Костер лесбийской любви. Нателла

Они раздели девушку донага, и обалдели, увидев ее обнаженной. Им приходилось видеть много красивых женских тел, но такого… это было само совершенство. У всех троих эрекция наступила одновременно. Но чем сильнее они ее хотели, тем исступленнее ненавидели, ведь они были монахи. Монахи - инквизиторы, которые блюли порядок в созданной ими вселенной. И там, в этой вселенной – любви или разврату не было места. А это исчадие Сатаны посмела не просто любить, она любила ЖЕНЩИНУ. Мало того, она не отрицала этого даже на допросе!

Ее подружка раскололась сразу. Ее еще не успели ее притащить в комнату,а уже она была согласна подписать все бумаги и подтвердить все, что было там написано. Эта девушка тоже была очень красивой. Но допрашивать ее было совсем не интересно. Она все время плакала, и не успевал палач поднести к ее телу раскаленные клещи, как начинала кричать.  Единственное, чем и смогла позабавить их, то тем, что на вопрос «Кто ты?» – ответила – «Ангел».

- Мы Падшие Ангелы, пришли спасать этот мир -  простонала она, вися на дыбе, и снова заплакала.
- А может ты ведьма, -  ехидно спросил один из монахов
- Нет – простонала она.
- Ты демон? – вставил другой.
- Возможно – шепнула она с искаженным от боли лицом.
- Ты признаешься в этом? –
- Да -
- Ну, тогда спустите ее с дыбы! –

Заскрипели колеса и девушку опустили на пол. Палач попытался вставить ей суставы на место, но она, вскрикнув, потеряла сознание. Бесчувственную её положили на скамейку и обдали из деревянного ведра грязной холодной водой.
- Пусть наберется немного сил – сказал один из монахов.
- Давайте вторую -

Ее, абсолютно голую, подтолкнули к столу, где сидел еще один инквизитор, ведущий протокол допроса.
- Имя?-
- Нателла –
- Кто ты? –
- Ангел – Падший Ангел - негромко, но четко произнесла она, вызывающе смело глядя на мучителей.
- Ты - Ведьма. Ты околдовала подругу и склонила ее к прелюбодействию -
- Ты дурак. Мы любим друг друга. Но тебе этого никогда не понять.-

Инквизитор выхватил у палача раскаленные щипцы и сжал ими грудь девушки. Тело задымилось, издавая слащавый запах жареной человеческой плоти. Монах застыл на несколько секунд. Через его тело прокатилась волна приятной судороги, он ощутил оргазм.
Девушка только побледнела, но не издала не звука.

-Ты – Демон - заорал садист. Мы тебя отправим на костер –
- На площадь ее – приказал он. – Посмотрим, какой смелой ты будешь там -
- А со второй что делать? - спросил его подручный.
- Тащи туда же -
- Но она призналась? – Тащите на площадь, а не в костер, пусть полюбуется на свою подружку! -

Девушек обмазали смолой и осыпали куриными перьями. Затем, надев длинные колпаки, отдали солдатам, которые поволокли их на площадь, уже кишевшую огромной толпой зевак, улюлюкающих и кричавших разные непристойности.
Одну из девушек привязали цепью к столбу, вокруг которого были сложены ветки для костра. Другую поставили поодаль. Подошел монах с большим крестом в руках.
- Не хочешь покаяться?-
Девушка даже не посмотрела на него. Ее взгляд был прикован к подруге, которая  также, не замечая ничего вокруг, смотрела полными слез глазами на любимую.

Подошедший палач зажег засмоленный факел. Затем он кинул его в костер, который стал очень быстро разгораться. Огонь все ближе подбирался к несчастной, но та не издавала ни звука. И вот пламя, обняв ее ноги, стало подыматься все выше и выше, скрывая девушку от кричащей толпы.
Бедняжка по-прежнему молчала, а ее  подруга все также, не отрывая глаз, смотрела на костер, в то место, где несколько минут тому назад стояла ее подруга, скрытая теперь от нее дымом и пламенем.

Площадь замерла, никто уже не издавал ни звука. Только треск костра  нарушал воцарившуюся на месте казни тишину. Все взоры были прикованы к пламени. Даже солдаты, стоявшие рядом со второй девушкой, не сразу заметили, как она отбежала от них, и, с руками, болтающимися как плети, бросилась в костер.
– Нателла, прости, я предала тебя, любимая. Но я не смогу жить без тебя, родная! Я …-

Нарастающий треск костра поглотил ее слова. По площади прокатился смущенный шепот. Многие стали креститься. Кто-то запел псалом. А из пламени,  вздымавшегося высоко в небо, вылетели две огромные птицы – черная и белая,  и вместе с огненным столпом стали подниматься вверх. Площадь разом ахнула, и испуганный народ, давя друг друга, стал разбегаться в разные стороны.

Костер полыхал до утра, а к рассвету огонь затих. Но только поздним  утром, к тому месту, где он горел, осмелились подойти люди. На притоптанной земле лежало немного серого пепла, а  сверху – два больших птичьих пера, белое и черное. Подошедшие с испугом и изумлением смотрели на это чудо, а потом, словно по команде, крестясь и пятясь, стали молча покидать площадь.