Особенности национального расследования 1

(полная версия статьи)

  2-го марта 2000 года, незадолго до  президентских выборов был расстрелян Сергиево-Посадский ОМОН. Много воды утекло с тех пор. По нашумевшему делу прошло несколько судов. Центральные и провинциальные телеканалы и печатные средства массовой информации пестрили версиями той трагедии. Незадолго до шестой годовщины я встретилась с вдовой командира – Любовью Александровной Маркеловой, с матерью погибшего бойца Дмитрия Федина – Алевтиной Сергеевной и сестрой погибшего Александра Лазарева – Ольгой Макаровой. Все они являются лидерами инициативной группы по делу расследования обстоятельств, повлекших за собой гибель сергиевопосадских омоновцев. Я также сочла необходимым поговорить с одним из участников боя - Сергеем Жуковым , ставшим инвалидом первой группы вследствии того  боя.  Для восстановления цепи событий я побеседовала с каждым из них.

 - Алевтина Сергеевна, мне известно о том , что Вы совместно с Любовью Александровной и Ольгой Макаровой пытались найти правду на судах, разобраться в происходящем. Расскажите  что вам удалось разузнать и как добывались эти сведения.

  Алевтина Сергеевна  – Нам , родственникам погибших, сообщили, что отряд попал в засаду боевиков. О возбуждении уголовного дела по убийству нам не сообщали. Только год спустя копии документов по расследованию дела пришли в наш ОМОН  и мы смогли ознакомиться с ними. Наши сыновья честно и добросовестно выполнили свой долг и мы надеялись , что также честно и добросовестно будет проведено расследование. На первом же суде, который состоялся в Москве в январе 2002 года, мы поняли, что правду нам не скажут. Я вспоминаю, как ребята, вернувшиеся живыми после трагедии, молчали, а глаза полны слез. Они ничего не отвечали на наши вопросы. Только настойчивость нашей инициативной группы помогла узнать правду на судах от свидетелей и потерпевших (участников того боя). Мы выступали против того , чтобы вину за гибель наших ребят списали только на халатность со стороны высокопоставленных офицеров  МВД и ГУВД Московской области  Левченко и Фадеева и скрыли то обстоятельство, что расстрел был тщательно спланированной провокацией. Мы пытались добиться правды, для того чтобы  люди , допустившие это не ушли от ответственности. Тогда в марте 2000 года были расстреляны еще три отряда: Пермский и Ханты – Мансийский ОМОНы и Псковские десантники. Ответственности за их гибель также никто не понес. Безнаказанность приводит к последующим трагедиям. Если проанализировать те решения, которые выносили суды, получается: версия прокуратуры была отвергнута сразу первым судом. Экспертизу, проведенную МВД, первый суд не принял. Экспертиза была проведена заинтересованными структурами. На втором суде версию прокуратуры протащили с нарушениями УПК и Верховный суд Северной Осетии – Алании (?!) отменил этот приговор. Было предложено провести третий суд, на котором добились того чего хотели , те, кто скрыл правду. Наши силы и силы прокуратуры слишком неравны. Поэтому мы обратились в Страсбургский суд с просьбой признать решение российских судов неправомочными.  К этому решению нас окончательно подтолкнуло безразличие на наше обращение в администрацию Президента. Ордена за мужество присвоенные бойцам ОМОНа при таком отношении теряют свою ценность , поэтому мы решили их вернуть. Мы обратились с открытым письмом к Президенту, надеясь привлечь его внимание к нашей проблеме. Не получив ответа мы пытались выйти на Красную Площадь с орденами. Акция привлекла внимание прессы , но от администрации президента к нам никто не вышел. Милицейский кордон преградил дорогу со словами: «Площадь закрыта для профилактических работ».

– Любовь Александровна , что Вы можете добавить по сути этого дела?

