Необыкновенные приключения Риты Беккер Главы 1-4

1. Кульминация


Волшебные моменты... Прохладно... Ветер обдувает каждый сантиметр моей кожи... От каждого контакта с его порывами я вроде замираю, но тут же приходит слабость... Пленительная слабость...Так приятно идти по этой мокрой от росы траве. Ноги замерзли, я не чувствую ступней, но ноги сами несут меня. Небо черного цвета… Смольное…  Но где то все же есть просвет… Появляется и тут же исчезает… Черная пелена покрыла землю…Я знаю, что меня ждет. Много раз я это видела. Я знаю, что встречу уже скоро. Это неизбежно. Раньше я думала о смерти. Размышляла о ней, о ее сути. Однако знать, что встретиться суждено со своей гибелью с минуты на минуту – совсем иное дело. Это больше чем страх… Нет, я не боюсь… Это другое чувство… Совершенно отличное от страха.
Мне не хватает Джастина, его теплых рук и улыбки… Господи, какая у него красивая улыбка! Сколько в ней света и жизни…Кажется мне никогда так не хотелось прижаться к его груди, прошептать, как сильно я его люблю…Никто никогда не узнает, как же мне хочется в этот момент почувствовать снова вкус его губ, манящих, сладких, как спелые плоды лета. Почувствовать шершавую кожу его рук на своей спине, дыхание на шее. Не хватило бы и вечности, чтобы проститься с милым, любимым Джастином.
Мне не хватает дорогих Дмитрия и Гарри…Что бы они сказали, находясь сейчас рядом? Они были со мной в беде и в радости с самого первого момента нашего знакомства. Я помню каждую секунду, проведенную вместе с парнями. Они стали мне как братья. Кажется сейчас я могу увидеть их лица… Кажется, они счастливы… Они улыбаются… Я люблю вас.
Мне не хватает Марти… и дедушки… Родные мои. Все это для вас. Вы – самое дорогое, что есть у меня. Вы – яркие звезды в темные ночи и солнце, дарящее свет всей планете. Господи, неужели слеза? Упала… Покатилась по щеке… Вот еще одна… И еще… Еще… Я не в силах их остановить... Я буду идти дальше. Ради жизни, ради вас. Я не сдамся. Умереть за любимых людей – не самая худшая смерть. Три… Два… Остался еще один шаг… Последний…
Рита Беккер всегда мечтала иметь семью. Судьба распорядилась так, что в два года девочка потеряла родителей, с тех пор она проживала в интернате №39 для детей, оставшихся без опеки и попечительства. Интернат находился в пригороде Владивостока, и доживал свои последние месяцы. Здание интерната было построено более сорока лет назад, оно нуждалось в ремонте и обеспечении оборудованием и мебелью, но в связи с отсутствием финансирования со стороны государства, существовало за счет поддержки нескольких крупных местных тихоокеанских предприятий. Но поскольку они финансировали еще несколько интернатов и медицинских центров по всему Приморскому краю, средств оказывалось недостаточно для полноценного существования учреждения. Интернат попал в программу по закрытию государственных учреждений, и на его месте в ближайшее время планировалось построить очередной торговый центр, с эскалаторами и парковкой. Это означало, что скоро Рита лишится единственного места, которое вот уже десять лет называла домом.

Рита Беккер была немного веснушчатая, зеленоглазая, среднего роста, девочка с пышными светлыми волосами (обычно она прибирала их в хвосты). У нее была милая на редкость открытая улыбка и  вздернутый нос, за что очень часто девочка слышала придирки мальчишек, также живущих в интернате. Куклам, платьям, и как она сама говорила, скучным девичьим занятиям, она предпочитала драки со сверстниками, долгие прогулки, игру в мяч на сырой траве в шортах и футболке, будто мальчишка. В игре и драке она не боялась упасть или ударится, поэтому не редко ходила с синяками, ссадинами, сбитыми коленями и локтями. А еще было у Риты одно увлечение, из-за которого она не раз получала гневный выговор от работников интерната, - девочка безумно любила лазать по деревьям и, чаще находя самые высокие, учила детдомовских детей искусно вскарабкиваться на толстые ветви. Но обычно ее учительские попытки, ровным счетом, ни к чему не приводили: кто нос разбивал, кому плохо становилось уже на первой ветке, а кого приходилось силой тащить на высокое дерево, и те бросались в истерические рыдания, повиснув на одной из веток, а вес некоторых ребят  оказывался слишком велик, даже для толстых ветвей дерева. Умение карабкаться не раз помогало ей сбегать с уроков или из женской спальни, спускаясь вниз из окна, хватаясь за выступы, карнизы и трубы на интернатский двор. В общем, жилось в интернате не скучно, если не принимать во внимание три основных правила, установленные директрисой интерната, - не шалить, не опаздывать, соблюдать режим дня. Разумеется, несмотря на то, что эти три основы были законом в интернате, никто им не следовал. Ведь на то,  и существуют правила, чтоб их нарушать.

Многие газеты писали о гибели нескольких человек, в том числе и родителей Риты. Она знала, что в ночь смерти родителей, в доме, где они жили, случился сильный пожар, по-видимому, в результате неисправностей с электричеством, вызвавших короткое замыкание. Из обхваченного пламенем дома пожарные вынесли обгорелые тела людей. Спасти удалось четырехгодовалую девочку, которая удивительным образом не пострадала, лишь надышавшись дымом, потеряла сознание. Позже, уже в интернате, Рита неоднократно  пыталась вспомнить события той ночи, как выглядели ее родители, и хотя бы что-нибудь о своем прошлом, но каждый раз перед ее глазами возникал яркий свет и языки пламени, разглядеть в которых что-либо было просто невозможно.  Кроме того Рита в последнее время плохо спала: ей часто снились пламенные кошмары, странные и порой ужасные, в которых она не находила смысла, но страх перед ними не отпускал ее. Так вот недавно девочке приснился молодой человек с гитарой, наигрывающий затяжную, печальную мелодию, и спустя несколько дней весь город охватила ужасная весть: на днях талантливый гитарист, выступавший с концертами перед многочисленной публикой, имевший поклонников по всей России, и объездивший с концертами полмира, был убит в гостиничном номере Владивостока. Конечно, это могло быть лишь совпадение, однако это был не единственный случай, когда сны Риты Беккер сбывались.

