Мой черно-белый кот

НОВЫЙ ЖИЛЕЦ
Кеша появился у нас на Рождество. В то время этот день не был еще государственным праздником - обычный рабочий день. Одна моя знакомая, врач-невропатолог, обещала привезти мне котенка, и я поехала за ним к ней на работу, в поликлинику.
У Людмилы Ивановны шел прием, и когда она хватилась котенка, который, по ее словам, спал в коробочке, его там не было. Нашли его под шкафом в позе охотника, вынюхивающего добычу. Маленький, черный, с  белыми животиком, грудкой и передними лапками. Задние были в белых сапожках. Половина смешной мордочки тоже была белой. Единственным недостатком казалось черное пятнышко на левой стороне груди, что по всей вероятности могло бы испортить его репутацию на кошачьей выставке.
Я не любила черных кошек, у меня всегда, были серые или полосатые, но тут уж ничего не поделаешь, сама заранее договорилась. К тому же котенок был ужасно забавным. Незнакомая обстановка его нисколько не смущала. "Он ко всему привычный, - засмеялась Людмила Ивановна. - У нас дома дети и целый зоопарк: две собаки, кошка с котятами, черепаха, попугай..."
Когда я взяла котенка на руки, он доверчиво ткнулся мне в грудь и заурчал. Я сунула его за пазуху и поехала на работу, немного волнуясь: новый питомец мог приподнести любые сюрпризы.
Но все обошлось. Он сразу же признал во мне хозяйку, расположился на моем столе, поел творожка, купленного в буфете и спокойно уснул среди бумаг.
Домой я снова везла его за пазухой через всю Москву, и все это время котенок мирно спал у меня на груди.
Меня с нетерпением ждали: по телефону я уже рассказала о котенке все, что знала сама, и все жаждали поскорее его увидеть. Особенно волновался сын Антон. Мы давно уже хотели завести какое-нибудь домашнее животное. У меня самой в детстве были кошка с собакой, но мы с мужем никак не могли решить, кто лучше придется к нашему двору. С собакой много хлопот, да и щенки очень дороги. А муж хотел, если собаку, то породистую. От кошек же много шерсти и запах в квартире. К тому же у сына в детстве часто проявлялась аллергия то от одного, то от другого. Короче, решение этого вопроса откладывалось, пока Людмила Ивановна не сказала мне, что у ее кошки чудные котята - короткошерстные и очень смышленые. Я почему-то всегда думала, что судьбу животного в доме решает случай, по крайней мере, у нас в доме всегда было так, и сразу же согласилась взять котенка.
И вот я держу у себя на ладони малыша, свернувшегося в клубочек и все еще спящего, перед своими строгими судьями: сыном и мужем. Очутившись на свету, котенок чуть приоткрыл глазки и потянулся. Он был еще таким маленьким, что, даже вытянув лапки почти целиком помещался на ладони. Он смотрел на моих мужчин и нисколько не смущался, а потом зевнул и сказал: "Мяу". Тихое приветливое "мяу", которое сразу же сообщило нам о его полном доверии к нам и расположении.
Котенка тут же внимательно рассмотрели самым критическим образом. Его не совсем классическая окраска вызвала недовольство мужа, но малыша это нисколько не волновало. Спущенный с ладони на пол, он тут же отправился осматривать свое новое жилище. Судя по всему, оно ему показалось вполне пригодным: пройдясь по комнате и обнюхав ножки кресел и стола, он, уцепившись за край покрывала, ловко вскарабкался на кровать и по-хозяйски растянулся на ней.
- Вы только посмотрите, - удивился муж, - он словно у себя дома. Но мне не нравится, что он забрался на постель. И потом, не мешало бы его помыть.
- Помоем, - пообещала я. - Хотя он очень чистенький, домашний ведь. Вы только посмотрите, какие у него белые лапки. Но помыть, конечно, не мешает.
- А как мы его назовем? - спросил Антон. Он во все глаза смотрел на котенка, но дотронуться до него так и не решался.
- Ты подойди, погладь его, - сказала я, - это же твой новый друг.
Антону было в то время восемь лет. Он был слабеньким, часто болел. Естественно, что мы предупреждали его, чтобы он не трогал уличных котят, с которыми дети обычно так охотно возятся.
