телефонный звонок

Гора немытой посуды хитро косилась закругленными краями тарелок из раковины. Пара чашек, венчающих конструкцию, угрожающе накренились, но некими небесными силами, связанными наверняка с физическими законами земли, благополучно держались. Лера физику знала плохо, про мытье посуды забыла еще вчера, и вообще, единственным интересующим ее предметом в этой малогабаритной кухне был телефон. Черная матовая его поверхность казалась Лере панцирем некоего сонного жучка, впавшего в зимнюю спячку. Изредка девушка осторожно дотрагивалась до него пальцами, словно проверяя – а живо ли еще насекомое, не отключилось ли навсегда? Вдруг перегорели все его внутренности, все эти хитроумные проводки и микросхемы, и теперь жук никогда не очнется, и так и будет молчать – и Лера ни за что не услышит его дребезжащего треньканья?..

Лерочка Савушкина – студентка первого курса заочного отделения юрфака. Целыми днями умная хорошая девочка то сидит в офисе, отвечая на звонки, то мчится через всю Москву на пары с толстой сумкой на боку – ни дать ни взять, почтальон из детского стишка! – то старательно пишет дома конспекты, прочитывает горы учебной литературы, отчеркивая коротеньким карандашиком нужные места и заклеивая уголки страниц разноцветными стикерами. Каждую субботу она звонит старушке-матери в родной город Пензу, рассказывает о прошедшей неделе. Ходит в читальный зал, посещает театры, читает классику, любит кошек, детей и гуляет по бульвару.
В общем, золото, а не ребенок.

И вдруг! Случилось это. Надо же так было. И полетела к чертям учеба, работа, книги, кошки, бульвары, отчеты для мамы превратились в двухсекундное привет-пока, а теперь еще и это. Он-то сказал, что позвонит. Подмигнул ей своими серыми глазами, улыбнулся через голливудские сияния зубов и уехал в другую сторону.
А Лера сидит и весь вечер ждет звонка. Вечер, второй вечер. А он не звонит, не пишет, пустых конвертов не шлет. Посуда размножается – не иначе как почкованием – конспекты сиротливо валяются в ящике, а еще Лерочка закурила. Как раз минут пять назад. Содрала обертку с пачки, выкинула, не глядя, куда-то на пол, достала пряно пахнущую сигаретку, понюхала и, почиркав зажигалкой, закурила. Тут же закашлялась, зажмурилась, высунула язык от горечи…

И тут... Вакуум матовой поверхности вздрогнул, заискрились микросхемки, жук почесался легким предвкушающим дребезжанием и зажужжал, словно обрадовавшись майскому лугу. Телефон зазвонил.
Лерочка схватила трубку, поднесла к уху, услышала его голос и выпалила:
- Дмитрий, Галина Сергеевна будет принимать пересдачи с десяти утра и до обеда. А потом можете считать, что вы на службе российской армии, если не явитесь вовремя. И да, Тане Лариной отдайте уже пятьсот рублей. Ей до стипендии еще жить и жить. До свидания.

Трубка вновь уснувшим жуком упорхнула вниз и замерла. Лерочка с облегчением выбросила в мусорку сигарету и, включив воду, стала тщательно намывать посуду.
А что вы хотели? Не хухры-мухры это – старостой быть.