Часть 3. Ты идёшь другим путём, или Мой личный дож

   
   Завтрак включён(повесть)

   Часть 3. Ты идёшь другим путём, или Мой личный дождь.
      
       1.
      
       В сообщении значилось "You". Оно пришло с повтором: либо абонент настойчиво доказывал мне свой интерес, либо сбои у оператора, что тоже не редко случается. Anyway, этот активный незнакомец яичнице и педикам предпочёл поумничать со мной. Не скажу, что обрадовался, так как не признаю анонимных бесед.

       "Запишитесь ко мне на приём", - набрал я сообщение, развернул машину и направился по знакомой дороге к офису. "Не могу, к сожалению..." - ответ пришёл сразу же. Ну, отчего так? "Почему?" - спросил, припарковав "форд" на обочине.

       Бизнес-билдинг разрастался на глазах. Кажется, пару дней назад я впервые перешагнул порог "частного практика, психотерапевта Тома Гранжа", отправил лицензию по почте и вскипятил чайник, дабы насладиться Сашкиным экспрессо. За эти два дня ничего не изменилось в рабочей атмосфере товарища Тома. А вот билдинг развивался экстремальными темпами: на втором этаже я заметил целый ряд окон с лэйблом компании "Юникор" (даже растерялся, в каком из них теперь Мери?), у соседней лестницы - небольшой грузовичок продуктовой фирмы (наверное, скоро откроется кафе), пару неоновых реклам... Одна меня особенно поразила: "Италия-Моторс: Just try... Never look back". И огромная такая серебристая "митцубиси" на весь щит. Чёрти сколько метров.
 
       Компания "Италия-Моторс" принадлежит Джону Висцере. Старшему Висцере, и, как я понимаю, со временем перейдёт к младшему, к Крису то есть.

       - Надеюсь, он придумает лозунг пооптимистичней, - фыркнул я, ставя машину на сигнализацию. - Ты, блин, главное не забывай...своего психиатра!! - кивнул рекламе и рассмеялся. - Впрочем, психиатр тебя уже забыл... - я с отчаянием поглядел на часы. Пол третьего. Каково, а? Ох...стыдно. Стыдно, не передать, как.

       "Просто это не получится" - известил меня мобильник. Прихватив сумку, я шёл к офису и хмурился, читая... О чём это он? Аа... О "записаться на приём". "Ну, как знаешь, - ответил. - Извини, мне пора. И не пиши больше, по хорошему прошу. Доктор Том".

       Чёрт бы подрал этого Хоррора. Кажется мне, это пишет не он. Может, взял да раздал со злости мои явки всем скучающим-интересующимся?

       Убью малолетку.

       Я открыл дверь, проверил, не выронил ли бумажку с названием той чудо-мази для Сашки... Нет, вот она, всё нормально. Кинул сумку, схватил чайник и грязную от вчерашнего кофе чашку... Хорошо, две, потому что чашка Криса всё ещё стояла на столе и ждала своего часа.

       Солнце разлилось во внутреннем дворике, как непонятно откуда взявшееся жёлтое молоко. Следы вчерашнего дождя, дождя-потопа, рьяного ливня, бесследно исчезли - высохли на гладкой плитке, на примятой траве, на шершавом камне фонтана, крашеном дереве скамьи... Удивительно быстро работают турки. Ещё вчера фонтана не было в помине. Вчера они только тянули шланги и занимались водоснабжением, сегодня - вы посмотрите только!! - фонтан готов почти. Осталось лишь замазать трещинки цементом, проверить герметичность да навести декор.

       Скамейку покрасили в серый - под цвет перил и ограждений здания. Бежевую плитку выложили в ровный незамысловатый узор вокруг фонтана, а в те места, где узор нарушался, высадили раскидистые фикусы. Умно, ничего не скажешь.

       Я заглянул через перила: рабочие активно переговаривались, курили, смеялись, хлопали друг друга по плечам и спине, шутили (видимо, пошло)... ага, в отношении этого молодого человека в синей робе приходилось большинство шуток. Несчастный любовно обхватил фикус и бегал от одного "места, где плитка плохо легла" до другого, выбирая, куда же эту живность взгромоздить. Захотелось крикнуть им, что, мол, плитка сама не ложится!! Её обычно... Укладывают.

       - ...а мне отсюда лучше видно!.. - расслышал я знакомый голос среди множества других. Оглянулся, поискал глазами...

       На втором этаже, свесив ноги в пролёт и ухватившись за серые перекладины балкона, сидел будущий владелец крупнейшей автомобильной компании, Крис Висцера. Мальчишка удобно устроился и теперь, видимо, командовал рабочими, что им куда укладывать и пересаживать. Доставляло это немало радости не только ему, но, видимо, и рабочим тоже, потому что смех стоял на всё здание.

       - Ахмед, поставь его... Не туда!! - Крис заливался просто. Он лёг...нет!! - упал!!...в проходе, болтал ногами и уже, по-моему, постанывал от бессилия. Сейчас заплачет. - Аа... Нет, ну...правее!! Ахмед, ты косой!..

       Я покачал головой, улыбнулся и тоже направился на второй этаж, разделить восторг Криса. Парень лежал в проходе, закрыв лицо руками и на первый взгляд - плакал.

       - Здравствуй, Крис, - качнул я чайником.

       - Ой... - быстрое удивление, потом узнавание меня, улыбка, - здравствуйте, Том.

       - У вас тут...по-моему, полное взаимопонимание, - я показал на рабочих.

       - Ага, - кивнул Крис, поднимаясь. - Я вас ждал, мне было скучно, - объяснил он.

       Я покачал головой. Скука вершит великие дела, оказывается. Раньше я этого как-то не замечал... Стоп. Сколько-сколько ты тут сидишь??

       - Ты ждал меня почти три часа?? - не верю. У тебя точно навалом свободного времени, девать некуда.

       - Не знаю, - пожал плечами Крис, - наверное. Я за временем не следил, - так беззаботно...

       Хм.

       - Тогда иди, мой свою чашку, - я разделил с Крисом свою ношу. - Ты голодный, наверное? Мальчишка задумался на секунду...

       - Да, - ответил уверенно и кивнул.

       - Значит, поедем есть макароны, - вздохнул я. - Но сначала посуду помоем. Пошли, туалет тут на втором этаже, рядом...

       - Угу, я нашёл уже. Том...какие ещё макароны? - поглядел на меня с подозрением, шагая след в след.

       Я пожал плечами:

       - Попробуем.

       Итальянские, наверное.
      
       2.
      
       - Ты прости, - сказал я Крису, как только мы сели в машину, - в "Макдоналдсе" подгорели булочки и сахарная пудра закончилась, пришлось в ритме вальса допекать, поэтому и опоздал.

       - В ритме чего, Том? - нахмурился Крис, пристёгиваясь.

       - Вальса, мистер Висцера, вальса, - я улыбнулся, заводя "форд". - Русские так обычно говорят, это значит "очень быстро", - как жаль, что я не в состоянии перевести на английский мои любимые русские выражения...

       - "Вальс" значит "быстро"? - уточнил Крис.

       Ага. Я кивнул.

       - Том, пожалуйста, не называйте меня мистером Висцерой... - вдруг попросил мальчик и снова нахмурился. - У меня создаётся впечатление, будто не ко мне обращаются.
       Мы выехали на шоссе, я с интересом поглядел на погрустневшего Криса.

       - А к кому? - спросил. - К папе?

       Он кивнул, глядя в окно. Но потом пояснил:

       - Не знаю, к кому, но точно не ко мне.

       Я задумался. Сегодня на Крисе была жёлтая футболка с каким-то узором, куртка, те же потёртые модные джинсы, плеер, конечно...наверное, с альбомом "Поэтов Осени", как и в прошлый раз. Руки он держал на ремне безопасности, но не из страха аварии или же - как обычно за спасательный круг держатся, а просто потому, что их некуда больше деть. Руки были расслаблены, пальцы цеплялись за ремень лениво, словно по необходимости за ненужную деталь. Я улыбнулся... Я так в юности...танцевал. Очень-очень давно, когда ещё в школе учился, когда любви не знал, но мне очень нравилась одна девочка. У нас был танцевальный вечер, класс, наверное, шестой... Какой-то праздник. Точно помню, что не Новый Год и не Рождество. Было жарко... Танцевать очень хотелось, прямо страсть как, и обязательно - с ней. Но я чувствовал себя неловко... Не знал, куда деть руки. Вот эти самые, которыми сейчас за руль держусь. Тогда они казались жутко длинными, неуклюжими, совершенно ненужными... Руки мне мешали. Танцуя, я постоянно мучался мыслью: куда бы мне их деть?
 
       Покачал головой и крутанул руль влево... Длинная чёлка Криса закрывала глаза, но, видимо, была очень крутой и модной, поэтому мальчишка упорно носил её и мучался (ну, как мне казалось). Волосы немного завивались, особенно концы обрезанной чёлки, и в солнечном свете через стекло отдавали пепельным. Это было похоже на прожженные угольки и дымку разведённого в лесу костра. Первый раз я поцеловал ту самую девочку, которая мне в шестом классе так отчаянно нравилась. Как сейчас помню, её звали Эльвира, она была умницей, отличницей, красавицей, а я - шалопаем с вечно ободранными коленками, и наш первый поцелуй... Он пришёлся как раз на лес. Руководительница, Александра Васильевна, дай ей бог здоровья, замечательная женщина, взяла на себя ответственность и повезла наш класс в настоящий поход. Лесной! С грибами, дорожками, прохладными речками, ромашковыми дикими полями...

       Вечером мы разожгли костёр, пожарили сосисок, муж Александры Васильевны играл на гитаре, пел что-то протяжное и бардовское... А я увёл девочку в лес. Ну, вот...захотелось мне побыть с ней наедине, а все эти замечательные люди вокруг мешали. Мне было скучно слушать про отважных моряков, про которых так душевно и с таким надрывом пел...как же его звали-то?...Володя?.. Вроде бы. В общем, про которых пел Володя. Поэтому я взял Элю за руку и сказал, что сейчас мы пойдём слушать ночных птиц.

       Господи! Каких птиц! Я не знал ни одной. Но клятвенно заверил, что какая-то выхухоль здесь уже пролетала, и увидеть её мы просто обязаны...
 
