Ночи Неморы. Обет. Ночь четвёртая

Тихо мерцает светильник, за стенами хранилища слышны шорохи и перестук, а здесь, среди мешков с припасами, пучков трав и кувшинов притаились люди. Халим перебирает чётки, подняв вверх незрячие глаза, и шепчет молитву. Маркус прикорнул на мешке, Заир и Мегован тихо переговариваются, поглядывая на лежащую на подстилке девушку. Щёки её ещё бледны, но дрожь прекратилась, и дыхание ровное, спокойное.
Преодолев первый порыв изумления, Мегован смог быстро обработать страшную рану на плече девушки и перевязать, затем влил несколько капель сока Дерева Жизни в полуоткрытый рот. Сосуд с соком они нашли в поясной сумке девушки. Сейчас же она крепко спит, и, видимо, жизнь её вне опасности.
- Как ты думаешь, кто она? – тихо спрашивает Заир.
- Не знаю, - задумчиво отвечает Мегован. Сердце его сжимается при каждом взгляде на девушку. Странное чувство, ранее неизведанное, охватило молодого человека. В своей стране он был бесстрашным воином, мечтающем только о победах в битвах, теперь же, при взгляде на незнакомку, его охватывала щемящая нежность.
- Кажется, всё стихло, - тихонько подал голос Халим. У слепца был очень тонкий слух, и молодые люди сразу же поверили ему.
- Похоже, наступило утро, и твари убрались восвояси, - проговорил Заир. Он подошёл к двери в хранилище и прислушался. Во дворе караван-сарая царила тишина. Юноша обернулся к Меговану, - я попробую выглянуть. Мне нужна твоя помощь. Возьми свой кинжал и встань у двери. Я приоткрою дверь и посмотрю. Если кто-нибудь попытается проникнуть сюда – бей!
Мегован согласно кивнул и, сжимая в руке кинжал, занял место подле двери. Заир  сдвинул мешки и осторожно приоткрыл створку. Сквозь щель пробился неясный серый свет. Быстро оглядев двор, Заир прикрыл дверь.
- Ну, что там? – нетерпеливо спросил Халим. Проснулся Маркус и, потирая глаза, уселся на мешке.
- Уже светает. Во дворе пусто, чудовища ушли, но всё переломано, - ответил Заир.
- Что же будем делать? – Мегован спрятал кинжал в ножны у пояса. Молодые люди посмотрели на Халима. Старец некоторое время думал, поглаживая правой рукой бороду, затем промолвил:
- Нужно пробираться во дворец. Жители Неморы не покинули город. Они где-то прячутся, ожидая исполнения пророчества, и скорее всего, во дворце.
- Но как такое может быть. Ведь опасность исходит от принцессы, а принцесса живёт во дворце правителя, - прозвучал недоверчивый голос Маркуса.
- Да, верно, но принцесса Берниса заперта в Синей башне, а правитель Семараг окружил дворец непреодолимой стеной, отгородившись от города. Мы должны попасть во дворец, иначе следующей ночью чудовища вернутся, и нам вряд ли удастся отсидеться в этом хранилище.
- Ты прав, старик, - Маркус вскочил со своего импровизированного ложа. – Идем во дворец. К тому же, у нас у всех есть своя причина, приведшая нас в этот проклятый город, и мы должны выполнить то, ради чего пришли.
- Ты что-то говорил о том, что привёз русалку правителю, - припомнил Мегован.
- Верно. Правитель объявил о награде тому, кто доставит ему водную деву. – подтвердил Маркус.
-  А ты, Заир? – обернулся Мегован к темноволосому юноше.
- Я принёс правителю осколок южной звезды, - тихо сказал тот.
- Ты нашёл осколок звезды? – воскликнул Маркус, удивлённо воззрившись на юношу.
- Да, нашёл, - буркнул Заир и отошёл в угол, явно не желая больше распространяться на эту тему.
-  Ну, с Дионом… то есть, с девушкой, кажется, всё ясно. Она пришла за рукописями. А что привело в Немору тебя, почтеннейший Халим? - обратился к старцу молодой человек.
- Я пришёл к учёнейшему лекарю и прорицателю правителя Неморы, великому Эль-Малику, чтобы он помог мне найти давно потерянное сокровище, - грустно вздохнул старец.
- Ты уже всех выспросил, но сам не сказал нам цели своего посещения Неморы, - обратился к Меговану Маркус. Заир из своего угла настороженно прислушивался к разговору.
- Ну, здесь всё просто, - ответил Мегован. – Я пришёл, чтобы убить принцессу Беренису.
- Что? – разом вскричали все.
- Я позже вам всё расскажу, сейчас же мы должны выбраться отсюда и проникнуть во дворец, - он поднял руку, разом обрывая все расспросы. – Скажи, почтеннейший Халим, что тебе известно об этих чудовищах, что бродят по городу. Не нападут ли они на нас при свете солнца?
