Кукушкины слезки. Часть 2. Знакомство с Перфи

В городе С. пили много. Пили мужики, женщины, подростки и даже коты. Перфоратор или, как его ласково называл Лев Николаевич Худяков, Перфи не относился к сильно пьющим котам, но хороший алкоголь любил и знал в нем толк.

Раньше, пока не уехал сосед Артем Буглов, Перфи по карнизу, тихой сапой, лазал к нему и, стырив бутылку хорошего коньяка, бесшумной тенью сматывался. Артем, конечно, удивлялся, куда так быстро исчезают его лучшие спиртные напитки. Но на иссиня-черного, со светло-изумрудными глазами, кота, безусловно, и подумать не мог.

После удачной вылазки к соседу Перфи любил развалиться на крыше дома и, потягивая маленькими глотками коньяк, вспоминать свою бурную жизнь, полную опасностей и приключений.

Особенно он любил вспоминать те времена, когда Ричардом Львиное Сердце он был возведен в рыцарство и ему был пожалован титул герцога Кентерберийского за услуги, известные только самому Ричарду.

Однажды Перфи, сидя рядом с хозяином, который торчал в городской Сети, прочитал, как соседка с верхнего этажа Гертруда Пафнутьевна Лори рассказывает Интернет - общественности о своих кулинарных подвигах. Перфи не замедлил это проверить и, выбрав походящее время, забрался на кухню Герочки, где его ожидало горькое разочарование в виде самых обычных объедков, к тому же не первой свежести.

С алкоголем Перфи решил завязать, потому что плохое не признавал, а хорошее достать было уже негде. Поэтому все свободное время Перфи посвящал философии, читая в основном Ницше, так как мечтал написать книгу о сверхкоте.

В один из погожих деньков к нему прилетел его старый друг, старожил этих мест,  ворон Матвей Иванович Чилибуха.

Прокаркавшись, он поинтересовался: «Что-то вы, батенька, сильно увлеклись философией, может, лучше вспомните о прекрасном поле?»

– Матвей Иванович, дорогой, понимаете ли, жить в доме у писателя и не интересоваться философией, право, несерьезно. Тем более, от философии я знаю чего ждать, а вот от прекрасного пола – нет. А философия, к тому же, моя вторая профессия, плюс мудрость мира.

– Ну, Вам, безусловно, виднее, – Матвей Иванович поудобнее устроился на подоконнике – я вот вчера ночью увидел привидение, таскающее за собой гроб. Что Вы на это скажете?

– Ничего не скажу. Вы, наверное, по телевизору фильм «Джанго» пересмотрели.

Матвей Иванович громко каркнул в знак протеста и, тоном не терпящим возражений, сказал:
– Телевизор, к Вашему сведенью, я давно выбросил и своим глазам, хоть и старым, пока доверяю. Между прочим это было в том леске, куда Вы так часто наведываетесь.

Перфи с ленцой зевнул и промурлыкал:
– Вы имеете в виду Зазеркалье? Но оттуда сюда придти невозможно, как и наоборот. А прогуляться в те места, я, действительно, люблю. Тихо, спокойно, что еще нужно для одинокого философа?

Внезапно раздался звук ключа, открывающего входную дверь. Ворон расправил крылья, галантно кивнул коту и улетел.

– Старый хрыч, – недовольно подумал Перфи – все вынюхивает. Хотя, леший с ним. Уже темнеет, хозяин пришел, пора уходить, пока он меня не увидел, а то на поводок посадит, как какую-то профурсетку, и на улицу. Ужас! До чего я дожил.

Перфи сконцентрировался и выпрыгнул в окно.

Полная луна светила ярко и как-то задиристо, так что Матвей Ивановичу было все видно, когда из-за угла здания тихо прошмыгнул Перфи в сторону леска. Немного задумавшись в конце тропинки, кот замер, приподняв слегка переднюю левую лапку. Затем сделал гигантский прыжок в сторону двух старых сосен и бесследно исчез.


                (Продолжение читать здесь: http://www.proza.ru/2009/09/24/961)