       - Том?.. - на мой тихий смех Крис повернулся, отвлёкся от дорожного пейзажа, который гипнотизировал уже минут десять. Поймать его глаза до этого момента мне не удавалось, и дело вовсе не в том, что я вёл "форд". Глаза этого серьёзного мальчика, которого одинаково легко и развеселить и ввести в глубокую депрессию, вообще невозможно было отыскать и исследовать.

       Люди часто прячут глаза. Когда о чём-то напряжённо думают, например, они отворачиваются и словно впадают в ступор. По крайней мере, так кажется со стороны. Или же смотрят "сквозь" собеседника, вроде бы в глаза, но на самом деле в пустоту. Закрываются волосами и очками. Некоторые даже - руками, как ни странно. Что такого страшного они пытаются скрыть? Что стыдного?

       Одна уже довольно немолодая женщина как-то сказала мне (это было пару лет назад, я практиковался в клинике Глава): "А я, знаете, нашла метод! Я придумала, как надо поступать...". На мой логичный вопрос: "И как же?" женщина ответила с улыбкой озарения: "Надо не волноваться и смотреть в одну точку... В одну точку... Вот как я сейчас, видите? В одну точку между глаз собеседника...". Я тогда поинтересовался: "У вас косоглазия не будет?".

       - Том? - Крис вопросительно смотрел на меня. - Вы чего?

       - Да так, - я улыбнулся, - вспомнил кое-что из глубокой молодости.

       Мальчишка усомнился:

       - Глубокой? Молодости?.. - переспросил. - Да вы вроде...не старый.

       Я посмотрел на него. Глаза у Криса Висцеры большие, серо-синие, тёмные, совершенно нормальные и ничего не собирающиеся скрывать. Детские, без тени скрытности, без тайн... Наивные я бы даже определил. Доверчивые молодые глаза.

       - Спасибо, - улыбнулся.

       - Сколько вам лет? - прищурился Крис.

       Хм. Это мой любимый вопрос.

       - Ты разве не читал моё досье?..

       - ...Дайте угадаю... Двадцать пять? Двадцать семь?.. Нет, ну, на тридцать вы не тянете совершенно!.. Неа, у меня нет вашего досье.

       Я рассмеялся.

       - Однако, без четырёх тридцать, - признался.

       Крис смешно нахмурился, подсчитывая. Потом тоже рассмеялся.

       - Ну, вы скажете! Значит, я угадал, - удовлетворённо кивнул сам себе.

       - Да. Ты молодец...

       - Я вот тоже скоро... - он замолчал на пару секунд, всматриваясь в проносящиеся мимо здания, - буду лишь вспоминать о глубокой молодости.

       Хм. Интересно...

       - Это почему?

       - Ну... Моя школа заканчивается, значит...

       Я улыбнулся. Понятно.

       - Ты уже решил, что будешь делать дальше?

       Крис долго молчал, глядя в окно, потом наконец ответил:

       - Меня пригласили в Оксфорд.

       - Ух ты. Поздравляю, это здорово, Крис, - я кивнул, не без уважения. - Надеюсь, ты не нуждаешься в лишней рекламе этого университета?

       - Неа, - мальчишка замотал головой, теребя ремень безопасности.

       - Ии... - допытывался я, - чем тебя пригласили там заниматься?.. О, вот здесь мы и пообедаем, бар-ресторан "Акватория".

       - Да этой чёртовой экономикой... - презрительно фыркнул Крис.

       Машин было на удивление много, припарковаться - просто беда, потому я воспользовался командами мистера Висцеры: "Левее...ага...ещё чуть-чуть... Том!! Нет, не заденете, там до фига ещё до этого "мерседесного" капота... Ага. Ну, верьте мне, если что, я расплачусь. Честно-честно! Давайте ещё немного назад... О! Здорово!".

       - Идеально, - кивнул я. - Пошли.

       Поднимаясь по лестнице "Акватории", я решил немного повиниться и объяснить Крису причину своего опоздания. Всё-таки парень ждал меня три часа, это очень долго, пусть ему и нечем было больше заняться.

       - Крис, ты не сердись на меня за сегодня, ладно? Просто вчера случилось кое-что неприятное, я расстроился... Потом поехал к другу и напился, - кивнул сам себе, словно каясь. - А сегодня этот друг такое учудил, с утра пораньше, что... - я поморщил нос. - Вон, пошли за тот столик у окна... сколько здесь народу... Чем вверг меня в транс. Друг. А кухня сегодня должна быть итальянская, кстати, Крис... Надеюсь, ты оценишь.

       Висцера почти подбежал к столику, тому самому, за котором мы недавно обедали с Мери, и быстренько, с решительным видом, отодвинул стул. Была б у него сумочка, такая, знаете, дамская, обязательно бы бросил на соседний стул, чтоб никто не сел ненароком. Чужой. Сначала я не понял этого виража, но затем оценил с достоинством! Если б не расторопность Криса, наш столик через минуту заняли бы два японца в строгих деловых костюмах. Теперь же оба они важно, не без досады, проплыли мимо.

       Я улыбнулся детской выходке Криса:

       - Какой ты невежливый.

       Мальчишка беззаботно пожал плечами и открыл меню.

       - А что учудил ваш друг, Том? - спросил заинтересованно.

       Я вздохнул и тоже открыл меню.

       - Коренным образом поменял стиль... - признался нехотя.
 
       Крис поднял глаза от яркого пластикового буклета с названиями и фотографиями блюд и нахмурился.

       - Стиль? - переспросил.

       - Ага... Девушка, можно нам что-нибудь итальянское, - улыбнулся подошедшей официантке, та кивнула и быстренько застрочила в блокнотик.
 
       - Стиль чего?.. И кофе тоже, - попросил Крис.

       Я покачал головой, закрывая буклет.

       - Секса, - ответил с досадой.

       И сразу же пожалел об этом. Крис глядел на меня ошарашено, подняв брови, приоткрыв губы, не моргая. Что-то он там себе навыдумывал, нафантазировал, и наконец спросил негромко:

       - Том, вы гей?

       Сам не знаю, отчего, но на меня вдруг нашло дикое веселье, я звонко хлопнул в ладоши прямо перед носом мальчишки.

       - Нет! - ответил громким шёпотом.

       Крис нахмурился, соображая... Потом всё понял и рассмеялся.

       - Простите, - немного смутился.

       - Ничего, всё нормально, - я покачал головой, и тут...снова зажужжал мой телефон.

 - Извини, Крис, - я улыбнулся, читая новые сообщения. "Привет, доктор Том! Как жизнь молодая? Всё замечательно? Глав опят рвёт и мечет: Будда ничего не ест, ушёл в нирвану, эх, мне бы туда, да что-то не берут, я не знаю, дошло ли это сообщение, поэтому я Грега попросила тоже тебе написать...<...> Лу". Мне в нирвану? Сообщение? Дошло, конечно. Ох... Следующее послание от Грега: "Хай, Том, как дела? В небе сегодня полная суматоха, светила стали в пятиконечную звезду, убиться, как это плохо... Меня тут Лу попросила...". Не дочитав, кивнул и стёр. Дальше... "Том! Вы обещали мне... <...> Хоррор". Удалить, не задумываясь. И жаль, что нельзя поставить в игнор всех неизвестных абонентов, все стационарные телефоны, вообще всех, кого не хочется слышать и читать. В свою очередь я машинально отметил, что был прав на счёт анонимных сообщений. Мне пишут несколько людей, и Хоррор - лишь один из них. Похоже, осознавая это или нет, сисадмин открыл двери в личный мир Тома Гранжа всем желающим.

       Раздался звонок. Я даже не поглядел на имя и сразу нажал "ответить".

       - Толик! Я нашёл у себя на кухне окровавленный бинт! - услышал отчаянный Сашкин голос. Девушка принесла итальянские макароны с котлетами и томатом, в каком-то дико ароматном соусе, и Крис мило поблагодарил её за заботу. - И нож!!!

       - Поздравляю... - лениво ответил я Сашке.

       Крис сразу взглянул на меня и нахмурился. Я впервые заговорил по-русски в присутствии мальчишки, похоже, теперь он заинтригован.

       Мне вдруг вспомнился какой-то глупый, но очень страшный фильм про итальянскую мафию, я поглядел на Висцеру и рассмеялся. Интересно, а что будет, если натравить русских Березовских на итальянских Донов Карлионе, или как их там?

       - Что случилось?? - продолжал Саша, я не мог понять, чего в его крике больше, ярости или инфантильности... Пожалуй, и того и другого хоть отбавляй. - Ты мне нормально скажешь, что случилось?? - последняя его фраза словно заевшая пластинка повторялась и повторялась у меня в голове. Но отчего-то я почувствовал себя виноватым...

       - Саш... - начал было... Но кто меня слушал?

       - Господи!! Толя, как ты мог?? - Сашка старался побыстрей излить на меня водопад своих эмоций. - Откуда кровь...

       Я снова поглядел на Криса. "Господи!! Откуда кровь??..". Мальчик преспокойно жевал длинные итальянские макароны и пил крепкий кофе. Что-то мне подсказывает, что если стравить Березовских с Карлеоне...то будет резня. Для виду. На самом деле они родственники и давно в сговоре.

       - Блин! - плюнул я с досадой на Сашку. - Лишил девственности твою моль, вот откуда.

       Молчание. Интересно, заговор против кого?.. Я глубоко вздохнул и разрезал котлету...вилкой.

       - Сил моих с тобой больше нет, счастливый инфантильный дурень, - буркнул в трубку. - Я приеду вечером, лекарства привезу. И не смей шастать по лестнице со своим коленом, понял?

       - Толь... - уже намного спокойнее ответил Сашка, моя глупая шутка отрезвила его.
 
       - ...Если увижу, что ты ходишь, что ты поднялся с дивана, Саша...

       - Толик, я переживаю, он так и не вернулся... - и сколько волнения в голосе!

       - Саш, - я откинулся на спинку стула. - Я не убивал его, честно. Просто хотел поговорить. Я виноват, что он оказался не способен связать двух слов и вылетел за дверь в самых расстроенных чувствах? Испуганный и...непонятый.

       - Ох, Толь...

       - ...Кажется, я всё же ошибся, ни в мужика ты влюбился, опять в бабу, просто...
 
       - Ну-ну, хватит, всё, я понял, о чём ты, - по-моему, Сашка успокоился и улыбнулся.

