Шутки подсознания

Не помню, как оказалась там. Помню, как долго падала. Толи вверх, то ли вниз, хотя падают вниз, а вверх прыгают или поднимаются. В общем, падала я долго. Вокруг было темно, и никаких предметов, чтобы понять, где я и как долго мне еще падать.
Что-то где рядом грохнуло, хрустнуло. В какой-то момент, я поняла, что больше не падаю, а просто лежу. На каком-то темном пространстве, а вокруг темнота и пустота. Наверно, так выглядит одиночество или отчуждение.
Я захотела подняться, но голова стала тяжелой, в ней как будто образовалась трещина, и мысли вытекали. Чуть поднявшись, я увидела под головой лужу собственной крови. Сознания жизни совсем не осталось, а потом – все… конец.
***
Горько…очень горько… Я вздохнула и поднялась. Лежала на кровати с целой головой. Все было в порядке, руки ноги целы, никаких поражений на теле.
Кровать стояла в деревянной избе. Стол, скамейки, печь, еще одна кровать – все в порядке. За накрытым столом сидела седая старуха, в опрятном платье, переднике, с седыми косами, торчащими из-под косынки. Она раскладывала пасьянс из карт.
-Ну, Мура!
-Что?
-С тобой мараться теперь придется, - недовольно ответила седая, - не помнишь, как тебя зовут? Ну, вот. Значит, Мура.
-А…Где я?
-У меня дома, - просто ответила бабка, поднимаясь из-за стола, - меня зовут Мыслеловка. Ты не представляешь, сколько неприятностей из-за тебя будет.
-Почему это?
-Потом. Сейчас придет Крыс.
-Что это такое?
-Ха-ха! Это мой муж, и мэр города. Будешь пока жить с нами, вставай и помоги мне, я залечила твои раны.
Я встала. Мне стало легче, после объяснения Мыслеловки. Сначала меня смущал третий глаз Мыслеловки, но уже через некоторое время я привыкла к нему.
Потом, спустя какое-то время пришел Крыс. Это был самый простой человек, лет сорока, с усталым видом, с серыми мертвыми глазами, в сером костюме с галстуком. Он уселся за стол, и принялся за еду, что мы приготовили с Мыслеловкой. Пока он ел, мы вдвоем стояли рядом и молча, смотрели на него. Мэр смотрел на меня.
-Ну, и уродина! – вдруг произнес он безразличным тоном.
Мне стало обидно, но я не решилась ничего сказать, за меня ответила старуха:
-Уродина, не уродина. Какая разница – это не проблема для того, кто может разнести в пух и прах твой город.
Крыс хмуро посмотрел на меня, закончил пожирать пищу, разделся и пошел спать. Старуха убирала со стола, когда я спросила:
-Что я тут делаю? Неужели я уродина?
-Вполне подходишь под это описание, - усмехнулась старуха.
-Я знаю, что не должна здесь находиться. Это не мой мир, - сказала я, совершенно в этом уверенная.
-ты много не знаешь. А если ты здесь, значит, придется как-то приспосабливаться.
В доме не было окон, не было часов, ковров, картин, зеркал. Дом вообще был почти пустой, но меня это не удивляло. Мне казалось, что так и должно быть здесь. Мыслеловка дала мне что-то выпить, и я быстро уснула.
Так я стала жить в доме Мыслеловки. Вскоре я заметила такую вещь, как отсутствие моего тела. Я не видела моих рук, ног, туловища, даже собственного носа. Может я стала невидимкой? За порог дома старуха меня не пускала, и все время видела меня своим третьим глазом. Но эти конечности мне и не требовались. Я не ела и не пила, ничего не делала. Как будто я растворилась в воздухе. Я не могла увидеть себя – зеркал не было. Засыпала я только, когда Мыслеловки давала мне глоток жидкости. Жидкость была безвкусной, ничем не пахла.
Иногда, я проходила сквозь стену, задеваясь чем-то (плечом? бедром?) о косяк или угол. Боли я не чувствовала. У меня вообще все чувства притупились. Мыслеловка была ведьмой, но она мне нравилась. Она всегда знала, что мне нужно сделать, куда не следует соваться, и я ее всегда слушалась.
