Грустные миниатюры

СОДЕРЖАНИЕ:

                1  Зловоние
                2  О быстротечности времени тех, кто не имеет корней
                3  Милость Судьбы
                4  Зеркало
                5  Что делает усталость
                6  Уголёк
                7  В погоне за Временем
                8  Грустная сказка о дружбе
                9  Сказка про гордый цветок
                10 Сказка про звезду


1 ЗЛОВОНИЕ

     Тонкий, проникновенный, невероятно глубокий и свежий Аромат проживал свою скромную жизнь в весьма укромном уголке. Был он настолько утончён и чист, что видеть его никто не мог. Зато все, проходя мимо маленького уютного жилища того чудного Аромата, непременно чувствовали волшебную тайну его присутствия. Останавливаясь неподалёку от ароматного жилища, прохожие подолгу стояли и проникались этим волшебным, всё проницающим, Ароматом. Их озадаченные хмурые лица, вдруг, делались светлее и спокойнее. Сердце наполнялось возвышенными чувствами и в сознание селилось нечто невероятно высокое. Хотелось трепетать и нести незримый этот Аромат всюду, куда только возможно.

А Аромат меж тем лишь скромно улыбался и из глубины своей наблюдал за тем, как тонкое его естество дарует сущим незримые крылья новых надежд и начинаний.

В ночи, когда улицы пустели и жёлтые фонари сиротливо лили свой свет на посеребрённый луной асфальт, Аромат, прикрывшись тонкой плащаницей тумана, покидал скромное своё жилище, чтобы вобрать в себя свежесть долин, простирающихся под хитоном звёздного неба далеко за чертой шумного города.

До самого утра Аромат обходил земные просторы, впитывая в себя всё, чем полна была девственная земля, покоящаяся в тишине прозрачного горизонта, куда ещё не ступала нога человека.

Так продолжалось много времени. Мир менялся и только Аромат жил по-старинке, словно не замечая перемен.

Однажды ранним утром, почти ещё ночью, когда Аромат, струясь наитончайшим фимиамом вчерашних грёз, возвращался в укромное своё место, к нему пристала Тень. До рассвета оставалось совсем немного времени, так что Тень говорила сбивчиво и быстро:

-Смотрю вот я на тебя, - едва поспевая за серебристой струйкой тонкого Аромата, говорила Тень, - и тревожусь…

-Чего так? - улыбнулся ей Аромат, не замедляя, впрочем, прозрачного своего скольжения.

-Ну как же! - как можно тоньше простёрлась Тень над Ароматом, изображая из себя некое таинственное покрывало, - Времена сменяют друг друга и всё, что было ранее ценно, теперь, увы, поруганно…

Тень для больше правдивости припала к земле и тяжко вздохнула, продолжив:

-Нет больше тут ясеневых аллей и старинных домов, увитых диким плющом. Всё это вытеснилось и кануло в дне минувшем…

-Что ж, - приостановился на мгновение Аромат с тем, чтобы обозреть окружающий его мир и ту, чью речь он слышал как бы из темноты, - всему рано или поздно приходит конец, но не нужно печалиться, потому что любое завершение одного служит началом чего-то другого, - заключил свою мысль Аромат и поплыл-было себе дальше да не тут-то было.

-Ты не понимаешь! - шлёпнулась Тень чёрными своими крыльями прямо перед прозрачной его плащаницей, - Ты и твоё укромное жилище — единственное, что осталось с тех времён, о которых никто уже не помнит. И если ты будешь всё столь же беспечен, то и твоё жильё исчезнет с лица земли и этим несчастным, что живут в пыли сегодняшнего момента, ничего не останется, кроме как задохнуться от собственного бега!

-Не понимаю тебя, - как-то несколько осел Аромат, теряя свою глубину, - говори понятнее…

Что значит мой дом исчезнет и о какой моей беспечности ты говоришь?

-Ты не должен так часто покидать своё жилище, - торжествуя, продолжала лукавая Тень, - чтобы не потерять его да и тот фимиам, что собираешь ты по всему лицу земли, не следует тебе так беспечно расточать! Нужно экономить!

Первые лучи солнца уже коснулись верхушек редких деревьев, прогоняя прочь ночную мглу. Тень, страшась света, юркнула в самый тёмный узкий переулок и оттуда крикнула Аромату напоследок:

-Береги себя! Не будь беспечным! - и исчезла в канализационном люке.

Увы, тонкий, прозрачный, нежный Аромат, никогда прежде не останавливающийся в своём тихом струящимся полёте, теперь едва заметной серебристой пыльцой сидел на сером асфальте и размышлял над тем, что сказала ему Тень. Новый день между тем солнечными лучами вполне проник на лицо пробуждающейся земли. Город оживал. Появились первые прохожие, сонный и несколько сердитый вид которых так поразил сущность Аромата, что он поспешил убраться прочь, чтоб его невзначай не раздавили.

В конце концов Аромат стал бояться покидать свой дом, опасаясь, как бы кто его дерзнул, будь он в отлучке, разрушить. Да и тот фимиам, что собирал он тихими ночами, стало жаль ему дарить проходящим. Поначалу Аромат высматривал достойных его благоухания. Однако с каждым днём таких достойных становилось всё меньше и меньше. Наконец настал тот день, когда Аромат решил, что нет никого, кому он может дарить свой волшебный фимиам — постные лица, нервные движения, угрюмые походки и множество других пренеприятных замечаний.

И вот что интересно. Теперь, не смея оставлять укромное своё жилище, Аромат стал замечать, что проходящие мимо него люди, становятся даже ещё более злыми и недовольными, чем были вдалеке. Кто-то даже плевал на кровлю его жилья и даже выбрасывал мусор!

-Ага! - озлился однажды Аромат так, что выпрыгнул из своего жилища и ударил кулаком в нос своего обидчика , - Вот тебе! Я тебе покажу, - неистовствовал Аромат, смрадной своей плащаницей обволакивая бедного человека, - я вам всем покажу как красоту губить! Получи!