       Я вздохнул с облегчением. Ну, нашли консенсус. Поговорили.

       - В общем, Саш, жди меня, я приеду, всех разыщу, всех спасу...

       - Ну тебя, - рассмеялся Сашка. - Увидимся, пока.

       Я улыбнулся, отключил телефон и кинул его в сумку.

       - Том, вы русский? - с интересом спросил Крис, макароны он уже почти доел, теперь сидел и скучающе гонял по тарелке кусочек котлеты. Что-то в его вопросе показалось мне знакомым, возникло странное ощущение дежавю на "Том, вы гей?", и я снова рассмеялся.

       - Да, Крис, - кивнул. - Русский. Я родился в замечательном городе Петербурге, это порт, там очень красиво...

       Крис улыбнулся.

       - Здорово, - сказал он. - Вы хорошо говорите по-английски, я б и не догадался, что вы родом из другой страны.

       - Это стоило мне мучений, Крис, - признался я. - Способностей к языкам не имею от рождения, но пришлось...приспосабливаться.

       Крис поглядел в опустевшую кружку с сожалением. Пришла девушка, улыбнулась, спросила, всё ли нас устроило, всё ли понравилось, забрала тарелки.

       - А можно... - Крис нерешительно поглядел на меня.

       Что?

       - ...ещё кофе, - он улыбнулся девушке, та кивнула. - Если у вас нет времени, Том, я его с собой возьму, хорошо?

       Кого? Кофе? Крис...

       - Это я тебе должен, ты забыл, наверное, - подмигнул мальчишке. - Мороженого хочешь?

       - Нет, спасибо, Том, я не люблю сладкое, - признался Крис и улыбнулся. - Папа недавно сделал большую глупость - скупил акции какой-то японской компании, а она шоколадом занимается и всякими традиционными сладостями, представляете?..

       Угу.

       - ...Папа скупил и уехал в Монтреаль, а эти японцы теперь выражают нам своё уважение и присылают шоколад коробками. У нас его дома никто не жрёт, хотите, вам принесу?

       Я рассмеялся.
 
       - Нет, не надо, Крис, спасибо, - замотал головой.

       - ...А вы меня лучше ещё раз макаронами накормите.

       - Макароны - это запросто, - заверил я. - Можно тебя кое о чём попросить?

       - Да, конечно, - Крис обхватил чашку с новым кофе обеими ладонями. Кажется, он был готов на всё.

       - Шоколада мне не надо, - сказал ему, - я вот сегодня утром прочитал, что мистер Висцера собирается издавать книги отца? Твоего деда.

       Крис поерзал на стуле.

       - Да, - кивнул. - Вы хотите заполучить одну нелегально?

       Какой ты догадливый. Это очень приятно.

       - Был бы страшно признателен.

       - Без проблем.

       Я улыбнулся. Крис пил кофе медленно, ловя каждое мгновение в каждом глотке. Потом оторвался от чашки и поглядел на меня.

       - Том, вы всегда такой дотошный? - спросил. - С кем вас ещё из нашей семьи познакомить?

       Ха! Кри-ис...

       - Я же психотерапевт. Аналитик. У меня в крови копаться, спрашивать, выяснять, интересоваться и так далее. Это не всем приятно, но... - я пожал плечами. - Никто не заставляет их обращаться ко мне за помощью.

       - Понятно, - добродушно усмехнулся Крис, потягивая кофе. - Я пал жертвой, - рассеялся и пояснил: - Маминой заботы.

       Маминой?

       - Значит, это она хотела, чтобы ты сходил к психологу?

       - Ага, - вздохнул Крис. - Она вечно за меня волнуется, спрашивает всякое. И если я сорок раз утром не повторю, что счастлив, она весь день будет мучаться.

       - Ужас...

       - Ещё какой. Я у неё "единственный и неповторимый Крис", это меня бесит, - фыркнул. - Папа такой же, но у него, слава богу, дел много, не до меня большей частью.
       - Часто ты с ним видишься?

       Крис пожал плечами.

       - Он заставил меня поставить "скайп", знаете, прога такая есть?.. По ней можно как по аське болтать, только ещё и видеть друг друга.

       - Знаю, - кивнул я и улыбнулся.

       - Так вот... - Крис вздохнул. - Я теперь ума не приложу, как отмазаться. Сначала говорил, что компьютер виснет, так он взял и купил новый. Интел. С потрясным графическим редактором, - Крис с тоской смотрел в окно. Я улыбался, глядя на него, - Но Интел оказался американским и с "Вистой". Поэтому я сказал папе, пусть себе забирает. Пасьянсы в самолёте раскладывать. Или в бомбочки играть, знаете такую тупую игру?.. Вот.

       Я смеялся.

       - Крис! Я тебя понимаю, конечно, но это же здорово, когда родители проявляют интерес к тебе, заботу...

       Мальчишка кивнул.

       - Знаю. Но от этой заботы я чувствую себя каким-то инвалидом, честное слово. Я даже джинсы не могу сам постирать - обязательно надо маму привлечь.

       - Она работает?

       - Да... В цветочном магазине. Это её страсть - фикусы разные разводить.

       - Понятно... Скажи, - я тоже поглядел на пейзаж за окном, - и часто она отправляет тебя к различного рода...психолюдям?

       Мальчишка усмехнулся.

       - Вы уже пятый.

       Ах, вот как. Крис сидел напротив, тихо пил кофе и думал о чём-то. Он смотрел на английское небо, которое...о, боже мой...которое опять собиралось разразиться дождём. Небо отражалось в глазах, словно в зеркале. А может, мне это только казалось, просто цвет был один. На небе и на земле.

       Крис Висцера...скажите мне... Почему с такими заботливыми родителями вы вынуждены навещать психологов? Что-то вас тревожит? Что-то мешает или мама просто пытается найти вам друзей столь неординарным способом?

       - Крис, у тебя много друзей?

       Парнишка перевёл взгляд на меня. Вернулся с небес на землю.

       - Ну... - пожал плечами. - Есть, - и отчего-то рассмеялся. - Нет, Том, я не забитый интроверт, неужели похож? - нахмурился испуганно.

       - Совсем нет, - признался я. - Ты не против, если я закурю? Здесь вроде можно...

       - Курите, - разрешил Крис. - А меня угостите?

       Я нахмурился.

       - Том, мне не пять! - рассмеялся Висцера. - Мне семнадцать! Пожалуйста, не превращайтесь в мою маму.

       Я улыбнулся и протянул парню пачку с сигаретами.

       - Смотрите, - Крис затянулся и кивнул на окошко. - Вон там новый аэропорт, видите? Самолёт пошёл на посадку... А другой взлетел.

       - Угу. Так близко. Почти в городе.

       - Угу. Там небольшой аэропорт, до него пятнадцать минут на трамвае...

       - Ты часто путешествуешь?

       Крис пожал плечами.

       - Бывает. На новый год мы с друзьями летали в Амстердам. Ели булочки...

       Я прищурился.

       - Те самые? - спросил.
 
       - Ага, - хитро улыбнулся Крис. - А в прошлом году летали в Гамбург.

       - Красивый город...

       - Вы там были? Да, он красивый. Большой такой и необычный. Красный весь...

       - Что тебе там особенно понравилось? - я улыбнулся.

       Крис задумался, покусывая губы.

       - Ночной клуб, - кивнул.

       Я рассмеялся...

       - Не сомневался почему-то, - признался ему.

       - А вам? - Висцера поглядел внимательно.

       Мне? Хм...

       - Пожалуй, набережная.

       - Та, которая пиратская? С черепами и шпагами?
 
       - Ага...

       Крис кивнул, соглашаясь.

       - Мы там были. Но потом пошли в клуб, - усмехнулся, вспоминая. - Немецкого я не знаю, поэтому было кошмарно, - покачал головой. - Они все говорят вокруг, спрашивают что-то, а я ни фига не понимаю...

       - Ужас, - улыбнулся я. - Ну, хоть потанцевали?

       - Да... Там был какой-то концерт. Группа странная... - нахмурился, вспоминая и выпустил струйку серого дыма. - Чувак такой бородатый пел. С гитарой, - Крис напел запомнившийся мотивчик. - А все вокруг орали.
 
       Узнав мотив песни, я рассмеялся.
 
       - Крис!

       - А?

       - Они по-русски орали, вот ты и не понял, - сказал мальчишке.

       - Да?

       - А бородатого чувака зовут Борис Гребенщиков, - вот же, а...

       - Правда? - искренне удивился Крис. - А вы откуда знаете?

       - Я хотел попасть на тот концерт, но не получилось, - пожал плечами.

       - У меня есть фотографии, хотите, перешлю?

       Я кивнул.

       - Да, конечно. Спасибо. Ну, что... Пойдём?

       - Ага.

       Несмотря на возмущения мистера Висцеры, я сам расплатился. Крис почти обиделся, он только-только почувствовал себя взрослым, самостоятельным, а тут...

       - Том! - хмурился мальчишка.

       - Пошли, пошли, Крис, - кивал ему я. - На наш столик уже целятся во-он те китайцы...

       Хлынул дождь. Да ещё какой! Мы добежали до машины мокрыми, ругающимися, но почему-то всё равно улыбались.

       - Крис, скажи мне своё мнение, - попросил я, заведя "форд".

       - На счёт чего? - пристегнулся мистер Висцера.

       - Почему мама отправляет тебя к психологам так настойчиво?

       - Хм...

       Крис серьёзно задумался. Он снова принялся разглядывать пейзаж за окном. Улицы окрасились дождём, стали более...серыми?.. Хм, нет, пожалуй, более яркими, как это ни странно.

       - Просто переживает, Том... - наконец ответил Крис. - Слушайте... Я хотел попросить вас об одной вещи.

       - Какой? - я потянулся к магнитоле, включил радио. Заиграло что-то противное, репперское, пришлось переключить канал. - Какой вещи, Крис? - поглядел на него. Ни один ди-джей меня не устраивал, я завёл недавно скачанный альбом "Поэтов Осени".

       Крис замолчал, глядя, как на дисплее эквалайзер кидается зелёными полосочками. Потом наконец ответил.

       - Вы признаёте, что я не псих?

       - Ха. А разве кто-то сомневался в этом? - покосился на него.

       - Тогда напишите моей маме, что всё ок, и мы с вами благополучно расстанемся, - сказал Крис Висцера, а я развернул машину по знакомой дороге.
      
