Глава 6. Это смерть за мной пришла!

Это смерть за мной пришла!

Вот такой была хозяйка дворняжки Жужи. Игнату показалось, что собака соображала куда лучше и быстрее, чем сама Таис.
Псинка даром времени не теряла. И пока горе-путешественники всматривались в одну сторону, ожидая подхода Красной армии в любом виде, собака побежала в другую сторону. Она решила исследовать чужую территорию и выяснить, пригодна ли она для проживания. И чем можно поживиться. Ну и, конечно, про мужичков узнать... А вдруг местные женихи здесь хороши?!
Умная животина вскоре обнаружила, что в двухстах метрах от того места, где остановились для бивуака её хозяйка и прочие дурнопахнущие человеки, есть собачий Клондайк. Да ещё какой!
Жужа была приютской собакой и быстро научилась премудростям жизни. Умна она была не по годам, чем часто ставила в тупик и новую хозяйку и ее друзей. Возможно, что из-за своего далеко не собачьего ума она когда-то и пострадала. Прежние ее владельцы-алкаши просто не выдержали ее присутствия в своей развеселой компании и сдали собаку в приют. Кто же выдержит существо, которое заведомо умнее тебя самого и зарабатывать может поболе твоего? А глаза! Её умные глаза просто мешали пить горькую. В них было такое осуждение, что ни пить, ни жить не хотелось.
И кто научил ее веселым фокусам - сейчас и не узнать! Голодной она давно не была, но людской слабостью пользовалась постоянно и всегда, получая при этом и огромное удовольствие и пользу. Ей безумно нравилось "дрессировать" этих двуногих и получать от них дармовую и вкусную еду. Когда у собаки уже не оставалось сил, чтобы выдержать обалденные ароматы, исходящие от мясных или колбасных лотков и прилавков, она выходила на импровизированную сцену, делала пару-тройку небольших кругов для разминки, бросала умные взгляды на людей и  выискивала среди них самое слабое звено. Потом, не мигая, глядя "слабому звену" в глаза,  Жужа садилась на свою поджарую задницу, поднимала передние лапы и начинала ими быстро сучить в воздухе, тихонько поскуливая и повизгивая. Делала она это очень артистично, неторопясь и сама же при этом балдела. Будь она фигуристкой, то без труда зарабатывала бы у судей 6.0, 6.0, 6.0 Глазки немного прикрывались и закатывались. Посмотрите, люди добрые, ну разве я не талантлива? Разве не красива? Шерон Стоун отдыхает! Мэрилин Монро - отстой! Я - эталон красоты, а не Джоконда! Я - чемпионка мира в одиночном фигурном катании, а не Дениз Бильман!
А люди расслаблялись, хлопали от восторга в ладоши, умилялись ее способностям и бросали кусочки колбасы. Некоторые особо сердобольные продавщицы даже косточки с остатками мяса не жалели для нее.  И почти все потом снимали с ушей лапшу, которую так умело им развесила красавица-Жужа.
Вот и сейчас, исследуя окрестности, Жужа наткнулась на мясной ларек под открытым небом. Точнее под крышей синей матерчатой палатки. Его хозяином был пожилой кавказец, который торговал парным мясом неизвестного происхождения. Он выбрал довольно удачное место у дороги рядом с импровизированным рынком, где местные жители ухитрялись что-то продать проезжающим москвичам, пытаясь выжить в непростых условиях перестройки. Или, как там это называется - делали свой бизнес.
Гарик, так звали кавказца, занимался этим давно и настойчиво - всю свою сознательную жизнь. С этой точки кормился он и всё его немаленькое семейство. А как увеличивать его численность, он прекрасно знал, делать это любил и гордился тем, что еще может этим заниматься в свободное от работы время. И не только с собственной женой. И не только с женщинами...
Численности его семейства могли позавидовать такие страны, как Андорра или Монако. Прибавления в его семье случались гораздо чаще и куда регулярней, чем в этих государствах-лилипутах. Сдавать свои позиции Гарик не собирался, и пресекал в корне все попытки своих недругов ущемить его права, заработанные кровью и потом. Кровью животных, мясом которых потОм торговал. И пОтом, который потом сам же и проливал в постелях порочных и продажных местных женщин и порочных неместных проезжающих мужчин.
