Послезвездие

Пуц-пуц,
Кап-Кап
Апст, кпст
 
Девочка Оля
два года.
 
I. Прибытие в иную солнечную систему.

Не в серьёз и не зря операторы межзвёздных челноков называют камеру анабиоза «склепом». Во время сна, по причине неактивности гравитационных систем, крестик с изображением религиозного деятеля из дорогого сплава казалось прилип к стеклу камеры анабиоза, и припаянная к нему цепочка неприятно натирала кожу.
– «Пять минут до включения системы жизнеобеспечения судна», сообщил пожилой голос женщины, перебивая, по случаю прибытия, игру музыки, бесплатно приобретенной в космопорту.
Первая идея - соскоблить крестик пилкой для ногтей, но четно, только сделал на стекле склепа царапину.
– «Четыре минуты…,» сообщил голос корабельного компьютера. Амулет будто впаялся в стекло.
– «Ну и ладно, чёрт с тобой», - я потянул руку к замку цепочки, нащупал его, и в какой-то момент даже подумал, что его открыл, но холостой ход задвижки сообщил о обратном.
– «Три минуты…», и это значит, что мое тело увлечётся за открывающимся вверх прозрачным люком склепа при уже включенной гравитации. Я начал резать цепочку тыльной стороной пилки, и после нескольких неловких движений случайно ранил себе подбородок.
- «Две минуты…», я ускорил темп пилки металла. Я не видел как идёт процесс подпиливания, и о прогрессе мог только догадываться.
- «Одна минута…», пот лился рекой. Я поменял руку и снова ранил подбородок.
-«Четыре секунды… Три…». Началось движение люка. Последний рывок, и… Это было счастье, которое я никогда не испытывал в жизни - цепь амулета разорвалась и ударила меня по щеке. Не много и не мало - двести миллионов световых лет первого экспериментального полёта. Я стоял наблюдая как просыпаются другие члены экипажа. Начал поправлять волосы как в этом движении рука упёрлась в нечто, и это нечто были рога…

II. Конференция.

Колпак, как головной убор мне не очень-то идёт, но с момента прибытия и по сей день я был вынужден его носить для скрытия полученных в процессе межзвёздного перелёта новообразований.
В целях экономии электричества нескольких атомных реакторов, гигантский конференц зал межзвёздного крейсера освещался от солнечного, проникающим сквозь прозрачный потолок, света. Трехмерные изображения безобразных жизненных планетарных форм, полученных от роботов шпионов-пионеров исследовавших их на неизвестной планете, следуя репликам обворожительного оратора, сменялись одна за другой. И многие присутствующие в помещении, под скромное одобрение, позволяли себе изредка доставать бластер и делать пару щелчков в направлении оценённых животных.
Фигура Лейки, так звали выступающую, была облачена в облегающий всё её совершенное тело костюм, снабжённый пртоиволазерными катафотами в узких местах. Тень исходящая от её фигуры падала на часть собравшихся в зале, вероятно так же как и я думающих о получении комбинации разблокировки. Когда-то давно для того, чтобы снять одежду достаточно расстегнуть пару магнитных пуговиц, сейчас же помимо ношения одежды приходится помнить группу цифр для её полного или частичного снятия. Психологи утверждают, что это придаёт человеку индивидуальность. Но мои мысли всё больше и больше погружались в поисках причины заставившей намертво приковать крестик к люку капсулы анабиоза. Казалось бы пустяк, но прошло много времени как я оплатил бортовому компьютеру попытку попробовать разобраться с этим инцидентом, и задерживающийся рапорт, по сути вещей, давно должен поступить, размышлял я находясь в самом удалённом кресле зала.

III. Воспоминания в саду.

Сад это сектор лайнера  где растения и насекомые с разных планет сожительствуют под контролем системы жизнеобеспечения. Несмотря на влажность и повышенную температуру среды, это единственное место где можно позволить себе отвлечься от технической суеты корабля. Воспоминания о детстве, о коллонии где вырос и приобрёл знания пробуждали чувства. Мои  братья, несмотря на абсолютную физиологическую идентичность, были абсолютно разными. Я изредка доставал обветшавший фрагмент бумаги со списком  дат рождения. Его каждая строка хранила время срабатывания электрического шокера  после рождения ребёнка, каждая строка таила в себе какую-то тайную родственную близость нашего братства человеческих дупликатов.
 Теперь я здесь в самом удалённом участке вселенной мог с гордостью завоёвывать новые планеты во благо величия конфедерации, держа в глубине сердца историю о своём прошлом. Фотографии собаки и незнакомых лиц с неопределённой долей таинственности сошли за членов семьи, это всегда срабатывало.
Как единственное решение проблем минувших дней я решил отправился на консультацию к стюарду не упустив шанс заглянуть в сад. Коварность случившегося в саркофаге меня волновало не меньше чем рога. С ними нужно было что-то делать, их разоблачающий рост в итоге мог поставить меня в крайне неудобное положение перед коллегами.
Воспоминания отвлекла бабочка незаметно от взгляда появившаяся на руке. Её крылья словно ожерелье переливались в лучах искусственного освещения и манили внимание безупречной огранкой профессионального ювелира. Чувства умиротворённости и беспечности навевавшее этим созданием не давали шанса на возврат в ритм рабочего времени. «Красота да и только», подумал я, еслиб, хотя... Более внимательное изучение тела объекта выявили в нём несколько не лабильный гибрид. Это был слизняк, слизняк с крыльями от бабочки. Заметив моё внимание он начал двигаться оставляя за собой след гадкой слизи. Мои исследования привели к тому, что он усиленно, порхая крыльями безуспешно пытался отлепиться от предплечья. Рука произвольно дёрнулась и траектория полета насекомого улетевшего в сторону струи кондиционера закончилась шлепком вне передела видимости. Оставаться в саду было больше нельзя и я скоро последовал к второму шлюзу для выхода в коридор, где и наткнулся на наполовину наполненный комбинезон рабочего, который  ремнём с инструментами держался за спинку кресла. Прыжком преодолев препятствие я оставил без внимания состав куч вещества рассыпанного подле него. Дверь шлюза распахнулась и я кувырком вырвался в коридор корабля.