Любовь Александровна – Общественность, узнав об участии в боестолкновении свердловских милиционеров , требовала раскрытия полной картины произошедшего. Тот , кто присутствовал на судах, твердо уверен, что свердловчане сами стали жертвами провокации. Они получили дезинформацию о прохождении через блок – пост № 53 колонны чеченских милиционеров, которых необходимо разоружить, а в случае сопротивления – уничтожить. Тех , кто отдал этот приказ , тех кто спровоцировал эту перестрелку и нужно было судить. Выступая перед родственниками погибших на годовщине памяти, зам. министра МВД генерал – лейтенант И. Голубев заявил: «Мы отомстили за такие тяжелые потери: банда Цагараева уничтожена». Приехавший в Сергиев Посад на пятую годовщину гибели сергиевопосадских омоновцев генерал – лейтенант МВД Першуткин открыто сказал: «Тех, кто организовал эту провокацию, уже нет в живых», подтверждая высказывание Голубева. Судить стало некого, но хочется отметить ,что так или иначе прекратились массовые расстрелы колонн федеральных сил.
   Выступая в марте 2001 года в передаче «Человек и Закон», начальник ГУВД МО Ю. Хман заявил, что это дело рук диверсионной группы. Потом на судах он говорил, что это была тщательно организованная операция, направленная на уничтожение именно нашего отряда: в ночь с 1 на 2-е марта были обезврежены минные поля и подготовлены боевые позиции, позволяющие вести огонь по колонне со всех сторон.
   Ознакомившись с материалами дела, мы убедились в этом. Поэтому и возникло дело о халатности.
  За годы войны у боевиков наработаны различные методы борьбы против федеральных сил. Один из них следующий: при подходе к блок – посту, производится обстрел одновременно по колонне и по блок – посту. Начинается перестрелка между своими.   Такой метод и был использован при подходе Сергиево Посадского ОМОНа к блок посту № 53.
     Свердловские милиционеры, получившие дезинформацию о прохождении через б/п № 53 колонны чеченских милиционеров, которых необходимо разоружить, а в случае сопротивления – уничтожить, были обстреляны одновременно с колонной сергиевопосадцев. В доли секунды было убито двое и ранено шестеро свердловчан. И был открыт  ошибочный «ответный» огонь не по тем кто в них стрелял на самом деле.
       Но  вернемся к судам. Фадееву предъявлено обвинение по статье халатность. Из обвинительного заключения  Б. В.Фадеева:
    1. Фадеев не зарегистрировал отряд С П   ОМОНа в Моздоке.
    2. Не согласовал маршрут движения.
    3. Допустил выезд колонны без броневого сопровождения.
    4. Допустил выезд колонны без связи.
 Левченко М. Л. ( сотрудник управления в Моздоке), обвинялся в том , что не выделил отряду бронетехнику и маршрутный лист.
   Однако, выслушав трижды около 170 свидетелей( среди   них 122 потерпевших), мы пришли к выводу:
1. Броневого сопровождения после взятия Грозного милицейским отрядам не выделялось. Более того, один из свидетелей заявил: - «Я в восьмой раз сопровождал колонны по Чечне и ни разу БТРы не выделялись».   Другой свидетель, заместитель  Левченко, на суде выразил удивление: «Сколько отрядов идут без бронетехники, а тут какому то подмосковному ОМОНу надо было дать БТРы!»  Это он сказал на первом суде. На два других его не вызывали. Но есть показания одного из водителей колонны, в которых он подтвердил , что Маркелов требовал броневое сопровождение, но ему отказали в грубой форме.     Зам. министра по Северному Кавказу И. Голубев выпустит приказ 03.03.2000г. : «Выделять БТРы для сопровождения всем отрядам.» Игорь Голубев умер  от рака головного  мозга  перед вторым судом.
2. Внешняя связь с мобильным отрядом (в него входили все подразделения МВД) была у ведущего колонны – и. о. командира Подольского ОМОНа. Он также умер от рака головного мозга (?!) после первого суда. Передать радиостанцию Маркелову он должен был только на базе в Грозном.
3. Маршрут был согласован с командиром Мобильного отряда, но он погиб в то время , когда шел первый суд: взорвался вертолет с 14-ю офицерами командного состава.
4. Отряд СП ОМОН был зарегистрирован в Моздоке Маркеловым Д.А. О том , что он это сделал, показали несколько свидетелей. Надо сказать, что последнего обвинения могло и не быть , если бы главный свидетель , зам. командира Сергиево-Посадского ОМОНа  И. Н. Хропун  явился в суд и дал показания. Но он не явился не один из трех судов, которые длились в общей сложности 10 месяцев. Что это – равнодушие? Тогда где же  грань  между равнодушием и предательством? Были и другие боевые офицеры из командного состава Подольского и Щелковского ОМОНа , которые меняли свои показания: вдруг что –то вспоминали, а что-то забывали.
      Приехавший в Сергиев Посад на пятую годовщину генерал – лейтенант МВД Першуткин открыто сказал: «Тех , кто организовал эту провокацию, уже нет в живых». Тогда зачем нужны были суды?
 