И прохожие один за другим, хватаясь за носы, бежали прочь с этого места. Застоявшийся Аромат сам не заметил того, как тонкая его сущность переменилась, сделавшись тяжёлым зловонием, от естества которого умирали даже травы и сохли кустарники…

Тень же, добившаяся своего, зло смеялась. Ей было смешно и приятно от того, что она сумела своими ложно заботливыми речами увлечь в смрадную бездну того, кто когда-то парил и чей полёт, казалось, никак нельзя прервать.

Минует много времён, прежде чем существо едкого Зловония дождями слёз очиститься от своих страхов, внушённых ему Тенью. Многое переменится прежде, чем ветра развеют панцирь смрадного Запаха, однажды утратившего способность делиться сокровищами, которые удержать нельзя!

                18.06.2010г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи

2 О БЫСТРОТЕЧНОСТИ ТЕХ, КТО НЕ ИМЕЕТ КОРНЕЙ

     Где-то далеко-далеко на краю света, меж сухих степей, обожжённых лучами палящего солнца, жил да был Перекати-Поле. Был он весьма большим, несколько шипастым и весь, до самого своего основания, сухим, так что ни полуденный зной, ни пылевая буря, ни дышащий жаром ветер не страшили его.

Бежал себе этот сушёный Перекати-Поле по степям и думал, что весь мир лежит пред его бесчувственной сущностью, так что и времени для него не существует, но только лишь вечность… А как же иначе? Ведь время есть удел чувства, а он, Перекати-Поле, давно изжил то древнее время, когда был способен что-то чувствовать да и, признаться, в той прошлой жизни (если она была) он был кем-то другим, не Перекати-Полем, а каким-нибудь там качимом, синеголовником или ещё чем-нибудь…

-Да и не важно это, - думал сам в себе Перекати-Поле, непринуждённо перекатываясь с бока на бок по пустынному полю, - кем я мог быть когда-то… Нет памяти о прошлом и нет надежд будущих свершений, потому что во всём том есть смысл времени и лишь в настоящем, лишённом чувственной оболочки, сокрыта сама вечность и моё бытие — простор, свобода и лёгкое безмыслие! Качусь куда хочу и ничто мне не указ!

Так думал Перекати-Поле и устремлялся в бесконечную даль, захватывая с собою всё, что мог унести — мёртвые веточки, сухие соломинки, растрескавшиеся частицы коры.

Скоро, впрочем, Перекати-Поле стал таким громадным комом, что передвигаться ему стало весьма тяжело. Да и запутался он сам в себе, не в силах отделить одно от другого. Одна сухость его существа навивала ему одни мысли, другая мертвенность его существа твердила иное, третий состав вопил о чём-то своём, так что бедный Перекати-Поле совсем запутался в самом себе и ещё больше иссох от скомковавшихся в нём мёртвых природ да так, что само его существование стало ему не в радость.

А между тем, пока он, этот мёртвый-премёртвый Перекати-Поле, достигший огромных размеров и застрявший где-то в расселине земной коры, ещё больше запутывался в своём существе, над ним дули суровые ветра, гремели холодные грозы и лили дожди. Мало-помалу ссохшиеся существо Перекати-Поля распадалось, разлеталось, тлело и, в конце концов, от него не осталось ничего… Только ветер выл над пустотой о сухом том Перекати-Поле, который, живя, не сумел ощутить веяния жизни!

                07.05.2010г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи
 
3 УГОЛЁК

     Где-то далеко-далеко на краю земли, среди безмолвных равнин, проживали свою строгую жизнь холодные камни и ничто на свете их не занимало так, как собственное мнение. Целыми веками гремели эти камни холодными своими боками о том, какие они, всё-таки, крепкие и великие. И было, что среди тех серых камней проживал одинокую свою жизнь чёрный Уголёк. Камни его не любили да и, право, за что его можно было любить, если он весь был чернее самой черноты? Грязный, по мнению серых камней, и отверженный ими, Уголёк тот лежал в сторонке, не смея чёрных глаз своих поднять к угловатым бокам серых камней, образующих громадную бесформенную скалу, уныло возвышающуюся над пустой холодной равниной…

Дни сменялись ночами, года сплетались вереницей однобоких лет и ничего в жизни серых камней и чёрного Уголька не менялось. Камни, не находя себе более приятной забавы, чем посмеяться над чумазым отшельником, как они называли меж собою Уголёк, изо дня в день, из года в год всячески подтрунивали над последним, вытесняя его всё дальше из среды себя.

Вот так Уголёк оказался брошенным где-то в стороне от груды серых камней и вот что странно…

В чёрной своей душе Уголёк не таил ни капельки обиды на своих братьев за то, что они исторгли его из среды себя. Он, оставленный и осмеянный всеми, лежал на лысой равнине и, взирая на небо, сплошь усеянное звёздами, печалился только о грязной своей природе, искренне сожалея, что не в силах её изменить:

-Эх, - размышлял украдкой Уголёк внутри чёрненького своего сердечка, - если бы я был хоть чуточку светлее, то, несомненно, мог быть рядом со своими братьями… Я бы лежал с самого краешка и, как знать, быть может какая-нибудь ящерка, пробегающая мимо, смогла бы взобраться мне на спину, чтобы стать чуть ближе к солнышку?! О, если бы такое случилось, я бы знал наверняка, что жизнь моя не напрасна! Но вот, - тяжело вздыхал Уголёк, - нет во мне ни капельки света — всё мрак и чернота, так что даже родные мои срамятся родства своего со мною и никому ничего не могу я предложить…

Сетовал так Уголёк многие годы, скрывая чёрное лицо своё от дневного светила, чтобы не омрачить собою славу его.

