  тебя  такая  уверенность?
    - Понятия  не  имею.  Но  такое  чувство  возникло,  что  я  их  уже  когда-то  жрал,- взглянул  он  на  Александра  и  сунул  ягоды  в  рот,  разжевывая  и  морщась  от  кислоты.
    Иваныч,  оторвал  одну.  Осмотрел  ее  со  всех  сторон  и  с  опаской  положил  в  рот.  Немного  пожевал  и  выплюнул.
    - Тьфу!  Словно  зеленого  крыжовника  наелся.  Аж  лицо  перекосило  от  этой  кислятины.  Бр-р-р!- он  передернул  плечами.- Хватит  их  жевать.  Нужно  хоть  маленький  костерок  развести.  Слишком  прохладно,  будто  осень  на  дворе.
    Мишаня  взял  топорик  и  пошел  по  краю  поляны,  выискивая  сухой  валежник.  Вскоре  приволок  огромную  охапку  и  положил  ее  под  нависшие  кусты.  Сам  опять  пошел  за  сушняком.  Сделав  две-три  ходки,  он  разложил  его  так,  что  с  их  места  можно  было  осматривать  всю  поляну,  но  со  стороны  их  убежище  было  надежно  спрятано.  Никто  бы  их  не  заметил,  появись  на  поляне.  На  виду  лежала  огромная 
куча  сушняка,  прикрытая  сверху  ветвями  кустарника.  И  среди  них,  едва  заметный,  узкий  проход.  Поди-ка  разберись,  что  за  этой  стенкой  находятся  два  человека.
    Внутрь  Мишаня  притащил  две  охапки  травы,  чтобы  удобнее  было  лежать,  и  бросил  их  к  противоположным  стенкам.  Александр  присел  и  начал  ломать  сухие  ветки  для  костра.  Мишаня,  тем  временем,  выдернул  из  ножен длинный  и  широкий  нож,  стал  быстро  им  разрезать  дерн  на  полосы  и  его  выдирать,   делая  на  земле  квадрат.  С треском  их  отрывал  и  укладывал   по  периметру,  сооружая  заграждение.  После  этого,  он  ударами  ножа  размягчил  землю  и  своими  большими  и  крепкими  ладонями  выбросил  ее  наружу.  Забрал  у  Александра  приготовленные  ветки,  быстро  уложил  на  дне  небольшой  ямки  и  поджег.  Огонь,  сначала  нерешительно,  а  потом  веселее  побежал  по  уложенному  сушняку  и  через  мгновение  в  яме  равномерно  загудел,  потрескивая  искорками  и  распространяя  вокруг  тепло,  костер.  Мишаня  задумчиво,  не  глядя  на нож,  пучком  травы  обтер  лезвие  и  хотел  сунуть  в  ножны,  но  Александр  его  остановил.
    - Дай-ка  сюда  взглянуть,- попросил  он  у  Мишани.- Откуда  у  тебя  взялся  такой   шикарный  клинок?  Елки  зеленые!  Им  же  бриться  можно.  Эх,  мне  бы  такой  металл  на  стамески.  Любую  деревяшку,  как  по  маслу  стал  резать.
    Сказал   Иваныч,  с  восхищением  рассматривая  нож,  необычной  формы.
    - Этот  металл  мне  подогнал  дорогой  зятек – будь  он  неладен.  Только  и  добра-то  для  меня  сделал,  что  его  подарил.  Да  еще  с  таким  видом  дал,  словно  кусок  платины  преподнес.  Сказал,  что  из  него  получится  вечный  клинок.  Не  затупится  и  не  сломается.  Будто  он  сделан  из  какого-то  сплава,- начал  рассказывать  Мишаня,  глядя,  как  Иваныч  с  завистью  крутит  нож  в  руках,  разглядывая  его.- Я  ему  не
поверил.  Это  же  болтун!  Своей  братве  унес  железяку.  Попросил  их  сделать  хитрый  нож,  чтобы  он  получился  и,  как  охотничий  и,  как  метательный.  Одним  словом,  как   спецназовский,  но  с  некоторыми  заморочками.  Три  в  одном.
    - Ничего  себе!  Ну,  Мишань,  ты  губенки  раскатал!
    - А  что?  Если  делать,  то  вещь,- ответил  Мишаня.- Времена-то  дурные.  Нельзя  спокойно  по  улице  пройти.  Всякой  шелупони  развелось.  А  так,  как  выхвачу  приблуду,  сверкну  перед  рожами.   Успею  еще  за  это  время  двум-трем  обормотам  одежду  порезать.  Их,  как  ветром  сдувает.  Ха!  Грозные…
    - Ну,  а  что  дальше?  Братва  сделала  заказ?
    - Фиг,  вам!  Измучились.  Столько  наждачных  кругов  запороли – ужас!  Плюются.  Не  поймут,  что  за  железяку  им  приволок.  Потом  я  ее  отправил  какому-то  великому  спецу  в  Москву.  За  меня  там  словечко  замолвили,  а  то  он  не  с  каждым  дело  будет  иметь.  Почти  год  ждал.  Что  тот  с  металлом  вытворял – я  не  знаю.  Но  где-то,  с  недельку  назад,  один  фраер  оттуда  прикатил.  Как  положил  нож  на  стол,  так  у  меня  руки  затряслись.  Именно то,  что  я  хотел!  Этот  крендель  мне  и  говорит,  чтобы  я  нож  в  деле  испытал.  Он  в  это  время  стоял,  прислонившись  к  дверному  косяку.  Ну,  я  и  метнул  так,  что  приблуда  около  его  башки  воткнулась.  Фраер  аж  присел  от  страха.  Потом  заявляет,  чтобы  я  испытал  его  на  металле – сомнется  лезвие  или  нет.  Нашел  гвоздь  на  150  миллиметров,  положил  на  стол.  Хрясть  по  нему  со  всего  размаха!  Гвоздь  на  две  половинки  разлетелся,  а  на  лезвии  нет  ни  одной  царапины.  В  тисках  зажимал.  Бил  по  нему  молотком,  думал,  что  сломаю.  Целехонек!  Ни
вмятинки,  ни  зазубринки.  Что  я  все  о  ноже,  да  о  ноже…  Лучше  объясни,  где  мы  и  как  сюда  попали?
    Александр  отдал  нож.  Подбросил  в  огонь  дров  побольше.  Посмотрел  на  Мишаню  и  сказал:
    - Держись  покрепче,  чтобы  не  упасть.
    - С  какого  куража  я  хлопнусь?
    - Узнаешь…