Крыс приходил с работы, ел, оскорблял меня и ложился спать. А просыпалась я, когда его уже не было. Я вообще не могла заснуть, пока меня не напоит старуха. Я не понимала, зачем мне спать, если я ничего не делаю, не ем, не пью, не расчесываюсь и не умываюсь. Для меня не существовало таких явлений, как утро, ночь, дождь или солнце, ветер или выходной день. Поскольку их не было в моей жизни, я считала, что так и должно быть, и это НОРМАЛЬНО. Просыпалась я каждый раз, с чувством, что я что-то знаю, но никак не могу вспомнить. Единственное, что я помнила и понимала – что я существую, что я женского рода. Мыслеловка и мое существование – по умолчанию (так должно быть).
Однажды, я спросила у старухи, когда она что-то варила в своем большом котле:
-Ты меня заколдовала?
-Нет.
-Почему я не могу себя увидеть? – таких тем ведьма всегда старалась избегать. Она либо начинала ругаться на меня, за мою глупость, либо вообще ничего не отвечала. Но в этот раз она сказала:
-Зачем ты хочешь себя увидеть? Разве тебе так плохо?
Если бы у меня были плечи, я бы конечно ими пожала. Хотя я сразу же забыла, что такое плечи. Вполне можно обойтись и без плеч.
Обычно, два ее глаза всегда вглядывались в дело, которое она делала, а один все время смотрел на меня. Я привыкла, что ее глаз все время смотрит на меня, но в этот раз ведьма посмотрела на меня всеми своими глазами, и мне стало как-то плохо. Не знаю, как называлось это чувство, но оно скоро прошло, когда она вернулась к котлу.
-Что? – спросила я.
-Ничего. Ты меняешься… Пойдем поможешь мне, - она пошла к двери, которую всегда держала под замком, и запрещала мне туда ходить. Мыслеловка достала ключ, открыла дверь, включила свет. Комната была не большая. На полу лежали золотые монеты в несметном количестве, маленькие статуэтки из золота,  даже бюст Мэра. Полки, на которых стояли банки, в которых что-то лежало или плавало в растворе. Как только, старуха включила свет, несколько маленьких чертей промчались по стенам и спрятались за банки на полках. Бесы иногда забирались в наш дом, и я уже привыкла их видеть. Поэтому я скользнула к ним и с восторгом этих маленьких свино-людей спряталась вместе с ними за банками.
-Мура! – крикнула сразу ведьма. – Спускайся. А вы чертенята выметайтесь отсюда, пока не изжарила! – распорядилась она. Чертенята (они были совсем маленькие, разношерстные – черные, коричневые, красные с маленькими клыками, торчащими изо рта, и рогами во лбу) расстроились и со специфическим хохотом пробежали на своих копытцах к потолку и там скрылись. Мне тоже захотелось бежать за ними, но я знала, что ведьма смотрит за мной и не даст мне повеселиться.
Я оказалась рядом со старухой и тут увидела… Зеркало. Оно стояло у стены в золотой оправе, овальное в золотой же ноге-подставке, накрытое пыльной тканью. Но я все, же поняла, что это зеркало, и мне захотелось посмотреть в него.
-Даже не думай, - предупредила Мыслеловка, понимая, что я задумала, - тебе нельзя смотреть в зеркало. Никогда. Поняла? Сними мне вон ту банку.
Каким-то образом я поднялась выше, и сняла банку старухе. В который раз я подумала, что я просто сущность, и просто существую, а не живу.
-Мыслеловка, я живая? – спросила я, когда она запирала кладовку.
-да. Вот тебе правило, по которому  ты определишь – живая ты или нет. «Я мыслю, следовательно, я существую».
-Вот именно. Я существую, но не живу. Это разные вещи. Я человек?
-Ты где таких слов наслушалась?
Она завела меня в тупик. Такое всегда случалось, когда я совсем доставала ее подобными вопросами.
