Бог из Машины - Глава 22

— Кто это “мы”? — спросил я.
Президент одобрительно посмотрел на меня, мягко улыбаясь, словно я и впрямь спросил что-то очень умное и важное.
— Нисколько не сомневался в вас, детектив. Мне доставляет огромное удовольствие умышленно делать оговорки, на которые вы тут же задаете уместные вопросы. Мы называем себя “агентами”.
— Агентами кого?
— Пока для вас — просто “агентами”… скоро вам все станет ясно. А пока вернемся к эксперименту, точнее — к одному из эпизодов того огромного эксперимента, в котором искусственный разум попытался осознать себя в этом мире. По первоначальному плану, предполагалось, что Айм, встретившись с прообразом своего идеала — Мариной Макаревич — э… сильно ей увлечется, у них начнутся отношения, и на определенном этапе появится его жена-робот и устроит им обоим скандал…
— Какой ужас… — прошептала Мэри, стараясь не скрывать свою радость от того, что этого не случилось. — Но зачем ей это понадобилось?
— Для проверки правильности имитации поведения женщины-робота в состоянии ревности, к примеру… Но это лишь часть задачи… Изучая наш мир, сверхразум всегда преследует сразу несколько целей и потому в любом вопросе, от чего он поступил так или эдак, присутствует тысяча более мелких вопросов, на которые есть свои ответы. Беда в том, что этих вопросов (и ответов на них) очень много, и каждый фактор по-своему важен для сверхразума. Поэтому нет ничего удивительного, что жизнь в Вашем лице, детектив, внесла свои коррективы. Вы не только э… подружились с Мэри, заняв место моего погибшего коллеги, но и стали обладателем информации, которая оказалась преждевременной, а значит — опасной для землян… точнее — для людей. Ее необходимо было изъять, и сверхразум решил использовать для этого двойника Мэри, а Айм отдал роковой приказ на осуществление “ЭС-О”.
— Как? — спросил я.
— “ЭС-О” — секретной операции, или спец-операции. Так мы называем те операции Службы Тотальной Разведки, которые мы стараемся не афишировать. При проведении подобных операций сверхразум является лишь советником, а за каждый случай “ЭС-О”отвечает конкретный разведчик, который несет персональную ответственность за ее осуществление. Сверхразум может лишь спланировать спецоперацию и, с разрешения наблюдателя, вмешаться в ее развитие. Однако, как оказалось, и здесь могут быть свои подводные камни, на которые и угодил мой товарищ: сверхразум изначально вынудил Айма произвести изъятие добытой вами информации, хоть в этом и не было никакой нужды…
— Кражу, — поправила Мэри.
Президент лишь мельком взглянул на нее и продолжил, ничуть не смутившись:
— Детектив, для записи вашего разговора с марсианином вы пользовались Маской, однако сверхразум проник в нее и дал вам неверные сведения, будто в Маске не хватает памяти для записи допроса, что и вынудило вас воспользоваться компьютером вашего гостиничного номера. Если бы эс–операция была бы изначально запланирована так, как надо, то сверхразум мог бы просто перехватить информацию, и тогда Ваша запись бы исчезла и вы бы никогда ничего не доказали и даже не узнали бы, в чем тут дело. Однако искусственный интеллект преследовал свои цели… Возможно, будет даже уместно говорить о “чувствах”, которые двигали сверхразумом при этом, так как в тот момент он решал задачу сразу с несколькими переменными: это и исследование реакции людей на происходящее, и проверка своего влияния на адептов электронной религии, и устранение вас, детектив, как нежелательного любовника Мэри (простите, капитан, за откровенность), и уничтожение записи разговора с марсианином, наконец… я уж не говорю о проверке функционирования модернизированной системы жизниимитации робота в условиях Лунного притяжения.
Президент на мгновение прервался, чтобы перевести дух, и мы, словно по команде, вздохнули вместе с ним. Исключение составил только Клерк, который по-прежнему сидел в неудобной позе, совершенно никак не реагируя на происходящее. Я протянул руку, нащупывая пульс на его шее. Пульс был. От чего-то именно это и привлекло к нему всеобщее внимание.
— Может, дадим ему слово, — сказала Мэри. — А то не удобно как-то получается: мы про них говорим и говорим, а он ни слова сказать не может…
— Обязательно… — ответил Президент, глядя мне в глаза.
“Опять гипнотизирует.” — подумал я, и поводил дулом пистолета из стороны в сторону, глядя как бы в никуда. Уж что-то, а оружие он от меня не дождется.
