Иногда я вспоминаю

 Плакала. Сидела в истерике на его ложе. Девочка по-нашему, взрослая девушка - тогда. Шестнадцать с половиной лет. Волосы затянуты в пучок, сверху платок. Маленькая монашка. Плакала и смеялась одновременно.
 Он, взрослый и злой. Точнее злой обычно, но не сейчас. Стоял в прозаичной позе, потирая рукой подбородок и смотрел на неё. Черные волосы, как смоль. Красивые черты лица, не большое, но крепкое тело. Всегда такие злые и жесткие глаза. Всегда, но не сейчас. Сейчас усталые. Безмерно усталые... Никто, кроме неё, не видел, наверное, этих усталых глаз... Никто, а всё потому, что она в его власти. Убьёт и не заметит, и никто не заметит.
 Ходил по огромной комнате, смотрел на девочку. Сел рядом, закрыл глаза. Замолчала, боясь нарушить идеальной тишины. Любит его, боится, не может иначе. Тихо, как в сказке. Или как в склепе. Молчал, много долгих минут. Сказал - иди ко мне. Сердечко забилось бешено, подвинулась ближе. Замерла. Потом неуверенно и робко обняла за плечи, едва касаясь. Усталый вздох, взял двумя холодными руками ладошку. Погладил, поцеловал. Открыл глаза, повернулся, посмотрел в её глаза. Она боится будущего. Боится незнания... Любимая, милая девочка...
 Протянул руку, очень осторожно распустил её волосы. Снова взглянул. Ей страшно. Боже, что же делать... Мысль, мучающая последний месяц... Её последний месяц... НЕТ!
 Как же любит его... Родной, единственный в мире. Любимое существо, кто он - неважно... Если даже предатель - так пусть убьёт, не страшно... Но нет, он не предаст никогда.
 Прекрасная девочка. Какая судьба ей выпала, за что... Зачем он её встретил? За что ей это? Лучше бы она умерла... Но не может её отпустить. Признает, что слаб. Не сможет без неё, ни недели, ни дня, зная что её нет больше. Никогда не отпустит. Он же и убьёт её, он же и возродит. Против природы, против людей, против Бога. Да хоть против сего мира - неважно. Ради неё.
 Заставила себя успокоиться. Судорожный вздох. Вытерла слезы. Свои последние слезы. Ничего нельзя сделать. И они будут вместе, это же самое главное. Или её жизнь окончится скоро, или сейчас и впереди будет вечность... Вечность, с Ним. Любимый, никогда не сможет отвернуться. И не хочет. Элеонор, прекрасный князь, нет никого добрее, сильнее, нежнее...
 Жестокая болезнь, она боролась с ней не одну неделю, боролась как могла, боролась ради Него. Когда он осознает это - хочется плакать. Как же хочется иногда просто уметь плакать... В монастыре её не вылечили "Верой Божьей", они просто свято верят в своего придуманного идола... Хотя, и он, наверное, верит. Без веры, хотя бы символической, никуда. Вера... Он поверил ей. Когда впервые увидел - понял, что поверил. Не зная даже имени страдал. Два месяца усмирял свои образы эмоций в душе, два месяца удивлялся тому, что с ним происходит, не мог понять. Узнал всё, что мог, узнал, что нет родителей, что воспитали монашки из местного храма. Узнал даже, что сама она втайне не верит в Бога. Имени только не узнал - называли много, но каждый раз разные. Думал каждую ночь о ней, видел её как наяву. Страдал. Не выдержал, открылся. Подошел на городской ярмарке, как стемнело. Позвал в сторону и так и сказал: не знаю кто ты, как тебя звать-величать надобно, но без тебя больше не могу. Удивилась, серыми глазами посмотрела будто в душу. Улыбнулась взрослому мужику, стоящему перед ней и не понимающему, что с ним. Про себя насторожилась - местный князь, не бедный властитель, редко появляющийся на людях, что-то хочет от незнакомой девушки на ярмарке? И говорит как-то странно, не как обычно, когда вообще говорит.