С детства столь обычная на первый взгляд девочка отличалась от своих сверстников. Некоторые дети в интернате не любили, боялись и презирали Риту Беккер (со слов директора интерната - дети не понимают что можно, а что нельзя), от чего в своих кругах считали странной и звали индиго а иногда и уродом, что конечно ей не нравилось. Нередко когда девочка злилась на кого то или ей было больно, сами собой выходили из строя различные электроприборы и механизмы, раскручивались гайки, дрожали и лопались стеклянные предметы, а иногда во время сна комната Риты вся просто ходила ходуном. Каждый раз нечего хорошего от ее способностей не выходило, то под обидчиками ломались ножки стула и они с визгом падали на пол, то лопались линзы очков и ломались любимые наручные часы, а то их швыряло как тряпичные игрушки об стенку. Рита, честно говоря, не хотела зла даже своим обидчикам, она была очень добрым и веселым ребенком, а когда впервые она поняла, что не такая как все, очень испугалась и долгое время пыталась скрывать свои способности. Однако каждый раз, когда ей одолевало чувство злости или боли, она переставала контролировать себя и просто ничего не могла поделать. Головная боль одолевала ее, в те моменты девочке было все равно, смотрят на нее или нет, видят ли, насколько она особенная - ей хотелось лишь, что бы все скорее закончилось. Так однажды, когда, сидя за обеденным столом, ровесник Риты, мальчишка по имени Антон, кривлялся, дразнил ее, девочка опрокинула весь его обед, при этом сидя в противоположном конце стола. Удивление кухарки было безмерным, когда она обнаружила на полу вместо обеда, выпавшего из тарелки Антона, странные обуглившиеся продукты. Были и более и менее серьезные инциденты, за которые Рита была, по обыкновению, наказана. 

Один из таких случаев произошел в прошлом году, и не остался незамеченным за пределами интерната.  Он произошел, когда тот же самый мальчишка с парой своих друзей забрались на второй этаж недостроенного здания, находившегося неподалеку от интерната, и сверху оскорбляли Риту и ее подругу, не редко ходивших туда, кидая в них кусками кирпича со строительным материалом. Один из кусков попал Вике в затылок, от чего она присела на землю и зарыдала.

Вика была лучшей подругой Риты. Мальчишки считали девочку привлекательнее, чем ее подруга, за длинные блестящие волосы, приятное лицо. В отличие от Риты Вика была более хрупкая, хотя за себя постоять тоже могла. Некоторые её называли кошкой за привычку бросаться на обидчиков, кусать их и царапать. Несмотря на то, что подруги жили без родителей, им было не одиноко вдвоем. Из-за недостатка денежных средств администрация интерната редко организовывала такие массовые мероприятия, как походы в кино или музеи, поэтому девочки, сбегая с занятий, самостоятельно катались по городу на автобусе, долго гуляли по улицам, заглядываясь на витрины магазинов, рассматривая интересующие их вещи,  бродили по парку, ходили на набережную, наслаждаясь бризом и видом разбивающихся о берег волн. В стенах интерната Рита и Вика тоже находили, чем себя занять: одна гоняла мяч, а другая тем временем рисовала. Так же они  любили бегать в лес или же посещать недостроенное здание. В детстве, сидя там, девчонки мечтали, что скоро за ними придет кто-то родной, пусть незнакомый, но он заберет их с собой, поселит в красивой комнате, где на небольшом столике их будут ждать сладости, большой торт с горой взбитых сливок, а на день рождения они получат большую и красивую куклу. Но этого не происходило и, став старше, девочки просто пообещали навсегда оставаться лучшими подругами и никогда не предавать друг друга. Быть всегда вместе. Что бы ни произошло.

Рита давно так не злилась, ведь подруга ей была самым близким человеком. В тот летний вечер недостроенное здание задрожало, выступающий метал начал сворачиваться, а после часть здания вспыхнула и покрылась огнем за несколько минут, осветим своим пламенем всю улицу ярче садящегося солнца. Мальчишки же слишком перепугались, а пламя все разгоралось, отчего им пришлось прыгать на землю со второго этажа.
Сильнее всех пострадал Антон, под ним провалилась бетонная плита - неудачно приземлившийся, он сломал себе запястье. Рите показалось что Антон смягчил себе падение, на мгновенье зависнув в воздухе. Рита, Вика и мальчишки, даже травмированный Антон были наказаны. Наутро эти события показывали в сводке теленовостей на местном канале. На самом деле на этот раз Рита не жалела о том, что произошло. Вдобавок ко всему, с тех пор ее стали боятся в интернате сильнее, но перестали оскорблять и задираться, боясь, что Рита вновь станет пылать.

Все же, даже неприятности с мальчишками и наказания директора интерната не смогли задавить в Рите любовь к своему единственному дому на этой земле. Здесь она росла с двух лет, здесь, в стенах этого старого здания, хранились все ее воспоминания, как дневник, который пишешь на протяжении многих лет. Рита Беккер очень любила свой родной интернат, а он в ответ, словно живой, всегда делился с девочкой теплом и уютом. Рита росла, взрослела, получала школьное образование, но никогда не строила планов на будущее. Она просто жила, наслаждаясь каждым днем, каждой минутой своей жизни, радуясь солнцу, каждое утро всходившему из-за горизонта, свежему загородному воздуху и своим жизнелюбием и позитивом заражала окружающих. Да, многие считали Риту странной, однако каждый знал, что эта девочка полна света и ярких добрых эмоций.

Так прошло пятнадцать лет.

Рита то стояла, то  ходила из стороны в сторону, то сидела в воротах интерната уже около двух часов и несмотря на портящуюся погоду продолжала ждать.

Старшая сестра Риты, Елена, приехала на похороны родителей, которые состоялись через два дня после их смерти. Перед тем, как уйти с кладбища, она присела на колени около могилы родителей и в слезах что-то тихо шептала, о чем никто из прохожих не слышал.