Мало ли времени минуло с тех пор, много ли — знают о том лишь холодные камни…

Однако случилось однажды, что в края те дикие забрёл некоторый странник. Вид его был весьма печален — он был почти наг, потому что злые ветра ни на миг не оставляли его, превращая в лохмотья тонкие одеяния утомлённого того путника. Солнце днём беспощадно палило измождённое лицо пилигрима и, казалось, что сама безжизненная равнина готова была отнять у потерянного человека самое ценное, чем он владел — его жизнь. Ей - великой пустоте времён, впрочем, как и тем, кто веками обитал в ней, было трудно вместить в себя трепетное сердце чужестранца, преисполненное жизни. И видели муки потерянного человека холодные камни, но безмолвно наблюдали за тем, как медленно оставляют бренное его тело силы. Он же, бедняга, простирал к ним тонкие свои руки, моля у них защиты от ветров и знойного солнца…

Да где там! Камни были холодны и непреклонны. Им не было дела до страданий живого существа, как не было им дела вообще ни до чего, что выходило за рамки их бесчувственного мира. Надменно они склоняли седые свои головы над умирающим, не желая даже шелохнуться, чтобы хоть как-то помочь ему. Даже более того, камни желали, чтобы трепетное сердце потерянного человека скорее остановилось, сделавшись мёртвым прахом, потому что, по их мнению, смерть намного сильнее жизни и, значит, она должна быть над всем!

Видел страдания одинокого пилигрима и чёрный Уголёк, тёмная душа которого разрывалась на части, не в силах выносить безответные мольбы умирающего человека. Позабыв свою черноту и отверженность, Уголёк помчался к своим братьям и принялся умолять их защитить человека от ветров и жаркого дня:

-Вот, - говорил Уголёк серым холодным каменьям, - вы могучи и вам ничего не стоит, сплотившись всем вместе, воздвигнуть вокруг этого несчастного крепкую стену, так что ни солнце, ни ветер не проникнут к нему через вас…

-Ха-ха-ха! - загремели холодные камни, - Что нам и тебе, уродец, до этого перстного? Мы — сила веков и твердыня времени, - громыхали серые булыжники в ответ Угольку, - Мы — каждый по себе и, право, нет нам дела ни до чего, что есть только лишь миг…

-Зачем тогда, - воспламенялся Уголёк изнутри себя, вступая в спор с сородичами своими, - вам сила и мощь, если никому от них нет пользы? Разве безжизненная равнина оценит твердыню, какою славитесь вы? Разве пустота времён измерит вашу силу, перед лицом которой и ваш век лишь мгновение?!

-Безумен ты, - вскипели камни, ударяясь одни о другой, - рассудок твой столь же мрачен, как и вид твой! Изыди из среды нас, отщепенец! Прах ты, а не камень! Кусок грязи и не более того!..

Каждый из камней желал высказать Угольку то, что он о нём думает. Каждый желал сказать своё твёрдое слово, а поскольку каждый из камней считал себя самым мудрым, самым главным и, конечно же, самым целостным, то все они, как один, принялись греметь и очень скоро каменная груда-гора, которую составляли собою серые камни, рассыпалась.

Камни, выясняя между собою своё главенство, принялись биться один с другим и удары их были столь сильны, что пламенные искры летели от них во все стороны. Уголёк, наблюдая эту титаническую битву, подставил свою чёрную спину под падающие искры, рассуждая в себе так:

-Пусть я не смогу защитить человека от ветра, как смог бы это сделать любой из братьев моих, но я, быть может, смогу этими искрами согреть его… Пусть искра слишком мала, чтобы обогреть, но знаю, что даже миг может изменить вечность… Капелька тепла может вернуть к жизни!

Жадно схватив искорку, Уголёк помчался к умирающему. Но ветра не желали уступать свою жертву чумазому камушку и они изо всех сил пытались выхватить у него его сокровище. Однако чем больше ветра ерепенились, пытаясь погасить пламя искры, тем сильнее воспламенялась искра, живым огнём покрывая чёрное тельце Уголька. Ещё мгновение и чёрный Уголёк весь сам воспламенился. Замолчали камни, видя чудо и не веря слепым своим глазам. Затихли ветра, слушая тихое потрескивание живого пламени, в которое обратился Уголёк и всё теперь в нём было свет, движение и тепло…

Странник согревался пламенем Уголька до рассвета, а рано утром, едва занялась заря и Уголёк погас, он отправился в свой путь, спасённый от холода ночи живительным светом того, кто всегда, от самого начала и до самого конца, был свет в чёрной оболочке!

                30.04.2010г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи

4 ЗЕРКАЛО

     Давно это было. Однажды создал вечно Живущий Зеркало, вдохнув в него дыхание жизни и вложив в него всё самое лучшее, что было в созданном Им мире. И было то зеркало весьма прекрасно. На ровной серебристой глади чудного того Зеркала находили своё отражение и нежная голубизна высоких небес, и пламя дневного светила, и луна с воинством серебристых звёзд, и воды морские, и долы земные, исполненные цветения луговых трав, и сады древесные с чудными их плодами, и всё, чьей славой и красотой был увенчан поднебесный мир. И видело  Зеркало то всю славу небесную и Сидящего в ней. И ликовало то Зеркало Создателю своему и пело ему гимн хвалы и благодарения...

Так было до тех пор, пока к лику лучистого того Зерцала не приступил некто, чей лик был угрюм, чей дух был мятежен, чьё сердце было преисполнено гнева и сяких сомнений. Приступив к Зеркалу, некто сказал:

-Думаешь ли ты, что всё в этом мире суть слава, безмятежность и величие? Думаешь ли ты, что знаешь всё только потому, что носишь в себе отражение вечно Сущего? Но говорю тебе, посмотри на меня и поймёшь ты, что ничего ты не знаешь о мире и сложной природе его...

Сказав это, мятежный дух отошёл в сторону, ибо знал он, что Зеркало впитало в серебристую ровную гладь свою капельку мятежного его отражения. Всё чаще с тех пор Зеркало то стало искать возможности заглянуть вниз. Всё чаще оно отворачивало лучистый свой лик от славы вечно Сущего к суете, клокочущей под вечным троном Его быстротечностью времени. И однажды Зеркало то так низко накренилось вниз, что не удержалось и упало с высот Горнего Мира в самый низ, разбившись на множество меленьких осколков.