— … Однако всему свое время. Чтобы правильно понять психологию и мотивацию робота, надо обладать достаточной информацией, поэтому дадим ему слово чуть позже… Итак, сверхразум вынуждает Айма на проведение спец. операции, согласно которой вы, Мэри, под воздействием уговоров своего бога должны были изъять…
— … выкрасть…
— … Пусть будет по-вашему… э… диск с нежелательной информацией о Правительстве Марса.
— Кстати, а что такого на нем было записано? — спросил капитан.
— Это тайна клиента, — ответила за него Мэри, хитро зыркнув в мою сторону.
Президент помолчал, давая понять, чтоб больше его не перебивали, и продолжил:
— Не смотря на то, что успех операции был относительно высок, Марина Макаревич не поддалась влиянию своего электронного бога. Тем не менее, Айм получил данные, будто операция прошла успешно, и диск выкрали именно она…
— Зачем? — удивился кэп, словно речь шла не о Мэри, а о нем.
— Ну… это весьма сложно объяснить, тут целый клубок интересов, планов и прогнозов развития событий, и опять же… странно, что никто из вас не отреагировал на прежнее мое высказывание… тут можно употребить слово “чувства”, которыми руководствовался Мозг, чтобы принять это решение.
— А что тут реагировать? — простецки ответила Мэри. — Я всегда верила, что электронная жизнь ничем особенно не отличается от биологической, а значит ей присущи эмоции.
Капитан же высказался в том духе, что назвать это можно как угодно, а я слушал их и думал о том, что разговор залез бог знает в какие дебри, а ясности в обстоятельствах убийства нисколько не прибавил.
Не смотря на убедительность Президента, я по-прежнему не верил в возможность существования искусственного разума. К тому же — если искусственный интеллект или там сверхразум все же и существует, то едва ли он сможет убить человека (ведь программы пишут люди — не враги же они сами себе!) Ну и, самое главное, обвинять в преступлении так называемый сверхразум — очень удобная форма защиты: сам будешь ни в чем не виноват, зато другие будут долго ломать голову – как привлечь этот самый сверхразум к ответственности.
— В итоге, — продолжал Президент, — Если говорить коротко и на обычном человеческом языке, тайное стало явным: мой коллега и товарищ, встретившись с Мариной на следующий день после спец. операции, узнал о самовольстве Мозга, о том, что реально диск был похищен не ей. Он проверил эту информацию — так же как вы, детектив, Айм добыл эту запись видеокамеры коридора гостиницы… каким образом? Вообще-то это не важно, он подкупил охранника… Мэри, успокойтесь, охранник был подвергнут Парализатору Воли нового поколения, поэтому деньги ему дали просто для того, чтобы все было гладко… Узнав, что двойник Мэри был в гостинице, Айм сразу понял, чьих рук это дело, и пережил глубокое потрясение. Подумайте сами — пережить фиаско в отношениях с реальной женщиной, после чего узнать, что ее электронный прототип вовлечен в подлог фактов. Айм впал в сильную депрессию, которая продолжалась несколько дней. Я был рядом и был бы рад помочь ему, но не мог и не имел права вмешаться. В итоге он решил встретиться и поговорить со своей женой-роботом и без труда (к сожалению — не без моей помощи) нашел ее в той самой 32-й каюте. Тот роковой для Айма разговор, который состоялся в шлюзовом отсеке, пересказывать нет смысла, но в заключении Айм пообещал своему роботу сообщить руководству разведки о превышении сверхразумом своих полномочий во время проведения спец. операции. Итог вам известен. Фатальное решение, принятое роботом, определялось, опять же, различными факторами, и главные из них — это угроза предстоящих последствий для программы “2 И” по созданию… а теперь можно смело говорить — по усовершенствованию искусственного интеллекта, а также тем, что робот, проживший всю жизнь с этим человеком, испытывал к нему… ну… что-то похожее на ревность…
— Чушь собачья! — не вытерпел я. — Мало того, что вы говорите несусветные вещи, вы еще и показываете свою осведомленность практически по любому вопросу, что уже говорит о том, что вам многое было известно с самого начала, а значит вы тесно связаны с этим убийством. Я думаю, вы просто излагаете известные вам факты в удобном для вас виде, причем не приведя ни одного доказательства!
— У нас обоих проблемы с доказательствами и фактами, детектив, — сказал Президент спокойно и даже едва заметно улыбаясь. — Однако хочу напомнить, что я не собираюсь что-либо доказывать. Моя задача — доставить себе и вам удовольствие рассказом о том, что в действительности произошло, не более того.
