8 место Некрономия. Книга мертвых птах Легкий Леоп
В сезон ветров перышки с крыльев не выдерживали и срывались, кружили над долиной и заплетались вихрем, уносились далеко за горы, стройными рядами проносились над скрюченным домом старой одинокой ведьмы, которая из года в год тщетно пыталась поймать их для своих зелий, поднимались высоко к облакам и, намокнув, падали градинками вниз, где таяли и желтыми ручейками уносились под землю. А голые птахи, лишившись перьев, мерзли на ветру, дрожа зелеными листьями, со временем они обрастали корой, сухой и потрескавшейся, веточки были уже длинными, но все равно продолжали расти, путаясь и переплетаясь, обнимая друг друга, твердея и обрастая пышной зеленой кроной.
Время шло, так долго, как идет только одинокий старик, не зная ни пути, ни цели, зеленые листья твердели на ветру, покрывались морщинами и язвами, старели, превращаясь в золотистый пергамент и срываясь с веток падали на землю, и казалось тогда, что это груды золотых монет на земле. У видевших это путников не выдерживало сердце, и они в приступе падали с окружающих гор и катились вниз, разлагаясь по пути, истлевая и рассыпаясь в прах, и только блестящие черепа и кости докатывались до подножия гор, обрамляя собой кажущееся богатство птичьих листьев.
А птахи тем временем выпускали новые зеленые листья, сильные и упругие, но в итоге оканчивающие свою жизнь так же, маня усталых путешественников и собирая черепа вокруг.
Вскоре, кроме листьев на ветках птах появлялись маленькие красные шарики, похожие на волчьи ягоды, сочащиеся волчьей кровью и в полнолуние воющие на луну, зло и неистово, и от этой злости, что скрипела внутри них, они росли и набухали, становились черными как звездное небо без звезд, и блестящими, казалось, они вот-вот лопнут, им приходилось держаться изо всех сил, чтобы этого не случилось. А злоба внутри бродила как вино, крепла и становилась острой и пряной, а сами ягоды все тяжелее и тяжелее, и вот когда мягкие палочки, удерживающие набухшие черные шары на ветках, готовы были оборваться, ягоды трескались, и из них сыпался черный пепел, он поднимался вихрем, взвивался клубами и расстилался над всей долиной, боясь упасть на землю и улететь за горы, и слабые лучи солнца уже не могли пробиться сквозь пелену тумана к мертвым птахам, отчего те иногда плакали, и плач этот был слышен далеко-далеко, и дети услышавшие его не могли уснуть уже никогда в жизни.
Пришли грозовые тучи, черные снизу, и мокрые, они зависли над пташьей долиной, и, распугав всех насекомых в окрестностях, спустя три дня наконец-то расплакались, заливая долину слезами, они сбили пепельный туман, дали новые силы пташкам, и, превратившись в призрачную дымку, унеслись прочь. Мертвые пташки перестали реветь, и распустили огромные красные цветы, которые изредка чихали желтоватой пыльцой, дожидаясь медовых пчел, которых все не было видно. Воздух в долине стал сладким и липким, похожим на сахарную вату, он тяжелел с каждым днем, и однажды утром просыпался на землю белоснежной пудрой, так наступила зима.
Зимой вокруг пташек собирался снег, и они становились похожи на снеговиков, тогда, они отращивали морковки, похожие на носы, и шепотом напевали рождественские песни, каждая из них мечтала получить новогодний подарок, но им было суждено лишь мерзнуть. Пташки расстраивались и горевали, и, в конце концов, зачахли совсем, то ли от холода, то ли от собственного несчастья.
Когда снег растаял, под ним не оказалось ничего, кроме нескольких листков из золота, которые так и остались лежать там, блестя на солнце.
© Copyright: Легкий Леопард, 2009
Свидетельство о публикации №1905110089
Свидетельство о публикации №209093001085