Посмеялся над Зеркалом тем мятежный дух. Рассеял он его серебристые осколки по мятежному своему миру, смешав их с прахом земным и думал, что нет боле надежды для того, разбитого вдребезги, дивного Зеркала. А между тем из великого своего рассеяния, из недр бренной земли, крохотные осколки величественного и чистого того Зеркала, которое от начала отражало славу вечно Сущего, возопили каждый от места своего в самые уши Создателя своего о ниспослании им милости. Ибо помнили осколки полноту зеркального существа своего в тех временах, когда они были Зеркалом, предстоящим пред славой вечно Царствующего.

И услышал вопль разбитого создания Своего вечно Сущий, и простёр Он руку Свою к ним — к каждому, где какое лежало. Зеркальные те осколки, вынимаемые Творцом своим из самых тёмных глубин, остры были и потому ранили в кровь собирающие их руки. Плакал вечно Сущий о разбитом Зерцале Своём, что осколками острых заноз впивалось в святую длань Его, однако оставить его на попрание мятежному духу Он не хотел...

Наконец, когда все осколки Зеркала того чудесного были собраны, Творец его вдохнул в него новую жизнь. Живо то Зеркало и поныне, правда теперь, собранное из бесчисленного множества меленьких осколков, то Зеркало не может вместить в себе всю полноту славы вечно Сущего. Оно видит славу небес и проистечение жизни земной лишь отчасти, не в силах разбитостью своей объять всё в полноте, ибо есть в Зеркале том меленькие трещинки, не дающие осколкам зеркальным сделаться единым зеркальным полотном, каким было Зеркало от начала. Впрочем, близко то время, когда Сущий вернёт Зеркалу Своему первозданный вид, позабыв о его мятежном падении!..

                04.12.2009г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи


5 МИЛОСТЬ СУДЬБЫ

     На хвосту жаркого Лета летал по свету воровитый Ветер. Ветер всюду летал и пролетал он как-то над одуванчиковым полем. Незримым хищником носился Ветер над пуховыми головками одуванчиков и украл Ветер у одуванчиков несколько семян. Долго Ветер играл семенами одуванчиков, а когда наигрался - бросил их там, куда какое упало, и умчался прочь.

Одно из тех семян, которые украл Ветер с одуванчикого поля, упало в тесную и тёмную щель между камней. А другое упало в дорожную пыль. Судеб иных семян рассказчик не ведает...

Времени река, подобно вору-Ветру, проносилась над бренною землёю, лишь мгновением сменяя времена года. Так, опавшая листва Осени погребена была снежным покрывалом белой Зимы. А очень скоро и зимний снег заплакал живой купелью Весны...

Пробудились от зимнего сна одуванчиковые семена, едва солнышко обогрело землю:

-Привет! - поприветствовал юный одуванчиковый росток, проклюнувшийся из семечки, упавшей в пыль дороги, брата своего.

-Привет... - еле-еле отвечал одуванчиковый росток из тесного ущелья между камней.

-Не повезло тебе, брат! - простирал тоненький свой стебелёк к солнышку одуванчик, родившийся в дорожной пыли, - Того и гляди зачахнешь ты в темнице камней! Как же, всё-таки, тебе не повезло!

И снова ничего не ответил слабенький одуванчиковый росток, ютившийся в тёмном каменистом ущелье...

 Между тем Лето целовало красочными поцелуями землю и ласкало его теплотою солнечных лучей.

-Здорово! - смеялся желтоголовый одуванчик солнечным лучам, подставляя им жёлтую свою шевелюру, - Как же мне повезло! Какой же я счастливый! - кричал от удовольствия жизни каждой ворсинкой жёлтой своей головки одуванчик, росший в пыли, - Как же не повезло тебе, брат одуванчик, - смеялся цветок в сторону брата своего, едва росшего в ущелье между сырых камней, - что ты не можешь насладиться простором жизни! Что не можешь ты насладиться свободой и вынужден по воле нелепого случая прозябать в темнице!..

Но вот из далёких стран в те края, где  жили два этих одуванчика, вернулся Ветер-вор...

Носился он над землёю низко-низко, ища где бы что украсть? Летал, он, летал над землёй, высматривая чем бы ему позабавиться? Кружился Ветер-вор незримым хищником над лугами и полями, высматривая себе игрушки и, вдруг, увидел Ветер - вот, в дорожной пыли, растёт желтоголовый одуванчик. Спустился Ветер к одуванчику тому да и схватил его своими порывистыми руками...

Даже ахнуть не успел молодой тот одуванчик, как закружился в потоке буйного Ветра. Замучил Ветер одуванчик тот до смерти и бросил туда, где взял - в пыль придорожную и стал искать себе новую игрушку...

Летал, Ветер-вор, летал хищной незримой птицей, присматриваясь да принюхиваясь всюду, выискивая где бы что ещё взять? И увидел Ветер ещё один юный одуванчик, едва высунутый головкою своей из каменистой щели. Обрадовался Ветер - вор. Со свистом расправил он свои крылья и кубарем налетел на молодой тот одуванчик. Схватил он его стебелёк и собрался-было утащить юный желтоголовый цветок за собой да не тут то было! Корешки юного того одуванчика, чтобы выжить в тесном ущелье камней, опустились глубоко под камни и оставались там до сего времени. Как ни дёргал Ветер одуванчик, как не ерепенился он, пытаясь выдрать цветок из каменной щели, а одуванчик всё оставался на прежнем месте.
Устал Ветер-вор дёргать цветок, измучился и улетел прочь отсюда...

С дождями последнего месяца Лета, украшенного увяданием унылой

Осени, оплакал тот одуванчик в ущелье своём судьбу брата своего, погибшего от рук Ветра в пыли дороги и поседел весь, одиноко стеная в темнице своей.

Дни сменялись ночами и ночи растворялись в свете новых дней, когда седина оставила голову одинокого того одуванчика, росшего в каменном ущелье.

Словно белый снег забила пуховая седина одинокого того одуванчика щели камней, лаская взор родителя своего нежностью белотканного одеяния...

И вновь времени река, подобно вору-Ветру, проносилась над бренною землёю, лишь мгновением сменяя времена года. Снова опавшая листва Осени погребена была снежным покрывалом белой Зимы.  И скоро зимний снег вновь заплакал живой купелью Весны...