- Нет, нет. Они бродят лишь по ночам. Так, по крайней мере, говорят легенды, - отозвался старик.
Сдержав любопытство, невольные сотоварищи принялись готовиться к переходу во дворец. Наконец они решились открыть дверь. Первым вышел Мегован. Оглядел двор, где царил полнейший разгром. Всё, что могло сломаться, было сломано. Ворота сорваны с петель. Посреди двора валялась туша быка с  наполовину обглоданным боком. Видимо, ночью монстры притащили её сюда. Крыша караван-сарая была проломлена, а стены несли на себе глубокие следы от когтей.
- Похоже, мы чудом избежали смерти сегодняшней ночью, - Мегован с отвращением оглядел царящий беспорядок. – Надеюсь, что легенды не лгут, и днём, действительно,  эти мерзкие твари прячутся по своим норам.
Он вернулся в хранилище и взял на руки девушку, которая всё ещё крепко спала. Заир вёл под руку старца Халима, а Маркус выкатил бочку с русалкой. Морелла спряталась в воду, и лишь пузырьки поднимались к поверхности. Настороженно поглядывая по сторонам, путники выбрались за пределы караван-сарая, и пошли по пустынным улицам. Повсюду находили они следы пребывания ночных чудовищ. Выломанные двери, растерзанные предметы обихода. Кое-где кости животных с остатками мяса. В одном переулке Мегован, к ужасу своему, увидел растерзанное человеческое тело. Испуганные путники прибавили шаг, стремясь добраться до центра города. Над домами видна была уже огромная стена из абсолютно чёрного, матового камня. Она возвышалась, заслоняя горизонт. Камни прилегали так плотно, что стена казалась вытесанной, а  не сложенной из отдельных блоков. Из-за стены едва видны были башенки дворца.
Наконец путники достигли улицы, которая упиралась в массивные ворота, расположенные в стене. Ворота были сделаны из толстенных досок и обиты металлическими полосами. Подойдя к воротам, путники остановились, и Заир, подняв с земли сорванный молоток, с силой постучал в ворота. Долгое время ничего не происходила, но путники ощущали, что их пристально разглядывают. Затем высоко в стене над воротами открылось зарешёченное окошко, и недовольный голос прокричал:
- Кого ещё принесло?
- Впустите путников, - крикнул Заир. – Мы пришли одни, и с нами раненый.
- Зачем вы явились в Немору в это страшное время? – вопрошал тот же голос.
- Об этом мы можем рассказать и за воротами, - рявкнул Мегован, разозлённый вопросами невидимого стража. – Если вы намерены открыть ворота – открывайте, если же нет, - мы уйдём искать другого убежища.
- Отвори, - услышали путники другой голос.
- Но, лучезарный, они могут принести нам беду, - оправдывался стражник.
- Делай, что велят, - ответил голос, принадлежащий, видимо, знатному человеку. Стражник, недовольно ворча под нос, крикнул кому-то вниз, послышался лязг и одна створка ворот стала медленно открываться. Она приоткрылась лишь настолько, чтобы в неё мог протиснуться один человек. Первым прошёл Заир, ведя за руку Халима. Хатем Мегован протиснулся, подвинув могучим плечом створку так, чтобы она не задела девушку. Труднее всего пришлось Маркусу. Упрямая бочка никак не хотела проходить в узкую щель.
- Эй, - крикнул он, задрав голову вверх, - откройте ворота пошире. У меня тут русалка в бочке.
Створка сдвинулась ещё немного, и Маркус протолкнул бочку. Вода при этом выплеснулась ему на ноги, а Морелла, высунувшись из воды, прошипела что-то злое на своем русалочьем языке.
- Молчи, сам знаю, буркнул Маркус, - продолжая толкать бочку под аркой, казалось, вытесанной в монолитной скале, в конце которой путь преграждала кованая решётка. Едва последний путник прошёл через ворота, как створка тут же захлопнулась, и, оглянувшись, путники увидели стражников в остроконечных шлемах, задвигающих огромный засов. Остановившись у решётки, путники с удивлением оглядели открывшийся перед ними широкий, мощёный красным камнем двор. Посреди двора находился огромный бассейн, выложенный белоснежным мрамором, в центре его били струи фонтана, переливаясь радужными брызгами. Во дворе толпилось несметное количество людей. Мужчины, женщины, дети, старики. Они стояли, сидели на ковриках и узких цветных матрасиках, ходили, готовили пищу на небольших очагах, набирали воду в бассейне. И надо всем стоял неумолчный говор. Мегован присвистнул:
- Похоже, здесь собрались все жители Неморы.