– Ольга, расскажите о гибели брата.

Ольга Макарова - Я старше Сани на 15 минут  (мы двойняшки) , и пока он не вырос, я всегда считала себя старшей сестрой. Когда брат пришел из армии он целеустремленно пошел служить в наш Сергиево Посадский ОМОН.  И службой этой он чрезвычайно гордился. Когда он вернулся из командировки в Карачаево – Черкесию рассказывал: - « Ты не представляешь, сестра, какое важное дело мы делаем. Где отряд Маркелова – там порядок и законность. Пожилые женщины плакали , когда мы уезжали, они боялись , что в наше отсутствие опять будет царствовать беззаконие». А потом добавил: - «Если суждено мне умереть, то я бы хотел погибнуть как настоящий мужчина – в бою». Тогда он определил свою судьбу. Во время боя , под вторым УРАЛом находилось шестеро бойцов. Снайперы отстрелили колеса  машины , был пробит бензобак. Тогда послышались крики о помощи. Саша первый рванул к  горящей машине. Но пули буквально изрешетили его. Так он и остался лежать на самой линии обстрела. Обо всем этом я узнала не сразу из опроса многих свидетелей. На могильной плите у Саши написаны слова из Евангелия : «Нет высшего счастья , чем отдать жизнь за други своя». Так вот, пришлось проводить свое расследование, чтобы понять при каких обстоятельствах погиб брат. Суду это было не интересно.

  Я расспросила об обстоятельствах дела непосредственного участника боя, Сергея Жукова, который чудом остался в живых. Почти полгода мать Сергея разыскивала его по госпиталям и больницам, но не находила. Жуковы находились практически в каждой больнице, ей казалось каждый раз: - «Ну наконец то. Это наверняка мой». Но не тут то было. Сергею еще очень повезло, что он после сортировочного госпиталя в Чечне попал в Санкт-Петербург в Военно – медицинскую Академию. Только там смогли оказать высококвалифицированную помощь в области нейрохирургии. В полное сознание после тяжелейшего ранения и  нескольких операций Сергей вошел спустя полгода. Вот тогда то его наконец и разыскала мать.

 _ Сергей, расскажи,  как ты попал в отряд и каково твое мнение о том  кто виновен в трагедии?