- А можно? - спросил сын.
- Ну, конечно же, он же наш теперь.
Антон подошел к кровати, на которой разлегся котенок, и присел рядом. Осторожно дотронулся до спинки и начал тихонь¬ко гладить. Котенок потянулся и перевернулся на бок, растопырив лапы. Антон погладил ему брюшко, и тут же котенок поднял мордашку и лизнул Антону руку, один раз, два, три...
- Мама, смотри, он меня лижет, - Антон отдернул руку, ведь сколько раз мы рассказывали ему, какая зараза может быть от кошек: и лишаи, и глисты.
- Да не бойся, он же не уличный, - успокоила я сына. - Но руки помой.
- А как же мы назовем его, - снова спросил Антон, - надо дать ему имя.
- Ну, об этом мы еще подумаем, - сказала я. - А для начала все-таки помоем его.

ПЕРВЫЕ РАДОСТИ

Мало кто может остаться равнодушным к этим очаровательным и таинственным существам. Конечно, с ними немало хлопот, но радости они приносят несравненно больше.
Правда, с Кешей, так назвали котенка, хлопот вроде бы и не было, чему я, достаточно хорошо знавшая кошачьи привычки, не переставала удивляться. Кеша вовсе не походил на маленького несмышлёныша, которого долго и терпеливо приучают к порядку. Его сообразительность была просто поразительна. При всем своем любопытстве и своеволии он сразу же понял, где проходит граница дозволенного. По крайней мере, при свидетелях он держал себя как вполне воспитанный и благородный кот, заслуживающий безграничной любви окружающих.
Меня он покорил в первый же день,  когда безропотно дал себя вымыть. К тому же, надо отдать Кеше должное, он сразу же освоил приготовленный для него туалет, специально купленный в магазине для этих целей медицинский лоток. Правда, пользовался он им недолго. Месяца в три он совершенно самостоятельно освоил унитаз. Никаких попыток приучить его пользоваться им не было: Кешин лоток всегда был безукоризненно чист, ему не нужны были ни песок, ни бумага, лоток просто ополаскивался водой.
Сначала меня встревожило то, что лоток так долго остается чистым, хотя за Кешей никто, по словам домашних, не убирал. Ведь бывает, что кошки начинают безобразничать и это надо пресекать как можно раньше. Я стала следить за Кешкой и, когда он направился в туалет, вошла вслед за ним. Он привычно, явно не в первый раз, вспрыгнул на   унитаз и сделал свои дела, чем поверг меня в неописуемый восторг. Я, конечно, знала, что приучить кошек к туалету вполне возможно, но ведь Кешка научился всему сам!
С тех пор мы стали считать Кешу необыкновенным котом, и все домашние были от него просто без ума. Надо сказать, что когда Кеша впервые появился в нашем доме, он был очень тщедушным. В доме, где много животных, особенно не разъешься. Но, оказавшись единственным любимцем, он достаточно быстро набрал вес и похорошел. С питанием у Кеши проблем не было. Он ел все: рыбу, мясо, творог. Любил молочко и сметану. Не отказывался и от овощей.
Как-то я готовила щи, и несколько кусочков резаной капусты упали на пол. Кеша моментально отреагировал и спрыгнул с табуретки на, пол.
- Да это же капуста! - засмеялась я. - Ты же не зайчик! Но Кеша так не думал. Он только что видел, как я, разрезав капусту, несколько листочков отправила в рот. А если кто-то ест, почему же нельзя ему?
Кеша осторожно хрустнул листиком. Достаточно жестко, но вкус, по крайней мере, оригинальный. Он тщательно разжевал кусочек и проглотил. "Если люди это едят, значит, это для чего-нибудь нужно", - подумал Кеша и принялся за второй кусочек.
- Ну, Кешка, ты молодчина, - восхитилась я. - Витамины в чистом виде - вот это я понимаю!
С тех пор для Кеши не было "не его" еды. Он ел все. Правда, овощи он предпочитал со сметаной. И совершенно не мог устоять перед курицей. Тут он даже забывал о приличиях и даже был способен на преступление.

КЕША ПРОЯВЛЯЕТ ХАРАКТЕР

Однажды я размораживала курицу. Зная Кешино пристрастие к сырому мясу, положила курицу в ванную и закрыла дверь.