После похорон Елену озадачил один вопрос: куда определить свою младшую сестру? Она была совсем юной, амбициозной и неопытной в плане воспитания и заботы о детях семнадцатилетней студенткой гуманитарного университета, планирующая вскоре стать известным критиком. Елена вынуждена была днем учиться, а ночью работать, чтобы оплачивать образование, комнату в общежитии, а  Рита, находясь на иждивении у сестры, становилась ей обузой. Рита была уверена, что именно поэтому Елена была вынуждена отказаться от опеки над ней и отдать сестру в интернат, чтобы та росла среди сверстников, была, по крайней мере, всегда одета и накормлена. Когда девушка окончила университет и аспирантуру, получила достойное образование, она принялась искать работу. Рита к этому периоду уже выросла из детского возраста и не рассчитывала что сестра заберет ее к себе, но всегда ждала встречи с ней, хотя бы для того что бы получить средства к существованию, ведь несмотря на то что Елена и отказалась от опеки над Ритой, она любила ее и продолжала заботиться о ней, как сестра. Ежемесячно она приезжала проведать девочку и сперва привозила ей все, что могло быть необходимо: одежду, книги и, конечно же, сладости, в таком количестве, в котором Рита сама без помощи подруги и остальных детей никогда не съела бы. А затем Рита стала обходиться деньгами, которые так необходимы подросткам.

-Рита. Сегодня холодно. Иди в столовую. Пора ужинать.
-Я не знаю, что могло случиться,- с тревогой произнесла девочка.- Елена должна была быть здесь уже полтора часа! Наверняка, что-то случилось...
-Девочка моя, - озабочено отозвалась женщина, подойдя ближе к замерзшей Рите. - Не говори так. Мы не должны думать о плохом, тогда Господь поможет. Наталья Алексеевна уже пять раз звала тебя. Ты же знаешь, она страшна в гневе. Идем, моя милая...
-Ольга Федоровна, мне почему-то не по себе от мысли, что Елена так и не появилась сегодня, - так и не взглянув на собеседницу, еле слышно промолвила девочка.
-Ну, ладно. Откуда же эти мысли, дорогуша? - продолжала та.

Ольга Федоровна - добрая женщина, уже в годах, которая работала интернате со времени его открытия, несмотря на это, она всё ещё оставалась энергичной, как в молодости преподавала Русский язык и являлась завучем по воспитательной работе. Она очень любила цветы и рассаживала на клумбах розы, тюльпаны, герберы и просто зелень. Она, наверное, лучше всех из работников интерната относилась к Рите, считала девочку особенной. Это она покрывала Риту, когда та с подругой сбегала с уроков что бы прогуляться по городу, и она смягчала наказания за подобные выходки девочек.

-Она мне снилась вчера вся в слезах. Сестра никогда при мне не плакала, но в моем сне... - Рита была взволнована, хотя и старалась этого не показывать. Она сделала полуминутную паузу.
-Что еще за сон? - с каким-то наигранным любопытством спросила та.
Рита, наконец, повернулась к Ольге Федоровне. В газах девочки смешалось удивление и возмущение. Нет, она не была раздражительной натурой, однако сейчас что-то ее раздражало. Может любопытство окружающих? Или просто тот холодный вечер. Рита не была расстроена, ей владело волнение, дикое беспокойство. Она действительно не могла его объяснить. Ведь слова Ольги Федоровны звучали весьма рационально.
-Поделись со мной - вновь произнесла замерзающая женщина.
-Ведь я никогда не видела слез Елены. Моя сестра всегда была такой сильной и уверенной в себе девушкой, хоть и не являлась примером для меня. Никогда не опускала руки, стремилась к совершенству, чем и вызывала восхищение, как у окружающих, так и у меня. Но вчера в моем сне она плакала... Представляешь? И я ничего не смогла сделать. Когда я проснулась утром, я поняла, что это был лишь дурной сон... это был для меня момент... момент странного облегчения, что ли...
-Милая, - произнесла ласково Ольга Федоровна и, подойдя к девочке, обняла ее за плечо. - Стоит ли расстраиваться из-за ничего не значащего сна. Мне вот, например, снятся часто сны о динозаврах, но ведь это не значит, что много лет назад ученые ошиблись, предполагая, что род этих животных давно вымер, и один из этих "милых" созданий сейчас поджидает нас с тобой за ближайшим деревом. Ну же, дорогая, не унывай.
Рита улыбнулась.
 -У Елены, должно быть, проблемы с работой. Она приедет завтра, если не сегодня. Могло случиться все что угодно.
-Да, я знаю, Ольга Федоровна, просто я очень волнуюсь: она так еще никогда не делала.
-Ну, знаешь ли, я тоже пеленки детям твоего возраста никогда в жизни не меняла до тех пор, пока в нашем интернате не появился Антон, - улыбнувшись, пожала плечами та.
-Чудесное сравнение, - прыснула Рита.
-Ну, вот, ты уже улыбаешься. Так-то лучше! – подмигнула Ольга Федоровна.
-Пожалуйста, позвоните Лене, спросите, что ее задержало.
-Я позвоню твоей сестре, - тут же смекнула Ольга Федоровна. – Ты только, пожалуйста, не волнуйся. Я ей позвоню сей же час.
-Большое спасибо; я, пожалуй, пойду, тут действительно холодно, - скрестив руки на груди, произнесла напоследок Рита и, развернувшись, направилась в здание.
Ольга Федоровна улыбнулась девочке и поспешила за ней в приют, а затем направилась в кабинет директора. Это было единственное место, где был телефон.

Наталья Алексеевна  - директор приюта - строгая женщина лет пятидесяти, знающая каждого ребёнка как свои пять пальцев. Именно она придумывала все правила и гневалась неистово, когда ее законы нарушались. Сегодня директриса выглядела немного странно, каждую минуту зевая и жалуясь на недосыпание, она сидела, как обычно, за своим рабочим столом и медленно пересматривала бумаги, при этом нервно поглядывая на часы, расположенные на стене позади неё, будто дожидаясь  кого-то с минуты на минуту.

Когда  в комнату вошла Ольга Федоровна, Наталья Алексеевна подскочила, словно под ней оказался еж, и испуганно взглянула на коллегу. Та решительно посмотрела на директрису и кивнула.