       3.
      
       - Конечно, Крис, - со вздохом согласился я. - Но как же макароны?

       Парнишка некоторое время сидел, спокойно смотрел на меня и хмурился, силясь понять, о чём я говорю. Потом вспомнил и улыбнулся.

       - Ну, макароны же могут быть просто так! - заявил самоуверенно.

       Я сделал самое серьёзное на свете лицо. Навёл озабоченности и досады, включил наконец дворники, чтобы нормально разглядеть дорогу.

       - Нет, Крис, - покачал головой. - За просто так я макаронами не кормлю, только по делу. Ты мне лучше скажи...

       - ...Только за деньги, - переврал мою фразу Крис и отвернулся к окну.

       Эм... Вообще-то, нет. Вообще-то, при чём здесь деньги?.. Но было уже поздно: мальчишка что-то для себя решил, настроение испортилось, он закрылся чёлкой и не желал знать ничего вокруг. О, господи...

       - Мистер Висцера, - холодно сказал я, - не ведите себя как ребёнок.

       Крис не откликнулся. Теперь парня заботил только дождь за окном. Ну, ещё один инфантильный дурак на мою голову. Но если Сашке сопли простительны как художнику и тонкой натуре, Хоррору - за малолетством, то этому уж...
 
       - Я выполню твою просьбу, если докажешь, что тебе не понадобится шестой психолог.
 
       Крис долго молчал. Он отвернулся от меня, настойчиво, отчаянно, решительно. Превратился в каменное изваяние на соседнем сиденье.

       - Это не от меня зависит, мистер Том Гранж.

       Ну, вот, приехали. Теперь я "мистер Гранж". По стеклу лупил дождь. Небо затянуло серым, ни следа от утреннего солнца, тепла, от наступающего вроде бы лета. Ни следа от близости, как кажется.

       - Крис, ты любишь дождь? - спросил я, вглядываясь в названия магазинов, кафе, различные пестреющие вывески. Мальчишка удивился. Он повернулся ко мне, посмотрел внимательно и нахмурился.

       Я долго ждал ответа.

       - Да, - сказал Крис негромко.

       - Ну, вот и замечательно, - я улыбнулся. - Видишь аптеку на углу?

       - Угу...

       Я остановил машину, протянул Крису деньги и важную бумажку.
 
       - Вот и беги, - подмигнул ему. - Там всё написано, - кивнул на клочок бумаги.
       - Том... - парень поглядел беспомощно.

       - Ты же любишь дождь? - снова улыбнулся я. - А я ненавижу, так что сделай мне одолжение, хорошо?

       Пару секунд Крис смотрел на меня и о чём-то напряжённо думал. Представить себе не могу, о чём. Не ты нанял меня на работу, Крис, а твои драгоценные родители, так что не тебе и увольнять.

       - Вы невыносимы, Том, - бросил Крис и...полез под дождь. Я улыбался, глядя ему вслед.

       Хотел снова закурить, но передумал. Меня мучил теперь другой вопрос: почему не звонят из полиции относительно миссис Бергман? Вот так просто "самоубийство на нервной почве" и всё? Странно как-то, обычно они достают и днём и ночью, причём, всех без разбору, неважно подозреваемый ты в убийстве или просто на трамвае мимо проезжал. Английские полицейские на удивление чопорны и дотошны. У меня уже была возможность в этом убедиться, так что сейчас я... Просто не понимаю, что происходит.

       Дождь лил как ненормальный, бил по капоту машины, по стёклам, толстыми реками скатывался к асфальту, падал, разбивался вдребезги, накапливался в лужах... Пузырился там, закручивал маленькие вихри, водовороты, плескался через край и стекал в канализацию у обочины. А потом снова падал, падал...
 
       Я сидел в салоне машины, сухой и довольный. Одна только мысль тревожила: я открыл бардачок и достал распечатку своего банковского счёта. Нашёл имя отправителя: миссис Анджела Бергман. Зачем мне теперь её деньги? Куда их деть? Нет, конечно, это не целое состояние, но, как мне кажется, женщина была не в том положении, чтоб разбрасываться сотнями фунтов стерлингов вот так запросто.

       Или я ошибаюсь? Потратить их на месячную арендную плату? Ведь новых клиентов не предвидится, по крайней мере, мне никто не звонит, не пишет, реклама уходит впустую, так можно и обанкротиться...

       Дверь аптеки на углу наконец открылась, оттуда вылетело уже промокшее насквозь существо. В тёмных от воды и насмерть прилипших джинсах, куртке, с волосами, теперь совсем закрывающими лицо, Крис побежал по лужам к моему "форду". Когда мальчишка схватился за ручку дверцы, у меня возникла совсем зверская мысль - оставить его, такого мокрого, снаружи.

       - Том, откройте! - потребовал вдруг Висцера и легонько ударил в окно раскрытой ладонью. Широкое кольцо на его пальце неприятно чиркнуло по стеклу.

       Что? Так...открыто же. Я подтолкнул дверцу, и Крис мигом забрался в салон. Не понятно как, но он, видимо, прочёл мои мысли, или же у меня на лице всё было написано... В любом случае теперь Крис сидел рядом, глядел на меня почти зло и... Отчаянно стекал дождём на обивку кресла. Кажется, это доставляло ему редкое по силе извращённое удовольствие.

       - Вот, возьмите, - парень достал из карманов купленные лекарства, мазь и протянул их мне.

       - Спасибо, Крис...

       - Вы хотели оставить меня снаружи, да? - выжимал волосы молодой Висцера.
 
       - Нет, что ты, - я пожал плечами и завёл машину. - Не думал даже.

       Крис фыркнул.

       - Скажи... - начал я задумчиво, - если бы тебя внезапно одарили деньгами, причём, незаслуженно, что бы ты сделал? - я обернулся к мальчишке, Крис глядел в окно и вытирал мокрое лицо мокрыми ладонями.

       - Вернул бы, - ответил он, не задумываясь.

       Я улыбнулся.

       - На, - достал из бардачка и протянул ему бумажные салфетки. - Так и сделаем...
 
       - А кто это вас...одарил? - поглядел парень из-под волос.

       - Да...- я поморщил нос, - есть одна дама...

       - Понятно, - Крис кивнул. - Высадите меня у метро, вон там, - показал на станцию.
       Разноцветные зонтики мелькали вокруг, сталкивались, скрывались в подземном переходе, складывались и раскрывались. Прямо перед машиной юркнула худенькая женщина на высоких каблуках, я чуть не задел её, но даже не успел заругаться...

       - И? - спросил Криса. - Домой поедешь? - мокрый, холодный и расстроенный?

       - Да, - кивнул он.

       На перекрёстке я обернулся и внимательно посмотрел на парня. Бледное лицо, мокрые ресницы, тёмные решительные глаза и...отчего-то закушенные губы.

       - Знаешь, Крис, в двух кварталах отсюда живёт мой друг, художник и поэт. Мы завезём ему лекарства, а ты как раз успеешь высохнуть и согреться, ок? - Крис не отвечал, поэтому я продолжил: - А после я поеду в клинику и тебя как раз до метро подброшу. Договорились?
      
       4.
      
       Как вернуть деньги умершему человеку? Есть только один выход - узнать, есть ли у этого человека близкие родственники, дети, сёстры, братья и так далее. Вот...была б у меня секретарша, я бы позвонил ей сейчас и дал девушке задание: мисс ***, узнайте, пожалуйста, к кому я могу обратиться по поводу Анджелы Бергман. Но такой удобной мисс пока что нет в наличии, а докладывать об этих деньгах полиции почему-то нет особого желания.

       Подумав об этом, я покачал головой. Может, и хорошо, что они не дают о себе знать. Ещё прицепятся ко мне, чего доброго... В телефоне замаячило сообщение: "Том, от обеда Будда тоже отказался. Ну...эт так. Чтоб ты знал. Лу".

       - Чёрт, - бросил я трубке и стёр послание. Старик опять выпендривается. А чего, собственно, волноваться? Мистер Брикс двадцать четыре часа в сутки находится в нирване, зачем ему еда? Пусть поголодает, если так хочется, в его возрасте полезно - профилактика избыточного сахара, холестерина и так далее. "Вот и замечательно, - отвечаю Лу. - Пусть у него будет пост"... Ответ пришёл сразу же, я даже не успел нормально припарковаться. "Ты зверь, Том". Я хмыкнул. Вот приеду сегодня вечером, разберёмся, кто из нас зверь.

       - Весело у вас тут... - через лобовое стекло Крис смотрел на Сашкин дом. Я остановил машину, выключил дворники и теперь тоже любовался пейзажем. Или натюрмортом. Ну, или не знаю, как это назвать. Когда я успел превратиться в ханжу, не помню, но когда первый этаж замечательного Сашкиного дома успел стать борделем??.. Отовсюду орала музыка, дикие смеси ремиксов, рока и репа, сквозь дождь слышались голоса, смех, в окнах маячили тени. Ясно. В разгаре студенческая вечеринка.

       Я обернулся к Крису, который с улыбкой, но нахмурившись, глядел в окно, и сказал ему:

       - Пошли. Разберёмся, что тут творится.

       - Драться будем? - заинтересовался парень.

       Я отчего-то улыбнулся.

       - Что, будешь на моей стороне? - подмигнул Крису. - Нет, зачем же драться. У меня другой метод...борьбы с тем, что мне неудобно.

       Мы прошли к подъезду. Не потревожив соседей, юркнули к лестнице и стали подниматься на верхний этаж, к Сашке. Я не был зол, но осознание того, что мой друг лежит сейчас вон там, на веранде, с больными ногами, добрым сердцем и ни на минуту не может глаз сомкнуть из-за этого грохота, медленно будило во мне зверя.

       Крис совсем промок, на улицу опускался вечер, а с ним и холод. Мальчишка невольно подрагивал от прилипающей футболки и джинсов. Я улыбнулся ему, похлопал по плечу и пропустил вперёд. Ничего, сейчас заберёмся к Сашке, ты в душ полезешь. Согреешься. Потом мы тебя чаем напоим, а Сашку намажем мазью. Хорошо б его ещё гуталином намазать и клеем каким-нибудь, чтоб вообще не вставал и...не нервировал нас с Катей и Василием Михайловичем.

       Сашкина дверь была, конечно же, открыта, заходите, кто хотите, называется. Я покачал головой и подтолкнул Криса в коридор.