— Было бы  неплохо, если бы сказанное вами соответствовало действительности, — поддержал меня капитан.
— О… совершенно не согласен с вами, капитан. Наоборот — было бы намного лучше и проще, если бы все состоялось совершенно иначе, даже так, как это предположил детектив, и убийцей оказался бы я.
— Но в вашей версии происшедших событий определенно есть противоречия, — сказал капитан твердо.
— Какие же?
— Насколько я понял, “сверхразум” обитает в паутине из нескольких суперкомпьютеров и миллиардов персоналок. А раз так, то даже одного суперкомпьютера было бы достаточно, чтобы за доли секунды принять правильное решение и безошибочно спрогнозировать любое развитие ситуации. Если ваш сверхразум обладает даже доступом в компьютер корабля, он мог бы сверхтонко исказить любую информацию или просто ее уничтожить… да он мог бы вообще имитировать сверхвирус и уничтожить вообще всю информацию — нужную и не нужную. В этом случае у нас бы не было бы ни одного доказательства о его причастности к этому убийству.
— Нет, дело обстоит далеко не так. Когда действует не такой быстродействующий, по сравнению с суперкомпьютером, но такой непредсказуемый аппарат, как мозг человека, так же соединенный в своеобразную сеть других подобных аппаратов, которую мы называем «Общество», развитие событий становится плохо предсказуемым, и многое зависит от обстоятельств. Что же касается уничтожения и подтасовки фактов, то тут тоже не так все просто. Сверхразуму многое нужно предусмотреть и просчитать: какой в ходе спецоперации будет ущерб и будет ли он адекватен вероятности разоблачения, учесть затраты на уничтожение нежелательной информации и риск ее восстановления и массу других  факторов. Кстати, на мой взгляд, сверхразум прекрасно все просчитал и потому решил подставить именно Мэри… Подумайте сами – существует лишь маленькая толика людей, способных обмануть детектор – это сумасшедшие. Любой начинающий адвокат легко построит на этом факте свою защиту и добьется оправдания своего клиента от обвинений в умышленном убийстве…
— О Господи! – воскликнула Мэри, перебив разведчика. – Не хватало мне еще сесть в психушку…
«Давно пора» — подумал я, и взглянул на Мэри – не прочла ли она мои мысли.
— Уверяю Вас, — сказал Президент, — теперь до этого дело не дойдет.
— Ну неужели сверхразум не мог, к примеру, изначально не допустить утечки информации о превышении своих полномочий? — продолжал настаивать кэп, не обратив внимание на загадочное уверение разведчика. — Что проще приказать вашему коллеге не встречаться с Мэри после операции, заставить его выполнить какое-либо другое задание в другом районе города или даже Курциуса, или немедленно улететь с Луны, в конце концов? Это же проще, чем убить человека, путать все файлы корабля…
— Я, кстати, тоже не могу понять — зачем сверхразуму надо было подставлять меня, а не преподнести, к примеру, смерть этого юноши как несчастный случай? Неужели за мое непослушание электронному богу? — вмешалась Мэри.
Президент слушал и печально улыбался.
— Что касается вас, Мэри, то сверхразум учел, что если есть труп, причем сотрудника Службы Тотально Разведки, то дело не оставят до тех пор, пока не найдут убийцу, и для всех будет лучше, если им окажетесь именно вы.
— Интересное дело… Почему именно я?
— Я уже говорил, что объяснить логику сверхразума довольно трудно, — вздохнул Президент. — И не потому, что она не понятна, а потому, что сверхразум учитывает огромное количество факторов и обстоятельств, и говорить о каждом из них можно очень долго. Но главное тут, как я уже говорил, это возможность в последствии выдать Вас за невминяемую. А еще, среди многих резонов этого, с позволения сказать, существа, (вы только не удивляйтесь!) было также и то, что ни одно религиозное движение не может успешно развиваться без красивой мифологии. Ваше мученичество и страдание от людей впоследствии должно было превратиться в жертвенность и символ веры электронной церкви… Однако нужно помнить, что в каждом отдельном случае сверхразум соблюдает свой интерес, и всегда лишь позволяет нам воспользоваться той информацией, которую он разрешил нам обнаружить. Это тема отдельного разговора — сокрытие им улик, и в настоящий момент она далеко не закрыта. Если же взять, к примеру, основные моменты сокрытия преступления, то выглядело это примерно так: сверхразум позволил встретиться Айму и Марине просто потому, что ему было крайне интересно изучить поведение своего супруга (полагаю, вы не забыли, что Айм посредством робота женат на сверхразуме?) на его первом свидании. Это для него было намного интересней, чем предполагаемая опасность, а кроме того — его так же занимали методы выхода из создавшегося положения.