-Она не предупредила нас, Ольга.
-Нас предупредили давно, помнишь?
-Говори тише! - зашипела Наталья.
-Прости, просто… в общем… пора.
-Это не похоже на Елену. Конечно, Миллагросс могла бы так поступить, я бы поняла ее, такой уж характер был у Лайт, но не ее дочь. Нет. Тут что-то другое… - недоверчиво произнесла Наталья Алексеевна и выглянула в окно.
-Что ты говоришь?!
Ольга Федоровна пересекла кабинет и подошла к Наталье Алексеевне ближе. Та негромко охнула.
-Что у тебя? - вздрогнула директриса. – Перестань пугать меня!
Комната залилась странным шепотом, несущимся из неоткуда, внушающим страх. Сестра Наталья прижалась спиной к стулу. В глазах читался ужас.
На ладони сестры Ольги мерцал желтый крест, в середине которого находился черный череп, шевелящий челюстью: казалось, этот зловещий шепот шел прямо из центра креста.
-Убери его, Ольга, прошу тебя... - пролепетала Наталья, изо всех сил пытаясь скрыть свой страх.
-Теперь ты убедилась? - решительно произнесла Ольга. - У Елены просто не было времени, чтобы приехать сюда. Мы столько раз обсуждали такой поворот событий, и вот, настал час. У нас нет времени на филигранную проверку! Мы должны торопиться! Мы должны сказать Рите…
-Ольга?.. - с ужасом произнесла Наталья, словно это было самое ужасное, что ей привелось видеть за всю свою жизнь.
-Когда ты заметила, что он появился? - на одном дыхании пролепетала директриса.
-Неделю назад. Может быть чуть больше. Он появлялся постепенно!
-И ты столько дней молчала? Как же так можно! Неделя прошла! Наша Рита могла быть потерянна! Как же ты могла так поступить?! Я очень разочарованна в тебе, Ольга, - возмутилась сестра Наталья. – Я надеялась, ты будешь поступать разумно…
-Да пойми же ты, я должна была дождаться дня приезда Елены! Все эти события и… Я знаю его как никто другой. Знаю его стратегии и хитрости! Это могло быть всего лишь ловушкой или ложной тревогой. Я не могла озадачивать Мерлина, пока не разобралась во всем сама!
-Так значит, ты думаешь, что ты умнее мистера Гранниона?! - воскликнула сестра Наталья, немного покраснев.
-Нет! Но я единственная, из вас, кто был его фавориткой!
-И ты, полагаю, гордишься этим? Да? Гордишься, что была лучшей из мардеров? Что можешь распознать его фокусы? То, что ты была одной из его многочисленных женщин, еще не говорит, что ты можешь ручаться за все события и рассуждать о том, что является задачей для людей намного умнее и рассудительнее нас с тобой вместе взятых. Ты проявила легкомыслие!
-Не говори так! Я покинула его и никогда не вернусь! И ты знаешь это, и все знают! А о нашей с ним, с позволения сказать, любви уже давно все забыли. Как ты сказала, я была «одной из»!
Сестры перешли на крик, и, должно быть, их перебранку слышал весь интернат. Около минуты в воздухе повисла звенящая тишина, после чего сестры немного ослабили напряжение в разговоре.
-Хорошо! Извини меня. Просто я не терплю, когда меня держат в неведении, - вздохнула Наталья.
 -И ты меня извини. Я сорвалась.
-Иди к Рите, я проинформирую Мерлина Гранниона. Он должен быть в курсе дела.
В воздухе снова повисла звенящая тишина. Сестры глядели друг другу в глаза, не обронив ни слова, пока не зазвучала музыка. Это была «Лунная Соната» Бетховена, льющаяся из настенных часов, что означало, что скоро ужин.
-Бедняжка Рита умрёт от горя, - сказала тихо Наталья.
-Ничего не поделаешь. Так нужно. Надеюсь, ты не забыла указ? Не в нашей компетенции решать такие задачи.
Сестра Ольга развернулась на каблуках и направилась к выходу.
-Постой,- сказала Наталья.- Не говори сразу обо всём. Немного подготовь Риту к этому. И не разжимай ладонь! Не хватало, чтобы кто-то из детей увидел это!
Последнее слово прозвучало так, словно директор говорила о чем-то мерзком и неприемлемом.
-Хорошо,- тихо отозвалась Ольга и вышла.
Из кабинета директора она быстрым шагом направилась в учительскую.