 Тогда, в тот день, сказала ему только где живет, да что звать Таей. Пришел домой, попросил вина, выпил две чарки. Заперся в комнате, сначала сидел, потом вдруг разозлился и стал бить пустые бутыли. Слуги сбегались, хотели даже вызвать доктора, местного фельдшера, но он распахнул дверь, вышел, накричал на них и приказал спать. Никогда раньше не слышали, чтоб кричал. Перепугались, ушли к себе сплетничать. Вообще хозяина любили, но боялись - злой, но к слугам - никогда, и кормил вволю. За то и любили.
 Неделю не давал проходу, а потом заявился в монастырь, перепугал монашек, потребовал настоятельницу. Пришла, приказал отдать девочку ему на службу. Отказалась, сказала, что девочка - дитё ихнее, раба божья, и у него, изверга, работать никогда не будет. Он тогда даже со зла её ударил. После ходил извиняться, принес розы настоятельнице. Пришел, правда, снова под вечер, некоторых даже разбудил.
 А через месяц вдруг исчезла. На ярмарке не появлялась три раза. Стал беспокоиться, расспрашивать, и узнал, что больна девочка. Вот тогда испугался по-настоящему.
 Пытался пройти в монастырь, два дня, два раза - не пускали. Пришел на третий, нет, даже не пришел - вломился. Взял и вышиб небольшую заднюю дверь. Хотел ударить прибежавшую монашку, что повисла на руке, не пуская дальше, как услышал голос старой настоятельницы.
Та отослала монашку, отвела его в сторону и замолчала. Он понял - она собирается с духом. В горле ком застрял. Заглянула в глаза князю, сказала - как ведро холодной воды вылила - умирает. Ноги отказали. Сказала не приходить ему больше. Но какое там... Прорвался в келью. Половину дверей распахнул - пока нашел нужную. На мгновение застыл в дверях, Тая спала. Резко подошел, настоятельнице сказал уйти. Ругалась, пока не встал и не захлопнул дверь перед носом ей: "Да уйди на пол часа, старая! Я лекарь буду".
 Никто не видел, что было после, только я знаю, что пережил он в эти минуты. Он принял решение о чужой жизни - не бросить, не дать умереть - самому убить. Просто позже.
 Утром она была уже в его владениях, настоятельница убеждена, что "от трупа лишнего вам пользы не будет". Девочка стала ходить уже через день. Только обратно не вернулась - то ли князь не пустил, то ли сама не пошла.
 Они просто были вместе. Сначала боялась его, но в келью тоже не хотела. Ночами плакала, что же делать. Он ходил и смотрел, дарил ей цветы, говорил - не бойся, Тая, я не обижу тебя и в обиду никому не дам. И она поняла - хозяин её полюбил. И она его полюбила. Поняла это, когда ушел на три дня из дому, да не пришел на неделе. Плакала, умоляла тетушек узнать, где хозяин. Никто не знал, тоже волновались. Пришел по первому дню красной горки, десять и один день не было. Не удержалась, когда увидела, бросилась на шею, плакала от радости. А потом тихо постучала вечером в его кабинеты. Увидела - и не узнала. Грозный хозяин был в халате, словно спать и не ложился. А более всего удивилась, увидев, что он устал... Удивился, стал извиняться "за беспорядок", которого и не было в помине, а потом посадил её на кровать, сел рядом и закрыл глаза. Молчали. А потом, не сговариваясь, обняли друг друга. И более не отпускали до утра.
 Месяц они вместе, она многое узнала, страшного, неизвестного, но не испугалась, потому что любит. И наступило время ей стать такой, как хозяин. Или Смерть. И никогда больше не видеть Эли. Нет, и он сам не допустит. Так и сказал. "Не отпущу тебя никогда в лапы Смерти" - сказал, поставил точку в разговоре.
 Минуты, это необходимость. Её тело поменялось, но дальше - разрушение. Или быть как Он. Они выбрали второе. Она - немного подумав. А он - он боялся этого всё время. С ужасом понимал, что иначе невозможно. Когда её не было - пил, пил и не пьянел, не мог, от этого злился и кричал. Не на кого-то, а от бессильной злобы. Рычал зверем, бил зеркала. Но сделать ничего не мог. Понимал, в какой ужас отправит её, но не мог отпустить, иначе не мог. И минута пришла.
 Её в последний раз теплые объятия.
 Её последнее горячее дыхание.
 Её последние настоящие чувства. Потом будут только образы.
 Но потом - это потом. И последние мгновения жизни они вместе.