Роберт

                РОБЕРТ.


                Светлой    памяти  С.Ю.


        В     новосибирском    академгородке    маму    Роберта  знали   все.  Она   заслужила    профессорское   звание  в   очень  юном  ---   для   советской    табели   о  рангах  --- возрасте.   Мама -Фая     сразу   после    питерской    "консервы"     повстречала    настоящую   любовь.    Они    прожили   вместе  13    лет    и      муж,учёный-кибернетик ,  умер.      Роберт     так   и   рос    без     отца,  без     отчима,    со    светлой    памятью     о    папе.    Мама      определила   для   Робика     плотный    график    посещения   им    кружков,  секцийи   и   музшколы,   что     осознавать    весь   ужас    потери   ему   просто    не  было,когда.     Он    и   вообразить   не   мог,  что,  кроме     мамы-профессора      Фаины   Слоним     рядом   с  ним    возможен    кто-либо    еще.

         Отовсюду     на    него   сыпался    дождь    медалей,  грамот,   лауреатских   званий.  Тремя    китами   его      творческих   увлеченностей    были  :   математика,    классическая    борьба   и   музыка.    На    первом    курсе    факультета       электроники     и   вычислительной     техники     Роберт     начал     заниматься    чистой    наукой   на   таком   уровне,   что   ему   прочили     будущее    академика   Ландау.   Случалось,   он    и   ночевал   в   лаборатории    на   стульях     между    осциллографами.    Игрой     на      саксофоне    он   скрашивал     редкие   минуты     релаксации.   Под     музыку    лучше     думалось.

          Наряду     с   головокружительной     карьерой,   Роб    Слоним    приобрел    редкостной     одаренности    друзей.   А  вот    подруг....   Очередная     девушка     "срывалась     с   крючка",   ведь     они   все     так   мало   походили   на     великосветскую     научную   маму.

         Сентябрьским     вечером    в   лабораторию    постучали   и,не   ожидая   ответа,   открыли    дверь.    13-летняя    пигалица    прямо   с  порога      прощебертала    скороговоркой  :

---Вы---  Роберт   Семенович?
---Да,  это  я.
---Мама    сказала,что     Вы     меня    подтянете    по    физике   и   математике,  а   то    мне   не   поступить      в     универ.

          Девченка    смешно   выпятила    губу,    изумившись     собственной     бесцеремонности.   Роб     вспомнил,    что   их    доцент,    Лена     Ривкина  ,     действительно,   просила     его    о   репетиторстве,   кажется,   еще    позавчера.


         Вероника    Ривкина      оказалась    смекалистой,     настырной     ученицей.   Она    все    реже   просила    закончить    поскорее    урок,     потому      что    плавание     и   теннисный     корт      стали    привлекать   ее    меньше,  чем    "постная    алгебра."    Все      выходные    она   проводила   с    Робертом,   который     подискал    для  нее     индивидуальную     методику   преподавания.     отпали    сами    собой    друзья,     тянувшие     ее,    бывало,   на    пустырь    у   стадиона     на    питейные     посиделки.


          Получив     паспорт,    Ника     ушла     жить    к    Роберту    насовсем.    Мама-профессор     была     в     ужасе,   а      мама-доцент       благословила     альянс.

          Поступив    на   филфак     универа,    Ника,     зверем      набросилась     на    языки     и    даже        начала    писать    хокку     и   танки,     которыми     заслушивался    Роб.    Год    в     Токио    и    год     в   Шанхае     отшлифовали     ее     специализацию     японский----китайский----корейский    языки     до      латунного     блеска.      Власти      не    выпускали     Роба     к   ней .   Для    него    граница   была   на   замке    еще    5    лет.

          С    наступлением     горбачевского     межвременья      пара,    чтоб     уже   никогда     не   расставаться,    махнула     в     Израиль.

            Ника    даже     смогла    пару    лет    поработать ,как     японист,     на    кафедре      восточно-азиатских     языков.     А     потом    госфинансирование     молодых     ученых-репатриантов      закончилось    и     Ника    оказалась        на   улице    со   своими   тремя    экзотическими   языками.   Проламывать     стену    лбом    она     не    умела,    поэтому     сгоряча      пошла    в    официантки,    после    поменяла     с   десяток    местечек,   о   которых     и     не   помышляла    ранее.  Роберт ,    пихватив      компьютер,    каждое     утро    шёл     чего-то      охранять,   не   то      лобби     офисного    здания      не   то    какую-то     еще    контору    в      центре    Рамат-Гана.    Надо     было    как-то    жить    заново,     без     страховки      и    блата,    этих     двух     неформальных       форматов,    без       которых    в    Союзе      ты    был     никто   и    ничто.

              Первые      результаты      близкого     соприкосновения    с    радиоактивным      излучением      дали    о    себе     знать   только    здесь,   в     Израиле.      Роберту    было     тогда    около   50-ти.       В    Новосибирске  на     немые     вопросы     жены     о    сути    его     исследований      он      не    без   доли     правды     отвечал,     черно      юморя,  мол,     в     чужую      яму     не    залягу.     Риск     воимя     научной     истины     стал   для    него     жизненным    кредо.   Ника     о   чем-то     интуичила,     тихо    рыдая    в    подушку,    но   виду    не   подавала.    Детей      им   Б-г     не   дал.     Так    и   жили    :   в   любви    и   согласии.

             Настало    время,   и   Роб     сказал    ей    с   горечью    и    болью:

---Ник,    я     не   хочу    ломать    тебе    жизнь.    Через     пару     месяцев    меня    не    станет.    Лучевая     болезнь     меня    доканывает...
---Роберт,   слышишь,    ты     слышишь     меня  ?!   Слышишь...?...
   
          Ника     переспрашивала     так,   будто     оба     стали     сомнамбулами      или      находились       на    разных     берегах     невидимой     реки.


-----Роб,   я     ненавижу     творог,   которым    ты   пичкал   меня,    когда    я   была     подростком.     Но     благодаря     ему,    у    меня    крепкие    кости    и   зубы,   и     стальные    нервы.  Я     вынесу   все,    кроме      разлуки    с   тобой.

              Утром     следующего    дня    Роберт     ушел     из    дома     навсегда,     взяв     с   собой     свои    книги.      Их      собачка,     понимающая    японский     язык,    осталась    с   Никой.

             Встретив     Роберта     случайно,     в    городском    парке,   я     была   поражена    его     мужеством,    терпимостью     и     искренней      заинтересованностью    в   собеседнике.    У     него     к    тому    времени   посыпались    почти   все    зубы,   он     почти    ослеп,     его     плохо     слушалось     тренированное        борьбой      тело,     но    он    был    ЖИВЫМ.      Живым      и     невероятно      мудрым     человеком...

             ...Ника     так    и    живет    одна.   Никто    и   никогда    не    сможет     быть    с   ней    рядом,    как     покойный     Роберт.    Никто    не    вторгнется     в    пределы    ее     памяти     об   их     любви.   Никто     и    никогда.   

              До    последней    минуты     Роберт    работал     над    своими     учеными     записками.    Ника    передала     их     после    его     смерти     в     лабораторию      электроники      Института      имени     Вайцмана ,    который     аналогичен    Новосибирскому     Академгородку.