Свет лампы под потолком разливался по круглой комнате с одним окном, прикрытым красно-алыми занавесками, от чего помещение и приобрело красноватый оттенок. Комната была довольно просторна, посреди нее стоял столик, тоже круглый, небольшого диаметра, крепящийся на тех ножках, на нем возвышался на медной подставке странный стеклянный шар, но на самом деле он был из хрусталя, хотя его особенность была вовсе не в этом.
Шар был доверху наполнен густым туманом, и было непонятно, что в нем нашел человек, который уже минуту сосредоточенно всматривался в него. Этот человек был уже в зрелом возрасте, виски его уже затронула седина, на голове светилась изрядная лысина. Он был очень худ и бледен, его изумрудно-зеленая одежда висела на нем мешком. На его лице читалась усталость, огромные мешки под глазами - все это говорило само за себя - этот человек очень стар и измучен жизнью. Этого человека звали Мерлин Граннион. Его небольшие и сощуренные на данный момент глаза всматривались в густой и бессмысленный туман, взгляд устремился, словно сквозь хрустальный шар, словно намеревался пробуравить его насквозь. Понемногу, в тумане стали образовываться очертания какого-то животного, пока не было понятно какого именно; расплывчатый образ становился все контрастней, словно силуэт собирался воедино из мельчайших частичек какого-то разноцветного вещества. Спустя несколько мгновений стало ясно, что в хрустальном шаре образовался образ волка. Глаза его были закрыты - он спал. Лицо Мерлина Гранниона приблизилось ближе к шару. Всматриваясь вглубь еще пристальнее, он начал что-то шептать - волк зашевелил вибриссами. После нескольких минут шептания Мерлин Граннион, приблизившись к шару практически вплотную, громко и отчетливо произнес:
 -Альдэ, ты слышишь? Ты знаешь, кто я?
Самым странным было то, что Мерлин ничуть не удивился, когда вдруг рот животного зашевелился, и оно произнесло не менее отчетливо:
-Да. Мистер Граннион. Я узнал вас.
 Слова, произнесенные низким голосом, однако, не прервали сна животного – волк спал, как и минуту назад. Невозмутимо и спокойно Мерлин продолжил.
-Дорогой Альдэ. Вы и ваша стая охраняете леса Магической Территории. Все ли спокойно в ваших краях?
-Мрак сгущается, мистер Граннион, - тут же ответил волк, - наши владения становятся Авадонами, нападения вырколаков участились, а другие жители Заколдованных лесов тоже стали вести себя довольно странно…
-Что вы имеете в виду? – тихо произнес Мерлин. В его голосе послышались нотки беспокойства, однако он продолжал себя вести очень спокойно.
-Вы знаете, мистер Граннион, что случается с жителями какого либо поселения, когда это место превращается в Авадон. Животные истребляют друг друга, многие просто пропадают. Все, как и шестнадцать лет назад.
Мерлин не проронил больше ни слова. Он просто молчал, обдумывая что-то беспредельно сложное. Спустя полминуты, волк снова заговорил.
-Вы связались со мной, мистер Граннион, чтобы о чем-то попросить?
Мерлин вдруг словно вышел из глубокого транса, тяжело вздохнул и направил свой взор обратно в центр шара.
-Альдэ, - уставшим голосом, однако отчетливо и ясно произнес он, положив свои руки на стол перед шаром. – Рита в большой опасности. И есть вероятность, что в ближайшее, самое скорое время она появится в ваших лесах. Я хочу попросить вас оберегать ее, а тебя, дорогой Альдэ, помочь ей.
-Зачем она пожалует к нам? И о какой опасности вы говорите? Известно, что в наших лесах люди остаются нетронутыми.
-Альдэ. У Риты медальон Зирундерель… - на выдохе произнес Мерлин. – Понимаешь? Она не знает всей опасности, которая ожидает ее. Теперь ты понимаешь, почему я прошу тебя защитить ее, дорогой Альдэ?
-Я все понял, мистер Граннион, - ответил волк. – Я сделаю то, о чем вы просите.
Голос его прозвучал очень громко. Образ волка стал постепенно исчезать, заполняя хрустальный шар густым прежним туманом. За окном промелькнул какой-то силуэт и скрылся в черных тучах. В нескольких тысячах километров от этого места в темном углу густого леса рядом с появившимся в ту же секунду деревом волк  резко открыл глаз - он проснулся...

Рита сидела у кровати, откинув голову затылком на перину устремив взгляд в потолок, на которой разлеглась Вика, что-то усердно рисуя, и рассказывая Рите о том, как Антон снова мучил дворовых собак и курил возле женского туалета.
- Да конечно он симпатичный, но задира! — говорила девочка — Хотя знаешь, после того случая, он стал заметно спокойнее. Ну, по крайней мере, не трогает нас, или просто, наконец, из детства вырос. И все-таки он симпатичным стал, ты так не находишь?
Рита продолжала сидеть молча, занятая своими мыслями, не обращая внимания на распыляющуюся Вику. Мысли Риты были, наверное, за пределами стен интерната. Она, странно. Думала о чем-то бесформенном, но непременно важном для нее.
; Ты меня слушаешь?
; Нет. Прости, что ты сказала? - спросила Рита, слегка встряхнув головой.
; Сказала, что Антон симпатичный стал и я ему, кажется, нравлюсь, - Вика бросила придирчивый взгляд, и продолжила, - Да что с тобой происходит? Ты такая рассеянная с утра сегодня. У тебя снова болит голова?
; Нет, просто устала, наверное.
Вика отложила тетрадь с рисунками, и привстала, взяв в руки своего мягкого мишку.
- С тобой явно что-то не так, подруга, - наотрез заявила она. – Может тебе стоит показаться врачу?
-Я же сказала, я в порядке!  - раздраженно воскликнула Рита.
Лампа, стоящая на учебном столе вдруг я ярко засияла, затем послышался звук чего-то взорвавшегося. В комнате погас свет. Со лба Риты тек пот… Она снова не могла себя контролировать. В голове смешалась масса мыслей, на одно мгновение девочке показалось, что она уже не здесь, а где-то далеко.
- Лампа лопнула… перегорела… - испуганно прошептала Вика. – Снова…
- Прости меня, пожалуйста. Сегодня со мной правда что-то происходит… Не могу ни на чем сосредоточиться… Ты права. Пожалуй я схожу к доктору… Голова разболелась…
; Рита!
В спальню вдруг вошла ровесница Риты.
 — Иди в учительскую. Тебя Ольга Федоровна вызывает. Она сказала, что это очень срочно.
; Иду.
; Я с тобой… все равно хотела прогуляться,  — сказала Вика, явно не желавшая оставаться в темной комнате в одиночку.

