Закати мне пожалуйста истерику!

Мне очень нравятся истерички.
Поясню свою мысль: Истерички - это такие женщины, которые время от времени закатывают истерики.
Во время истерик с ними происходят забавные трансформации, которые интересно наблюдать.

К примеру у некоторых меняется голос со звонкого и веселого на сиплый как у девочки в фильме Уильяма Фридкина "Экзорсист".
Она сипят им проклятья, и пытается сломать руками некоторые вещи которые им не принадлежат.
Некоторые плюются, дерутся ногами и вообще ведут себя так, словно они не девушки а клоуны, уволенные из цирка за пьянку.
У некоторых из них от ярости белеют глаза.
Т.е. буквально из синих там или зеленых становятся натурально белыми.
И тогда они выглядят так, словно накушались колес. Словно обдолбались в сраку.
Очень опасно быть рядом с такой дамочкой - у которой глаза белые.
Здесь надо держать дистанцию. Высока вероятность получить люлей.
Натурально в рыло или под дых, а то и просто вилкой в пах. Два удара - восемь дырок.
Был человек, а стало сито.
И все из-за белых глаз.
Поэтому видишь что глаза побели, отойди в сторонку и любуйся издали.

Еще они любят вещами кидаться. Здесь надо сесть в сторонке, с вещами простится и созерцать.
И чем вы спокойней и гармоничней тем больше ваших шмоток мимо вас вылетят в окно или в дверь.
В зависимости от того, какую позицию вы займете. У окна или у двери.

Когда мне приходилось любоваться такими шоу, я практически всегда думал одно и то же:
Сколько же наших безумий навсегда остаются не удел

Но существуют и другие, не менее замечательные виды истерии,
те из которых возникли гимны Солнцу, Бытию, Неведомому.
Заря Египта, Греции. буйство мифологий, звуки, рождающиеся при первом соприкосновении со стихиями!
И вот я думаю глядя на левитирующие вокруг объекты быта:
куда подевалась гимническая восприимчивость,
куда ушло упоение изначальным,
кому теперь светят зори наших удивлений?

Ах, как же хочется, как хочется повергнуться к стопам Пифии,
вернуться к стародавним трансам,
вибрировать от созерцания первопричин,
скакать в ритмах и ползти по низинам,
наблюдая гримасы и ухмылки молодой и влажной от возбуждения вселенной...

Но желание это беспредметно, потому что у нас больше нет места,
откуда мы сможем взмыть в бездну или рухнуть в небо.