***
После этого затея посмотреть в зеркало в сокровищнице, стало занимать все мои мысли. Я засыпала и просыпалась с этой мыслью. Впервые, мне приснился сон – что я проникаю в комнату, сдергиваю ткань, и тут меня замечает ведьма. Гневу ее нет предела, и она разбивает зеркало, а я так и не посмотрела в него.
Когда я проснулась, Мыслеловка, как обычно что-то варила в котле. Я посмотрела на нее. Знает ли она, о чем я думаю? Она же Мыслеловка. Но потом я поняла, что мне не удастся посмотреть в зеркало. Ведьма всегда следит за мной, мне не перехитрить ее глаз. Она умнее меня.
-Как ты ловишь мысли? – спросила я, оказываясь рядом.
-Я ловлю человеческие мысли. Здесь нет людей.
-Нет людей? А где они? И кто здесь тогда живет?
-Здесь живет всякая нечисть. Ты знаешь, как называется место, в котором живет нечисть?
 -Нет. Я тоже нечисть? Расскажи мне про людей, кто это такие?
-Ты не нечисть. Просто ты сюда попала. Люди… Они весьма странные, мне легче понимать вон…чертенят, чем людей. Люди слабые, их мысли слишком тяжелые для восприятия. Если начнешь слышать чужие мысли – значит, ты стала нечистью. Но ты не должна ею быть. Но если такое все-таки случится, обязательно скажи мне – я тебе помогу. Я всегда смотрю за тобой. – она подняла два своих других глаза на меня и сморщилась.
-Я страшная? – спросила я, опуская взгляд на пол.
-Хочешь увидеть свои ноги-руки? – угадала ведьма, возвращаясь к своему занятию. – У тебя их нет.
-А голова у меня есть?
-Не раздражай меня!!! – отмахнулась старуха. Я уселась на стол и грустно посмотрела на нее. Ее глаз смотрел, на меня, не моргая. «Раз я мыслю, значит, я существую, - думала я, - ног у меня нет. Рук тоже. Что есть? Раз я вижу и слышу, значит, глаза, и уши точно есть. Интересно как это выглядит? И как меня видят Крыс и Мыслеловка? – у меня много было таких мыслей, и тем более в зеркало мне хотелось посмотреть еще больше. – Раз я цепляюсь чем-то о стены и двери, когда прохожу сквозь них, значит, в какой-то момент я материальна, а в какой-то нет. Кто же я? Дух? Душа? Почему я женского рода? Что это за место? Место, где живет нечисть…»
Крыс теперь старался не смотреть на меня, а раньше он искал меня глазами, и, находив, успокаивался. Я стояла у стены и смотрела на него. Он избегал моего взгляда, и это меня пугало. Вспоминалась фраза Мыслеловки «ты меняешься». «Как я могу меняться, если я никак не выгляжу? Или все-таки я как-то выгляжу. Ведь они меня видят. Или только слышат? Нет. Они прекрасно видят меня. Ведь старуха все время смотрит за мной одним глазом. Я что так страшно выгляжу, что он боится смотреть на меня?».
***
Однажды, Мэр таки ворвался в дом. Он был весь в пыли и саже, растрепанный, в смысле куски его кожи на лице висели лоскутками. Это его маска порвалась.
-Шевелись старуха! Нужна твоя помощь! – крикнул он. Ведьма ничего не поняла, но подумала, что ей делать. Если ей придется уйти, я останусь без надзора. Это чревато последствиями. Взять с собой она меня не может. Мыслеловка предупреждающе посмотрела на меня, погрозила пальцем и резво побежала за мужем.
Я испугалась, оставшись одна. Ведьма забыла запереть дверь, она мне запрещала выходить из дома. Я скользнула к порогу. То, что было снаружи, не сможет описать никто, но я не автор. Я не-понять-что.
Снаружи царил хаос. Домишки очень похожие на наш, горели и пылали огнем. Крыши валились. По улицам бегали в панике непонятные существа, черти, носились какие-то темные тени. Крики, стоны, хохот чертей. Земля подо мной была черной, сухой, выжженной и выгоревшей. Наверху не было ничего, кроме темных тяжелых туч, которые наползали друг на друга. Темно. Нет солнца. Нет света.