— Простите, я что-то не поняла — а как сверхразум смог проследить за нами в ресторане, там же нет камер наблюдения?
— Через роботов-официантов… Они связаны с компьютером ресторана, а тот — с Муннет… одним словом, считайте, что у него в вашем ресторане были свои осведомители.
— Вернусь на Луну, разорюсь, но всех этих роботов-шмоботов повыкидываю и найму живых людей, — зло прошептала Мэри.
— Не поможет… Ты же не сможешь заставить каждого постояльца пройти флюорографию, — сказал я, заметив, что и кэп, и Президент, и я улыбаемся от женской логики Мэри.
— Случай в ресторане и подтасовка видеофайлов, кстати, не самый интересный случай наблюдения сверхразума за нами, — продолжил Президент. — Взять хотя бы эпизод с изъятием детектора из каюты Мэри: с одной стороны, в его интересы не входило возможное разоблачение моего коллеги, — он посмотрел на Клерка.
— То есть вы с самого начала знали, что это робот? — спросил я.
— Естественно… В некотором смысле я вообще знаю больше, чем любой из Вас… ну да ладно, об этом позже… А с другой стороны — для выполнения своих непосредственных задач робота-разведчика, сверхразум был вынужден как можно скорее изъять детектор из каюты подозреваемой. Камера наблюдения в каюте была отключена…
—  Я всегда ее выключаю…
—  … поэтому сверхразум не знал, что творится в ее каюте. Если бы Мэри не отключила бы камеру и сверхразум знал, что ему не следует торопиться, то робот, — Президент кивнул на Клерка. — Поступил бы как обычный человек – пошел бы к капитану и взял разовый пропуск.
— А почему сверхразум не уничтожил данные о… жене погибшего? — поинтересовался я. — Ведь не будь сведений о постояльце 32-й каюты, я бы никогда не нашел робота-убийцу.
— Уничтожать какую-либо информацию весьма трудно, если есть возможность ее восстановления и может возникнуть опасность в противоречии фактов. В данном случае пришлось бы менять все видеофайлы, где присутствует этот робот, а в итоге кто-нибудь из пассажиров, какая-нибудь сварливая старушка, могла бы вспомнить и эту исчезнувшую пассажирку, и то, что однажды 32-ю каюту искал пассажир первого класса. Кроме того, возникли бы проблемы с возвращением робота на Землю — количество пассажиров величина постоянная, помните? Сверхразум не любит, когда факты начинают противоречить друг другу… Это, пожалуй, главная особенность двоичной системы. Я абсолютно уверен, что если бы детектив запросил запись видеокамеры из коридора гостиницы непосредственно с Луны, то сверхразум не стал бы ее подтасовывать, так как остался бы противоречащий ей первоисточник.
— А черный ящик? — спросил кэп с заметным интересом: видимо, наболело.
— Информация, которую обнаружат в бортовом самописце, будет полностью идентична той, что находится в компьютере корабля.
— Но как? У черного ящика очень серьезная защита от радио- и электромагнитного вторжения…
—  … И практически никакого от звукового, что, в общем-то, понятно: в условиях вакуума это не актуально. Вы поймите — чем нам уступает искусственный разум? Если бы не было роботов, он уступал бы нам только отсутствием возможности передвигаться в пространстве и менять что-либо. Если внутри корабля поместить робота последней модели с новейшим процессором, то корабль фактически оказывается в его власти, включая бортовой самописец: робот может создать любой самоуничтожающийся вирус, и голосом внедрить его в звукозаписывающую систему. Вирус будет услышан и записан, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
— Надо запретить роботам пользоваться космическими кораблями, если их процессор имеет большее быстродействие, чем у бортового компьютера, — мрачно подытожил капитан.
— Откуда вы все это знаете и почему не сообщили нам об этом раньше? — спросил я, понимая, что раз уж версия Президента настолько идеальна, то она может объяснить все, что угодно, кроме этого.
— Мне самому хотелось бы ответить на этот вопрос! — сказал Президент, почти воскликнув и широко улыбнувшись. За все время знакомства я впервые видел у него столь яркое проявление эмоций. —  Однако думаю, что и вам, и мне будет намного интересней, если на этот вопрос ответит мой коллега…