       - Давай, - сказал ему, - снимай кроссовки, сейчас покажу, где тут что.
 
       Парнишка смотрел нерешительно, но требование выполнил.
 
       - Как зовут вашего друга, Том?

       - Сейчас я вас познакомлю, не волнуйся. Сашка! - крикнул в никуда и, поморщившись, стянул с себя влажное пальто. - Саша!

       - Толь, я здесь, - раздался из мастерской вполне такой решительный голос.

       Я тронул Криса за плечо, и мы пошли по длинному коридору, оставляя на линолеуме мокрые следы от носков. Музыка грохотала, по-моему, даже пол и стены откликались ей и дрожали в ритм.

       Сашка...рисовал. Этот наглец стоял у мольберта, уперевшись в стол левой рукой, слегка приподняв ногу с закатанной по колено штаниной, и...творил. Да чтоб тебя.

       - Саш, блин, - заговорил я по-русски, - ты б хоть перед моим приходом лёг. Или ты специально?

       Сашка виновато заулыбался.

       - Да Толь... Всё уже прошло почти, немного только побаливает, - успокоил меня, пожимая руку. - Не волнуйся ты так, честное слово. Мне идея пришла, а как я без мольберта? Лёжа, что ли, рисовать? Чай не инвалид ещё.

       - Тьфу на тебя, - буркнул я, потом повернулся к Крису.

       Парень стоял в дверях мастерской и с интересом всё разглядывал. Пара мольбертов, старый шкаф из красного дерева, древняя-древняя люстра (пару лет назад мы с Сашкой нашли её на свалке, какой-то музей выкинул, вот уроды), нашли, почистили... Я предлагал продать или просто поставить в качестве декора, а Сашка воспротивился и заявил, что непременно надо повесить. И непременно над его головой в мастерской. Вот теперь я гляжу на это стеклянное изваяние (красиво, не спорю, очень впечатляет) и боюсь, как бы она не грохнулась в самый неподходящий момент.

       Ну, и конечно, здесь всё завалено Сашкиным творчеством: набросками, картинами, сериями фотографий, то там то тут - горстки опилок и инструменты для работы по дереву, краски различные, масло, акварель для эскизов, пастель, тушь...

       - Ух ты, - негромко сказал Крис и улыбнулся.
 
       Сашка расценил это как комплемент и пошёл жать незнакомцу руку.

       - Саш, это Крис, я тебе о нём говорил. Мой клиент, - прокомментировал я и снова невольно ощутил, как резануло это противное слово "клиент". - А это Алекс Брайл, мой старый друг, художник.

       Парни здоровались, а я решил пока что совершить небольшой террор и угомонить студентов.

       - Саш, у тебя голова от них не болит? Пусть идут, ищут себе какой-нибудь клуб, идиоты малолетние... Сейчас вернусь, покажи Крису, где у тебя душ, дай ребёнку полотенце, видишь, он весь промок и замёрз.

       Не обуваясь, я вышел за дверь Сашкиной квартиры и полез по узкой лестнице к рубильнику. Ну...будет Крис мыться в темноте, ничего страшного, а чайник у Сашки и обычный есть, на газу который.

       По недовольному ору снизу понял, что теракт удался, осторожно прикрыл щиток, спрятал его за дверцей и спустился на Сашкин этаж. Готово, товарищи! Да будет тишина, темнота и спокойствие.

       На кухне горел сине-красный тонкий огонёк. Сашка стоял ко мне спиной, одной рукой зажигал плиту, а второй держал чайник, полный воды. Старый, железный, ещё наш студенческий чайник, подпалённый сбоку, с нарисованными листьями и ягодами смородины... Я остановился на пороге и некоторое время просто стоял, облокотившись о дверной косяк, смотрел на Сашку с чайником. Странно так... Оба они, и друг и чайник, показались в этот момент настолько дорогими и родными, что заболело сердце. "Скажи мне, Толик, я всё ещё молод?"...

       Наконец, Сашка обернулся. Но моё видение не растаяло, ощущение не исчезло, наоборот, - оно только усилилось в вечерних сумерках. Вот он, Сашка. В старых потёртых джинсах, измазанной красками футболке, босиком, чуть опирается на одну ногу, так как болит колено, чуть хмурится и смотрит на меня.

       Где-то за спиной слышен плеск воды, там греется от дождя Крис. Недовольные крики с первого этажа постепенно стали стихать, видимо, студенты смирились с жестокой реальностью и решили найти другое место для развлечений. За окном неудержимо быстро темнеет, поднимается ветер, с короткими перерывами идёт дождь. Мне почему-то вспомнились строчки из песни "Поэтов Осени": "Кажется, не имеет значения, что я делаю. Так что я оставляю это на тебя... Потому что это, думаю, последний момент, вон он, видишь... А тебе ещё не приходилось его испытать. Моменты жизни, которые ты не должен упускать..."
 
       - Он так и не появился? - спросил я в темноте.

       Сашка немного отошёл от плиты, облокотился о стол. На фоне темнеющего неба его профиль вырисовывался так ярко и отчётливо, что мне вдруг пришла в голову идея взять карандаш, лист бумаги и...

       - И не придёт, - ответил мой друг. - Курить будешь? - полез в карман за сигаретами.

       Мне почему-то не хотелось курить, я помотал головой.

       - Ты дал ребёнку полотенце?.. - спросил.

       - Да... - пожал плечами Сашка. А потом выпустил струйку дыма и вдруг сказал: - Это была наша первая ночь, Толя.

       Моя лирика сразу же исчезла. Чайник вновь превратился в старый металлолом, подлежащий выбросу, вечер стал концом бесполезного дня, тьма начала раздражать и резать глаза, я фыркнул:

       - Ой, Саш, избавь меня от подробностей, прошу.

       Он кивнул. И снова затянулся сигаретой...

       Студенческий раритет закипал ужасно медленно, к тому же он, по понятным разуму (но не душе!) причинам, сильно нагревался, и, дотронувшись до него (зачем??), я, (естественно!!), обжегся. Моё воображение художника и психолога, поживившись Сашкиными фразами, начало разыгрываться не на шутку, от этого по телу бежала отвратительная дрожь, и даже возникла мысль: зачем я вообще сюда приехал?

       Отдёрнув руку от чайника, ругнулся.

       - Толик... - Сашка поймал мои пальцы, словно говоря "ну, куда лезешь, дурень??", и тут произошло то, о чём я буду жалеть до конца своих дней, наверное.
 
       Я его оттолкнул. Сильно, решительно, это было не просто раздражение, а скорей... Отвращение. Как от чего-то неприятного, я отстранился, отрёкся от Сашки, и, осознав это, пошёл прочь из кухни.

       Курить захотелось, страсть как. Более того - если бы не Крис в ванной, я б прямо сейчас и уехал. Спустился, сел в машину и поехал, куда глаза глядят. Скорее всего, в больницу к Главу.

       Вот так, за считанные секунды, мы совершаем поступки, последствия которых не предугадать. И не предупредить. Да и... Мы не можем иначе. Никогда я не был шовинистом, расистом или каким другим мудаком. Никогда не орал направо и налево об отсутствии прав у негров, евреев или там... Сексуальных меньшинств. Да мне вообще было на них на всех... С большой колокольни, да. Именно. Ну, виноват я сейчас, что одна мысль о том, что мой друг Сашка и этот пацан с первого этажа... Одна мысль приводит меня в состояние, близкое к болезненному?? К рвоте, если другими словами. Меня просто начинает колотить.

       Думаю, в мире найдётся немного людей, которые удовлетворяют свою сексуальность, например, с животными. И любой, кого спрошу, скажет, что это отвратительно, а потом придёт под впечатлением домой, и беднягу стошнит. Ведь так? Он имеет право на эту рвоту? Да?

       Так почему же я не имею права открыто выражать свою неприязнь к подобного рода отношениям? По-моему, имею, и самое что ни на есть законное.

       Я затянулся сигаретой и задержал дым внутри. Потом медленно, успокаиваясь, выдохнул. Что ж получается? Я теперь с Сашкой не смогу на рыбалку съездить?..

       Трындец, товарищи.

       - Эй! - кто-то окликнул меня с лестничного пролёта.

       Я нахмурился и поглядел вниз. Там стояла молодая девушка, в мокрой футболке и узких джинсах, смотрела на меня и улыбалась.

       - Вы не знаете, что со светом? - спросила она.

       Я сдул пепел с сигареты, он оторвался и закружился в воздухе красными огоньками.
 
       - А вы мужчина или женщина? - крикнул ей, но ответа дожидаться не стал, просто буркнул: - Отключили свет... Наверное, - и пошёл обратно в квартиру.

       Было ощущение...что серьёзно заболел. Слабость. Усталость. Тяжёлая голова и прорезающаяся боль в висках. Я облокотился о входную дверь, постоял немного, приходя в себя... Потом пошёл по коридору на кухню. Он казался бесконечно длинным, тёмным и узким, словно в больнице Глава разом испортились все лампы. Или же во мне больше ничего не осталось от рок-звезды... От человека? В любом случае, фотоэлементы не реагировали, меня окружала глухая темнота и конца ей, наверное, никогда не будет.
 
       На кухонном столе ждали кружки с крепким чёрным чаем. Две. И корзинка с ванильным печеньем, которое постоянно покупает Катя. Я задумчиво потрогал печенье пальцами... Сашки на кухне не было. Я закусил нижнюю губу, поглядел на старый чайник. Пора ему в утиль. Пора, пора, я чувствую, что это нужно, иначе мне снова захочется прийти сюда, выключить свет, поставить эту рухлядь на газ, засесть на мансарде...со старым другом.

       Хватит. Ты идёшь другим путём, Саш... Встретимся у цели. Прости, но сейчас я не в состоянии. Не могу я улыбнуться тебе и соврать, что бесконечно рад твоему выбору. Оставляю это на тебя, справишься.

       Я нашёл в ящике большой мусорный мешок, опустошил ещё горячий чайник...

       На душе скребли кошки.

       Саш?..

       Художник сидел на мансарде, курил и глядел куда-то в недоступную мне пустоту.

       - Я выброшу это, - кивнул на мешок, завязанный в узел. Сашка не ответил, только слегка повернул ко мне голову. Так, где Крис...