- Да и гости тоже, - отозвался Заир, указывая на группу мужчин явно не местного вида, расположившихся отдельно от остальных людей. Пока они рассматривали людское скопище, подошедшие стражи подняли решётку, и путники вступили на плиты двора. К ним тут же подбежал высокий худощавый юноша. Голову его украшала белая повязка, на плечи наброшен был синий канифасовый халат, перетянутый в талии цветастым платком.
- Прошу следовать за мной, почтеннейшие, - он приложил руку к груди. -  Лучезарный Эль-Малик, прорицатель и лекарь правителя нашего, да пребудет с ним Свет, приглашает вас в свои покои.
Путники переглянулись.
- Сам Эль-Малик нас приглашает, говоришь? – переспросил Маркус. – Зачем мы ему понадобились?
- Мне неведомы замыслы лучезарного, о чужеземец, - проявляя нетерпение, ответил юноша. – Мне велено привести вас, и вам лучше поторопиться.
- Не стоит кипятиться, - миролюбиво ответил Мегован, пресекая своими словами попытку Маркуса начать пререкания. – Мы следуем за тобой, веди. – И тихо проговорил вспыльчивому товарищу: - Ведь мы именно этого и добивались. Нам нужно проникнуть во дворец.
Рыжеволосый побагровел так, что его веснушки стали не видны, но сдержался, и лишь ожесточённо толкнул тележку с бочкой. Путники последовали за своим провожатым сквозь толпу, провожаемые любопытствующими взглядами, затем вступили под своды высокой арки, вход в которую охранялся двумя огромными стражниками в тяжёлых доспехах, сжимающими в руках сариссы. Миновав арку, они вышли в другой двор, в котором тоже было полно людей. Но если в первом дворе находились, в основном, торговцы и ремесленники, то здесь, по всей вероятности, располагалась знать. Шёлковые навесы, пушистые ковры, мягкие подушки свидетельствовали о том, что заполняющие двор обладают достатком и весом в Неморе. Посреди этого двора также находился бассейн с фонтаном, но края и центр бассейна украшали фигуры русалок и тритонов. Тонкие струи воды изливались из раковин, что они подносили к губам. Во дворе этом стоял не меньший гомон, вокруг сновали многочисленные слуги, выполняющие распоряжения своих господ.
Путники миновали и этот двор, провожаемые взглядами и перешёптываниями, и вступили под следующую арку, охраняемую стражами с тяжёлыми мечами. Очередной двор с фонтаном  заполняли седобородые старцы в причудливых одеяниях, восседавшие на коврах и шёлковых подушках. Они вели тихую беседу, листали толстенные талмуды, перебирали коренья и травы. При виде путников, ведомых слугой Эль-Малика, они замолчали. Один из старцев, с длинной седой бородой, заплетённой в косу, в переливающемся зелёными бликами широком одеянии и остроконечной шапке, заступил дорогу юноше.
- Куда ты ведёшь этих чужеземцев, Джавдет, - он бросил в строну прибывших неприязненный взгляд.
- Я выполняю повеление своего господина, о, мудрейший Мархал, - юноша низко поклонился старцу.
- Зачем Эль-Малику понадобились эти люди?
- Я не знаю мыслей лучезарного, о, мудрейший. Моё дело – выполнять повеление, - потупив глаза, ответствовал Джавдет.
- Что ж, ступай, - старец отодвинулся, открывая дорогу, - ступай, но помни уговор, - и он сделал странный жест рукой. Юноша побледнел и поспешил вперёд. Путники последовали за ним. У входа в очередную арку, охраняемую дюжиной стражников,  Мегован оглянулся и встретил исполненный неприязни взгляд старца. Нахмурившись, молодой человек поспешил за своими спутниками.
Арка привела их на этот раз к внутреннему саду. Ветви деревьев гнулись под тяжестью плодов. Повсюду цвели прекраснейшие цветы. По траве бродили тонконоги газели, на ветвях сидели райские птицы. Выложенные белоснежным мрамором дорожки пересекались в центре сада у небольшого фонтана, в центре которого возвышался мраморный цветок. Из чаши его сплошным прозрачным потоком низвергалась вода, наполняя сад тихим журчанием. Здесь, у фонтана, их ждал мужчина, одетый, как и юноша, в синий халат, но только не из канифаса, а из бархата, продёрнутого серебряной нитью. Голову его украшала расшитая серебром шапочка.
- Ступай, Джавдет, - велел он юноше, когда путники приблизились. – Дальше я сам поведу чужеземцев.
- Слушаю и повинуюсь, - ответил юноша, поклонившись мужчине, повернулся и зашагал прочь, но Мегован успел заметить гнев в его глазах.
- Следуйте за мной, - промолвил, меж тем, мужчина.
- Долго мы ещё будем идти? – недовольно спросил Маркус. Он запыхался, толкая бочку с Мореллой. Лицо его, залитое потом, покрывал багровый румянец. – Я с места не сдвинусь, так устал.
