Сын маршала

    Сегодня не помню начала нашего знакомства с Борисом Васильевичем, возможно, он мне позвонил после выхода одной из моих заметок в местной газете, а может, и я его спросил о чем-то по телефону, но так или иначе – знакомство наше состоялось.
 
    На первую встречу я принес некоторые свои записи. Он их прочитал, можно сказать – изучил, и произнес:

    - Не плохо! Такой материал не нужно держать в столе, это надо печатать. Материал не для стола, пусть люди читают. Молодец! – Сказал он.

    В квартире мы были одни, и гостеприимный хозяин пригласил на кухню:

    - Вам что, чай или кофе? Давай попьем кофейку, пока хозяйки нет.

    Вскоре вернулась с работы Эмма Даниловна и присоединилась к нашей компании. Удивительно скромные, доброжелательные, гостеприимные и открытые люди. С первого дня чувствовал себя так, словно мы были знакомы много-много лет.

    Эмма Даниловна не говорила о себе, но я знал, что она, работая в детском садике, придумала для детишек нотную грамоту. Домик обозначал ноту «До», нота «Ре» - репка и так далее. На состоявшемся концерте ее дошколята играли на пианино по нотам.

    Вы, наверное, помните, как по всей стране прокатилась школьная военизированная игра «Зарница». Она полыхала не один год, и, к сожалению, в последнее время погасла. Автором «Зарниц» был Борис Васильевич Казаков. Будучи еще курсантом военно-морского училища, он обратил внимание на слабую спортивную подготовку призывников. Тогда и возникла мысль – организовать в школах военно-спортивные  игры, через них  поднять интерес к воинской службе. Идея была одобрена в «верхах» и заполыхали «Зарницы», появились клубы «Следопыт». Те юношеские годы многие вспоминают с удовольствием. Словно искорки вспыхивают в глазах.

    - Это было здорово! – Говорит капитан третьего ранга Олег Девятков, что несет ныне службу на Тихом океане.

    Борис Васильевич побывал во многих «горячих» точках: Куба, Ангола, Вьетнам, Афганистан. Каждая командировка оставила неизгладимый след в его душе, но больше он рассказывал о Вьетнаме.

    - Прибыли мы туда в составе двух ракетных дивизионов.

    Первые установки американцы смогли уничтожить. Мы провели анализ, и выяснили причины гибели. Во-первых: после пуска ракет они не меняли позиции. Второе: много времени уходило на подготовку к стрельбе, так как было слишком велико расстояние от расположения до стартовой площадки, плюс плохая маскировка.

    Мы после каждого пуска стали менять позицию, сократили расстояние до «старта», приняли и другие меры, чем исключили наши потери, увеличив число сбитых самолетов противника.

    - Борис Васильевич, я не пропускал скупых заметок в печати о событиях во Вьетнаме.
Была какая-то горечь сожаления оттого, что сбивают один – два самолета, но когда появились сообщения, что сбито девять – десять, мы радовались за вьетнамцев, а затем наступила тишина, мы поняли, что война там  скоро закончится, и мы не ошиблись. Я ни когда не думал, что встречу участника тех событий.

    - Там, Федор, и покалечил я свои ноги, пластиковая мина тому причина, до сих пор осколки выходят, выковыриваю их иголкой. – Борис закатал штанину выше колена, и я увидел на ноге множество мелких, каких-то зеленоватых  отметин, подобных тем, что носил на своем лице ветеран Великой Отечественной,  наш сосед Василий Яковлев.

    Борис Васильевич показывал мне документы на представление его к званию героя Советского союза, но по каким-то причинам представление не прошло в верхах, возможно по причине развала самого правительства.

    Я никогда не видел Бориса одетым в военную форму. Китель его украшали множество боевых орденов и медалей, как нашей страны, так и иностранных государств.
    Форма  бережно хранилась в шкафу, напоминая хозяину о пройденных путях-дорогах. Борис был не просто инициативным  воином, он был воином-изобретателем. В его арсенале есть несколько изобретений. Одно из них – стреляющая «финка», в рукоятке ее размещались два боевых патрона. Пока можно говорить не обо всех его изобретениях, но все они направлены на улучшение обороноспособности нашей Родины.

    - Борис, расскажи, как ты начинал свою писательскую деятельность? – Попросил его однажды.

    - В начале шестидесятых газетой «Красная Звезда» был объявлен конкурс на лучший рассказ. Перед этим у нас в училище произошел курьезный случай, я его описал и отправил на конкурс, занял первое место. Рассказ мой  в газете напечатали, назывался он «Банка».

    Суть дела в том, что ко мне, как к дежурному по училищу, обратился  генерал и попросил отвести на шлюпке в море, порыбачить до вечера. Я отвез его на одну из «банок» типа бакена установленного на якоре в море и оставил рыбачить. Передал по сиене, чтоб его забрали. Новый дежурный об этом ни разу не вспомнил. Так и провел наш генерал всю ночь в море, не сомкнув глаз, уставший и голодный, пока не хватились его в училище. Вспомнили и привезли промокшего беднягу.

    - Я читал ваш рассказ, Борис, это был год шестьдесят третий, тоже служил Отечеству и в тот год начал печататься в газете «Красный боец» Уральского военного округа. Окончил при ней курсы военных журналистов. Полковник Прокофьев подписывал мое удостоверение.

    - Значит, в один год мы писаками стали. – Задумчиво произнес он.


    В начале две тысячи пятого года Борис позвонил:

    - Федор, у тебя скопилось много материала, принеси, мы совместно издадим книжку к девятому мая, я получил заявку от мэрии. Включаю тебя в редакционную коллегию, приходи.

    Так коллективно создавалась книга «Фронтовые дороги челнинцев». Мой материал составил в ней шестую часть.

    Прискорбно сообщить, что я оказался косвенным виновником гибели одного из ветеранов ВОВ, участника Сталинградской битвы – Гумерова Шамиля Габдрахмановича.  Получив книгу, он прочитал её до 360 страницы, где нашёл материал о себе, и сердце пожилого человека не выдержало напоминания о его боевой юности – упал головой на раскрытую книгу, словно Серёжа на Солдатском поле под Сталинградом.

    Последней книгой Б.В.Казакова стала книга «Улицы нашего города».

    Трудно терять надежных и верных друзей, но такова наша жизнь. Эмма Даниловна подарила мне любимую рубашку Бориса Васильевича, он просил перед смертью передать ее лучшему другу, ни когда не думал, что его лучшим другом был я. Прости нас, дорогой друг, сын славного маршала артиллерии Василия Ивановича Казакова.

    При жизни, мы стесняемся громких слов, говорим их слишком поздно.
    Прости нас, верный товарищ, славный сын Отечества. Вечная тебе память!

    Поддержка Бориса Васильевича в моих скромных литературных делах и его высокая оценка, требуют нового движения на этом поприще. Смогу ли продолжить наше общее дело и оправдать его доверие?