       Из ванной валил почти что дым. Я коротко стукнул, открыл дверь и увидел мальчишку - он сидел на краю ванны и сушил футболку Сашкиным феном. Хотел сказать: собирайся, поехали, но вовремя сообразил, что одежда-то у парня ещё насквозь в дожде.
 
       - Ну, и зачем ты опять мокрые джинсы одел? - кивнул ему.

       Крис поглядел на меня удивлённо и пожал плечами, мол, а ты что предлагаешь?
       - Сейчас, погоди, - вздохнул я. - Снимай, принесу тебе что-нибудь, - где-то в Сашкином бардаке были и мои старые вещи. Очень старые. Люди столько не живут. Ну, если конечно Александр Брайл их не выбросил в приступе очередной генеральной уборки, это с ним периодически случается.

       Я поднялся по знакомой лестнице на самый верх, в маленькую комнатку, которую мы с Катькой именовали "голубятней". Здесь было пыльно, темно, пахло старостью и... чем-то ещё, так сразу и не понять. И вообще: Сашке давно пора купить машинку с режимом сушки, хватит уже...плесень разводить, развешивать свои мокрые вещи по всему дому.

       Серое небо в маленьком окошке голубятни вдруг прояснилось, где-то у горизонта прорезался солнечный свет, и я даже сомневался...вечер ли? Или просто очень пасмурный день?.. Но улицы уверяли в обратном. Они окутывали город, извивались, пересекались, словно змеи, пожимали руки и продолжали каждая свой путь. Если посмотреть карту, большинство из них рано или поздно сливаются и образуют кольцо. Лишь немногие вылетают из города, дабы достичь другого. Построить мост?..

       Я огляделся. В углу висела потёртая гитара с треснувшей декой, валялась тарелочка барабанной установки, сломанная палочка, пачка отечественных сигарет, какое-то полосатое полотенце, консервная банка... Из-под кильки. Ха... Здесь же лежали монеты, желтыё, красноватые, грязные, очищенные, деньги разных стран. Вот, например, Мексика. На ней изображён красивый орёл, хватающий змею... Вот русские. Ну, советские то есть. О! Катькина бандана... Это мы как-то ходили на концерт русской группы и... Я потянулся, достал кусочек красной тряпочки и сжал его пальцами. А вот пионерский галстук Василия Михайловича. Что он тут делает?.. И росписи одноклассников на нём... "Так держать, Вася!!", "Ваське от Алёнки, не забывай меня!", "Всего самого-самого хорошего, Василий, удачи в жизни и..."... "Ну... Не прощаюсь!!".

       Последняя подпись мне особенно понравилась... Развязывая галстук, я читал всё новые и новые слова от людей, которых даже не видел никогда. Дочитав, сунул в карман и набрал сообщение: "Привет! А я нашёл твою бандану с автографом...". Катя обрадуется, если принесу...

       Если заберу от Сашки...кусочек нашей жизни.
      
       5.
      
       Крис почти спал. Он по-прежнему сидел на краешке ванны, тёр глаза руками и зевал.
 
       - Вот, держи, - я улыбнулся и кинул парню свои старые джинсы.

       - Аа... Эти тоже скоро высохнут.

       - Не успеют, - сказал я. - С собой возьмёшь.

       Поглядев на часы, пошёл искать Сашку. Чай остыл, печенье будто потеряло свой аромат, теперь оно совсем не привлекало, не знаю, куда делся мой аппетит. Но ребенка накормить надо, поэтому я нагло полез в холодильник...
 
       - Будешь котлеты? - кивнул вошёдшему Крису.

       Но тому было не до котлет!!

       - Том! - парень стоял посреди кухни и вертелся, разглядывая джинсы. Точнее, даже не сами джинсы, а нашивки, надписи, наклейки, в общем, всё, что было на ткани. - "Нирвана"?.. Том! "Оззи Осборн"?.. - казалось, от нового неожиданного приобретения Крис был в диком восторге. - Том, вы рокер??

       Я вздохнул.

       - Что тебе не нравится? - улыбнулся ему.

       - А подарите мне их, - глаза мальчишки горели решительностью.

       - А они тебе не велики? - покосился. - Ладно... Забирай.
 
       - Спасибо!

       Я рассмеялся. Вот, что нужно парню для счастья? Старая тряпка, чёрт знает, сколько на чердаке провалявшаяся! Впрочем...в его возрасте я таким же был. Волосы подлинней, джинсы порваней... Скажите мне, я всё ещё молод? И меряется ли молодость годами? Может быть, чем-нибудь другим? Но чем же?

       Посадив Криса за котлеты с чаем, я пошёл к Сашке на мансарду. Художник сидел спиной ко мне, лицом в вечер и курил. Зажужжал телефон - это пришёл ответ от Кати: "Да?? И где ты нашёл её? Ну, я догадываюсь... Здорово!! Так. Толик. Ты опять у Сашки пьёшь? Учти, сейчас уложу детей спать, приеду к вам... Делиться придётся!!". Прочитав, я тихо рассмеялся и закрыл глаза ладонью. М-да... Так могла только моя жена написать, ничья другая.

       Мрак окутал Сашкину мастерскую, тени легли на белые листы. Вдыхая запах краски и свежего дерева, я прошёл между мольбертами... И сразу же остановился у одной работы. Меня словно током ударило, не сильно, не смертельно, но чувствительно. С листа на меня смотрел...тот самый парень. Сосед. Стас?.. Или как его там... Я пригляделся. Это был портрет. По плечи... Мокрый Стас, наверное, только что из-под дождя, он смотрел весело, открыто, смущение выдавала только лёгкая улыбка. Длинные светлые волосы прилипли к голым плечам и отливали серебром. Сейчас этот педик не был похож на девушку: решительный взгляд, мужские глаза, брови вразлёт... Или я себя просто уговаривал?

       - Господи... - пробормотал тихо, - надеюсь, это ты его трахаешь, а не он тебя.
       Саша сидел на маленькой деревянной скамеечке.

       - Как вы нашли друг друга? - спросил я, присаживаясь рядом.

       Сашка повернулся ко мне, поглядел так... Странно? Хмуро? Больно??

       - Он за солью зашёл... - затянулся сигаретой и снова отвернулся.

       - Понятно... - зачем-то промямлил я.

       И художник не выдержал.

       - Да что тебе может быть понятно?? - закричал на меня...громким шёпотом.

       - Чёрт. Саш... - я потёр лоб. Боль в висках усилилась, она крепко сжала голову и теперь не отпускала. - Я там мазь привёз, на тумбочку положил, ты видел?

       - Да. Спасибо.

       Я вздохнул. Хотел пошутить на тему: "Правда, я в ваших вазелинах не разбираюсь...", но не успел.

       - ...Деньги я потом отдам, - закончил Сашка, чиркнув спичкой по коробку.

       Что?.. Я оглянулся на него, хотел заругаться, но ничего путного в голову не приходило. Сашка! Какие...деньги?? Ты...что?? Сашка!!

       Но в этот момент постучал Крис. Он заглянул на мансарду и спросил:

       - А вы сами есть будете? Или хотя бы чай.

       Я его не слушал. Я...на Сашу смотрел. Молча, словно язык проглотил.

       - Ты что несёшь...дурак... - пробормотал, хмурясь, хотел ещё что-то сказать, но не получалось. Сердце стучало как ненормальное, я помотал головой, чтобы избавиться от наваждения. - Сашка! - позвал его. - Саша!

       Казалось, за каких-то полчаса между нами образовалась пропасть. Огромная опасная пропасть, и она всё росла и росла, как в самых страшных снах, ей не было конца и края. Докричаться мне, с этого берега, до Сашки становилось невыносимо трудно. Осознавать это - невыносимо больно. Примириться - просто невероятно!

       Поэтому я взял друга за руку и сказал:

       - Саша, прости. Прости меня, я просто не хочу, чтобы тебе опять было больно, понимаешь? - он нахмурился, закрыл глаза, а я продолжал: - Мне... Я не могу сказать, что я в восторге от твоего выбора, понимаешь? Более того, он мне неприятен. Он... - я покачал головой, подыскивая слова. Ничего путного не нашёл и сильнее сжал Сашкину руку.
 
       - Толик, - Саша затушил последнюю сигарету пальцами левой свободной руки. - Так получается, тебе я неприятен, да?

       Я закусил губу.

       - Толя, а как без боли жить? А? Это возможно? Наверное... А это по-прежнему будет называться жизнью или уже как-то иначе? - на меня Сашка не смотрел, ловил глазами большие серые тучи у горизонта. - Ты сам-то боли избегаешь?

       Я?

       - Да ты её чувствуешь каждым нервом... - Саша перевёл дыхание. - Иначе, зачем ты мальчишку этого сюда притащил? - перевёл взгляд на меня, и я...поразился.

       - Саш... - зажмурился на минуту. - Сашка... Подожди тут, хорошо? Посиди, я сейчас приду! - посильнее сжал его ладонь, отпустил её и поспешил с веранды вниз, на первый этаж. - Крис, присмотри за этим старым педиком! - кивнул мальчишке.

       - Старым? - переспросил Крис. - Да он вроде...

       Когда-то я был студентом. И если вдуматься, не так уж давно... А если поразмыслить хорошенько, то почти вчера. Чем же меряется молодость? Когда она заканчивается? В школе?.. После Университета, если вас таки угораздило поступить туда?
       С работой приходит взрослая серьёзная жизнь или как?

       Мне даже не пришлось стучать - студенческая дверь была распахнута настежь. Я прошёл в темноту, осторожно окликая хозяев: "Эй! Есть кто дома?" и сразу услышал переборы гитары. Северная мелодия "Зелёные рукава". Насколько помню, ирландская. Насколько помню, про проституток.

       - Эй?

       В большой комнате, в полутьме, обложившись свечками и разного рода благовониями, узким кружком сидели студенты, парни и девушки, постарше и помоложе. Один решительного вида молодой человек, в чёрных кожаных штанах, с накрашенными глазами, нежно теребил гитару. Остальные пили вино и слушали.

       Я остановился посреди комнаты, никто меня и не заметил. Только одна милая девушка, чем-то смахивающая на нашу хиппейскую Лу, обернулась ко мне и протянула пластиковый стаканчик:

       - Вина хочешь? - спросила шёпотом. - В темноте! - улыбнулась. - Очень романтично.

       Не найдя серьёзных причин для отказа, я поблагодарил девушку и залпом осушил стаканчик.

