Глава2 Картина и лицемерие

    Рука легко и грациозно водила угольком по холсту..  Лини и штрихи.. Пока картина не ушла из памяти ее нужно  перенести на бумагу… Линии и штрихи… Вот уже …уже совсем не много.. Чего-то не хватает… Но чего?
    Он отложил уголек, вытер руку и присел в кресло рядом со столиком. Взял чашу с вином и сделал глоток.
    Свежий поток воздуха наполнил  комнату.. .Легкий ветерок пробежался по омещению...Но он даже не шевельнулся..
    - Не стой у порога Танатос… я знаю , что это ты.. проходи.
    - Я только сниму накидку.
    Через несколько минут Танатос внимательно рассматривал изображенное на холсте..
    - Ты повторяешься, Слепой Художник, - сказал он и подошел к столику. Взял бутылку вина и посмотрел на этикетку.
    - Хороший выбор. С твоего позволения, - кивнув на пустую чашу стоявшую на столике , сказал Танатос.
    - Мог и не спрашивать .Это я у тебя в гостях.
    Тонкая струйка наполнила сосуд рубиновым напитком
    - Прекрасно, - чаша оказалась у него в руке. Сделав глоток он сел  в соседнее кресло. Закурил , сделал две глубоких затяжки и снова отпил вина  . Все это время Слепой Художник  смотрел на свою незаконченную работу. «Чего-то не хватает..»
    - Да. Очень достойный выбор, - он допил вино и поднялся с кресла, - Все никак не можешь вспомнить?
    - Ты что-то хочешь? Или опять пришел поиздеваться?
    - Разве тебе не понравились мои инкубы?  Только честно..
    - Прекрати, я уже устал от вас.. Всякий раз когда ты или твои родственнички приходят ко мне я точно знаю, что вам от меня что-то нужно.. Но вы никогда не говорите прямо.. Что ты хочешь ?
    - Хм. Ты хочешь сказать, что мы лицемеры? – Танатос рассмеялся и сделал такое невинное лицо, что можно было подумать о его глубоком  удивлении..
    - Забавно, - продолжил он, - но ведь ты наш Учитель.. Разве нет? Давай поговорим об этом.. Вот ты. Ты уже сколько тысяч лет пытаешься сотворить идеал.. И ты его найдешь.. Ведь ты – Слепой Художник, творец совершенства. Да, я соглашусь с тобой, мы лицемеры, но… Подумай, если бы не было нас исчезло бы и лицемерие и ты тогда никогда в жизни не встретишь проявлений идеала..
    - Это тебе то говорить о жизни, - криво ухмыльнулся Художник, - тот который ее забирает..
    - Я еще не закончил.. .
    - Да уж…Очень странно.. Ты сейчас говоришь как человек.
    - Я же просил..- Танатос гневно посмотрел на Художника, - Я продолжу.. Кстати…Люди.. вот хороший пример.. Что было бы с ними в такой ситуации? Ты не думал об этом ? Ну вот представь себе, что произошло бы, предайся каждый  из них своим душевным побуждениям и стремлениям, будто они и впрямь соответствуют человеческой природе и служат достойным ее выражением. Что было бы? А?- Танатос внимательно посмотрел на Художника и , не отводя глаз , продолжил, - произошел бы от этого большой хаос, и смешались бы их языки и нравы, и пало бы изнемогшее общество, и воцарился один бесконечный неудержимый скандал.
    - Отчего же. Ты что  уже так тонко проникся душами людей?.. Хотя и не мудрено.
    - А разве нет ? И это их бесконечно бахвальное стремление выглядеть лучше, чем есть; и, как следствие, устремленность к высшим проявлениям человеческих качеств. – Танатос замолчал на несколько секунд. Сделал глубокую затяжку и продолжил. – У людей, отпетый лицемер, достигший замечательного искусства в своей душевной способности, представляет глазам окружающих ни много, ни мало, а идеальную человеческую личность. Причем он являет им поистине универсальный идеал человеческого характера! Их идеал очень  конкретен: он зависит от условий общества, устоев и прочих особенностей того мира, в котором человек живет и сообразно которому выстраивает-творит свой идеал. А человеческий Лицемер же способен быть совершенной личностью для любых обстоятельств и во всяком окружении. Нет такого требования к человеку, которому он не может соответствовать; нет нормы, какую он не в силах соблюсти. Но вот, что удивительно, каждый человек лицемерит не только перед другими, а в гораздо большей степени перед самим собой. И ничто он не склонен прощать менее, чем разрушение своего образа в его же собственных глазах. ..
    - Люди такие же как вы… Точнее вы хуже .. Уходи…Ты мне мешаешь.. Или говори – что ты хочешь..
    Танатос улыбнулся.. Но на его сером лице улыбка была очень неуклюжей и страшной..
    - Она не живая , - он указал на картину., - вот и все…я ухожу..
Опять легкий ветерок пробежался по комнате..

    - Да..Она не живая, - Художник смотрел на картину и плакал.. Он смотрел на самое дорогое и любимое лицо. На неживое лицо.. Лицо которое помнил с тех пор как был человеком…