Страх

Я лежал на спине и смотрел в небо. В ушах звенело. Голова раскалывалась и кружилась от этого звона. Пару раз отрыв рот, сделал небольшое зевающее усилие, но звук не пропал, хотя головокружение немного стихло. Был солнечный летний день. Высоко в небе плыли облака. Правда, иногда появлялись чёрные тучи от взрывов. Вот уже второй час шла наша атака, и когда настал наш черёд бежать вперёд, наша рота поднялась и, перебравшись через окоп, мы побежали. Метров через двести, недалеко разорвался снаряд и я упал. Если бы не эти чёрные тучи то могло бы показаться что я просто лежу в поле и любуюсь небом, что нет никакой войны, и вокруг не умирают люди. Страха почему-то не было, наверно потому что привык, скорей всего было какое-то отрешение.
 Тогда, два года назад, мы так же шли в атаку, была зима. Вокруг свистели пули. Вот уже, в двадцати метрах от меня, позиции врага. Я могу разглядеть их лица, и тут сзади меня взорвалась граната. Я упал лицом в снег, спина жутко болела, боль была такой, как будто на тебя вылили кипяток и спину пронзили сотни гвоздей. Вот тогда было страшно, вся жизнь пронеслась перед глазами как один миг. Вспомнился наш небольшой городок, мои старенькие родители. Жена с сыном. Как же тогда было страшно умирать, так не хотелось все  это терять. Вспомнились все счастливые моменты жизни.
 Затем я потерял сознание. Когда очнулся, я все так же лежал на снегу, только он уже был не белым, а черным, перемешавшись с грязью и кровью. И тогда то же было страшно, боялся, что наша атака захлебнулась, и все наши остались позади. Что вот сейчас зазвучит немецкая речь, и начнут добивать раненых. Было страшно.
 Сознание, опять погрузилось в какое то полуобморочное состояние. Затем я увидел чьи-то сапоги, мелькнула мысль, что это все, конец. Вот тогда страх впервые отступил от меня, захотелось встать в полный рост и смотреть в лицо тому, кто выстрелит в меня. Я пошевелился, но боль с новой силой пронзила все тело. Меня взяли за руки и потащили вперёд. Попытался вырваться.
- Ты что! Потерпи немного. Услышал я тихий, женский голос.
Наши, подумал я, медсестричка. На душе стало спокойно, если умру то хоть у своих, не буду числиться в списках пропавших. Захотелось обнять её и сказать спасибо! Но вместо слов из моего рта, раздался какой то хрип.
Затем я пару месяцев лежал в медсанбате. Взорвавшаяся граната, по какой то причине разлетелась не полностью и только пару больших  осколков пробили шинель и застряли в спине. Я все хотел поблагодарить ту медсестру, которая притащила меня. Но так и не встретил её. Передавая линия, продвинулась вперед, и она была там. Но я ей очень благодарен!
 Второй раз тоже был страшно. Мы сидели в окопе и жались друг к другу спинами. Был артобстрел. Снаряды взрывались все ближе и ближе. Несколько штук залетело прямо в окоп с правого фланга. Тоже было страшно. Когда он закончился, от нашей роты осталось человек тридцать. Все были напуганы, но старались не подавать вида. Перегруппировавшись, мы стали ждать атаки. Основные силы находились немного позади нас и были на подходе. Мы заняли небольшое село, выбив из него остатки немцев, и окапались на окраине.
Командовал нами капитан, с первого дня войны он был на передовой. Грамотный военный и хороший человек. Он вселял в нас уверенность. Благодаря нему мы держались и старались не падать духом. Началась атака. Немцы шли вперёд, держа строй и почти синхронно шагая. Было жутко смотреть на это. Их было человек сто, и скорей всего приказ удержать деревню, так как она находилась на возвышенности. Завязалась перестрелка, страх опять прошел, как будто его и не было. Вот они уже в пятидесяти метрах от нас.
- Примкнуть штыки! Готовится к штыковому бою! Скомандовал капитан. И вот после того как я достал штык и одел его на винтовку, тогда страх пришел опять. Только длился он недолго, начался какой то мандраж. Внутри все дрожало, руки тряслись, но и он прошел тогда, как только на краю окопа появился первый вражеский солдат. Кто-то из ребят выстрелил в него. Тот схватился за грудь и упал на дно окопа. Вслед за ним, появились другие солдаты, они начали спрыгивать вниз. Завязалась драка. Бой был страшным, в узких окопах дрались люди, дрались насмерть. Кровь, крики, глухие удары, выстрелы, все смешалось. Незнаю сколько все это продолжалось, возможно, что полчаса, но мне казалось, что целую вечность. Вдруг раздалось несколько взрывов. Оставшиеся немцы на секунду остановились, и затем бросились назад из окопа. Оглянувшись назад, я увидел нашу пушку, её перезаряжали. От деревни в нашу сторону бежали солдаты.
- Успели!  Закричал кто-то из солдат.
Сев на землю я только сейчас заметил, что правый бок шинели был разрезан, и текла кровь. Тогда я уже не боялся. Страха не было. Я просто забыл про него, наверно по этому я и остался тогда в живых. Другим повезло меньше, хотя я уверен, что они так же не боялись. Осталось нас семь человек.
 Вот и сегодня страха не было. Только сегодня мы шли в атаку, а враг был в окопах. Пройдя пол пути, начался минометный обстрел. Все залегли. Оставаться на месте было бессмысленно. Остатки немецкого батальона, вели огонь. Правый фланг и центр шли в атаку. Наш капитан поднялся, и тут же в его грудь впилось две пули. Вот здесь я увидел, что такое сила духа! Капитан поднялся на колени, затем встал на ноги, обернулся на нас. И все поняли его безмолвный крик! Рота поднялась и побежала вперед с криком: - Ура!
Я видел, как  капитан пробежал ещё метров десять, и пару раз выстрелил из пистолета. Но в него попала ещё одна пуля, и он упал. Затем раздался взрыв и упал я.
Страха не было, только злость. Голова перестала кружиться окончательно, но я  всеравно ничего не слышал. Повернув голову, я увидел капитана, он лежал и смотрел на меня, в его безжизненных глазах я увидел ту же злость, злость на врага, так которая прогоняет страх, страх который остался в том окопе, когда нас было семеро. Сжав зубы, я встал, поднял винтовку. Рота была впереди, метрах в двадцати от меня, атака продолжалась. Шатаясь,  побежал вперёд, туда, где был бой и мои новые товарищи….