       - Здравствуйте, - сказал погромче, чтобы все услышали. - Мне вообще-то нужен Стас. Не знаете, где его найти можно? - и, оглядывая присутствующих, пояснил: - Ну, это парень такой, высокий, русский, светловолосый...
 
       Меня перебили:

       - Мы знаем, знаем, кто такой Стас.

       Начали живо обсуждать, где бы парень мог находиться, сошлись на кино.

       - Кино? - я переспросил. - Он...в кино пошёл? - вот, сволочь.

       Решительный крашеный парень с гитарой сидел и глядел на меня.

       - Да, - кивнул он. - Часа три как ушёл.

       Мне захотелось плюнуть. Но я поблагодарил ребят и отправился восвояси. Вслед услышал женский (надеюсь!) смешок:

       - Какой хорошенький! А кто он? Его кто-нибудь знает?..

       - Никто меня не знает, - пробормотал, закусив губу. Свет решил не включать, им и так хорошо. Блин...Сашка мается, переживает, а эта бледная сволочь расхаживает по кино! Хорош, ничего не скажешь. Вот...чёрт.

       - Саш! - крикнул, заходя в мастерскую. - Твоя моль в кино, так что нечего волноваться за его расстроенные чувства.

       Сашка с Крисом сидели на маленькой скамеечке на мансарде и курили.

       - Так. Не порть мне клиента, - шутя пригрозил Сашке, тот немного улыбнулся.
       - В кино... - повторил негромко.

       Мне стало больно за Сашку. Но прежде чем я успел сказать что-то, он пояснил:
       - Стас по ночам работает там оператором, - затушил сигарету. - Бобины меняет.
       Хм. Я поглядел на часы... Восемь вечера. Крис...

       - А русский красивый язык, - заявил мальчик.

       - ...ты когда последний раз в кино был? - спросил его.
      
       6.
      
       Маленький кинозал в жёлто-бордовых тонах. Строгая женщина средних лет на кассе, ей не понравился мой "злой взгляд", "штаны этого мальчишки", но очень приятное впечатление произвёл грустный художник и банковская карта. Моя. Тёмно-синие шторки и лёгкий запах чего-то такого...особенного, по-настоящему киношного внутри: немножко пыли, ароматизаторов, попкорна и пива.

       - Какие места? - наивно поинтересовался Сашка, я только буркнул и легонько толкнул его в средние ряды. Народу всё равно мало, кто тут будет места смотреть, дурень?
 
       - Клёво... - прошептал сзади Крис.

       Я усмехнулся. Да уж...

       Мы сели в самый центр зала. Стянув свитер, я покосился на окошко оператора. Там была видна лишь тень. Вздохнул... Что хоть за фильм?

       - Про мафию, - известил Крис и, подавшись вперёд, положил локти на свободное сиденье.

       Мне захотелось ущипнуть его и сказать: Крис! Ты только папе не говори, куда мы ходим вместо психологических консультаций, ладно?.. Но я сдержался. Усмехнулся только и покачал головой.

       Фильм был недолгий. Старый... Я даже увлёкся сюжетом, правда, только к концу. Всё остальное время, пересиливая давление в висках, раздумывал. Вот, стали бы вы другом гею? Если не приемлете подобного образа жизни. А если вы уже стали другом, дружба продолжается много лет, и вдруг узнали страшную правду... Как вы поступите? Я поглядел на Сашку. Сейчас я б тоже не отказался нарисовать его правильный, красивый даже профиль. Пожалуй... не знаю, как вы... Но я по-прежнему хочу воздвигнуть памятник союзу "И". Я постараюсь принять Сашку... Избавил бы он меня только от излишних подробностей своей интимной жизни, а. Очень прошу. Слёзно. В противном случае мне будет намного тяжелей. И из мести я устрою Сашке головомойку: заявлюсь сегодня домой и заору Кате: "А ты знала, что наш Алекс гей??".

       Хм. А с этим что делать? Который справа сидит. С Крисом Висцерой. Мм?.. Сидит, положив подбородок на сложенные руки, и с увлечением смотрит кино. Как ребёнок прям. Глаза горят, в особо напряжённые и опасные моменты кусает губы. Сам не замечает, наверное. Написать, значит, отмазку твоей маме? Что всё ок, её сын не страдает психическими болезнями и расстройствами? Ты этого действительно жаждешь? Пожалуй, в этом случае я тоже знаю, как поступить. В цветочном магазине, говоришь, она работает?

       Пошли титры... И красивая музыка, грустная, протяжная. Редкие зрители сразу повскакивали с кресел и, давясь остатками попкорна с пивом, направились к выходу. Мы спокойно сидели. Мы всегда так делали с Сашкой и Катей - демонстративно сидели при зажжённом свете и смотрели титры, а резко заторопившиеся зрители вставали, начинали громко разговаривать, обсуждать, просить нас убрать колени и так далее. Обычно мы сажали Катю в центр, чтоб её никто не трогал, а сами с Сашкой сползали по спинке и плотно загораживали проход... Вот...выкусите! Это был наш маленький теракт. Наш маленький протест обывателям, которые тупо глядят на экран, не понимая не смысла, ничего. Тем более, им неинтересны титры, имя режиссёра и работа актёров. Мы же, все трое, считали эти дурацкие подскакивая плохим тоном и неуважением к искусству. Когда экран гас, мы не спеша поднимались и уходили.

       Сейчас мы тоже сидим втроём, так же, только в середине - я. Откинувшись на спинки стульев, мы задумчиво смотрим на экран. Наш протест? Наш стиль... На левой коленке Криса красуется чёрная нашивка "Нирвана", а правая рука Сашки то там то сям измазана масляными красками. В такие моменты мы чувствуем что-то... Словами не объяснить. Возможно, можно нарисовать. Возможно, я попробую.

       Экран погас. Свет в зале горел тускло, везде валялись пустые пачки от попкорна, обертки от мороженого и шоколада, банки из-под пива, шелуха от семечек...

       Хотели бы вы быть режиссёром этого фильма?

       Нет, пожалуй.

       - Почему они ставят такое старьё? - задал я вопрос в никуда. Вот и не ходит никто, только уроды всякие. Из никуда мне почти сразу же ответил Сашка.

       - Это всё Стас, - сказал он.

       Я хмыкнул.

       - А мне фильм понравился, - признался Крис, перепрыгивая через разбитую кем-то бутыль пива.

       Хмыкнул снова.

       Хотели бы вы быть режиссёром этого фильма?

       Я - да.
      
       7.
      
       Ну, меня пнули, я и постучал... В операторскую. Как главный вредитель. Как самый психованный. Плана, что говорить, у меня не было, да и какой план, блин!! Эти двое погрозили кулаками и пошли...за мороженым. Блин, ну, только педики могут ходить после кино за мороженым. Мы с Катькой обычно идём пить пиво и есть сосиски. Или пиццу.

       Дверь была приоткрыта, поэтому я, не долго думая, заглянул. И сразу же увидел Стаса. Парень перекладывал бобины... Ах, точно, у него же ещё, наверное, сегодня сеансы... Всю ночь, что ли? Вот энергичные люди эти студенты. Чёрт... Я оборвал сам себя, вздохнул и ещё раз постучал по двери, сильней уже.

       Стас увидел меня и чуть не уронил бобину. Бедняга... Испугался... Бить не буду. Резать тоже. Я постарался улыбнуться и спросил:

       - Можно?

       Парень кивнул нерешительно. Закинул последнюю бобину и, вытерев ладони о джинсы, поднял глаза на меня.

       - Слушай... - я не выдержал, - ну, что ты такой зашуганный, а?

       Он нахмурился.

       - Тебя кто-нибудь обижает? - продолжал я, сдерживая злую улыбку.

       - Вы что здесь делаете? - наконец, он подал голос, ура, товарищи.

       - Хм. В кино пришёл, - я беззаботно пожал плечами.

       Стас нахмурился ещё больше и...отвернулся.

       - Если вы на счёт Саши... - начал он и замялся.

       - Ну, не на счёт тебя же, конечно, на счёт Саши, - прищурился я.

       Извиняться мне вдруг резко расхотелось. Вот эта... этот студент, с позволения сказать, сейчас скажет, что Сашка ему никто, что он больше не придёт и мешать моему драгоценному другу не станет. Всё в таком духе. Вот, сука, а. Испугали его. Ранили его чувства. А есть ли они у тебя вообще??.. Или за стеснением-смущением спрятана... Пустота?.. Вот, чёрт, почему же Сашке вечно попадаются...

       - Я хочу быть с ним.

       Что?

       Стас обернулся ко мне и повторил, уже решительней:

       - Хочу. И буду. С ним...
 
       Откуда-то снизу закричала женщина:

       - Эй, Стас! Мы закрываемся уже, ты там всё убрал? Спускайся...

       Я стоял, смотрел на Стаса и искал в его бледном лице те черты, что так явно увидел на портрете. Парень закрыл какие-то журналы, взял сумку и выключил свет.

       - Ну, тогда пойдём, - сказал я в темноте.
 
       - Куда?

       - К твоему "хочу и буду", к чему ж ещё...
      
       8.
      
       Крис юркнул на переднее сиденье и поёрзал: оно было ещё влажное от дождя. Я сел за руль, а Сашка и Стас - сзади. Художник хоть виду и не подавал, но был...очень рад. Я боюсь слова "счастлив", оно слишком... Громкое. Кричащее. Вызывающее. Это протест, террор, как наше сидение перед титрами и коленки в проходе. Оно... Страшное оно, это слово. Скажешь и сразу начинаешь бояться, не исчезнет ли...счастье?

       Крис зачем-то поправил зеркало над лобовым стеклом, и я поймал Сашкины глаза. Да он был счастлив, этот дурень!!.. Поймав в свою очередь мои глаза, улыбнулся. Мне стало и тревожно и одновременно тепло от этой улыбки. Стас на меня не смотрел, он то опускал глаза, то отворачивался к окну. Скромник, блин. Остановившись на перекрёстке, я заметил верный признак счастья: Сашка взял парня за руку, специально достал её из кармана его куртки, и, крепко сжав, демонстративно положил на сиденье. Вот тебе, Толя. Получай, фашист, гранату.

       - Эй-эй, ну, не так же быстро! - возмутился было я, но все решили, что на подрезавший "митцубиси". В общей атмосфере тишины и идиллии я не выдержал и жалобно завыл.