Пробудились от зимнего сна одуванчиковые семена, едва солнышко обогрело землю. И было их очень-очень много. И все они, как один, корни свои пустили глубоко вниз, под холодные брюшки влажных камней, так что вор-Ветер ни одного из них не мог вырвать из рук жизни.

Родитель же их, солнечными брызгами ласкал жёлтые их головки и радовался, что они, его милые дети, повторяют его судьбу. Ибо только теперь понимал одуванчик, как благосклонна была к нему Судьба, посадив его в тесное ущелье между мёртвых камней!

                04.11.2009г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи

6 ЧТО ДЕЛАЕТ УСТАЛОСТЬ

     Старый художник устал. Взяв свою кисть, он обмакнул её хвостик в жёлтую краску. Положив несколько жёлтых штрихов на холст, художник взял другую кисть, хвост которой испачкал синим цветом:

-Говорят, - приговаривал уставший художник, - мир прекрасен... Мир полон разнообразия, а на самом деле всё не так...

И художник нанёс поверх жёлтых штрихов синие стежки, а затем красные. Из под кисти его умелой руки выходил целый мир - с горами и лугами, с морями и долинами, с далёкими деревушками и большими городами...
Необъятный мир возник из пустоты на холсте старого художника, который устал. И был этот огромный мир - серым и холодным, хотя в него творец вдохнул три ярких цвета жизни - синюю каплю души, жёлтое пятнышко надежды и красную капельку крови, перемешавшихся на полотне жизни кистью времени:

-Так что же? - померкшим взглядом поглядел на холст уставший художник, - Разве есть в мире разнообразие цвета? Вот, всё имеет безликое серое существо, хотя в него вложил я всю яркость красоты своей жизни!

А за окном светило жёлтое солнце. Прозрачно-голубой ветерок теребил красные занавески мастерской старого художника. Уставший, он уснул сидя на кресле возле своего холста и ему снился тот самый мир, который художник запечатлел на холсте в сером цвете, только в ярких и живых цветах!

               
                17.10.2009г, г.Наро-Фоминск, СаЮНи


7 В ПОГОНЕ ЗА ВРЕМЕНЕМ

     От начала так было. Высоко над землёю светило с высоких небес светлоокое Солнце. Под голубыми небесами покоился целый мир, теряясь в многообразии красок, форм и ароматов. И случилось однажды так, что в поднебесном мире том родился игривый и неугомонный Ветер. И дОлжно сказать, что родившийся тогда Ветер был вовсе не таков, каким знает его нынешний поднебесный мир...
Много времени назад, только родившись на свет, Ветер был очень мягким, озорным и очень лучистым! Да-да, именно лучистым! Ибо плащаница Ветра была соткана целой мозаикой цветов, подаренных ему разнообразием всего поднебесного мира! А потому этого юного проказника не заметить было никак нельзя! Ароматы, вплетённые в обтекающее его существо и цветастое полотно воздушной его плащаницы, сразу же выдавали присутствие Ветра! Да, и, признаться, всякому было приятно укрыться под покровом юного Ветерка, само существо которого, когда-то давным давно, было красочным словно радуга и тёплым, словно солнечные брызги...
Время шло. Ветер, привыкший к похвалам, становился день за днём более своенравным и дерзким. Теперь он уже не жил на земле, как раньше, но летал между небом и землёю, поглядывая на мир поднебесный как-бы свысока. Летал он над землёю и позволял своей особе всякие вольности творить. Возьмёт, бывало, как стряхнёт снежные шапки с каменных голов высоких гор и умчится, хохоча, куда захочет. Или, бывало, распластается он посреди седых холмов да как начнёт щекотать их плащаницею своей так, что те содрогаются от хохота, чуть ли не до смерти доведённые проказами Ветра. А ещё частенько любил Ветер на отдых в ущелья грозных скал заземляться. Заползёт, бывало, в самую темень да как давай выть и каменную утробу грызть изнутри с такою яростью, что беда всему живому! Ибо скалы, клокоча и сотрясаясь от ярости ветреного воя, начинают биться о воду, а вода бежит прочь от камней, покидая место своё... Позабавится так Ветер и улетит себе прочь. По пути возьмёт да раздыбит кудри тихих озёрных вод, перемешав их с илом да грязью. Помнёт складками полОтна затенённых деревьями оврагов. Разобьёт морскую пену в белёсые брызги и умчится прочь, в пустыни. А там, никого не спрося, снова за своё. Таскает груды песка с одного конца в другой и зло смеётся.  Листьев тонких позолоту как стащит с деревьев, дыхнув на них яростью своей и неукротимой стихией умчится куда хочет. Аж уж поклоны да чего он любил принимать! Бывало встанет над землёю во весь свой рост да как топнет ногою, что всяк пред ним поклонится до самой земли!
Между тем Время текло над миром и всё видело:
-И-ж какой! - осыпались мгновения из уст Времени, - Ещё недавно в колыбели качался, а ведёт себя как господин! А ну, - незримо прошептало Ветру Время, - дайка мне свой хитон и я сделаю тебя всезнающим!
Не понял Ветер кто говорит к нему, но ради знания скинул с себя свой цветастый хитон-плащаницу да предательски кинул её под ноги незримого Времени.
-Возьми этот шутовской наряд, а мне взамен дай, что обещало! - просвистел Ветер.
-Да будет так, - искрами мгновений растаяло Время, унося с собою цветастый хитон.
Едва Время скрылось в поволоке тумана, как вдруг понял Ветер, что он теперь невидим! Теперь он мог подглядывать за всеми и подслушивать, оставшись никем незамеченным! И до чего же он любил эти занятия,хитрюга! Бывает, забьётся в щель незримой змейкой, и слушает чем живущие живут, а после всё развеет над землёю и ни стыда у него, ни совести!..
Много времени Ветер слушал тайны громадных старинных замков и неказистую речь маленьких домов простого люда. Много веков он проникал во все уголки и во все щели поднебесного мира, так что ничто не могло укрыться от его всепроникающего естества...
В конце концов настал тот час, когда Ветру всё наскучило. Определённо всё! Сама жизнь виделась Ветру скучной, серой и неинтересной. Внезапно, вдруг, стало Ветру скучно гонять по небу белых облаков и мрачных туч стада туда-сюда. И трепать кудри деревьев наскучило невмоготу. И пыль пускать в глаза надоело! Словом всё Ветру наскучило, всё ему надоело, потому что он всерьёз думал, что нет для него ничего нового под солнцем! Всюду он бывал. Всё он слышал и про всё на свете знал. Так что целый мир, исполненный разнообразия всех его форм и красок, казался гордому тому Ветру скучным и не достойным его внимания. Слонялся Ветер угрюмым невидимкой и не знал чем себя занять, как вдруг услышал позади себя сладкий манящий голос:
-Догони и станешь богом! - посмеялось за спиною Ветра Время искоркой мгновения. И помчался Ветер за Временем так стремительно и быстро, как только мог. Порыв! И ещё один порыв! И ещё! И вот, кажется Время в его руках! Но нет! Едва Ветер успел соприкоснуться со Временем, как оно тут же умчалось от него вперёд:
-Догони! - смеялось оно мгновениями, угасающими тут же, не успев блеснуть, - Догони меня и станешь богом!
И снова ветер схватил своим порывом безликие одежды Времени... Однако хитрое Время было не так-то просто. Едва явив Ветру свой лик, Время вновь выскользнуло из обтекающих его объятий, да помчалось прочь. И так ни день, ни год и ни столетие, но целые века терзает  Время Ветер горделивый, лишь издали маня его к себе своей незримой плащаницей. Но каким бы стремительным ни был полёт Ветра, а Время он никак не может настигнуть...
-Оставь его! - склонилось Солнце к Ветру, - Не поймаешь ты его! Даже лица его ты не разглядишь! Не сумеешь, потому что оно над тобой... Потому что оно вне тебя... Лучше вспомни дни юности своей и припади к земле, в которой ты родился! Проси прощения и даст земля тебе иной цветной хитон! Им, облачившись, счастлив будешь как в детстве...
Но Ветер гласу светлоокого Светила не хотел внимать. Он богом быть хотел и точка!
Между тем, гоняясь за неуловимостью безликой госпожи, Ветер терял остатки своего естества, покуда не потерял всё в пустоте безумного полёта.
Вот так он стал таким, каким его знает нынешний поднебесный мир - незримым и безликим, слегка напоминающим Время. Мудрее с тех пор стал Ветер, ибо стал он понимать, что за Временем ему не угнаться. Однако гордым он оставался и своенравным, чтобы склонится к земле и вернутся к дням юности своей, а потому Ветер до сих пор пытается собрать по крупицам своё радужное одеяние. Пытается, но не может...
До сих пор Ветер незримым призраком бродит по свету, пытаясь воззвать былое, но тщетно! Тщетно он с тоскою лобызает зелёные травы, касаясь их сочного цвета. Тщетно Ветер с яростью неутолимой вгрызается в морскую воду, пытаясь отнять у неё голубизну волн. Тщетно подолгу сидит он на белёсых облаках, надеясь, пропитаться их белизною... Тщетно всё, тщетно! Ибо Время с собой в пустоту унесло краски его естества навсегда! А сыном назваться земли он не хочет, ибо себя почитает равным безликому Времени!