Кешке было в это время месяца три. Он был довольно крупным котенком, но было видно, что это еще подросток.
Нюх у Кеши был выше всяких похвал, и он устремился к двери ванной комнаты. Потыкался в нее носом, поковырял лапкой. Закрыто.
Надо сказать, что Кеша довольно рано научился открывать двери. Он очень быстро понял, как открывать дверь от себя. Для этого надо было всего лишь встать на задние лапы и навалиться на дверь всем телом. При достаточном усилии даже тяжелая дверь в комнату открывалась. Сложнее было открывать на себя. Но и тут Кеша довольно быстро сообразил, что делать. Он садился перед дверью и, запустив когти в щель, изо всех сил тянул на себя. Если одной лапой не получалось, он пускал в ход две.
То же самое Кеша проделал и с дверью в ванную комнату. Но она была закрыта на задвижку. Вы, конечно, знаете эти задвижки в старых послевоенных домах. Маленькие, расшатанные, они придерживали дверь в ванную, но при желании и значительном усилии ее можно было выбить   ударом плеча, если кто случайно закрыл вас в ванной.
Так вот, Кеша был в коридоре. Дверь была закрыта на задвижку.
Кеша, по своему обыкновению, уселся у двери и начал ее скрести. Дверь не поддавалась, но котенок не отступал, он улегся поудобнее и вцепился в дверь всеми четырьмя лапами. Дверь задрожала.
На дикий скрежет я вышла из комнаты.
- Кешка, безобразник, перестань!
Кеша вальяжно развалился у двери, всем видом показывая, что он просто отдыхает.
Когда спустя полчаса я закончила чистить ковер пылесосом  и появилась на кухне, меня ждало необычайное зрелище.
Кеша лежал под столом, обняв лапами курицу, а вместо куриной ноги торчала обгрызанная кость.
Я  обомлела.
- Да как же ты ее утащил?
Курица была большая, килограмма на два. Протащить ее по полу и то было непросто, а вытащить из ванной, где она лежала в миске? Да еще при закрытой двери? Фантастика!
Я нагнулась к котенку:
- А ну-ка отдавай, безобразник!
И тут Кеша зарычал. Он впервые зарычал на меня. И его негромкое "р-р-р" было таким выразительным, что я отдернула руку. Я поняла, что это было не просто предупреждение. Кеша не считал, что он взял да украл курицу: он так долго боролся за нее, приложил столько усилий, что по праву считал ее своей добычей. А добычей не делятся. Тем более не отдают.
Так в Кеше проснулась память его далеких предков. Он по-прежнему оставался милым домашним котенком, но время от времени инстинкт превращал его в дикого зверя.  Дикого не по характеру, а по тем внезапным проявлениям повадок самостоятельного и независимого существа, которое ни в ком не нуждается...

ГДЕ КОШКИН ДОМ?
Говорят, что кошки привыкают не к людям, а к дому. Но это далеко не так. Скорее, привязанность зависит от сложившихся отношений с человеком, и еще - от интеллекта самого животного. А то, что у животных есть интеллект - вне всяких сомнений.
Когда кошка внимательно смотрит на вас, всегда ощущаешь за взглядом напряженную мысль. Именно мысль, а не рефлекторные отклики на окружающее. Это вполне определенное ко всему отношение: доброжелательное, озлобленное, настороженное...
Когда-то Киплинг оказал, что "кошка ходит сама по себе". Этим он хотел подчеркнуть независимость этого существа от человека по сравнению с другими домашними животными.
Но независимость ли? Нет, зависимость, конечно же, существует. Но... Замечали ли вы, как долго и пристально может смотреть кошка? Собака так смотреть не может. Она любовно следит за вами, готовая в любую минуту вскочить по вашему зову и очутиться рядом. Для нее главное - быть с вами, где бы вы ни были.
А кошка? Она именно наблюдает, оценивает вас. И всегда знает свое место. Конечно, не каждая кошка заставит вас размышлять на эту тему. Они разные, и разным бывает отношение к ним в семье. От этих отношений и зависит, что дороже для животно¬го - дом или вы сами.