Несколько рогатых чертей пробежали мимо меня, и спрятались в моем доме, закрыв дверь. Я стояла у стены и смотрела на них. Они принялись нырять в большой котел Мыслеловки с жидкостью.
Они не сделали мне ничего плохого. «Почему она просто не усыпила меня?», - но через секунду я поняла, что вполне можно воспользоваться ситуацией, и исполнить то, о чем я так долго думала.
Ключи мне не понадобились. Я легко прошла через дверь, включила свет. Вдруг откуда-то я ощутила мимолетный ветерок. Странно – дверь закрыта и сквозняка не может быть, не говоря уже о том, что я не умею чувствовать таких вещей, как ветер. Я посмотрела вниз, на кучу золотых монет и…увидела свои ноги. Да ноги. Выше. Живот, грудь, руки, голова, волосы, рот, брови, лоб, пальцы. Я так обрадовалась. Я ощутила себя. Я есть, и вполне человеческого вида. По крайней мере, людей именно так описывала колдунья. Ноги задрожали… Я упала. «Я же не умею ходить», - вдруг грустно подумала я. Поверьте, не самая веселая мысль. Тело мое было тяжелым. Откуда оно вдруг взялось? Меня это не волновало, я осваивала тело. Свое. Руками вполне можно управлять, если сделать так…
Я поднялась на колени, и, упираясь коленями и руками в пол, поползла к зеркалу. «Надо ли мне оно теперь, когда я вижу себя? - подумала я, ухватившись за край ткани, закрывающей зеркало. – Конечно, надо. Я ведь еще не видела своего лица». Никакие увещевания Мыслеловки, не помогли. Оно может вернуться в любой время. Но она ничего не узнает. Я знаю, что если посмотреть в зеркало ничего не будет. Никто еще не умирал от того, что посмотрит на себя.
Я кое-как поднялась на ноги и сдернула покрывало. Это действительно было зеркало в полный рост.
Но, почему-то, я увидела совсем не себя. На меня смотрело какое-то чудовище… С двумя витыми рогами, намного больше, шире и крученей, чем у чертей, шерстью, хвостом-кисточкой, копытами. Метра три в росте, метр в ширину. Изо рта торчат два белых клыка. Чудовище стояло на двух копытах-ногах, и спокойно взирало на меня. «Это не я! Я не могу быть ЭТИМ!», - я отшатнулась, споткнулась о монеты и упала на деньги. Я же вижу вот мои руки, ноги. Нет никаких копыт. Чудовище в зеркале исчезло, как только я упала. Я боялась встать и посмотреть еще раз. Внутри что-то бешено колотилось, наверно, это было сердце.
Из зеркала вдруг выплыла тень. Она полетала по комнате, под потолком, успокоилась и опустилась в шаге от меня. Тень приобрела форму знакомой мне старухи. Только очень-очень старой. Тень спрятала свои призрачные руки за спину. Я во все глаза смотрела на нее.
-Кто я? Что ты делаешь со мной?! – закричала я на нее.- Это не мое место! Я должна быть в другом месте!
-Облик не понравился? – с надменным презрением спросила тень, усмехаясь. Она была неприятной, полупрозрачной, почти разложившейся .
-Это не я, - ответила я, тяжело, дыша. Как же страшно, - это зеркало лжет. Я в чужом мире, меня здесь не должно быть.
-Ты? Скорее всего. Ты - Мура? Дочь Мыслеловки? – Тень недобро усмехнулась, достала что-то из-за спины. – Узнаешь?
На призрачных, морщинистых, трухлявых ладонях лежали две скрученные трубочки…витые…рога…
-Вы не поняли… - чуть ли, не задыхаясь от страха, я стала отползать назад, чуя опасность, - я не дочь Мыслеловки.
 Мурашки покрыли спину, волосы встали дыбом. Никогда еще я так четко не испытывала какие-либо чувства.
-Ну, что ж. Подарить тебе их что ли? – Тень приблизилась.