- О, прошу прощения, почтеннейший. Лучезарный Эль-Малик просил, чтобы все прибывшие предстали перед ним. Тебе сейчас помогут, - он оглянулся, и из-за ближайших деревьев выступили двое слуг, одетых в белые штаны и рубахи, перетянутые в поясе цветными поясами. Они подошли к бочке, с опаской поглядывая на неё.
- Вы должны доставить бочку следом за нами, - велел мужчина, повернулся и продолжил: - Следуйте за мной.
- Могли бы и раньше помощь предложить, - пробурчал под нос Маркус.
- Не ворчи, - отозвался Заир, всё это время крепко державший под локоть старца Халима. – Мы просили прибежища, и нам его дали. Будь благодарен.
Маркус лишь фыркнул и зашагал к двери, что видна была в стене в конце сада. У двери стояли два темнокожих гиганта, одетые лишь в белоснежные шаровары. На плечах у них красовались широкие серебряные браслеты, в ушах были такие же серебряные серьги-кольца. На груди перекрещивались ремни, удерживающие за спиной по две изогнутые сабли.
- Сколько стражи, - пробормотал Заир.
- Это личная стража правителя, - пояснил их провожатый. – Мы приближаемся к покоям великого повелителя Семарага, да пребудет с ним Свет.
- Но мы думали, что нас ведут к Эль-Малику, - подол голос Мегован.
- Лучезарный ждёт вас в покоях нашего повелителя, - отозвался провожатый и сделал знак страже, отворившей дверь. Они вступили в полутёмное помещение, которое заканчивалось высоким проходом, выводящим на открытую галерею. Путники молча шли за своим провожатым, как вдруг Мегован почувствовал, что девушка, которую он нёс всё это время на руках, зашевелилась. Он взглянул в её лицо, и встретил взгляд, полный жгучей ненависти. Молодой человек вздрогнул, а девушка тихо прошипела:
- Отпусти меня.
- Ты ещё слаба, - тихо ответил он. – Я донесу тебя. («Я готов нести тебя всю жизнь» - подумал он).
- Пусти.
- Нет.
Она одарила его ещё одним ненавидящим взглядом и прикрыла глаза. Но на лице её появилось выражение такого отвращения, словно она находилась в руках какой-то мерзкой гадины. Мегован поёжился, но продолжал шагать. Наконец, галерея кончилась, и они вступили в анфиладу комнат. Пройдя несчётное количество покоев, поражающих своей роскошью, они достигли дверей, покрытых искусной резьбой и инкрустированных перламутром и жемчугом. Двери охраняло не менее дюжины темнокожих стражей. Они  тут же заступили дорогу путникам.
- По велению лучезарного Эль-Малика я веду этих людей к нашему повелителю, да прибудет с ним Свет, - сказал их провожатый, и стражи расступились. Двери открылись, и путники вошли в величественный зал. Стены его украшали мозаичные панно, изображающие сцены охоты, высокий потолок поддерживали белоснежные резные колонны, мраморный пол покрывали ковры. В дальнем конце зала на возвышении, покрытом золотой парчой, на многочисленных подушках восседал величественный мужчина. Его одежды переливались и сверкали от обилия драгоценных камней. Голову украшал тюрбан, скреплённый огромным бриллиантом, увенчанный изящным пером. В бороде его, коротко подстриженной, серебрились седые пряди, глаза были полны печали. Радом с ним сидел мужчина лет тридцати, в скромном одеянии серого цвета. Голову его венчала небольшая черная  шапочка. Лицо его было гладко выбрито по чужеземному образцу. Большие карие глаза затеняли густые ресницы.
Путники приблизились к возвышению, и провожатый их низко склонился, прошипев при этом:
- Кланяйтесь.
- Эти церемонии ни к чему, Файзи, - проговорил богато одетый мужчина.
- Но, повелитель… - начал, было, провожатый, но его перебил молодой мужчина: - Ты лучше скажи, не заметил ли ты чего по дороге сюда.
-  О, лучезарный, - обратился провожатый к молодому мужчине. Тот при этом обращении едва заметно поморщился. – По дороге через внутренний двор Джавдет был остановлен мудрейшим Мархалом.
- Значит, он опять взялся за своё, - негромко проговорил его собеседник и, обернувшись, обменялся многозначительными взглядами с правителем.
- Что ж, ступай, Файзи, - махнул рукой правитель. Тот низко поклонился и пошёл из зала. Когда за ним закрылась дверь, правитель обратился к путникам.
- Мне жаль, что вы попали в наш благословенный город в столь страшное время, чужеземцы. Как вы уже поняли, я правитель города, Семараг, а это, - он указал на молодого мужчину, - мой прорицатель и лекарь Эль-Малик.
- Обойдёмся без церемоний, - Эль-Малик встал. – Среди вас раненый, и ему нужна помощь.