       Свет в доме решили не включать. Зачем?.. Крис побежал в комнату забирать с батареи свои сохнущие джинсы, я прошёл в кухню традиционно ставить чайник. Поначалу не нашёл, потом... Потом вспомнил и достал из мусорного пакета.

       - Света нет, ой, холодильник потечёт... - нахмурился Стас и сразу же полез проверять, что там в холодильнике может испортиться.

       - Хозя-аюшка ты наша, - протянул я не без сарказма, Стас только нахмурился, а Сашка показал кулак. Интересно, если мы подерёмся, то кто кого? Увлекавшийся в юности боксом и айкидо Сашка или...психотерапевт я, прогуливавший физкультуру по целым семестрам? - Молчу, молчу, - сказал примирительно и даже улыбнулся.

       - Вот! - Крис продемонстрировал джинсы. Не свои, высохшие, а мои, хиппейские...

       - Это когда ты успел? - кивнул я на образовавшуюся бахрому и пару-тройку порезов.

       - Сейчас, - гордо заявил парень, вертясь перед зеркалом.

       - Крис, - я прищурился, щёлкая арахис, который нашёл в закромах у Сашки, - а ты случаем не гей? А?

       Сашка чувствительно ударил в бок, Стас сделал вид, что не понял прикола, а Крис сделал вид, что обиделся. Даже нет - разозлился! Я вздохнул.

       - Вы голодные? - подал голос Стас. Нет, ну...у него это в крови, что ли?

       - Да, - с готовностью кивнул Крис. Что...опять?

       - Да сколько можно жрать? - подивился Сашка и рассмеялся. - Стась, давай накормим их вчерашними котлетами... - заговорил негромко.

       - Котлеты кончились, - напомнил я. - И вообще... Почему это вчерашними? - возмутился. - Стас, - обратился к парню, тот аж вздрогнул. - Корми нас хорошо.

       - Да сколько можно! - смеялся Саша. - Тась, там ещё хлеб должен быть...

       - А его, - кивнул на друга, - ещё лучше. Ты понял?

       Парень кивнул и достал фарш из морозилки.

       - Мы когда очень нервничаем, мы голодные, - сказал я по-английски за нас с Крисом. - Верно? - обернулся к мальчишке.

       Тот кивнул и улыбнулся.

       - Верно, - кивнул я сам себе. - Ох... А который час? - вдруг вспомнил про Будду и пошёл позвонить Лу или Грегу.

       С кухни раздавались весёлые голоса, смех... Я покачал головой и набрал хиппейскую Лу. Она не отвечала. Затем Грега.

       - А, привет, Том! - услышал его радостный немного уставший голос. - Ты где?
       - На работе, - ответил, не моргнув глазом.

       - Аа... - понимающе протянул Грег и затем с превеликим уважением: - Так поздно??
 
       - Угу. Слушай... Как там Глав и Будда? - меня сейчас интересовало только это.

       - Ну... Глав закрылся в офисе, может, спит, не знаю. Или пьёт чего. А Будда по-прежнему в нирване.

       - Чёрт... Понятно. Он ел что-нибудь?

       Грег задумался, потом ответил:

       - Неа, ни один из них ничего не ел.

       - Чёрт... Ясно. Ты там всю ночь будешь торчать?

       - Ага. Я слушаю Хельсинга и играю в покер, - заявил санитар.
 
       Я хмыкнул.

       - Ладно... - потёр лоб. Боль в висках отпустила, с ней ушло и немного усталости. - Слушай, у меня сегодня был тяжёлый день... - говоря, достал из кармана Катькину бандану и галстук Василия Михайловича, улыбнулся, завязал за крючке возле зеркала. - Так что, Грег, я приеду ночью. В... - сверился с часами, - часа в два, думаю.

       - Ага.

       - Ты там ворота мне открой, не усни...

       - Хорошо.

       - А то я их с разбегу разнесу.

       - Ладно...

       - Ну, всё, пока. Увидимся. Тебе, кстати, поесть чего-нибудь привезти?

       - Мм... - задумался Грег. - Купи кофе, а. Он закончился, сволочь.

       - Уже?? Чёрт. И ещё он - сволочь. Ну, ладно. Я вообще-то спрашивал про "есть". Пока.

       - Ага.

       Грег положил трубку, я отключился, наблюдая Катькину фотку на экране своего мобильника.

       - Катюш?

       - Толя, ты где? - тревожный голос. - Я тебе звонила-звонила...

       - Ой, прости, - спохватился. - Я не заметил, телефон валялся где-то...

       - Ладно. Ты когда домой?

       Ох. Сложный вопрос. На часах одиннадцать...вечера. Я вздохнул и ответил жене:

       - Завтра.

       Катя занервничала:

       - Толь...

       - Катюш, я тут с Сашкой, и причём мы не пьём, на баррикады не идём, так что ты не беспокойся, хорошо?

       Глупо просить, чтобы не беспокоилась, но что поделаешь.

       - Ты не можешь без этого, - сказала Катя. Обиделась...

       - Без чего? - я протирал пальцем дорожки на зеркале.

       - Не можешь не мешать работу с личной жизнью, - вздохнула Катя. - Но чем больше работы, тем меньше личной жизни. Ладно, встретимся завтра, - и повесила трубку.

       - Катя!! - но поздно. Перезванивать я не стал... Только сдавил в руке телефон и упёрся лбом в Сашкино зеркало. Чёрт.

       - Том, что-нибудь случилось?

       Я оглянулся: сзади стоял Крис, в моих хиппейских джинсах, с тарелкой чего-то мясного в руках, лохматый.

       - Нет, всё в порядке, - покачал я головой. - Пошли...

       Поздний ужин устроили в мастерской, потому что оттуда видно мансарду, философскую скамеечку, крыши соседних домов и...дождь. Бережно собрали разбросанные Сашкины работы, отодвинули мольберты...

       - Саш... - Стас держал в руках свой портрет. - Я не видел этого.

       Сашка улыбнулся:

       - Я сегодня нарисовал, это только эскиз, так что...
 
       - Так здорово, - перебил его Стас. - Сашка, это потрясающе.

       А потом мы с Крисом оккупировали два старых дивана: он - на одном у правой стены, я - на таком же у левой. Я жевал котлету с ножа и, вдоволь наговорившись, напившись вина, теперь с какой-то философской тоской глядел на мансарду. Крис почти спал. На мансарде сидели Сашка со Стасом, говорили о чём-то негромко, но создавалось впечатление, что они, словно влюблённые школьники, сидят-то рядом, но стесняются посторонних глаз.

       - Да целуйтесь уже, - буркнул я, и Крис, услышав, тихо засмеялся.

       - Ой, - он прикрыл глаза ладонью, я тоже решил последовать его совету, потому что...

       Когда они поцеловались в следующий раз, тоже шёл дождь.

       Вот черти, а!!
      
       9.
      
       Пожалуй, по приходу домой, я не закричу Кате: "А ты знаешь, что Сашка гей??", потому что разбужу и её и детей. Закричу завтра...когда-нибудь. Быть может, вечером. Или днём. Или тихо ночью, ей на ухо. Ну, Катя, Катенька, не сердись... Ты понимаешь, какая сложная жизненная ситуация получилась...

       - Толь...

       Просто не описать.

       - Толя... - услышал я откуда-то издалека Сашкин голос.

       Открыл глаза... Подпрыгнул.

       - Чёрт, Сашка, сколько времени??

       - Час ночи... - ответил друг. - Ты оставайся, если дел никаких нет. Я просто подумал, вдруг что, решил спросить на всякий случай.

       - Ты умница, Сашка, - я потёр глаза, просыпаясь. - Спасибо. Мне ещё в клинику сегодня. Какой сегодня день недели?

       - Четверг уже.

       Я кивнул, поднялся с дивана, собирая свитер, мобильник, сумку...

       - А где твой... - покосился на Сашку.

       - Спит, - пожал тот плечами.

       Я фыркнул:

       - Спит, - и сам не зная отчего, рассмеялся негромко... - Ох, блин, Сашка. Спит!
       - Хватит ржать, перебудишь весь дом! - рассмеялся Сашка в ответ. В темноте. И хлопнул меня по плечу.

       - Погоди, погоди, - нахмурился я. - А Крис где?

       - Тих ты, не споткнись!

       - Бля... - споткнулся! - Чёрт. Уу... Ладно, нормально, ботинок бы найти.

       - В коридоре.

       - У тебя свечки нет? - спросил я с надеждой. - Или фонарика?

       - А кто свет вырубал??

       - Ладно... Найду сейчас. Так! Ты не ответил мне, где ребёнок.

       - Спит.

       - С кем??

       Сашка не смог ответить. Он закрыл рот рукой, чтобы не рассмеяться громко, в голос, и опустился на диван.

       - Ни с кем! - ответил наконец. - Один. Вон он, на диване.

       - Ага... Пледом ещё укрыли, извращенцы... Крис! - затормошил я мальчишку. - Вставай.

       - Да оставь ты его, пусть спит.

       - Ещё чего. Крис!..

       Парень спал крепко и не собирался просыпаться.

       - Толь, да оставь ты его, - уговаривал Сашка. - Ну, пусть спит, я дверь на мансарду закрыл, чтоб его не продуло. Зачем ты его тормошишь?

       - Потому что спать в вашей квартире опасно!

       - Толь...

       Я вздохнул и покачал головой.

       - Ладно, всё равно я в клинику опаздываю. Пусть спит! - наказал Сашке и улыбнулся. - Тронете ребёнка, задушу собственными руками.

       Сашка смеялся.

       - Иди уже.

       - Иду, иду... Слушай, Сашка, эту ночь мы тоже где-нибудь запишем.

       - И зарисуем.

       - Чтоб не забыть, - я кивнул, стоя уже в дверях, и пожал Сашке руку. Потом ещё раз вздохнул и обнял его. - Ну, давай. Увидимся. Берегите психику ребёнка, не смейте целоваться в его присутствии.

       Сашка кивнул и улыбнулся.

       - Осторожней за рулём...

       - Так просто от меня не отвяжетесь, - подмигнул я побежал вниз по лестнице. Сашка не закрывал дверь, пока я не вышел из подъезда. А когда сел в машину и завёл "форд", он открыл окошко и махнул мне рукой.

       Я включил магнитолу и настроил радио на позитивную волну...