-Не-не надо, - и я уже развернулась, чтобы бежать, но, все еще плохо владея ногами, снова упала. Что было сзади, я не видела. Я лишь почувствовала, как рога приращиваются к моему лбу. Они моментально стали прирастать, я почувствовала, как их некие корешки запускаются мне в голову.  Слыша смех Тени, я схватилась руками за голову.
Все закружилось, не было, слышно ни одной моей мысли… увидела зеркала. Они были везде – куда бы я ни глянула. В них я сразу увидела себя… Немой крик на лице, из уголков глаз от напряжения льется кровь, вместо слез. Мне показалось – черная кровь? Наверно, просто ее так много, кровь не может быть черной… по крайней мере, у человека.
Рога перестали ввинчиваться мне в голову. Я не чувствовала боли, просто лишь сознание, что они на моей голове, бросало в дрожь. Я еще существовала. Элементарный, мыслеловский способ работал безотказно. Все померкло…
***
Я проснулась. Тени не было. Из сокровищницы какие-то твари выносили мебель, вещи, золото. Я поднялась, тяжело дыша. Как я раньше так легко дышала, а теперь так трудно? Я потрогала голову. Витые крепко приросли ко лбу. Потрогала глаза, стерла засохшую кровь.
Уродцы заметили меня.
-эй! Это не ваше! – крикнула я им.
-Демон! Демон! – заверещали твари, разбегаясь. Они убежали в страхе, оставив меня одну. Но я слышала, как они разворовывают дом.
-Я не демон, - сказал я им запоздало. Но глянув в зеркало, поняла, какая я страшная, что вполне похожа на демона. На нечисть. Ноги еще оставались ногами, а не превращались в копыта. Воздуха было мало, и каждый вздох был неполным, поэтому мне было плохо. Меня мутило. Вдруг я услышала какую-то мысль.
Эта была явно не моя мысль. Потом их стало очень много, они крутились воронкой, смешиваясь с моими собственными. Это было жутко.
Голова вот-вот лопнет. Я зажмурилась, опускаясь на колени. Уши закрыла руками, лишь бы не слышать чужих мыслей. Я выкрикнула, но этот крик вышел как-то странно. Розовой волной он разошелся по всему дому, что стены зашатались. Сразу стало легче…тихо. Я встала и вышла из кладовки. Твари, которые крали наши вещи окаменели. Они больше не мыслили, они были кусками камня. Это я так сделала. Каким образом?
И тут я все вспомнила. Как Крыс боялся, что я разнесу его город в пух и прах. Как Мыслеловка говорила если я начну слышать чужие мысли. Мне надо ее найти.
Уже не боясь, я выбежала из дома, и понеслась искать колдунью.
***
Вокруг меня все бегали. Я боялась. Стоило лишь на миг остановиться взгляд на существах, уже голова заполнялась чужими мыслями, и я бежала дальше. Случайно я увидела Крыса. Он лежал мертвый, из него торчал кусок узкой трубы. Он не был человеком. Маска его спала, он был одним из этих адских отродий.  Кто его убил? Я смотрела на него, оглянулась вокруг. Твари успокоились и с любопытством смотрели на меня. Река чужих мыслей снова потекла в моей голове. Они боялись меня. «Что это за животное такое? Какой уродливый демон!», - думали они.
Я снова почувствовала тяжесть. Щелки глаз начали трескаться и расходиться. Я закричала от боли, кровь снова хлынула из глаз. Черти закричали от страха и разбежались. Трещины пошли к вискам, я испугалась. Мысли не умещались в голове, им было мало места, они вскрывали мою голову как нож – консервную банку. Все лицо заливала кровь.
Я выдохнула….Бесшумно я выдохнула, желая прекратить это. И потеряла сознание во второй раз.
Очнулась – лежала. Было зловеще тихо вокруг. Я боялась открыть глаза, боялась, что они вывалятся через щели.
Руками я стиснула трещины на лице, и только потом осмотрелась. Я лежала в глубокой яме. Вылезла и увидела каменные фигуры – черти. Все они окаменели. Я посмотрела в даль – там еще виднелся конец розовой волны.
