Огнеметчик

          Осенью у нас намечались окружные учения, а весной в часть пришли огнеметы. Для чего не понятно, но мое дело маленькое – пересчитать и оприходовать на склад. Офицеры в курилке немного посудачили про это событие. Кто-то слышал, что их снова ставят на вооружение после консервации их в начале пятидесятых. Причина – «израильская военщина, известная всему свету», как писал опальный поэт Александр Галич, вполне успешно применила танковые огнеметы в войне 1967 года. Выкуривала из окопов своих противников.  Может быть, была и другая причина, и поэтому штук тридцать стволов новеньких тяжелых пехотных огнеметов спокойно улеглись на моем складе до поры до времени.
          Время это наступило перед окружными учениями. Поступила команда взять на них огнеметы. Ну, если командир говорит, что бурундук птичка, а крокодилы летают, только «низенько», то подчиненному нужно не оспаривать такие очевидные факты, а соглашаться. Оспаривать – себе дороже. Поэтому загрузили в одну машину огнеметы, во вторую накидали все остальные прибамбасы: огнесмеси, загустители, прочие фитюльки и тронулись на учения. Двинулись к афганской границе в предгорья Памира.
          И тут у командования встал вопрос, кому поручить это ответственное дело - пальнуть из всех стволов в последний день учений. Опыта ни у кого не было. Загружать взводных было негуманно, у них и так своих забот хватало. Это мне со своими железками было легко. С железками никаких политзанятий не нужно проводить. Лежи себе на складе, жди своего часа, только не теряйся и не пропадай в нужный момент.  Поэтому на вопрос командира, кто возьмется, я и предложил свои услуги. Двигало мной простое любопытство, получится или нет? А, кроме того, в химики я пошел по призванию. На самом первом уроке химии учительница нам показала реакцию получения пороха. У меня глаза на лоб, в тот же день навел шмон в школьной лаборатории и масса пробирок, склянок и реактивов перекочевала в мой сарай, где я и обустроил свою лабораторию. Слава Богу, что там ничего не взорвалось и не сгорело. Так что тяга ко всяким опытам у меня прослеживается с детства, и упустить такой момент "на войне" было просто неразумно.
          Первый выстрел произвели на очередной дневке. Впечатление, скажу, ой-е-еййй. 
Струя огня диаметром три-четыре метра на расстояние почти 200 метров. Я специально залез в Интернет, что бы убедиться, не выдаю ли я, каких ни будь военных секретов. Не выдаю. В Интернете все описано, так что, ко мне претензий прошу не предъявлять. Пальнули еще несколько раз, поняли, как это делается и в районе учений начали готовить позицию. Дело оказалось не легким. В каменистой почве нужно было пробить траншейки, в торцевой стенке которой требовалось установить надежный упор. Ведь с какой силой струя вылетает из огнемета, с такой же силой и должен работать упор. Законы физики не отменишь простым распоряжением начальства. Помощников мне дали немного, так что пришлось и самому поработать лопатой и ломом. Дня через два позиция была готова. Осталось ждать своего часа. За нашей спиной возвышался приличный холм, на котором и располагалось начальство округа, включая командующего. Намечалась ночная танковая атака, и мы со  своей позиции должны были дать залп из тридцати стволов. До этого мы стреляли только днем, и я только мог предполагать, как это будет выглядеть ночью. Сразу скажу, что любые предположения блекли на фоне того, что мне пришлось увидеть. Меня очень порадовал тот факт, что я был позади линии огня, а не перед ней. С высоты холма это было еще более фантастическое зрелище.
          После этой стрельбы меня явочным порядком нарекли главным огнеметчиком округа и начали гонять с моим оружием по всем показухам. Расскажу про одну. Послали меня на химический полигон под Ашхабадом, где проводились сборы старшего офицерского состава. Дело привычное, только если первая стрельба была осенью и ночью, то эти стрельбы проводились летом при температуре не холоднее + 44 градуса по дедушке Цельсию в тени. С естественными облаками в это время была напряженка. Пришлось делать свои, искусственные. Выливали на бугорке с подветренной стороны бочек пять огнесмеси, поджигали. Дым закрывал солнышко минут на сорок. Потом повторяли. Какая ни на есть, а все-таки тень. На солнце было далеко за 70. Вторая проблема, которая нас поначалу озадачивала. Выстрел с помощью штатной огнесмеси на ярком солнце не впечатлял. А надо же порадовать и позабавить полковников и генералов. Они же тоже когда-то были детьми. Пришлось поэкспериментировать. Стрельба на чистой солярке с загустителем давала много дыма. Начали делать коктейль из огнесмеси и солярки, чтобы с дымком  и с огоньком. Классическим методом тыка вышли на оптимальный состав. Отцы командиры были вполне довольны.
          Вообще служба в химбате  имела некоторые преимущества. Выше уже описан эпизод про облака. Особенно это было актуально при службе на знойном юге. С водой тоже у нас никогда не было проблем, хоть залейся. Бедная пехота бегала к нам, чтобы наполнить фляжечку, а мы в это время могли позволить себе разнообразные водные процедуры.  Свинчивали горловину на водяной автоцистерне и, пожалуйста,  бассейн на колесах. Показалось не комфортным купание в бочке, никто не запрещал нам развернуть полноценный резиновый бассейн, бухнуть в него кубов пять воды и плещись, сколько хочешь. Но самая лучшая водная процедура была тогда, когда возникала необходимость на южном солнышке одеть прорезиненный костюм противохимической защиты. Тридцати секунд хватало, чтобы остальная солдатская форма требовала отжима.  Вот в таких радостях и проходила служба.