Он указал на  низкое ложе, стоящее неподалёку, у стены. Рядом с ложем располагался маленький столик, уставленный разнообразными сосудами, там же лежали полоски тонкого полотна и корпия. Мегован бережно опустил свою ношу на ложе, за что был награждён ещё одним убийственным взглядом. Он отступил на шаг, и девушка тут же попыталась подняться, но, издав лёгкий стон, откинулась на подушки. Лоб её мгновенно покрылся испариной, губы побелели. Мегован тут же шагнул обратно, но девушка прошипела:
-Уйди.
Эль-Малик опустился на колени у ложа и, ласково глядя в глаза девушки, проговорил:
- Позволь мне осмотреть твои раны.
Девушка, обессиленная болью, лишь вяло кивнула, прорицатель осторожно разрезал повязку, наложенную Мегованом, и осмотрел глубокие отметины, уже переставшие кровоточить.
- Что ж, я так и думал, - проговорил он себе под нос. Затем обратился к прибывшим, - вы спасли ей жизнь, применив сок Дерева Жизни. Она вне опасности, но очень слаба. Я приготовлю укрепляющее питьё и наложу на раны целебный бальзам.
Он быстро истолок в ступке какой-то зеленоватый камень, смешал полученную пыль с травами, добавил из плошки маслянистого густого вещества и наложил смесь на раны девушки, затем туго перевязал их полотном и, налив в небольшую чашечку немного янтарной жидкости, поднёс к губам девушки. Та вздрогнула и попыталась отвернуться, но Эль-Малик произнёс:
- Не бойся, жрица. Вреда не будет.
Он качнул чашечку, и от неё разнёсся густой аромат. Глаза девушки расширились от изумления, и она послушно проглотила питьё. Затем глаза девушки закрылись, и она мгновенно уснула.
- Что ты дал ей, лекарь, - спросил Мегован, не сводивший с Эль-Малика  пристального взгляда, в то время, как Заир  и Маркус заботливо усаживали старца Халима на подушки.
- Не бойся, чужеземец. Она всего лишь спит. Раны очень серьёзны, и чем крепче она будет спать, тем быстрее поправится, - ответил прорицатель.
- Почему ты назвал её жрицей? – не удержался от вопроса Мегован.
- Потому что она и есть жрица храма и священной рощи из Великого леса. Но как случилось, что вы путешествуете вместе, и не знаете, кто ваша спутница? – Эль-Малик заметил тень, промелькнувшую на лице стоящего перед ним светловолосого мужчины.
- Да о том, что это женщина, узнали совсем недавно, - подал голос простоватого вида рыжий молодой человек. – Она выдавала себя за мужчину, когда встретилась нам.
Эль-Малик, меж тем, поднялся и подошёл к правителю, с интересом наблюдавшему за всем, происходящим в зале.
- Повелитель, - предсказатель поклонился, - наши гости утомлены. Позволь им сначала подкрепить свои силы.
Семараг кивнул, и Эль-Малик хлопнул в ладоши. Двери зала тут же распахнулись, и десяток слуг стали вносить подносы, уставленные яствами. Двое внесли и поставили столик, расстелив вокруг мягкие матрасы, один предложил путешественникам омыть руки. После того, как Маркус, Заир, Мегован и Халим заняли мест за столиком, к ним присоединился прорицатель. Правителю города слуги подали отдельный столик, вырезанный из цельного куска  нефрита. Во время обильной трапезы все молчали, после же, когда слуги убрали столики и покинули зал, правитель предложил прибывшим занять места на ступенях возвышения. Эль-Малик, устроившись по правую руку от своего господина, попросил незнакомцев назвать свои имена и места, из которых они прибыли. Узнав, что все путники вошли в Немору через разные ворота, правитель и его наперсник переглянулись.
-  Что привело тебя в наш город, почтеннейший, - обратился Семараг к слепцу, как к самому старшему.
- Позволь мне позже ответить на твой вопрос, о, благословенный небом повелитель, - отозвался старик.
-  Поведай тогда ты цель своего прихода в Немору, - правитель посмотрел на Мегована.
- Хорошо, повелитель. Я готов рассказать, - хмуря брови, проговорил молодой человек.


Колдунья и клятва.

Далеко на севере, там, где большую часть года царят снега, посреди волн бурного холодного моря стоит остров. На острове этом живут отважные люди. В короткое лето они пересекают бурное море и посещают земли на огромном континенте, совершая набеги на более изнеженных жителей континента, зимой же упражняются в военных играх и готовят оружие. Несколько десятков лет назад народом острова правил храбрый и сильный вождь. Звали его Эренил. Много раз водил он в походы своих воинов, и много раз возвращался с богатой добычей домой. Много трофеев накопил Эренил. Оружие, ткани, драгоценная посуда, украшения, - всем этим был полон его дом. Но не с кем было разделить Эренилу радость от обладания своими сокровищами. Пуст был его дом. Родителей, сестёр и братьев унес ужасающий мор, а жены и детей у него не было. Многие воины его народа мечтали породниться со своим вождём, многие девушки бросали ему призывные взгляды, но сердце Эренила молчало.