«Мне нужна Мыслеловка», - простонала я, шагая среди статуй, придерживая лицо руками. Мысль о том, что ведьма камень, сразу же вылетела. Она моя последняя надежда.
***
Не долго думая, я дотащилась до уже знакомого мне дома. Больше идти было не куда. Отдышалась, прислонившись к одному из окаменевших существ, прислушалась. Из кладовой слышалась брань старухи и звон монет. Я быстро вошла в кладовку. Мыслеловка вскрикнула и спряталась за золотой бюст мэра.
-Мура? Ты все-таки посмотрела в зеркало?!
-помоги мне! Я слышу чужие мысли и мне трудно дышать! – отчаявшимся голосом, сказала я, заглядывая за бюст. Ведьма увернулась так, чтобы не увидеть меня.
-Посмотри на меня! Мои глаза сейчас вывалятся, а на лбу у меня рога!
Мыслеловка на миг посмотрела на меня, снова спряталась и сказала:
-Хуже не куда! Подожди, я постараюсь все исправить, - она порылась среди золота, - протяни мне руки ладонями вверх.
Я разжала руки, все еще не веря ее. Глаза остались на месте. Протянула руки.
-почему у меня кровь черная?
-А какая она должна быть? – она положила мне на руки золотые крестики.
Мозг поразила молния ужаса, от этой фразы. Но страх резанул болью в руках. Кресты старательно выжигали кожу. Я хотела их скинуть, но они уже прожгли половину моих ладоней. Еще чуть-чуть и кресты пройдут сквозь мои руки насквозь, оставляя дыры.
Голова заболела, трещина поперек лица стала шире, боль проснулась внутри головы, в корнях рогов.
-Что это такое?! – закричала я, хватаясь за рога, и обильно поливая все вокруг кровью.
-ты выходишь из-под контроля. Тебе действительно, здесь не место. А я-то думала, что могу одомашнить тебя. Но ты не животное, не растение, - Мыслеловка достала нож, которым обычно орудовала на кухне, - извини.
Вблизи от моей головы сверкнул нож. Я успела увернуться, но ведьма опять накинулась. На этот раз я не успела, и она поранила мне плечо. Я свалилась. Как же много у меня крови, вокруг вообще все забрызгано.
Кресты опять вживались в ладони, трещина стала шире, плечо кровоточило. Мне стало так холодно, как никогда. Я почувствовал, как последняя третья волна подбирается к горлу. Правый мой глаз вывалился, я сжала дрожащими руками голову, чтобы не потерять второй.
Мыслеловка встала надо мной.
-Помоги мне… - прошептала я. Надеясь на чудо. Хотя, какое уж чудо?
Волна ярости опаздывала. Катастрофически опаздывала. Ее не хватало. Я совсем отчаялась. Захотелось плакать, но, по-видимому, я не умела, как и многое другое.
Волна, которая уже почти отошла, вырвалась из того, что у меня было ртом, вместе с криком, который я не узнала. На этот раз я видела. Это был огромный розовый зверь, он вырвался из меня, расползаясь. Ведьма всадила мне нож в сердце. Волна охватила Мыслеловку и она окаменела…
Надо мной стояла каменная ведьма, а каменный нож упирался в пол, проткнув мое сердце. Сил не осталось. Я просто лежала и ждала.
Вдруг рога вывалились из моей головы. Просто так вот – выпали… Я не представляла, откуда у меня еще может идти кровь. Я не считала себя демоном, но умереть без рогов, значит умереть со спокойствием… умереть в месте, где живет нечисть. Я вспомнила, как оно называется -  преисподняя.

Я простонала…
Какие-то люди в халатах и белых повязках, перчатках возились надо мной. Они укладывали меня на носилки, я заметила светлое небо над головой, несколько смятых машин с битым стеклом и обляпанным кровью. Было больно, особенно голове, особенно глаз…правый. На месте. Люди провели рукой по волосам. Рогов нет. Я человек. Я в том месте, в котором должна быть.

8 мая 2006.