Сергей Жуков -  Срочную службу я проходил в ВДВ. После армии я целенаправленно пошел  в Сергиево Посадский ОМОН, где прослужил 4 года. Побывал в трех командировках на Северном Кавказе. Это был самый подготовленный отряд. Маркелов гонял нас по полной программе. Стрельбы , полигоны – все как положено. Большинство участников того боя – не новички в военном деле. Тогда, на подъезде к месту дислокации мы тоже были во всеоружии: бронежилеты, оружие - все было при нас, радиостанция была практически у каждого  бойца.  Что касается бронетехники – ее нам не выделили, не смотря на требование  Маркелова. А если бы и была – было бы еще хуже. Потери среди мирного населения Подгорного были бы огромны. Авиация не могла работать на необходимой высоте, чтобы не зацепить своих. Все произошло стремительно. Спрятаться было некуда. Почему отряд зажали в тиски и хладнокровно расстреливали? Кому мы наступили на хвост? Остается только предполагать. Может и в неподкупности Маркелова кроются  ответы на вопросы. Может все гораздо сложнее. Вообщем  хотели расстрелять и расстреляли. Превратили нас в пушечное мясо. Тогда нам ничто не помогло бы. Основные потери мы понесли в первые минуты боя. Подмоги не было ниоткуда. Стоящие за забором БТРы не помогли – не было команды стрелять. Я получил тогда множественные осколочные ранения. И если бы не Андрей Люзин, который целый и невредимый лежал рядом со мной и все время щупал мой едва заметный нитевидный пульс, меня бы тогда увезли с поля боя как «200-го». На многие вопросы сегодня не получены ответы. Но мы тогда сделали все , что было возможно.

– Любовь Александровна, что сегодня сделано для того , чтобы увековечить память погибших?

    Любовь Александровна  – Мы сделали копию иконы , написанной в Свято – Троице -Сергиевой Лавре, посвященной памяти погибших бойцов ОМОНа , и отправили ее в Екатеринбург( бывший Свердловск) в Храм Александра Невского. Пусть те, кто стали убийцами поневоле, молитвами очистят души, мы же – зла на них не держим. Главное Управление Внутренних Дел МО занесла в энциклопедию МВД имена погибших. Они также выбиты на памятных досках мемориалов ГУВД МО. По инициативе этого же ведомства совершено восхождение на Эльбрус и там, на вершине была установлена мемориальная доска памяти погибших. Министр МВД Грызлов в свое время приезжал, чтобы узнать как живется родственникам погибших. Нургалиев приглашал нас в Кремль на 8 –е марта и подарил часы.  Б. В. Громов проводит Дни Памяти погибших (мы являемся участниками Всероссийского общественного движения «Боевое братство») В школах открываются музеи, проводятся соревнования в память о погибших. Пишутся стихи, слагаются песни, залы встают когда звучит песня о нашем ОМОНе. И главное: с убиенных по халатности не пишут иконы.
 Общее представление о судах у меня сложилось, что это какое – то действо, далекое от реальности. Жизнь сама по себе, а суды - сами по себе. Но мы не смирились. В августе 2005 года из Страсбурга пришло уведомление о том, что жалобе присвоен номер досье и  она будет рассмотрена, как только это представится возможным.
      
   Эта страничка истории еще не перевернута. Забегая вперед, скажу: позднее вдова Маркелова поменяет текст данной статьи (за публикацию другого варианта интервью в сергиевопосадской газете «Все для Вас – Подмосковье» мне дадут диплом из ГУВД МО за второе место в журналистском конкурсе Знакомьтесь – милиция» в номинации «Свой долг исполнившим сполна». Ольга Макарова, чье интервью не войдет в статью обратится на сергиевопосадское телевидение «Радонежье» и расскажет о своем видении  дела. Корреспондент телеканала Татьяна Борисова на Всероссийском телевизионном конкурсе получит высшее признание журналистского сообщества – премию «ТЕФФИ», за документальный фильм «Старшая сестра».  Любовь Александровна вскоре пожалеет о том, что поддалась всеобщему настрою и отправила жалобу в Страсбург. Оттуда через значительный промежуток времени придет отрицательный ответ.  Согласно международной конвенции Страсбургский суд  рассматривает нарушения прав человека. В данном случае рассмотрение статей о бандитизме или халатности не подлежат его компетенции. А компетентные органы пока молчат. Следствие приостановлено и будет возобновлено при выявлении новых фактов, обстоятельств дела или обвиняемых. Точку в этом деле ставить рано.  Народная мудрость гласит: - «Сколько веревочке не виться, а конец всегда будет».
                Наталья Иванова

Статья написана в 2006 году. Отредактирована  автором в 2009 году.
               


Рецензии