Кеша занял место не только в нашем доме, но и в наших сердцах. И наши с ним отношения отличались поразительной проникновенностью. Его без преувеличения можно было назвать личностью, которая не только присутствует, но и влияет на окружающих. Его нельзя было не замечать, с ним невозможно было не считаться. Очень скоро мы поняли, как тонко он чувствует каждого из нас, как глубоко к нам привязан. Стоило кому-нибудь из нас повысить голос, как тут же раздавалось его вопросительное "мяу". Он спрыгивал с дивана и начинал кружить вокруг спорящих. Удивительно, что он всегда отличал виноватого в ссоре! Когда капризничал Антон, он начинал хватать его лапами за ноги и слегка покусывать. Когда спорили мы с мужем - метался между нами, требуя прекратить: его очень раздражали громкие, возбужденные голоса.
И в то же время он совершенно иначе реагировал на крик боли. Помню, Антон вывихнул ногу. Он упал на кровать и стал кричать. На, крик сбежались все. Кеша тоже был тут как тут. Пока мы вправляли Антону ногу, он терся о его щеку и грудь, всячески выражая сочувствие, а когда боль утихла, но ходить было еще трудно, Кеша улегся рядом, положил голову Антону на грудь и стал громко и нежно мурчать - лечить.
Кеша стал неотъемлемой частью нашей жизни, и на нашу любовь он отвечал самой пылкой привязанностью. Особенно это про¬явилось, когда мы начали путешествовать.
ДОРОГИ
Кеша был еще совсем подростком, всего пяти месяцев, когда мы впервые увезли его из дома. В машине он вел себя неспокойно, метался, мяукал. Временами открывал пасть и высовывал язык, тяжело дыша, словно собака. Ему было плохо. Пришлось остановить машину и вынести его на травку.
В тот год мы снимали дачу недалеко от Москвы, так что мучения нашего Кешки закончились довольно быстро. За городом же ему очень понравилось. Не пожелав остаться в помещении, он тут же отправился осматривать окрестности, естественно, под нашим присмотром.
В день приезда у нас было множество дел и, оставив Кешу с Антоном, мы ушли в дом. Окна в комнате были открыты. Время от времени выглядывая, мы видели Антона, облокотившегося на капот машины, и разгуливающего по двору Кешу. Обследовав как следует двор, кот, решив, что на первый раз довольно, спокойно запрыгнул на крышу нашего  жигуля  и растянулся на ней. Своим кошачьим чутьем он давно уже понял, что это; и его собственность. С тех пор крыша стала его любимым местом. Полюбил он и ездить на машине. Стоило только открыть дверцу, он тотчас запрыгивал на заднее сиденье. Ни разу он не остался дома один, если мы уезжали за продуктами или купаться, а охотно сопровождал нас. Сколько у меня ни было кошек, ни одна так не любила езду в машине, как Кеша.
Однажды, когда мы возвращались с дачи в Москву, с нами вместе ехал сын моей подруги со своим котом Васиком. Васик не привык к машине и вел себя ужасно, как, впрочем, и Кеша когда-то, но теперь, лежа у меня на коленях, Кеша смотрел на него с превосходством. А иногда протягивал лапу и тихонько трогал Васика – успокаивал.
Поездки на машине были постоянными. Мы ездили не только на дачу, но и в деревенский дом, где проводили лето родители. Там Кеше нравилось чрезвычайно. Участок был большим и заросшим травой и деревьями. На участке было множество птиц, мышей, кузнечиков, ящериц. И на всех он охотился. Удивительно, но Кеша всегда понимал, куда мы едем, на дачу или в деревню, он хорошо изучил дорогу и даже двухчасовую поездку переносил с легкостью.
В дороге он спокойно лежал у заднего окна, закрыв глаза, и только иногда чуть приоткрывал их, сверкая желтым глазом сквозь узкую щелочку. Но километра за три до нашей деревни, он вскакивал и начинал напряженно вглядываться в окно. И стоило машине остановиться, он первым выпрыгивал на траву.