Однажды весной направился вождь в свой очередной набег. Он шёл под парусом на огромном корабле, и воины его предвкушали новые победы. Вот и знакомые им берега. Они уже готовы были пристать, как вдруг Эренил велел кормчему повернуть корабль и плыть вдоль берега. Воины засыпали своего вождя вопросами, но он отмалчивался. Велел лишь плыть вперёд.
Они плыли много дней, не приближаясь к берегу, но и не удаляясь от него. Привычные им скалы сменили непроходимые леса, а за ними широкие степи и роскошные рощи. Стало так тепло, что воины поснимали с себя меховые одежды. Наконец, запасы воды и пищи стали подходить к концу, и воины принялись роптать. Тогда Эренил приказал причалить к пустынному берегу, усеянному скалами. В одном месте скалы прерывало ущелье, ведущее далеко вглубь. В этом ущелье журчали многочисленные водопады. Команда корабля принялась пополнять запасы воды, а Эренил с горсткой воинов поднялся на скалы. Удивительное зрелище открылось ему. Широкая равнина, заросшая густой травой, то тут, то там оживляемая купами деревьев. В долине этой бродили несметные стада незнакомых Эранилу животных. Грациозные. С длинными рогами, венчавшими головы, они без страха смотрели на людей. Вождь велел своим людям начать охоту, и та была столь успешна, что спустя недолгое время у них был достаточный запас мяса. Воины собирались уже спуститься вниз, к кораблю, как один из них заметил приближающихся людей. Их было трое, старик, юноша и девушка. Приблизившись, они безо всякого страха смотрели на моряков. Лишь при взгляде на туши убитых животных на лице юноши промелькнула тень гнева. Сам же Эрендил не  сводил взора с лица девушки. Невысокая, темноволосая, с глазами цвета свежей листвы, она была необыкновенно красива. Могучий вождь почувствовал странное стеснение в груди. Девушка, заметив его взгляд, испуганно опустила на глаза густые ресницы.
- Кто вы, и что делаете в наших землях? – спросил меж тем старик.
- Мы прибыли из далёкой северной страны, - ответил ему вождь, по-прежнему не сводя взора с девушки, - у нас кончились пища и вода, и мы пристали к берегу, чтобы пополнить запасы.
И тогда старик пригласил воинов пройти с собой. Эренил отослал несколько своих людей  с добычей к кораблю, а сам с пятью воинами  последовал за старцем и его спутниками вглубь равнины, где среди особенно густой рощи возвышались необычного вида строения. Лёгкие, воздушные, они поднимались среди деревьев, сливаясь с ними. Воинов радушно приняли. Народ этот, миролюбивый и приветливый, понравился Эренилу. Вечером в честь гостей устроили пир. На площадке посреди рощи зажгли костёр, и у  костра начались танцы. Сначала танцевали маленькие дети, затее юноши, а после – девушки. Лучше всех танцевала девушка, что первой встретилась Эренилу, и он снова не сводил с неё глаз. Он уже знал, что она дочь предводителя этого народа, и зовут её Яйра. Глядя на плавные движения девушки, Эренил почувствовал, как в сердце его проникает любовь. Танец кончился, и вождь  подошёл к Яйре поближе, но девушка испуганно взглянула на него и поспешила отойти.  Воин нахмурился. Он привык силой получать то, что ему приглянулось, но сейчас, среди чужого народа, с малым количеством воинов, он не мог захватить желанную добычу. Он уже прикидывал, как утром вернётся на корабль и приведёт с собой всю команду, как почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он обернулся и увидел юношу, встреченного ими утром. Это был брат Яйры. Рядом с ним стояла уродливейшая старуха. Длинные седые космы свисали  на глаза, крючковатый нос сходился с подбородком, морщинистой рукой она опиралась на палку с какой-то фигуркой на конце. Спина её, увенчанная горбом, согнулась под бременем прожитых лет. Старуха не сводила с Эренила горящего взора, и вид у неё был столь зловещим, что впервые в жизни страх охватил вождя. Он отошёл под сень деревьев, уда, где стояла Яйра. Приблизившись к девушке, он попытался вступить с ней в разговор, но та испуганно отпрянула и зашагала прочь от костра. Эренил последовал за ней. Девушка, оглянувшись, заметила преследовавшего её воина и бросилась бежать. Вождь побежал следом. Они удалялись от поселения, направляясь в сторону берега, и Эренил постепенно настигал беглянку. Вот они достигли скалистого обрыва. Девушка совсем выбилась из сил и остановилась, тяжело дыша. Эренил остановился в нескольких шагах и заговорил:
- Не беги от меня, прекраснейшая. Я не причиню тебе зла. Я впервые вижу столь совершенную красоту, и любовь зажгла в моём сердце пожар. Прошу, не отвергай меня. Поедем со мной в мою страну, стань моей женой.