                15.10.2009г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи

8 ГРУСТНАЯ СКАЗКА О ДРУЖБЕ

     Сегодня я сочиню сказку про Огонь и про Воду. Про то, как они дружили и что из этого получилось. Сказка же моя начнётся так:

В далёкой-предалёкой стороне, где злые ветра насвистывали свои грозные песни, росли древние горы. Они росли прямо из-под земли и многие из них имели в себе пустоту пещеры. И вот в одной такой скале, в одной такой пещере, в самой её глубине, жил был Огонь. Ему было там очень тесно и очень одиноко, а выбраться наружу ему никак не удавалось.

Ах, ну да, совсем забыл! Сказочник забыл сказать, как Огонь очутился в пещере! А всё просто,- он там и родился...

   Однажды, а именно после сильной грозы, случилось так, что золотисто-синяя стрела Молнии вонзилась в глубину старинной пещеры. А там, на самом её дне, было немного сушённых листьев и тоненьких веток, занесённых сюда ветрами. А ещё в недрах пещеры рос мох. Его здесь было полным-полно. Это был самый обыкновенный, влажный, вонючий мох. Так вот...

Когда Молния ударилась о дно этой пещеры, конец её треснул и разбился на множество маленьких осколков-искр. Ударившись о холодный камень и потеряв свой хвост, Молния поспешила исчезнуть туда, откуда пришла - в чёрную тучу, гонимую Ветром на север. А вот искры, оставленные ей, упали на сухие листья и породили собой маленькое Пламя. Сначала Огонёк питался сухими листочками, травинками и даже пылью.... Затем переключился на веточки и подрос, но всё ещё был очень слаб. Мох же привык к уединению и холоду безжизненного камня, а потому ему совсем не нравился новорождённый Огонь... Он постоянно ворчал на него,  закрывал от него своими тёмно-зелёными ворсинками воздух, заставляя Огонёк задыхаться и умирать, а однажды Мох решил его убить вовсе. Дождавшись ночи, Мох подполз к Огню и плюхнулся на него со всего размаху и... И сгорел, ибо не знал он тайну природы Огня. Из пещеры повалил едкий серо-зелёный дым, который и привлёк к пещере внимание солёных морских Вод, одиноко омывающих основание безразличных к чувствам Воды скал:

-Как интересно!-заклокотала Вода, накатываясь пенистыми волнами ко входу  пещеры, - Что же это может быть? - недоумевала она.

Воде так сильно хотелось узнать, что же там такое, что она всё сильней и задорней накатывала свои пенистые волны к пещере и вдруг услышала:

-Ой...- доносился потрескивающий голосок, - Ой-ё-ёй...  Умираю...

-Кто там? - клокотала Вода, желая помочь неведомому ей существу, - Я хочу помочь тебе...