В деревне Кеша дичал, часто убегал в овраг за усадьбой, в поле и даже в недалекий лес. Но даже и там, в самом любимом котом месте, он не хотел оставаться без нас. Однажды мы собрались в Пущино - город в двадцати километрах от дома. Кешка где-то гулял, и мы не стали его искать. А когда вернулись, обнаружили его на старой лозе у дороги. Оказывается, услышав шум мотора, Кешка все же прибежал, но машина уже укатила. Как рассказывали родители, он начал метаться, мяукать, а потом забрался на лозу и просидел там до нашего приезда, как мама ни уговаривала его спуститься.
Больше мы не оставляли его, брали даже в пансионат, когда уезжали туда осенью и зимой на уик-энд, и прятали  от администратора и горничных. Мы поняли, что Кеша не из тех котов, кто привыкает к дому. С нами он везде чувствовал себя уверенным и спокойным.

БИТВЫ
Загородный дом, в котором летом жили сотрудники нашего издательства, был громоздким, но довольно уютным. Длинный, двухэтажный, с деревянными лестницами, ведущими наверх, он напоминал старый полузатонувший корабль, приютивший потерпевших кораблекрушение. Такое впечатление создавалось от обилия жильцов: стариков, детей всех возрастов, а также домашних животных. Собаки и кошки жили в относительном дружелюбии, по крайней мере, откровенных стычек почти не бывало.
Прямо над нами, на втором этаже, куда вела от нашего крыльца деревянная лестница, обитали кот по имени Бажинда и кошка Вовка, кстати, его мать.
Моя подруга, также снимавшая квартиру в этом доме, рассказала мне, что Бажинда обижает котят, прогоняя их далеко от дома. Мы ужасно испугались за нашего Кешку и решили не оставлять его одного во дворе. Но так и не углядели. Произошло это в первую же ночь. Форточка была приоткрыта, и только рассвело, Кешка по привычке взгромоздился на нее. То, что он оказался на улице, мы поняли, проснувшись от истошного визга под окном. Там, свившись в клубок, сцепились два кота. Пока мы открывали окно, коты, визжа, забежали за дом и вскоре истошное мяуканье затихло вдали.
Конечно, после всего происшедшего спать мы не могли. Одевшись, мы все трое отправились искать Кешку, но безрезультатно. Горюя, мы вернулись в дом. Особенно расстроился Антон. Он требовал немедленно продолжать поиски, но мы решили дождаться утра, ведь было всего пять часов, и, зовя Кешу, мы могли перебудить весь поселок. Разойдясь по постелям, мы негромко переговаривались, пытаясь себя успокоить, и незаметно уснули.
Я проснулась первая. Увидев, что муж и сын спят, решила потихоньку выйти во двор и поискать Кешку. Для приманки взяла с собой кусок рыбы.
Утро было солнечным, но прохладным. Я вышла на крыльцо и остановилась, раздумывая, что надо бы одеться потеплее. И вдруг услышала шорох на лестнице, ведущей на второй этаж, туда, где жил Бажинда. Я посмотрела наверх: на ступеньке довольно тянулся, выгибая спину, мой Кешка!
-Кеша, - негромко сказала я. В ответ он неспешно сошел со ступеней и начал тереться у ног с видом победителя. Потом недовольно посмотрел на меня и мяукнул. Только тут я вспомнила про рыбу.
С наградой Кешка расправился в один момент и послушно отправился за мной в комнату. Он тут же улегся на постель и заснул мертвым сном.
Бажинда с тех пор обходил Кешу стороной, а мой котик и вовсе не реагировал на него. Он не был забиякой и никогда не затевал драки первым. Но был молодым и очень сильным животным. В свои полгода он выглядел уже вполне взрослым, а главное, что поражало в нем - так это бесстрашие.
Кешка был большим любителем погулять. Даже в Москве мы каждый день выносили его во двор. Он любил лазить по деревьям, и хотя поначалу его приходилось снимать оттуда, так как кошки вообще спускаются с трудом, не пропускал ни одного.
Обычно с Кешей гулял муж. Он старался не допускать его до деревьев, так как бывало, что сидение на, нем затягивалось на часы. Деревья в нашем дворе старые. Это огромные тополя и липы, верхушки которых почти достигают крыши нашего сталинского шестиэтажного дома. Однажды, забравшись на самую верхушку, Кешка просидел там до одиннадцати часов, и только когда стемнело, с жалобным мяуканьем все-таки с горем пополам сполз на землю.