Они шли молча. Вика не выпускала из рук игрушку.
; И Антон мне нравится.
; Ты о чем это? - удивилась Рита.
; Ну, возможно он не такой уж и плохой, как хочет показать себя. Просто в свое время неправильно выбрал друзей. Я уверена, что внутри он очень добрый и дружелюбный.
; Да уж… Хотелось бы надеяться…Учитывая  то, что он обижает тебя с самого своего появления здесь, что он даже не здоровается с тобой и однажды оторвал твоей игрушке голову – да, конечно все это говорит о его симпатии к тебе, - насмешливо пробубнила Рита в ответ.
; Я хочу, как бы невзначай, подойти к нему на этой неделе и предложить куда-нибудь вместе сходить…
; У меня такое ощущение, что ты придумала себе какую-то нереальную сторону этого мальчишки и изо всех сил пытаешься поверить в этот нелепый обман. Поступки красноречивее слов. А его поступки – тем более. Я бы его за все это хорошо отлупила, но, честно говоря, устала уже сидеть в классе для наказанных…
; Зря ты так, - смутилась Вика и опустила голову. – Хотя в чем то… Я все же приглашу его. На дворе двадцать первый век. Девушка может позволить себе сделать первый шаг.
Рита уже открыла рот, чтобы возразить, но Вика тут же ее перебила.
-  Простая прогулка… Я думаю он согласится… Главное, чтоб рядом не было его банды… В их окружении Антон хочет показать себя крутым… Но если избавить его от этой странной, но вполне объяснимой мании, он будет простым мальчиком. И очень симпатичным.
; Вики и почему ты такая болтунья, не понимаю, - сказала девочка. — Я скоро, ты меня подождешь?
; Ну конечно — улыбнулась Вика — Куда же я денусь.
Рита вошла в учительскую. В просторном кабинете кроме Ольги Федоровны, сидевшей за столом  на котором стопками были выложены тетради с диктантами, не было некого.
; Рита, присядь — тихо сказала она, рукой указывая на старый затертый диван возле учительского стола.
Глядя в зеленые глаза Риты, Ольга Федоровна долго не могла начать.
; Рита. Ты знаешь, твоя сестра не приедет.
; Вы ей звонили? - произнесла Рита.
; Нет, Рита. Позвонили нам…
; Кто позвонил? - недоуменно спросила девочка.
; Ее молодой человек, Рональд. Ты уже видела его. Он приехал из Англии на несколько месяцев.
; Да я помню Рона. - Сказала  девочка - они вместе несколько раз приезжали ко мне. У них скоро свадьба.
Ольга Федоровна молчала.
; А что он сказал? Почему Елена не приехала, и почему тогда она сама не позвонила?
; Свадьбы не будет...
Недоумевая, Рита уставилась на учителя.
; О чем вы?
; Рональд сказал... Он звонил из городской больницы, — заикаясь, говорила женщина. — Рита, твоя сестра...
; Что с Леной?
Рита, молча, сидела на диване, ожидая ответа и от волнения теребя рукав кофты. Выражение лица было напуганным. В повисшей в воздухе тишине, казалось, можно было услышать тревожные удары сердца девочки. Ольга Федоровна, встала из-за стола, подошла ближе и присела на край дивана рядом.
; Что случилось? – воскликнула она. – Говорите же! Не молчите! Где моя сестра и почему она сегодня не приехала?!
; Рита, - пытаясь сохранить самоконтроль, тихо произнесла женщина. – Елена… Твоя сестра больше не приедет… никогда… не приедет к тебе в интернат.
С последним словом она выдохнула, словно держала воздух в своих легких несколько минут. Ее рука впилась пальцами в плечо девочки, но Рита не чувствовала боли. На секунду ей показалось, что тело начинает неметь, давление повышалось, а кровь интенсивно циркулировала в височной артерии, пульс учащался.

И с этой секунды все вокруг исчезло. Голова раскалывалась от боли, а каждый шорох, звук и даже дыхание отзывались глухим эхом. Рита словно оказалась в странной черно-белой местности. Она стояла на широкой, уходящей вдаль дороге, по краям которой не было ничего, кроме мертвой природы:  песок, засохшие кустарники и деревья. Недалеко от девочки стояла кирпичная полуразвалившаяся ограда колодца. Однако самым странным было то, что контуры всей этой картины, увиденной Ритой, были словно нарисованные тусклыми красками, палитрой, цвета которой находились в хаотичном движении и постепенно вырисовывали на этой дороге два образа – большой и маленький. И вот Рита уже начала узнавать один из них. Это определенно была Ольга Федоровна. Второй персонаж этой картины был маленьким мальчиком, лет шести. Оба образа стояли лицом к лицу, пристально вглядываясь в глаза друг друга.
Рита подошла немного ближе. Но ступив лишь пару шагов, он упала. На ровном месте. Словно споткнулась о невидимый камень. И в тот же момент ее лицо осветил яркий свет. В руках сестры Ольги  за какую-то долю секунды образовался огненный шар, который она бросила в сторону мальчика, попав ему в живот. Одежда малыша, однако, не вспыхнула. Шар словно вошел в тело мальчика, не оставив никаких следов.
Вдруг тишина, которая хранилась до сих пор, исчезла, наполнилась шумом, криками, громкими звуками, словно кто-то сзади включил на максимальную громкость фильм о войне. И казалось, что невозможно было что-то расслышать. Но огромный шумовой барьер вдруг пронзил детский крик. Мальчик, стоявший все это время профилем к Рите, вдруг повернулся к девочке, устремив свой взгляд прямо на нее. Причина этому крику стала очевидной. Огненный шар буквально начал разъедать его тело, в котором уже через полминуты появилась тлеющая и постепенно увеличивающаяся в размерах идеально круглая дыра. Рита вскрикнула от ужаса. В глазах помутилось, и крик мальчика, казалось, поселился у нее в голове, разъедая мозг, вызывая недюжинную боль, ощущения от которой были странными и даже двойственными, так как боль была не только физической, но и психологической. Рита закрыла глаза. Крепко зажмурившись, девочка изо всех сил сжала раскалывающуюся от боли голову. И спустя некоторое время она открыла глаза. Фигура ребенка была полностью охвачена огнем. Он до сих пор кричал, но Рита больше ничего не слышала. Последнее что Рита видела в этой ужасной сцене, что очертание ребенка стали изменяться. Теперь же с болью на лице на нее смотрела девочка с зелеными глазами и светлыми волосами. Рита, не вставая с земли непокрытой асфальтом дороги, постаралась еще немного приблизиться к ребенку, но вдруг остановилась. Ужас охватил ее. Глаза не верили сами себе, ведь Рита осознала, что видит себя…
И тут все исчезло. Под собой она почувствовала твердый пол…

Рита сидела в маленькой комнатке, забившись в грязный обшарпанный угол. Стены были чёрными, а пол казался совсем прогнившим от старости. Через окна, в рамах которых совсем не было стёкол, прорывался лёгкий ветерок, однако тело пробирал ужасный холод, охватывающий не только тело девочки, но и пробирающийся в душу, убивая в сердце любой отблеск чего-то доброго и прекрасного. На пороге этой убогой комнатки появилась сестра Ольга. Ничего не сказав, она взяла ледяную руку девочки и вывела ее из заброшенного дома. На улице было очень холодно. Ветер колыхал листья на деревьях. Все вокруг казалось мертвым, двигалось, как в замедленном кино, становясь размытым, теряя контрастное очертания и жизнь;  даже рука сестры Ольги превратилась в холодный мрамор.
-С тобой все в порядке, Рита?- послышался голос. Он издавался отовсюду, лился словно из неоткуда.
Девочка испугалась. Этот голос холодным эхом отзывался в ушах, тело покрывалось гусиной кожей. Медленно повернув голову к сестре Ольге, Рита издала дикий вопль, настолько громкий, что девочка его не слышала. Она не разглядела лица проводника, но кричала отчего-то другого. Ее ослепил янтарный свет. Девочка перестала кричать, но крик продолжал звучать, послышались грохот, взрывы и чей-то зловещий, издевательский смех…