В этот злополучный день он решил преподать уроки мастерства и выволок на свою работу жену Медею и сына-недомерка Тарзана. Они, по идее, должны были помогать ему  облопошивать проезжающих туристов. Должны! Но делали это из рук вон плохо и без должного энтузиазма и искорок в глазах. Вот и сейчас оба отвлекались и умилялись какой-то приблудной псиной, что сучила грязными лапами в воздухе, изображая приму-балерину. Ну, не идиоты ли?
- Пошёл отсюда, псина вонючий! - замахнулся он на Жужу грязной пятерней. - Ишь! Нашёл место! Щас сама будешь тута лежать! - и Гарик замахнулся на собаку старым длинным, но очень острым ножом,  больше походившим на кинжал его дедушки.
Его толстуха-жена с тройным подбородком и пацан-недомерок что-то затараторили на своём языке, а потом закатились оба в истерике от хохота. Тетка, колыхаясь волнами, как медуза,  и продолжая давиться  слезами от смеха, стала пятиться назад, вглубь синей матерчатой палатки. Одной грязной и жирной рукой она пыталась прикрыть от похотливых глаз мужа свою бесстыжеогромную полуобнаженную вываливающуюся грудь, а другой - ухватиться за какую-нибудь опору. Но опоры-то не было! Никакой. И, потеряв равновесие, тётка со всего маху плюхнулась всеми своими двумя сотнями килограммов на старый стул, что стоял в глубине палатки и служил верой и правдой своему хозяину не один десяток лет.
Но всему приходит конец! И когда он придет - никто не знает. Для старого советского стула с гнутой деревянной спинкой этот момент наступил тогда, когда на него со смачным звуком разорвавшейся петарды опустилась огромная задница Медеи, жены мясника. Ножки стула не выдержали такого подарка судьбы, и все четыре сразу и подломились.  Медея не только сама рухнула навзничь, но и опрокинула на себя весь лоток с мясом и весами, а также завалила набок всю синюю палатку. Вот тут-то и полетели искорки энтузиазма из глаз! Как же жалел потом Гарик, что  притащил на свою работу эту рохлю с недомерком-сыном. Колоссальные убытки! Вот тебе и родная кровь!
Жужа забыла про свой цирковой номер и смотрела не мигая на эту кучу-малу.  На всякий случай она отошла от рухнувшей палатки на пару шагов. Она побоялась, что и ей достанется пара тумаков, которые в данный момент щедро раздавал Гарик. Он что-то орал по-своему, пытаясь отыскать вход под синюю палатку. Она вся ходила ходуном. Из-под нее доносились глухие звуки, похожие на крики, стенания и визг. Это верещала Медея. Гарик бегал вокруг палатки, пытался заглянуть внутрь и всё чаще пинал ногой  и палатку и то, что шевелилось под ней. После его действий Медея ещё громче начинала голосить.
Сын-недомерок по имени Тарзан отбежал в сторону и спрятался под куст придорожной акации. Он прекрасно знал каким его папа бывает в гневе.
Привлеченный криками, вокруг них стал собираться народ с рынка.
Гарику пора бы уже было успокоиться, но он сделал всё наоборот. Продавец мяса кричал в полную глотку, не обращая внимание на то, что он уже не один. Сплошная тарабарщина  неслась из его уст. Смысл его монолога был примерно такой: "Старая шлюха! Вместо того, чтобы распутствовать на дороге и выставлять свои окорока на всеобщее обозрение, лучше бы училась торговать тем, что я добыл непосильным трудом! Вместо этого, ты, огромная кадушка для фикуса, опрокинула мой прилавок с весами. Мясо валяется в пыли. Теперь его не будет есть даже собака! Твой сын, будь он неладен, вырос таким же оболтусом и идиотом, как и ты и вся твоя родня. Ну почему я не послушал свою бедную маму Жизель?! Как же она была права, когда говорила мне: "Гаричек! Зачем тебе эта огромная карета в юбке! Это же не женщина, а сплошное недоразумение. Готовить не научилась, в приличном обществе держаться не умеет, одевается, как уличная девка! Воняет, как сапожник! А ещё пыталась стать артисткой! Гаричек! Это позор!" Теперь и я это увидел, наконец-то! Медея! Ты меня сТрамишь перед людьми! Что ты там разлеглась, как на пляже?  Ты что, румынская проститутка на панели? Вылезай немедленно, застегнись и причеши космы! Вся растелешилась, как продажная девка - срам один! Постеснялась бы людей, потаскуха!"