Со временем, правда, Кешка научился спускаться и излазал вдоль и поперек все деревья во дворе. Иногда он даже перепрыгивал с веток одного на соседнее и долго, словно кот ученый, все кружил и кружил по деревьям. Это очень не нравилось воронам, которые уже многие годы вьют на них гнезда. Ворон в нашем дворе много, и они с утра до вечера галдят, особенно по весне. Известно, что связываться с воронами не следует, они злобные и мстительные птицы, а уж когда их много, то столкновение с ними просто опасно. И вот именно с ними и вступил в бой наш Кешка!
Я уже вернулась с работы и готовила ужин. Муж ушел с Кешкой гулять. И вдруг он прибегает домой и, задыхаясь, кричит:
- Что делать? На Кешку вороны напали!
И показывает на окно. Я выглядываю - и ужас: Кешка сидит почти на самой верхушке тополя, на уровне четвертого этажа, на задних лапах, а передними отбивается от двух ворон. Мы замечаем, что немного выше у ворон гнездо. Именно туда, видимо, и направлялся наш кот.
Мы в полной мере осознали опасность. К счастью, птиц было только две. Но и две вороны - страшный противник для кота, тем более на высоте четвертого этажа! Кешка, судя по всему, понял это. Отбиваясь двумя лапами, вздыбив шерсть и пронзительно мяукая, он потихоньку сползал по стволу.
Почему вороны оставили Кешку в покое? Побоялись ли его грозного вида - со вздыбленной шерстью он увеличивался почти в два раза? Или они решили, раз отогнали Кешку от гнезд, - значит - победили? Это уже не важно. Главное - Кешка вышел невредимым из этой передряги. Но заставил нас здорово поволноваться.
Бывали и другие неприятные ситуации. Во дворе выгуливают собак. Некоторые хозяева прямо из подъезда выпускают пса без поводка. А тому - только стоит увидеть кота! Встречаются, правда, собаки дружелюбные к кошкам. Обычно это те, где в доме есть свои Мурки и Барсики. Но большинство - агрессивны. Вот выбежит такая из подъезда - и с лаем бросается к Кешке. Тот редко взбирался от нее на дерево. Как правило, он принимал боевую позу, угрожающе шипел и даже рычал. Выглядел он устрашающе даже для нас. По всему было видно, что биться он будет насмерть. И видимо, собаки понимали это и держали дистанцию. А тут еще подбегали хозяева, цепляли своих любимцев на поводки и уводили. Это давало Кешке повод считать себя победителем, и он еще некоторое время стоял с поднятым трубой хвостом, постепенно уменьшаясь в размерах и успокаиваясь.
Кешка до того обнаглел в своей самоуверенности, что даже пытался охотиться на собак! В нашем подъезде живет огромная немецкая овчарка Динка. Она уже старая и на котов не реагирует. Часто она, спокойно разгуливает по двору без поводка. Увидев ее как-то, Кешка припал к земле, прижал уши к морде и, виляя задом, пополз за Динкой.
Конечно, подобные его поползновения мы пресекали. Мало ли что!
В Кешке жил неистребимый охотничий дух. В особенности это проявлялось в деревне.
                ОХОТНИЧЬИ СТРАСТИ
С первым охотничьим трофеем Кешке не повезло. Буквально через полчаса после нашего первого приезда в деревню он у нас на глазах выхватил из норки огромного черного крота. Мы, как истинные гуманисты, потребовали отпустить несчастного, а Антон даже слегка ударил кота. Кешка в недоумении ослабил хватку, и юркий крот тут же выскользнул в норку. Сколько Кешка не скреб ее когтями, до крота он не добрался, а на нас обиделся: честно сказать, мы не имели никакого права, отнимать у него добычу и больше никогда этого не делали.
Кешка охотился на все, что движется, но старался делать это не у нас на глазах. На усадьбе было много укромных местечек, где селились мыши, на деревьях и кустах щебетали птицы - все это распаляло его охотничий инстинкт. Птиц мы старались оберегать и, если видели подкрадывающегося к ним кота, начинали громко разговаривать и вспугивали их.
Постепенно Кешка расширил круг своих владений. Он обследовал овраг, затем освоил поле за огородами, потом стал уходить в недалекий лесок.
