Полина пишет роман

Январский день без снега со слабым ветром и голубым небом. В саду со скучными безлистными деревьями, но вечно зеленым газоном, стоит алюминиевый столик. За столиком, согнувшись колесом, сидит человек. На голову накинут капюшон, на ногах спортивные штаны. Носки спустились гармошкой и видно бледную кожу безволосой тонкой ноги. Человек пишет.


20-e января или около того.
Задумалась, почему 20-е? Не 20-ый ли? Нет, не двадцатый январь, а двадцатое число января. Но и январь этот двадцатый, ведь мне двадцать лет. Кажется...Нееет, мне не 20, мне 21. Представляю, как кто-нибудь рассмеётся тому, что человек не помнит, сколько ему лет. Кому-то может смешно и интересно, но не мне. Хотя мне всё равно, по большому счету, ведь у меня еще осталась способность писать, а это значит, что всё останется зафиксированным и в случае чего можно проследить этапы болезни.
Итак, 20-е января 21-го января. Мне с трудом удаётся... Как же объяснить? Я постоянно о чем-то думаю, но это даже не мысли, ведь мысли - это работа ума. Мой же ум большую часть времени в отключке, иначе я могла бы...Или это воля моя в отключке, а потому ум бесконтрольно блуждает и странствует. Я даже не могу сказать, о чем я думаю, это не конкретно, просто в поле зрения что-то попадает и от этого предмета тянутся...Сейчас, когда я пытаюсь изложить это письменно, вижу, что ничего непонятно.
Вот, например, ты ешь. И забываешь про еду и про то, что ешь для того, чтобы утолить голод или чтобы почувствовать вкусы, но сознание (да, сознание, не мысли, осознанность) находится в это время где-то там, но ты продолжаешь есть. Не наедаешься, или не удовлетворяешься едой, потому что сделано это было на автомате. Голод не утоляется. Кажется так. Или я придумываю. Короче, запихиваешь в себя, запихиваешь, пока чисто физически не почувствуешь дискомфорт. А в ресторане не так, там все собираются осознанно откушать и потому всё по-другому. Хотя я так давно не была в ресторане, что не помню, о чем я там думаю.
Столько всего написала и совсем не то, что хотела. Про еду так много...Вот есть же больные люди, у которых отсутствует чувство насыщения...Я хочу сказать, что сложно быть здесь и сейчас. И это блуждание сознания...Иногда не замечаешь, что блуждаешь, пока какой-то внешний...Вот парень прошел за спиной и я вздрогнула. Начинаешь бояться всего, потому что чувствуешь себя не приспособленным к реальности. Выгоняют с работы, потому что неинтересно работать и неинтересно получать деньги, не мучают счета и на последствия наплевать.
Нет, это не похоже на роман.

Меня зовут Полина, мне 21 год, я и несколько человек находимся в санатории для душевнобольных. Меня нисколько не смущает слово "душевнобольная", потому что оно соответствует действительности: моя душа больна, я не могу контактировать с большинством, я не знаю, хочу ли я уметь контактировать. Я стараюсь об этом не думать, мне здесь спокойно, я под присмотром, в безопасности. Прошло около 2-х недель с того момента как было 20-е января и я не могла вспомнить, сколько мне лет. Вчера у меня был приступ и мне пришлось попросить успокоительного, хотя я и еще несколько человек выбрали лечение без лекарств. Экспериментальная группа или что-то навроде того. Мне всё равно, удастся ли этот эксперимент и больны ли мы на самом деле, раз можем всё-таки обходиться без лекарств - я не хочу об этом думать. Всё, что я хочу - это перестать думать о пустяках. Только я не знаю, что пустяк, а что нет. Я записываю всё, потому что это помогает. Я хочу написать роман - вот еще почему я записываю всё. Мне это пришло в голову после инцидента. После инцидента с нами стали больше разговаривать и даже допрашивают иногда. Боятся, что запретят экспериментальную группу. Мне хотелось бы, чтобы это вызывало во мне какие-то чувства, но меня это не волнует. Меня даже не волнует сам инцидент.

Нет, я совсем не хочу писать этот дурацкий роман - это ужасно сложно, я не смогу напрячься, я совершенно бессильна против роя мыслей и чувств, которые меня одолевают. Ах, какие же это чувства?! Всё вранье, мне ни до чего нет дела. Как-то я хотела написать про толстую наркоманку, которая хотела быть королевой панк-рока, но она - одна из членов экспериментальной группы. А я не знаю, этично ли писать про знакомых. Пожалуй, никаких романов на сегодня.