Жужа вдруг встрепенулась. В её мозгах пронеслась мысль: "Что же я тут стою и ничего не делаю? Рядом такое добро в пыли валяется, такая вкуснятина. А я, как идиотка, застыла на месте и наблюдаю эти семейные разборки двух дураков. Надо воспользоваться благоприятным моментом и совместить приятное с полезным".
Стрельнув глазами по сторонам, Жужа, как бы между прочим, чуть приблизилась к мясной палатке, слелав пару шагов. Остановилась. Осмотрелась. И ещё немного приблизилась. А потом ещё немного. Мясо было в пределах досягаемости.
Гарик был так увлечен раздачей поджопников, что не увидел новой опасности, которая приближалась с тыла. Он стал вытаскивать из-под завала сначала мясо с прилавком и постоянно врущими весами, потом - пустотелые гири и тетради с записями. Всё это он сложил в одну общую кучу.
Затем очередь дошла и до Медеи. Упираясь ногами в пыльную землю, он нащупал под синей материей руку жены, и попытался, кряхтя и матерясь по-русски!, вытащить её на свет божий. Получалось плохо.
А Медея и сама уже была не рада, что оказалась в такой дурацкой ситуации. А что делать? Жизнь - она, штука непредсказуемая... Медея и сама могла обложить кого угодно и чем угодно, но сегодня виновата только она. Поэтому, все оскорбления Гарика женщина переносила стоически, без семейных оплеух.
Всего пять минут и она вновь на свободе. Ура! Как же приятно вдохнуть полной грудью прохладный воздух. Солнце так ласково греет ее шикарную фигуру, ветерок ласкает чудесные волосы. Медея, перво-наперво, поправила своё покосившееся и почти вывалившееся из неприлично огромного декольте достояние.  Какая там мадам Грицацуева с её арбузной грудью! ЕЁ, Медею, нужно было в свое время приглашать на съемки знаменитой комедии, а не эту худышку-Наташку - кожа да кости. Эх! Ну почему тогда она не проявила настойчивость? Сейчас была бы заслуженной артисткой России, а не женой мясника Гарика. А ведь счастье было так близко... Всё святую невинность из себя строила. Дура! А нужно было быть, как все - через постель.
Как же она хотела в начале своей артистической карьеры быть похожей на Анастасию Вертинскую! Просто до зубной боли!
"Ведь она же из наших, из грузин. Правда, наполовину. Но зато, как она хороша! Как цветок ангельский! Как брильянт самоцветный! И я такой могла бы быть. Я почти ею стала. Целых 46 килограммов сбросила. Ещё бы столько же - и нас невозможно было бы отличить. Только у неё усов не было, как у меня. А зря! Это такой шарм!" - так думала Медея, оглушенная неудачным приземлением на стул и последующим падением. Сознание ещё не вернулось в её голову.
Когда-то, давным давно... Чтобы сказать, как давно это было, Медея часто повторяла такую фразу: "Когда я ещё ДЕВУШКОЙ была...",  и все понимали, что это было, действительно, очень давно. Во времена товарища Сталина и Мао Дзе Дуна. А девушкой она перестала быть в начальных классах семилетней школы.
Так вот... Когда-то, давным-давно, Медея решила, что мир может потерять многое, если она не станет выдающейся актрисой.