Наш кот редко приносил свою добычу домой. Правда, иногда мы находили на участке задушенных мышей, кротов и птиц. Не знаю, ел ли он их? Может быть, хотя по его аппетиту, весьма отменному, трудно это предположить.
Бывали у Кешки и неудачи. Однажды он охотился за шмелем, который здорово укусил его. В другой раз он застал на огороде огромную жабу. Лягушек Кешка уже ловил, подумал, наверное, что жаба - всего лишь большая лягушка. Но когда он попробовал, как обычно делают кошки, "заиграть" свою добычу, хватая ее то лапами, то зубами, - получил в морду струю едкой ядовитой жидкости. Бедный кот очень страдал. Даже после промывания у него несколько дней болели глаза.
С тех пор Кеша не трогал даже лягушек и всегда убегал от пчел, ос, шмелей.

ДОМАШНИЙ ДОКТОР
Несмотря на природную дикость, Кешка был очень ласковым. Всякий, у кого есть кошка, знает, как часто это животное набрасывается на голые ноги, кусается и царапается, если вы слишком долго гладите и трепите его по шерсти. Кешка тоже не был равнодушен ко всему этому, и наши руки и ноги время от времени покрывались царапинами. Но надо отдать ему должное, он никогда не зверствовал, как некоторые коты. Даже слегка оцарапав кожу, он тут же просил прощения, виновато терся и лизал руки. Он вообще очень любил лизать руки, а в знак особого расположения - и лицо, чем приводил в неописуемое возмущение бабушку: она панически боялась всякой заразы.
Внимание и ласка были необходимы нашему коту, как воздух. С первых же дней в нашем доме он привык запрыгивать на колени, тереться о нас, подставлять под гладящую руку то один, то другой бок. Иногда замирая от наслаждения, он осторожно закусывал зубами палец и начинал сосать, громко урча.
Другим проявлением удовольствия было топтанье. Стоило только кому-нибудь лечь на диван, Кеша запрыгивал на грудь и начинал топтаться. Потом он поудобнее устраивался под боком и засыпал.
Очень скоро мы заметили, как благотворно влияет Кеша не только на наше настроение, но и на самочувствие. У меня уже многие годы болела  печень. Врачи советовали делать тюбаж: выпивать минеральную воду, а потом лежать с грелкой на боку. Процедура, прямо скажем, канительная, и желание проделывать ее у меня не было. С появлением Кеши я заметила, что моя печень беспокоит меня меньше. Сначала я не соотнесла это с тем, что кот приспособился спать у меня под правым боком. Но потом я здорово простудилась: болело горло, сводило шею, - и Кешка тут  же обнаружил больное место. Несколько дней он провел со мной, грея горло и грудь своим горячим телом.
Целительные способности кошек известны давно. Общение с ними нормализует давление, они снимают стрессы, но никогда я не думала, что им подвластны невралгия и зубная боль, простуды и даже хронические заболевания. А кошачье топтанье, доставляющее им такое удовольствие, служит для нас хорошим массажем. В нашей семье Кеша стал настоящим домашним доктором, умеющим распознавать все наши болячки и по мере сил старающимся помочь. Я уж не говорю о его влиянии на психологический климат в семье. Стоило ему оказаться рядом, как прекращались ссоры, на лицах появлялись улыбки, все старались сказать коту что-то ласковое, погладить его. Мы очень любили Кешку и, конечно, баловали. Ему позволялось многое, что не полагалось. И это было ошибкой - Кеша стал очень своевольным.
                ХИТРЫЙ УПРЯМЕЦ
С первых дней пребывания в нашем доме Кешка учился добиваться своего и делал это так мило, что сердиться на, него было нельзя. Он забирался на постели, любил сидеть за столом и аккуратно забирал с края лакомые кусочки. Иногда он изящно подцеплял кусочек длинным кривым когтем и ел с лапы.
Кеша не терпел закрытых дверей. Они просто раздражали его. Задвижки открывал запросто. Когда подрос, то вставал на задние лапы и передней бил по задвижке до тех пор, пока не сдвигал. Любил сидеть на форточках: дышал воздухом. Но еще больше ему нравилось выпрыгивать на широкий карниз, тянущийся вокруг всего дома. По этому карнизу частенько прогуливались кошки, живущие на третьем этаже.