- Нет! – вскричала девушка. Этот огромный воин внушал ей неодолимый ужас.
- Не пойдёшь добром, я приведу своих воинов, и они уничтожат твой народ, - угрожающе проговорил  вождь. – Я хочу тебя, и ты будешь моей.
Девушка. Дрожа от ужаса, снова кинулась бежать. Эренил бросился следом. Не разбирая дороги, бежала Яйра, и не заметила, что попала на узкий скалистый выступ. Лишь достигнув его края, она остановилась и в ужасе оглянулась на своего преследователя. То уже протянул руку, чтобы схватить девушку, и та взмолилась своим богам. На глазах изумлённого Эрендила девушка обратилась в камень. Вождь остановился и в ужасе вцепился в волосы. Упал на колени у камня и обхватил его руками. Но напрасно звал он Яйру по имени, напрасно молил вернуть прежний облик.

- Не пойму, какое отношение имеет твой рассказ к твоей цели прихода в Немору, - перебил Мегована Маркус.
- Сейчас поймёшь, -  ответил мужчина.
Остальные его слушатели не сводили с рассказчика взоров, заворожённые историей. Они даже не заметили, что в зале стемнело. Мегован продолжал:

Эренил провел у камня всю ночь, и вот встающее солнце окрасило своими лучами небосвод. Ночь эта была самой страшной в жизни Эренила, но утром он решил покинуть место, где потерял свою любовь, как вдруг услышал слова:
- Ну, что, доблестный воин Эренил, доволен ли ты? Получил ли то, что желал? Ведь ты всегда получал то, что хотел.
Оглядевшись, вождь увидел старуху, ту самую, что смотрела на него у костра.
- Ты пришла насмехаться надо мной, ведьма! – в ярости он вскочил на ноги.
- Я пришла помочь тебе, - ответила старуха. Утренний ветерок развевал её космы, глаза горели мрачным огнём.
- Помочь? Чем можешь ты мне помочь?
- Это  зависеть от того, чем ты готов пожертвовать, чтобы вернуть любимую.
- Всем. Я готов отдать жизнь, лишь бы вернуть Яйре жизнь и прежний облик, - воскликнул вождь.
- Жизнь? Нет, так много я не потребую. Но кое-что ты должен мне обещать.
- Я выполню всё, что ты захочешь, - и Эренил произнёс клятву, священную у его народа, клятву, что ещё ни разу не была нарушена.
- Хорошо, я верну облик твоей возлюбленной и сделаю так, что она с охотой последует за тобой в твою страну. Там у тебя родится сын, а у него ещё сын, и так далее. Так вот, каждого из них по достижении зрелости ты будешь посылать далеко на юг, в город Немору.
- Зачем? – Эренила очень удивило подобное желание.
- В этом городе должно появиться ужасное чудовище, но я не знаю, когда. Оно поселится в Синей башне. Его-то твой потомок и должен будет убить.

- Что? – Правитель Семараг даже вскочил со своего места. – Но… но ведь…
- Прошу вас, успокойтесь, мой повелитель, выслушаем до конца,  - Эль-Малик положил руку на плечо правителя.
- Как я могу успокоиться, вед он говорит о… - тут правитель, будто опомнившись, замолчал и обвёл присутствующих взглядом. Те, в свою очередь, переводили изумлённые взгляды с Мегована на Семарага. Правитель сел обратно и закрыл лицо ладонями. Плечи его содрогнулись.
Меж тем, в зале стало совсем темно, и Эль-Малик вызвал слуг с факелами. Когда зал осветился, Семараг уже пришёл в себя и, сохраняя спокойствие, велел Меговану:
- Продолжай.
Молодой человек кивнул.

Эренил согласился, И колдунья, а старуха была именнно колдуньей, произнесла какие-то заклинания, и камень вновь обернулся девушкой. Яйра с удивительной покорностью последовала за своим недавним преследователем, и, вернувшись в селение, оповестила своих родных и соплеменников о желании следовать за чужеземцем. Родные девушки воспротивились желанию девушки, особенно брат, но после долгих споров и уговоров состоялся брачный обряд по обычаям тех  мест. Эренил был счастлив, и готовился к отплытию, когда снова появилась ведьма и, напомнив об их разговоре, дала ему необычной формы  кинжал. С этим кинжалом должны были отправляться в Немору потомки Эренила, с тем, чтобы, убив чудовище, вырезать его сердце и доставить к жертвеннику грозного морского бога, чтобы сжечь его там.

