Эврика

  " Желание войти в ночное озеро и захлебываясь своей радостью, загребать ее ночное свечение." Помню белое пламя у темной сосны перед тем, как взглянул в высокое небо, знойно дрожавшее в мареве белизны. И еще -на рассвете обычно- я вспоминаю твой голос.
  Фараоны молчали....им было не до луны, не до неба- у них только одно- удержать свой скандальный скипетр, под возгласы критически-недоверчивого сомнения.
  -Но ты же не такой? Смотри... Я хочу понять это чудо-чуд соприсутствия здесь твоего-со взглядом, устремленным на небе под неприглядным взором луны. Я хочу услыхать именно твой рассказ, где были бы в целостности все подробности о твоем появлении, с особым упорством на рост шкалы человеческих ценностей. Когда же, ты научишься меня слышать. Я прошу так мало.
  -Я работаю. Неужели ты не видишь? Мои фараоны- я отдал им полжизни. Я не могу их оставить- вот так-безмолвными.
 
  Море. Все краски его переплелись в одно большое море-океан. Я подполз к ней, такой загорелой и нагой, со словами самыми морскими.
  -Море-пляж-и вы такая загорелая.
  -Я отдыхаю. А вы ползете, так продолжайте ваш путь- туда- к закату.
  -Видимо я уже приполз. Здесь на пустынных песках мы одни, а вдруг, я фараон?
  -Я- не рабыня! И улыбаться не буду!
 
  В чистой комнате, при свете коптилок, играют музыканты, пляшет танцовщица, груди прихваченные снизу, колышется бронзовый живот,- и этот танец напоминает ему другой- тот, что видел он, но где?
  Медленными тенями ползут столетия. Мечется свет по стене. Она такая загорелая, лежит на песке, совершенно одна, он ползет к ней, оставляя за собой след, как тот в той чистой комнате.
  В ту ночь он превзошел самого себя, а потом вспоминал свое детство, перебирая бусины ее ожерелья,- и легкая дрожь по бедрам у дремлющей.
 День их привел к минарету...Фараоны уже больше не молчали...с высоты пирамиды, глядя на Нил обряжает кружевом пены черный гранит, он закричал: "Эврика!"
  Через столетия на столе появился телефон с черным сердцем, он замолчал, когда  тела тех познали все тайны в чистой комнате...