Восьмистрочия

Бисер

И зачем они нужны, эти названия?
Дмитрий Ружников

Нет, для индийского кино
Сюжет наш явно не подходит.
И всё же жаль, не всё равно,
Кто за тобой и рядом ходит.
Зачем-то хочется узнать,
Не почему, но кровь не травит.
Кто для кого из нас оставит
Эмкан, с которым улетать?

Метнулась сумерек спираль
На яркий подиум заката.
Мне ничего уже не жаль,
И ни к чему считать утраты.
Два километра с гаком грудь
Темнеет, к ночи привыкая.
Ну почему канва такая,
Что ничего нельзя вернуть?

Сверкнула белая медаль
И –– снова в серую пучину.
Кисеи мысленной вуаль
Пора забрасывать в долину.
Мой вечер плавится в костре,
А в балалайке нет кассеты.
Какие сложные ответы
Теперь родятся на заре!

Моя безумная звезда
Опять нырнула глубоко.
Позаметало все года,
И то, что было нелегко,
Запрессовало под поля,
Которые не чуем без приборов.
И эта грустная Земля ––
Лишь станция для наших сборов.

Взлетает чёрная звезда
Из тьмы жиганского квартала.
И обнимает города ––
Как выкидухой нанизала.
Но сами звали, извини.
Она залётка, и не боле.
Хлебали ложь ещё мы в школе,
И данью мрака стали дни.

Хрустальный полумрак ущелья
Махровым полотенцем сник.
Бродить без дела и без цели
Всё ж горожанин не привык.
Но после пыли и асфальта,
Бетонных дюн и нылой мглы
Смотрел, как сторожат орлы
По краю солнечного сальто.

Кристаллические кони ––
Брат Пегаса, два лица.
Голубым сияньем хроник
Растоптали звон кольца.
Их попробуй, оседлай-ка,
Скуй тигровку за узор!
Лилия растёт у гор,
А для этих космос –– стайка.
 
Рубинным маревом заката
Позапылали столпы гор.
А может, кто ещё когда-то
Затеял этот разговор?
Зачем искать нам виноватых,
Вытягивать кристалл конца?
Не строй ты рожу из лица,
Ведь на земле нигде не святы.

Заплетёт тайга еловым хватом
Сопок брызги и глаза гольцов.
И герой крадётся виновато,
Надышавшись памятью отцов.
Подобьют пучины туч асуры.
А бурханы стерегут портал.
И ожили времени фигуры
Пеленою у прибрежных скал.

Эльдорадо, Эльдорадо,
Золотистая мечта.
Видишь, стой ты или падай,
Обгоревшая черта.
Влом удаче проявиться,
Вот и ходит в парандже.
Эх, напиться иль забыться.
Да не хочется уже.

А может, просто эти ёлки ––
Кольцо цепочки бытия?
И эти жёсткие иголки ––
Судьба распятая моя?
Кольчуга памяти у Бога,
И корень, скал сломавший ствол…
Зачем же мир от нас ушёл?
Где ж та алмазная дорога?

Ну  что  вы  дёргаете  чёрта?
Ему  до  вас  и  дела  нет.
Проблемы  ваши  так  затёрты,
Что  и  противно  дать  ответ.
Вы  своей  ленью  всех  достали,
Ответственности –– ни  на  грош.
Вам  кто  подаст –– тот  и  хорош,
А  сами  делать  не  желали.

Я  накрываюсь  одеялом
Из  шума  речки  за  спиной.
Темнеет  всё  же  как-то  вяло.
Должно  быть, ныло  жить  одной?
Не  зря  поехали  в  долину,
Здесь  даже  воздух  разлитой.
Я  буду  лучшей  запятой,
Погас  закат, идём  в  машину.

Кристалл  лежит  на  алтаре,
Сияет  гранями  устало.
Кусочек  неба  на  заре,
В  котором  время  заплутало.
Кто  положил  его  сюда?
Беседу  равный  вёл  с  богами?
Чего  ж  он  ходит  здесь  ногами,
Когда  его  авто –– звезда?

Горел  шалаш  на  дне  Парнаса,
А  олимпийцам  наплевать.
Что  ж, обходить  богов  опасно,
Коль  сам  не  смог  повелевать.
Да  боги  в  целом –– паразиты,
К  чему  базар  иль  договор?
И  зря  надеется  вновь  вор,
Что  будут  карты  не  побиты.

Ну  кто  же  обгоняет  справа?
Хватил, что  ль, лишнего  совсем?
Маневр  совсем  уже  корявый,
Не  зажигает  новых  тем.
А  если  вправо  дам  рулём?
Ну  как, в  порядке  тормоза?
И  в  дымке  прячется  гроза,
Зачем  же  мы  друг  друга  бьём?

Что  ж, наше  братство  уж  в  могиле.
И  души  стали, словно  сталь.
И  ясно, где  мы  что  забыли.
И  всё  же  эти  годы  жаль.
Всё  ж  тот, что  близок, больно  ранит.
Ходить  по  головам –– не  грех?
Но  есть  конец  таких  утех.
Живи  и  жди, не  раз  обманет.

И  ты  пришла  из  ниоткуда.
На  что  надеешься, скажи?
Что  все  решат, что  ты  есть  чудо?
Мне  жаль, но  это  миражи.
Не  устарел  ещё  обычай ––
За  всё  по  фейсу  настучать.
А  он? А  он  будет  молчать,
Ему, как  всем, давно  привычно.

Игра  закончена, ребята,
Фальшиво  это  казино.
Здесь  ничего  давно  не  свято,
А  богу  это  всё  равно.
Кто  похитрей –– смешает  карты,
Как  надо –– кости  упадут.
Похоже, нас  уже  и  ждут,
Так, может, переставим  старты?

Я –– грешник  святости  дивана,
Я –– жвачка  протестантских  грёз.
И  хоть  кого  из  них  достану,
Те  ж  вмиг  взъярятся  на  вопрос.
Я  видел  многомерье  истин,
Они  ж  уставились  в  окно
И  заталдычили  одно,
И  глуп  верховный  казуистик.

Бусиной  времени  лестно  катиться,
Заколебали  сезонья  распятий.
Эх, а  во  что  бы  ещё  превратиться?
Ведь  не  поймут, хоть  смени  сотню  платий.
Люди –– такие  смешные  структуры,
Можно  свихнуть  в  раз  над  ними  мозги.
Строить  дороги –– не  видят  не  зги,
Выслать  мессию –– съедят  для  культуры.

Блуждает  Хельгер  между  струн,
Летят  сквозь  ночь  бриллиантиды.
В  клинке  замёрзли  сотни  лун,
Забыты  в  поле  звёзд  гибриды.
Без  цели  ясность  унеслась.
Там  у  реки  есть  некий  терем…
А  скальд  себе  лишь  разве  верен
И  пусть  теперь  напьётся  всласть.

Летает  веник  по  избе
Под  полтергейста  шум  и  стуки.
Завыли  матом  о  судьбе
Давно  заржавленные  руки.
Да  убери  ты  свой  видак,
Мы  под  него  полдня  проспали.
Когда-то  жизнь  слегка  порвали,
И  вот  не  клеится  никак.