Семараг издал тихий стон. Мегован замолк на миг, но затем продолжил свой рассказ:

Эренил взошёл на корабль и оплыл в свою страну. Воины его были довольны. Они получили столь богатые дары, не проливая крови, что возвращались домой с песнями. С вождём плыла молодая жена. Они быстро достигли родных берегов, по пути встретив несколько кораблей, с которыми Эренил вступил в бой и, потопив несчастных, набил трюм богатой добычей. Яйра поначалу испугалась жестокости и неукротимости мужа, но потом, получив в дар несколько украшений и роскошный плащ из меха белого северного зверя бевара, уже не упрекала Эренила в излишней суровости беспощадности к врагам.
Вернувшись домой, Эренил больше не покидал земли своего рода. Управление кораблём передал он своему родичу, и тот совершил на нём множество походов и одержал ряд славных побед. Спустя год после возвращения молодая жена подарила Эренилу двух сыновей-близнецов. Сама же, не выдержав тягот жизни в суровом северном климате, вскоре умерла, оставив Эренила неутешным. Он так и остался одиноким, посветив себя воспитанию сыновей. Когда они достигли возраста воинов, Эренил, во исполнение клятвы, данной колдунье, отправил сыновей в далёкие южные земли.  Юноши странствовали два года, а после, вернувшись, рассказали отцу о чудесном южном городе с пятью вратами. Никакого чудовища они, правда, не нашли, но зато привезли много добра. С тех пор между севером и югом завязалась торговля. Воины северной земли стали не только совершать набеги, но и отправлять мирные торговые обозы. Потомки же Эренила, достигнув положенного возраста, отправлялись всякий раз в Немору, чтобы найти и убить чудовище Синей башни.

- Значит, ты – потомок Эренила? – спросил Эль-Малик Мегована.
- Да, и я должен убить чудовище, - тихо проговорил молодой человек.
- Но ведь чудовище – моя… моя дочь, - простонал правитель, бросив умоляющий взгляд на прорицателя. Затем, будто вспомнив о своём достоинстве, гордо выпрямился на подушках и обвёл чужеземцев взглядом.
- Стоит ли мне бояться? Я ведь могу велеть страже убить всех вас, - он на мгновение замолк, а потом бросил Меговану, - или только тебя.
Маркус и Заир испуганно переглянулись, а Халим ухватился за руку Мегована, который продолжал невозмутимо сидеть на своём месте.
- Повелитель, вы же знаете, что этим нашему горю не помочь, - наклонившись к Семарагу, прошептал Эль-Малик.
- А по-моему, это хорошая идея! – услышали они звонкий голосок, и к возвышению подошла жрица. Лицо девушки всё ещё было бледно, но она достаточно окрепла, чтобы стоять на ногах.
- Почему ты встала? Ты ведь ранена? – вскинулся Мегован. Он хотел подойти к девушке, но та остановила его гневным жестом.
- Твоя забота – это последнее, чего бы я желала в жизни. Не утруждай себя понапрасну, - она окинула Мегована презрительным взглядом, затем, поморщившись от боли, присела на шёлковую подушку. – Мне кажется, что он, - она кивком указала на молодого человека, обращаясь к правителю, - заслуживает смерти за то, что хочет отнять невинную жизнь. Подобные негодяи всегда поступают так.
- У тебя нет оснований называть меня негодяем! – вспылил Мегован. – Я не совершил ничего, чтобы так меня называть.
- Мне достаточно знать, что ты принадлежишь к своему презренному племени – племени негодяев и убийц! – девушка возвысила голос.
- Да чем не угодило тебе моё племя? – заорал мужчина, вскакивая и сжимая кулаки.
- Твоё племя – племя убийц. Твои соплеменники разорили мой храм и убили нашу жрицу, - девушка тоже поднялась. Она стояла, покачиваясь, перед Мегованом, сжав кулаки.
- Я не виноват, что кто-то из моего народа обидел тебя, - взревел он и шагнул к жрице.
- Но ты тоже замыслило убийство. Там, где ваш род – там лишь горе и смерть.
- Неправда!
- Но ты ведь сам признался, что явился сюда, чтобы убить принцессу Беренису.
Оба не замечали, что кричат друг на друга, до тех пор, пока правитель не поднялся и не воскликнул:
- Замолчите, вы, оба!
Девушка рухнула обратно, словно силы разом оставили её. На лбу её выступил пот. Она дрожащей рукой отёрла его. Мегован же, гневно сверкая глазами, неохотно опустился рядом с Халимом, который снова вцепился ему в руку, надеясь удержать вспыльчивого северянина от подобных вспышек. Эль-Малик, с интересом следивший за перепалкой, собрался уже что-то сказать, как вдруг дворец содрогнулся до основания. По всему дворцу: по переходам, галереям, залам, дворам, прокатился ужасающий рёв.