Еще сутки назад семьи, носящей фамилию Беккер, не существовало. Сегодня у Миллагросс Лайт состоялась свадьба. Разумеется, это было одним из важнейших событий ее жизни, поэтому на праздник была приглашена вся родня невесты и жениха. Прямо сейчас Миллагросс должна была спуститься во двор особняка Беккер к гостям и своему любимому избраннику. Церемония бракосочетания закончилась в двенадцать, и полагалось веселиться до вечера, пока не разъедутся гости. Миллагросс стояла в одной из комнат огромного особняка, подаренного молодоженам родителями невесты, в котором она и ее муж собирались поселиться сразу, после того, как они приедут из трехнедельного свадебного путешествия, и восхищенно глядела в зеркало. Миллагросс Лайт была не просто прекрасна, она была божественна: ее светлые золотые локоны послушно лежали на нешироких изящных плечах, черты лица, улыбка, взгляд - все было сказочно и даже неприлично красиво в этой молодой, невысокой, стройной женщине.
У особняка была особая история, которую пересказывали и перевирали столько раз, что уже не было ясно, что в ней правда, а что ложь. Пятьдесят лет назад в нем жила одна семья.
Семью Ллоудов всегда считали причастной к темным силам или, по меньшей мере, помешанными на колдовстве. Они более чем редко выходили из дома: миссис Элен Ллоуд, ее муж и их сынишка Джордж.
После случая с ребенком все люди, живущие в этой окрестности, начали обходить особняк стороной. Рассказ об ужасном вечере запомнился всем жителям этого города.
Однажды вечером, около пятидесяти лет назад, произошло преужасное событие для семьи Ллоудов - родился ребенок. Конечно, никто не мог предположить, что это с виду «счастье» могло обратиться в величайшую трагедию. Лишь на рассвете почтальон заметил, что мистер Ллоуд не выпустил собаку за газетой, и только оттого, что ему это показалось немного странным, он решил заглянуть к ним, о чем жалеет по сей день. Он обнаружил всю семью мертвой. Все до единого лежали в большой комнате - спальне Ллоудов. Акушерка безжизненно лежала на полу с маленьким ребенком на руках. Лишь он один был жив и громко кричал и плакал. Слухи не заставишь исчезнуть, так же, как и Ллоудов уже не вернешь к жизни, поэтому к полудню о трагедии знала уже большая часть города.
Мальчика отправили в детский дом, а особняк остался один - без жителей. Горожане решили объявить карантин, вот почему в ближайшие десять лет все его сторонились, и никого он не привлекал даже за смехотворно низкую цену.
При вскрытии трупов семьи Ллоуд врачи не смогли поставить диагноз. Дело в том, что никто ранее не сталкивался с таким загадочным случаем. Все семейство словно сожгли изнутри, все внутренние органы обгорели, а кости превратились в пепел. Такая смерть не столько напугала врачей, сколько озадачила. Вся семья и акушерка погибли одновременно от одной и той же напасти. Вся семья, кроме новорожденного мальчика - именно этот нюанс насторожил не только работников медицины, но и весь мир. Средства массовой информации растрезвонили об этом случае, называя его «Рожденный и покойники», отчего к достоверным фактам начали добавляться сплетни, и подлинная история канула в тот загадочный и ужасный вечер, ставший роковым для семьи Ллоуд. 
После этой трагедии мальчик двенадцать лет жил в детском доме. Все знали, что Вуд, мрачный и необщительный мальчик, всегда находился в своей комнате один. Вуд Ллоуд – невысокого роста мальчик девяти лет, в приют имени Святого Павла попал довольно обычным способом: его родители умерли, он остался сиротой. На протяжении пребывания в приюте Вуд не произнес ни слова, он был диковат и сторонился общества. Даже обеды гувернантка приносила ему в комнату, пока остальные дети ели в столовой. Мальчик никогда не улыбался, брови его были постоянно нахмурены, глаза холодны. Как только работники приюта не пытались повлиять на Вуда: молодая помощница управляющей хозяйственными делами сестры Эльвиры Наталья Карефулл водила его к детскому психиатру, его оставляли в обществе сверстников, но результат был всегда один и тот же – дети его боялись, и даже однажды девочка по имени Фиона утверждала, что девятилетний мальчик угрожал ей смертью. В конце концов, Вуда оставили в покое, и он рос один.
После своего четырнадцатого дня рождения он исчез. Никто не знал, что случилось с мальчиком и почему он решил покинуть приют не попрощавшись, ночью. Он просто испарился, его не могли найти в течение многих лет, пока дело не прекратилось и не было передано в архив. Сочиняли много версий о том, куда он пропал, многие даже пытались сделать деньги на всей этой истории. Но ни одна из версий даже немного не приблизилась к правде об исчезновении мальчика...
Искали его в течение нескольких лет, но безуспешно. Все пришли к выводу, что он умер. Умер без друзей и родных.  За ним не наблюдалось ни жестокости, ни безумия, однако все дети боялись его, не объясняя никому причину своих страхов. Вот поэтому мальчик друзьями богат не был. Все думали, что он страдает от прошлого, тоскует по материнской ласке и отцовскому рукопожатию, погибает от одиночества. Но они ничего не понимали... Он не был один. Никогда...
Из детской послышался плач. Миллагросс вбежала в комнату, и увидела, что двери балкона распахнуты, а шторы развевает ветер. Она закрыла балкон и бросилась к колыбели.
    -Ну, что случилось, Рита? Тебя напугал ветер…
 Рита была дочерью Миллагросс и Адольфа. Именно она стала во многом той причиной, по которой влюбленные решили пожениться. И как вы уже поняли, Адольф не был родным отцом младенца. Миллагросс никогда никому не рассказывала об отце дочери, но даже это не стало препятствием для свадьбы. Тяжело вздохнув, Миллагросс взяла с тумбочки музыкальную шкатулку и завела ее ключиком. Крышка ее отворилась, и комнату залила нежная музыка в высоком регистре.