И приперлась в местный театр с предложением сыграть либо Ассоль из "Алых парусов" либо  Булгаковскую Маргариту. Все присутствующие с умилением посмотрели на странную девушку, а потом культурно отказались от её услуг. Причины были очевидны и объективны.  Оказалось, что работники сцены просто не смогут поднять её вес, когда придется на тросах держать летающую в небесах обнаженную Маргариту. Да и Маргарита в таком случае, скорее всего, походила бы на развратную грозовую усатую тучу.
А Ассоль не может весить порядка ста двадцати килограммов. Финальная сцена просто не получится. И вместо счастливого конца будут шикарные похороны, так как хрупкая лодка Артура Грея просто не выдержит такую габаритную Ассоль, нахлебается морской воды и пойдет ко дну. Вместе со счастливыми голубками и всей командой матросов. Не выживет никто! Такого неожиданного финала в постановке предусмотрено не было. А ответственность за переделку классики на себя никто брать не захотел.
"Идиоты! Такой талант загубили! И почему, скажите на милость, Ассоль не может быть полненькой и усатой? Где в книге указано, что она должна быть именно, как Анастасия Вертинская? А что же делать нам, милым пышкам? Мы же тоже люди! И в нас тоже можно влюбиться. Ведь, за что-то же полюбил меня мой Гаричек. Не за папино же наследство, дачу и две "Волги"?!? А, может быть, именно за это? - Медея задумалась.
Это неожиданное открытие мигом привело её в чувство.
"Вот гад! Сволочь! Ну, я ему устрою сегодня Варфоломеевскую ночь!"
Кандидатка на Ассоль взглянула на Гарика, и что-то в ее мозгах щелкнуло. А в глазах потемнело.
Когда Гарик увидел вновь свою жену, то наступила его очередь грохнуться в пыль.
На него смотрели глаза палача, увлеченного своей работой.
- Это смерть за мной пришла! - подумал он. - Каюсь! Грешен! Очень грешен! Больше никогда не буду спать с черножопыми мужиками!
Себя он к ним не относил.
Когда Жужа вновь увидела Медею, то не смогла не взвыть от ужаса и страха, парализовавшего её волю и невинную душу.
- Это смерть за мной пришла! - решила собака. - За что? О, Господи! Пощади! Больше никогда не буду путаться с соседским Джульбарсом!
- Вот и смерть ваша пришла! - громко и медленно сказала Медея. - Ты, паразит, от меня живым не уйдешь!
Женщина была похожа на ожившего мертвеца: вся перемазана в грязи, в крови с мясного прилавка, с перекошенной прической а-ля Бриджит Бардо, в перепачканной одежде. В грязных волосах ее застряли мелкие осколки костей и висели обрезки мяса. Нити дешевой бижутерии в беспорядке обвили её могучую шею несколько раз, поддельные бриллиантовые подвески в ушах отцепились и застряли в немытых волосах, делая её похожую на новогоднюю ёлку мясника. В правой руке она держала окровавленную тушку какого-то животного, возможно, молочного поросёнка. В левой руке был топор для разделки туш. Грим  и ярко-красная губная помада довершали картину. Они были так сильно размазаны по её лицу, что можно было подумать, будто бы женщину долго и настойчиво пытали в застенках гестапо, а потом безуспешно пытались задушить. Она осталась жива лишь благодаря чуду. Просто пальцы мучителей не смогли сомкнуться на ее дивной, лебединой шее.
Собака громко заскулила, как по покойнику, и присела на задние лапы.
- Чур меня! - вскрикнул Гарик по-русски и трижды перекрестился.
Рот его в ужасе перекосился, а выпученные глаза медленно, но верно стали стремиться к переносице. Сознание пыталось покинуть его, но он возвращал его назад своей силой воли. Икота просто мешала дышать ему полной грудью.