-Я - Огонь, - отвечал ей Огонь, - Кто-то жжёт меня своим холодными слезами... Я умираю от прикосновения этих слёз...

-Ой, - заволновалась Вода, - Прости меня! Это мои слёзы...

-А кто-ты? - слышался треск из глубины пещеры.

-Я кто? Я - Вода, - кипела белой пеной у скал морская Вода, - А что ты делаешь в пещере? - спросила она Пламя, пытаясь не пролиться туда.

-Умираю, - отвечал ей Огонь... - Мне одиноко и голодно.... Целыми днями я наблюдаю за собственной тенью, потому что мне не на что больше глядеть и совсем не с кем поговорить...

-Мне тоже одиноко, - прожурчала Вода, - Давай дружить, - предложила она.

-Дружить?! - удивился Огонь, - Но разве может Огонь дружить с той, чьё существо и чьи слёзы делают мне больно и убивают меня?

-Может, - отвечала Вода, - Может, если каждый из нас ради друг друга откажется от природы своего существа...

-Как это? - удивлялся Огонь, обретший надежду.

-Доверься мне, - пророкотала Вода, - Ты можешь довериться мне, Огонь?

Некоторое время Огонь молчал, но потом подумал и сказал:

-Лучше я умру, общаясь с тобой, чем поживу немного дольше без тебя...

-Тогда, - обрадовалась Вода, - подожди меня... - и она понесла с бешеной скоростью свои волны прочь от скал.

День минул, прошёл другой. Огонёк угасал, едва подпитываемый остатками ветвей. И вот на третий день он услышал знакомый журчащий голос Воды:

-Ты тут, Огонёк? - спросила она его.

-Да, - ответил Огонь, едва колыхаясь своими маленькими язычками, - Я всё ещё здесь.

-Тогда, - продолжала Вода, - забейся в самый дальний уголок пещеры и не высовывайся.

Огонь так и сделал. Вода тоненькой струйкой влилась внутрь, немного не доходя до Огонька:

-Какой ты красивый, - тихонько прожурчала она, - Сейчас я выведу тебя наружу, - сказав это, Вода направилась обратно, оставляя после себя травинки, прутья, щепки и прочее из того, что могло бы послужить Огню пищей.

Когда Вода отступила, Огонь поднял свою голову и, обсушивая принесённые Водой дары, принялся двигаться по ею оставленному следу. Достигнув входа, Огонь увидел перед собой ржавую металлическую бочку, наполненную влажными поленьями...

-Ну же, - клокоча, обратилась к Огню Вода, - Прыгай в бочонок... Я донесу тебя в безопасное место...

Огонёк, переборов страх, прыгнул внутрь бочки. Но не успел Огонь съесть всех полений, припасённых ему Водой, как уже был выброшен её волнами на песочный берег. Наконец-то он видел звёзды, слышал шёпот деревьев и журчание Воды. С нею он мог говорить часами и для неё одной готов был гореть, отражаясь в её водах как в зеркале... Она же ласкала его своею пеной и приносила ему еду. Они были счастливы, пока однажды из холодной страны мрака не примчался Ветер...

Посмотрел он на Воду и на Огонь и решил всё разрушить:

-Глупец, - прошептал он как-то Огню, - Зачем тебе эта плаксивая подружка? Перед тобой целый мир, а ты прозябаешь тут, принимая её подачки...  Смотри, какой ты красивый... А каким можешь стать!

Послушал Огонь речь Ветра и согласился. Как только Огонь согласился, Ветер тотчас перенёс его к деревьям, которые давно задерживали движение Ветра. В одно мгновение Огонь накинулся на живые деревья, беспощадно пожирая их существо и увеличиваясь в размерах.  Сила Огня и мощь его не знали предела, а Ветер продолжал шептать ему похвалу, радуясь гибели деревьев, долгое время служивших Ветру препятствием.

-Что ты делаешь, Огонь! - взволновалась Вода, - Остепенись, молю тебя! Умерь свой пыл, ибо гордость погубит тебя!

Но Огонь и не подумал прислушиваться к Воде:

-Кто ты, жалкая лужа земли, - грозно захохотал Огонь, пожирая всё живое на своём пути, - чтобы запретить мне?! Мне наскучили твои слёзы... Мне надоело твоё порабощение! Я - свободен!

-Умоляю, остановись! - почернела Вода от боли и тревоги, - Я не хочу тебя убивать! Я люблю тебя!

Но Огонь, посмеявшись, продолжил удаляться вглубь леса, оставив мольбы Воды без внимания. Тогда она, собрав все свои силы, накрыла собой всё на много миль вокруг...
 
Огонь потух. Всё, что от него осталось - это ядовитый серо-зелёный дымок и обгорелая пустошь. Безутешна была Вода в своём горе, в своей потере...
С тех пор и доныне Вода не верит теплу Огня и одиноко омывает холодные камни своими солёными слезами...

                г.Наро-Фоминск, ЮНиС

9 СКАЗКА ПРО ГОРДЫЙ ЦВЕТОК

     Далеко-далеко, средь зелёных равнин, росли цветы необычайной красоты. Каждый день лучезарное Солнце поднималось высоко над ними, чтобы видеть как Земля - кормилица питает их корни, как утренняя Роса окропляет их бархатные лепестки, как шаловливый Ветерок сдувает пыль с их нежных головок...

Солнце знало имя каждого цветка, ибо каждый цветок jоо лелеяло и оберегало. Златоликое Око любило слушать шёпот цветов, просыпаясь рано утром и отходя на покой поздно вечером. Солнцу нравилось смотреть на то, как  каждый из этих прекрасных созданий день ото дня становится всё прекрасней и нежнее.
Но однажды, в полуденный час, прогуливаясь по голубизне небесного свода Солнце узрело среди своих любимцев цветок, имя которому было Мотылёк Полей, что лик его был печален и уныл:

-Что случилось,  чудесный Мотылёк Полей? - обратилось Солнце к печальному цветку, - От чего мрачен ты и угрюм?