Самым неприятным было то, что,  гуляя по карнизу, Кешка запрыгивал в чужие окна, и мы опасались, как бы чего не натворил у соседей. Но пока все обходилось, и мы, к сожалению, не пресекли своевольные Кешкины отлучки.
Кот был ужасно свободолюбив. Несмотря на удивительную привязанность к нам, ему была необходима воля. Причем он совмещал и то, и другое. Нагулявшись, ходил за нами по пятам, и даже спать старался, прислонившись к кому-нибудь.
Особенная жажда свободы овладевала им в деревне. Еще перед рассветом он начинал царапаться в дверь, требуя выпустить его на двор. Исчезал он часов до десяти утра, а затем являлся - завтракать. Когда он задерживался, мы начинали волноваться: обходили участок, заглядывали в овраг, звали... Но кот наш был далеко.
Тогда я выходила к полю за огороды и громко кричала: "Кеша, иди кушать!" Вскоре он появлялся. Причем так внезапно, словно был где-то рядом. И весь вид этого притворы говорил: "Ну, чего кричите, вот он я!" Можно было подумать, что он и не уходил вовсе. Но я-то видела, как мелькала в овсе его черная спина, когда он прыжками мчался по полю.
Кешка был очень хитрым. Если ему что-то не разрешалось, он не возмущался, делал вид, что смирился, но тайком все-таки поступал по-своему.
К зиме характер у Кеши стал заметно портиться. Он постоянно просился на улицу, норовил погулять по карнизу, стал нервным и агрессивным. Объяснение этому было - кот стал взрослым. Мы подумывали о том, что ему пора подыскать подругу, но это оказалось не так просто, а выпустить кота одного во двор не решались. Давали ему валерьянку, разрешали гулять по карнизу, и кто мог подумать, что прогулки эти могут плохо кончиться.

СТРАШНЫЙ ДЕНЬ
Это случилось 28 февраля. У меня был свободный день, и я хлопотала по дому. Часов в двенадцать пришел из школы Антон и первым делом спросил: "А где Кеша?"
Только тут я обратила внимание, что в квартире необычно тихо. Мы стали звать кота, искать по самым его любимым местам: под столом у батареи, в ванной, заглянули в шкафы - Кеша иногда забирался туда и спал. Кота нигде не было.
Антон стал нервничать. Я открыла окно и осмотрела карниз. Кеши поблизости не было, но это ничего не значило: карниз тянется вокруг всего огромного тринадцатиподъездного дома.
Пришел муж, и мы отправились на улицу осматривать карниз. Несколько раз обошли дом - кота нет. Может, запрыгнул кому-нибудь в квартиру через форточку? На третьем этаже было несколько открытых форточек, первая - в соседнем подъезде. Я побежала туда. Поднялась на лифте. Звоню в дверь: "К вам не залезал кот?" - "Нет, не видели..."
Снова спускаюсь на лифте. У подъезда стоит муж. "Женщины говорят, что видели Кешу во дворе..." Во дворе? Каким образом?.. Бегаем по двору, зовем... Может быть, забрался в подвал? Подвалов в доме множество, и там ютятся все бездомные кошки нашего двора. Заранее знаем, что если Кеша там, так просто его оттуда не выманишь. Идем домой за рыбой.
И тут звонок в дверь. Пришла знакомая из соседнего подъезда. "Ваш Кеша у нас... на втором этаже..." А сама бледная.
Слов нет, чтобы рассказать, что было дальше. Как принесли Кешу домой, ловили такси, последняя надежда была на ветеринара: упал всего с третьего этажа! Кошки ведь живучие, с седьмого падают, с десятого - и выживают... если упадут удачно, на лапы. Тогда мы не знали, что уже несколько кошек погибло, упав именно с нашего карниза: не успевали сгруппироваться и ударялись головой об асфальт. Как Кеша...
Мы плакали, возвращаясь домой. Даже у мужа в глазах стояли слезы. Об Антоне я не говорю, дома он лег на диван лицом к стенке и пролежал так весь день. Кеша прожил у нас год и два месяца, он стал членом нашей семьи, и мы оплакивали его, как родное и близкое существо. Те, кто терял любимых домашних животных, поймет нас...