Он попятился назад и наступил на полуобморочную Жужу, которая тоже застыла в немом оцепенении. Собака дико взвизнула от боли и неожиданности, вцепилась зубами за жирную ляжку толстого Гарика и повисла на его ноге, не разжимая пасти, как макаронина. Мужчина не ожидал нападения сзади, заголосил по-бабьи  и просто сел на бедную псину всей своей массой. Жужа истошно заверещала на всю округу, продолжая кусаться и пытаясь выбраться из ловушки, в которую сама  так нелепо попала. Собачий визг и стенания  привлекли внимание местных кобелей. Штук пять их объявилось сразу же, прыгая и тявкая вокруг Гарика, Медеи и расплющенной, как цыпленок табака, Жужи.
- Ой! Ой-ё-ой! Убили! - заорала Медея - Люди добрые! Спасите! Помогите! Убили! Ограбили! - голос её походил на пароходный гудок. А руки она заламывала очень артистично.
Этим она только усугубила положение. Собаки перепугались звука её трубного голоса и передрались между собой, стихийно отступая. Получилось Бородинское сражение местного значения, в котором приняли участие кобели и суки разных мастей - и собачьих и людских.
Собравшиеся вокруг люди просто стояли, громко ржали, но разнимать всю эту свору боялись. Всё было слишком необычно и опасно.
Жужа всё же нашла в себе силы и выползла из-под Гарика, который стал таким же грязным и страшным, как и его жена Медея.
Силы чуть не покинули бедную собаку, когда она обернулась и увидела его. Он был похож на зомби. Жужа прекрасно помнила, как однажды сильно испугалась это чудище, когда его показывали по телевизору. Она не спала тогда всю ночь. А утром у неё был выкидыш.
Вообще уже ничего не соображая и не контролируя себя, псинка подскочила к куче, вцепилась зубами в первый попавшийся кусок мяса и рванула в сторону.
- Что я делаю? - думала на бегу она. - Ведь, если поймают, то непременно убьют. А потом и продадут. Задаром. А я ещё такая молодая. Мне бы жить да жить.
Но отступать было уже поздно, и она неслась с добычей к спасительной машине, которой, увы!, на месте не было.
- Чёрт! Я совсем забыла, что и машины нет, - все эти мысли стремительно проносились в её собачьей маленькой головке, как молнии во время грозы. - Что же делать? Я влипла!
- Держи её! - услышала она за своей спиной пароходный голос Медеи. - Она мясо спиз...ла!
Очень быстро Жужа почувствовала, что переоценила свои силы и недооценила силы противника. Кусок мяса был совсем немаленький. Почти с саму воровку. Он очень мешал бежать. Всё время болтался между передних и задних лап и волочился за спиной.  А бросить было жалко. И только дурманящий запах жирной свинины придавал ей силы. И надежду на призрачное спасение.
- Ой, не похвалит меня хозяйка за мою вылазку. Ведь и ей, наверняка, захочется поесть мясца!
Крамольная мысль появилась в голове Жужи: " Сейчас спрячу ЭТО и вернусь. Авось, ещё добуду. Вот хозяйка-то обрадуется!"
Но не тут-то было! Кобели переключили свое внимание с пароходоподобной Медеи на красавицу-Жужу и бросились стремглав за ней. Они догнали её, окружили плотным кольцом и так, гавкая во все легкие, сопровождали её до самой автобусной остановки с неприличными надписями.
"Боже мой! - перепугалась собака. - И сама не поем и хозяйке не достанется. Ещё и изнасилуют, паразиты!"
А Медея с Гариком уже дышали в затылок. Толстый кавказец захватил с собой разделочную доску. Топор был у жены, а кинжал дедушки так и остался лежать под руинами синего матерчатого магазина.
Увлеченные разговорами о том, какая участь ожидает Семёна, когда он вернётся, Игнат и остальные не сразу увидели странную процессию, которая стремительно приближалась к ним. Как стихийное бедствие. Как ураган.
Жужа с куском мяса и пятью кобелями на хвосте пронеслась через толпу путешествующих и рванула за автобусную остановку. Через пять секунд, разметая всех на своём пути, как кегли в боулинге, сквозь толпу  туристов пронеслись Медея, Гаричек и еще несколько добровольных помощников. Они рванули туда же.
- Что это было? - Игнат посмотрел на обалдевшую компанию.
- По-моему, - начала нараспев Татьяна-Таис, - я сейчас стану вдовой. Мне показалось или это, действительно, была моя Жужа?
Она вопросительно посмотрела на присутствующих.
- Я не поняла..., - прошептала перепуганная Ольга.
- Это была её собака, - кивнул  Игнат головой в сторону Татьяны.
- Жужа! Дочка! Назад! Ко мне! Дочааааа! - и, не дожидаясь утвердительного ответа Игната, Танька тоже рванула к остановке.
Жуже не хватило каких-то секунд, чтобы закопать мясо в песке, который так противно вонял людской мочой и испражнениями. Погоня показалась слишком быстро.
- Уууу, зараза! Вот ты где? - протрубила несостоявшаяся Ассоль.-  Гаричек! У тебя сегодня на прилавке будет свежая баранина. Обещаю! - и Медея стала знаками показывать мужу, чтобы тот окружал воровку.
Гаричек растопырил руки и стал надвигаться всей своей массой на собаку.
"Щас! Нашли дуру! Знаю я все ваши приёмы! Врешь - не возьмёшь!" - и Жужа вновь схватила зубами полузакопанный кусок мяса и, бросив взгляд, полный презрения, в сторону Медеи, проскочила между ног толстого Гарика и рванула мимо "Москвича" Игната на другую сторону шоссе.
Такого умного хода от неё никто не ожидал. Произошло лёгкое замешательство. Медея осуждающе посмотрела Гарику в глаза, плюнула ему под ноги и помчалась вновь за собакой с удвоенной энергией. Повторилась сцена в кегельбане, а потом вся развесёлая компания, не снижая скорости на поворотах, стала перебегать дорогу. За ними неслась Татьяна и звала Дочу.
Изумленные водители жали на тормоза и, громко матерясь в открытые окна, интенсивно крутили пальцем у виска.
Когда Жужа вновь почувствовала за спиной горячее дыхание погони, она повторила маневр и опять перебежала дорогу. Это  ей пришлось сделать раз пять, пока силы не оставили её на середине дороги.
Мышцы устали, челюсть разжалась и кусок мяса плюхнулся на грязный асфальт. Завизжали тормоза огромного грузовика и...
Фура не успела затормозить и пронеслась как раз между убегающей Жужей и догоняющей её Медеей. Все восемь колес проехались по тому, из-за чего весь сыр-бор  и начался. ОН был жирным куском мяса с сахарной косточкой, а стал тонким куском свиного шницеля. Только кровавые брызги разлетелись в разные стороны.
Все участники погони застыли на месте. Никто не ожидал такого финала. 
Гарик от досады саданул Медею разделочной доской, что была в его руках, по её солидной спине. Удар получился звучным и хлестким. Так получается у пастухов, когда они гонят стадо коров через деревню. Звук от удара ещё долго летал эхом по окрестным горам и долам.
Из глаз и преследуемой и преследователей катились крупные слезы.
Жужа плакала от досады. Такие мучения и всё зря. А счастье было так близко. Во рту.
Гарик плакал от того, что сегодня день прошел даром и лучше уже никогда не будет.
Медея плакала от боли и страданий, что выпали на её долю. И несбывшиеся творческие планы и мечты.
Танька плакала от радости, что ее Жужа, её любимая Доча, и сегодня осталось живой и невредимой. Уже в который раз.
А ещё плакал один кобелек. Один из пяти. Любовь, понимаете ли. Без продолжения. Он остаётся здесь, она навсегда уезжает. Восхищение и обожание.
Эта история с похищенным куском мяса и погоней быстро обросла легендами и преданиями в собачьих кругах. А потом лохматое собачье племя бережно передавало их из поколения в поколение. Вся эта история обрастала всё новыми и новыми вымыслами и подробностями. Дошли эти легенды и до Америки, где на их основе позже сняли очень популярный сериал - "Зена - королева воинов". Американцы, как всегда, всё переврали и неправильно перевели эту  правдивую историю с русского языка на английский. На самом деле история первоначально называлась так:  "Жужа - королева воров".