-Как же мне не быть угрюмым и мрачным, Златоликое Око? - ответствовал Светилу цветок, - Я - прекрасен, но красота моя потеряна среди прочих цветов! Все мы здесь на одно лицо и никто не восхищается нами! Прошу тебя, Златоликое Око! Унеси меня отсюда в край, где нет мне подобных и я снова буду весел и свеж...

-Глупенький Мотылёк Полей!.. - озолотило Солнышко головку грустного гордого цветка, - Да, ты столь же красив как и каждый из твоих братьев, но красота твоя неповторима...

Каждый из вас так устроен, что только вместе вы по-настоящему прекрасны, ибо дополняете друг друга. Вместе вы - песня природы,  способная породить даже в самом тёмном сознании луч света и добра...
Вместе вы составляете мозаику, открывающую чудеса мироздания...
Вместе вы источаете аромат любви и жизни...
Вместе, Мотылёк Полей, а не ты один... Один же ты будешь неприметен и слаб... Один ты будешь потерян... Один ты погибнешь...
Улыбнись своим братьям, прекрасный цветок, и оставь помыслы горделивого сердца своего, ибо они не принесут тебе пользы...

Напрасно Солнце уговаривало гордый цветок оставить свои желания, напрасно братья-цветы говорили ему о любви своей, Мотылёк Полей требовал от Солнца исполнения желания горделивого своего сердца.

-Хорошо, - отвечало Светило Мотыльку Полей, - Ветер готов перенести тебя по Моей воле куда ты сам захочешь...

-Говорят, - обрадовался цветок, - что за старой долиной есть большая дорога. Говорят, что ею часто пользуются и она редко пустует, а потому она не знает одиночества...
Хочу, - продолжал Мотылёк Полей, - чтобы Ветер перенёс меня туда... Прямо на дорогу, чтобы все могли видеть меня и любоваться мною!

Помрачнело небо, затянулось тучами и скрыло лик Солнца. Поднялся Ветер от северных гор и, схватив горделивый цветок, перенёс его к дороге, о которой он говорил? и оставил его там, прямо посередине.

Затем Ветер удалился в своё место и Солнце вернулось на просторы лазурных небес. С печалью Оно глядело на цветок, который любовался собой посередине пыльной дороги, где не было видно ни цветка, ни листка, ни даже травинки. Птицы небесные взмывали над головой Мотылька Полей с восторженными трелями, но не успели они закончить свою хвалебную песнь цветку, как он был съеден осликом, шедшим рядом со своим хозяином по этой дороге, соединяющей два больших села.

                27.09.2007г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи

10 СКАЗКА ПРО ЗВЕЗДУ

     Жили – были на свете два брата. Как две капли воды друг на друга похожие. Один, которого звали Тевс, умел радоваться и солнцу, и луне, и звёздам...
Умел радоваться чужому счастью, потому что в сердце его жила Любовь и он всегда всем был вполне доволен.

Другой же брат, имя которому Карм, любил только себя. Его раздражало солнце, ибо оно обжигало его нежную кожу; раздражала его и луна, ибо мешала ему спать; раздражали его и звёзды, ибо рассеивали его внимание и вызывали восхищение людей. Чужой радости он тоже не любил, поскольку ему всегда хотелось, чтобы все говорили только о нём и им только восхищались... 

Он был горд, умён, красив и недоступен. Он никогда ни о чём не говорил прямо, но загадками... Всё он любил покрывать мраком тайн, интриг и недомолвок и, надо сказать, что к его мнению прислушивались, а само его присутствие воспринималось живущими под солнцем как честь, чего нельзя было сказать о его брате. Ибо Тевс был простодушен, открыт для всех, изъяснялся понятно и чётко. С ним можно было всегда и просто разговаривать об обычных вещах и быть уверенным в том, что он поймёт...
Так продолжалось долгие годы до тех пор, пока всё не изменилось.

   Однажды, когда была тёмная-тёмная ночь, миру была явлена необычайно прекрасная звезда. Свет её поглотил темноту, превратив ночь в нечто мерцающее, таинственное... Все то и дело только и толковали о ней. Особенно же ею восхищался Тевс, ибо находил её прекрасною. Краму это не понравилось. Он не был больше в центре внимания и это его злило. И тогда он решил, что непременно найдёт способ сделаться обладателем этой звезды и тогда все как и прежде будут говорить лишь о нём!
   
Однако сколько бы Карм не пытался дотянуться до звезды, ему это никак не удавалось. И тогда он решил обратиться к своему брату, конечно же тайно, ибо Тевс всегда имел что сказать  обращавшимся к нему и, конечно же, своему брату он не мог отказать:

-Желание твоё не под силу человеку, - отвечал Карму Тевс , - пойди к Творцу и скажи Ему о своём желании, думаю Он не откажет тебе в ответе...

Что же, делать нечего... Отправился Карм к Создателю миров со своим прошением. Поднялся к самым вышним мирам и постучал в златую дверь. Отворилась дверь, а за нею слава невыразимая и голос из неё, подобный гласу трубному:

-Что привело тебя ко Мне, сын человеческий? - спросил Создатель Карма.

-Хочу я, Владыка, обладателем самой славной звезды сделаться, - отвечал ему смертный, - Хочу один ею владеть и с нею никогда не расставаться...
Хочу постигать её путь и знать о ней всё, чего никто другой не знает и знать не может.

-Не знаешь ты чего просишь... - послышался ответ небесного Владыки, - Ступай в своё место и живи жизнью твоего брата и счастлив будешь...

-Не уйду отселе, - топнул ногой Карм, - покуда не получу просимого, ибо не к кому кроме Тебя мне идти с этим прошением!

-Буде так, смертный! - отвечал ему Владыка, отворяя перед ним врата, ведущие к звезде.

   Через мгновение, через пелену времени и пространства, стопы ног Карма коснулись пыльной бесплодной породы одинокой блуждающей в Космосе звезды.
 
И вот уже много веков Карм владеет этой звездою, зная каждый её рельеф, каждую выбоину и даже каждую пылинку... Люди по-прежнему восхищаются этой звездой, давно позабыв о Карме, владеющим ею и тщетно пытающимся покинуть её безжизненный плен сияющей пустоты...

                13.09.2007г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи