Жить в Германии и не заниматься своим бизнесом

Жить в Германии и не заниматься своим бизнесом, это как-то не укладывалось в голове Александра. Хотя нашлись родственники, которым с первых дней приезда по уши повезло в этом способе добывания денег. И тут, месяца три назад, Александра осенило, словно застойные мысли прошило молнией. Глядя как на вокзале каждая посадочная платформа, а главное мусорные урны строго распределены, а вытаскивание пустой тары из-под пива строго принадлежит одному бизнесмену.
Это на вид они кажутся бедными, а если копнуть их состояние, то они будут богаче некоторых русских олигархов, проживающих за границей. Александр и сам раньше этому не верил, пока вплотную не коснулся этого бизнеса.
Однажды он мчал по тропе, торопясь на свидание к «принцессе» и под кустом увидел полный мешок. Нет, не денег, а пустых бутылок. Тут на радостях он и про встречу забыл. Погрузил найденный клад в багажник и ходу обратно. При сдаче на приемном пункте кассир выпучил глаза на полученную Александром кучу купюр.
В их маленьком курортном городке оказалось много таких жаждущих дармовых денег, которые оказались шустрее, намного ловчее Александра и угнаться за ними старому было тяжело.
Неразвившееся предпринимательство вскоре заглохло, но порыв энтузиазма влек Александра на новые поляны деятельности.
Хорошо пораскинув тремя извилинами в своей голове, отбросив мнения, сомнения правильного решения других, посчитав их уловки ему во вред, Александр, прикинув цену женских прокладок в магазине и поняв, что они очень дорого обходятся женщинам, досконально подсчитал сколько он может грести за месяц. Сумма предполагалась достаточно большая. За короткое время можно будет опять же русских олигархов, сидящих на нефти, газе и неизвестно еще на чем, обойти в честной борьбе по прибыли.
В день, когда на улицы из дворов выставляют серые мусорные бачки, Александр не спеша идя вдоль дороги, подходя к бачку, открывал его и из прозрачных полиэтиленовых мешочков, разрезав их бритвой, доставал бывшие в употреблении нужные для женского пола прокладки. Правда при доставании приходилось крепко зажимать нос другой рукой, чтобы не упасть в обморок от ударяемой струи воздуха, вырвавшегося на свободу при вскрытии мешочка. Все делалось без противогаза и как-то вскоре обвыклось и Александр на это больше не реагировал.
В келлере, т.е. в подвале их двухэтажного дома стояла бесхозная стиральная машина. На ней и начал Александр качать деньги. А суть была в том, что выстирав столь дефицитную дорогую вещь, он стал продавать нуждающимся за половину ее магазинной стоимости.
Все в округе стали Александру уважительно улыбаться, заказывать большими партиями и дело стало набирать обороты, банк успевал обрабатывать финансовые документы на поступающую валюту, но опять излом судьбы и пришлось Александру все завязать.
А дело в том, что соседи, очень завидущие люди, стали часто попадать в больницу от спертого, зловонного запаха, исходящего из келлера. В соседних частных домах куры и гуся начали отбрасывать хвосты и часто, идя по улице, можно было  видеть собаку, кошку, лежащих на дороге и последними усилиями раскрывающих пасть, чтобы схватить глоток свежего воздуха. Но напрасно! Дело до полиции еще не дошло, но Александра обещали хорошо поколотить если он не прикроет свой бизнес.
Скрепя сердцем, понимая, что ему не видать ни Ниццы, ни Мальерки и чтобы как-то выжить среди бунтующих малограмотных бывших российских колхозников, Александр закрыл свой офис.
Уже прошло порядочно времени, в извилинах Александра витают другие идеи, но он, скромняга, их не разглашает и действий не предпринимает, живя спокойно, тихо, без стрессов. На одном «социале», но с улыбкой и юмором, хоть в стране и страшный кризис.


Александр Самохвалов