Ребенок перестал плакать: теперь его лицо освещала улыбка. Рита протянула свои маленькие ручки к матери, и Миллагросс взяла дочь на руки. Волшебная музыка старой шкатулки успокоила расплакавшегося ребенка.
В комнату вошла еще одна девушка, очень похожая на Миллагросс.
 -Мам. Ну, ты идешь или нет? Все уже собрались. Не хватает только невесты.
-Уже иду, Елена, - сказала мать и, покачав головой, добавила, - Только шкатулка в силе успокоить эту плаксу.
Миллагросс заботливо положила младенца в колыбель и, укрыв ребенка одеяльцем, вышла из комнаты с Еленой.
Елена была второй дочерью Миллагросс, но Адольф не был и ее отцом так же. Им была школьная любовь Миллагросс - Джордж, вот поэтому Елена была старше Риты.
На улице все встретили невесту аплодисментами. Миллагросс подошла к Адольфу и улыбнулась ему.
-Дорогая, где ты была так долго? - спросил он.
-Рита расплакалась. Сейчас все нормально. О Боже, я не верю в свое счастье… в наше счастье…
-Это правда, Милли, это правда, - произнес Адольф и обнял жену.
К ним подошел очень старый человек с длинной бородой, которую уже давно не носят, однако, такова была воля отца Миллагросс, и все близкие давно привыкли к этому.
-Папочка! - воскликнула она и заключила отца в объятия.
-Дочка! Ты просто ослепительна. Именно так я представлял себе твою свадьбу, - счастливо произнес старик.
-Ты один приехал? - поинтересовалась Миллагросс.
-Нет, Маргарет  тоже здесь, - ответил отец и указал рукой в сторону стола, где стояла молодая женщина.
-Что она здесь делает? - прошипела Милли. В ее глазах читался гнев.
-Она твоя сестра и имеет право быть на твоей свадьбе, как и я, - просто сказал старик.
-Присутствовать на этом празднике могут лишь мои гости, а ее я сюда не приглашала!
Миллагросс развернулась и направилась к столу. Подойдя к черноволосой женщине, она громко произнесла:
-Что ты делаешь здесь?! На моем празднике! Никто не рад тебе здесь!
-О, сестричка! Как дела? Я слышала, вы уезжаете после этого праздника. Какое счастье. Надеюсь, навсегда?
Последний вопрос прозвучал с надеждой на положительный ответ.
Миллагросс кипела от гнева и, пытаясь сдержать его изо всех сил, она прошипела:
-Убирайся отсюда немедленно… Сию же секунду... А то…
Сестра с издевательской улыбкой подошла ближе к Милли.
-А то что? - произнесла она.
-Я убью тебя! - с ненавистью заявила та.
Сестра усмехнулась и в ту же секунду устремила на Миллагросс убийственный взгляд, полный отвращения и презрения. Склонившись над ухом невесты, она прищурила глаза и отрывисто произнесла:
-Сначала ты сдохнешь, сестричка!
Затем она развернулась и добавила:
-Это я тебе обещаю.
И сестра Миллагросс Лайт скрылась в толпе.
Милли стояла, словно окаменевшая. Сзади к ней подошла Елена. Она дотронулась до плеча матери.
-Эй, что случилось?
-Ничего, - откликнулась та и обернулась. - Ты что-то хотела?
-Да, конечно. Идем.
 Гостей становилось все больше, все они веселились, слушали музыку группы, специально приглашенной на праздник. Все думали, что семья Беккер будет одной из самых счастливых на свете, но никто не знал об их большом секрете.
Елена завела мать в комнату и заперла дверь.
-Что-то срочное?- поинтересовалась Миллагросс. - Ты буквально волокла меня за собой. В последний раз я так быстро куда-то шла, когда...
-Я чувствую, что он возвращается, - встревожено шепнула ей дочь.
-Но как? - удивилась мать. - Мы же были уверенны, что он исчез из нашей жизни! Мы же были так осторожны...
Милли, немного нервничая, начала рыться в тумбочке, а потом остановилась, и, будто что-то вспомнив, подошла к шкафу, и, сняв всю одежду, открыла тайный сейф. В нем находилась древняя, ветхая книга, которую она вынула оттуда и положила на стол.
Елена с волнением подошла к матери, нервно листающей книгу. Комната наполнилась странными звуками, похожими на детский шепот.
- Что? Что там? Что ты видишь?- спросила Елена.
-«Сегодня тот самый день… О котором мы вам говорили. Сегодня все начнется…»- процитировала Миллагросс.    
- Не могу поверить,- со страхом сказала Елена.- Он... Он вернется?! Этого не может быть, мы же так старались... Столько усилий было приложено! Книга никогда прежде не обманывала, но сейчас я не могу поверить…
-Не в этом суть.- начала мать.- Рите еще только предстоит узнать о своем предназначении.
Комната наполнилась шелестом.
-Страницы волнуются, - добавила Миллагросс. - Это дурной знак.
Она понизила голос до шепота, и Елена едва ее могла расслышать.
- Когда он вернется, его месть за поражение будет страшной, очень страшной!.. И Рита не должна стать жертвой этой мести. Ты знаешь правила, Елена, ТЫ ОБЯЗАНА ЕЙ ВСЕ РАССКАЗАТЬ. Она должна узнать... Пообещай мне... При первой же возможности он направится к ней. Это несомненно.
-Мам, я ведь не смогу быть с Ритой постоянно,- встревожено произнесла дочь.
 - Я знаю, дорогая, но то, что сейчас происходит и то, что может произойти, важнее любых обязательств и клятв. Я не в силах больше защищать Риту, и поэтому передаю эту ношу тебе. Поверь, когда девочка вырастет и больше не будет нуждаться в чьей-либо помощи, ты сможешь уйти, а пока будь начеку. Познать саму себя сможет только она... Но ты ей можешь помочь.
Виктория поняла, о чем говорит ее мать, и кивнула головой. Сделав глубокий вдох, и взглянула на мать.
- Что же нам делать? - безнадежно сказала Елена. – Все так некстати…
-Послушай, дочка, если со мной что-то случится, не забывай, чему я тебя учила. Не принимай его сторону. Он не сможет тебя заставить это сделать без твоего желания. Помни это.
Миллагросс тяжело вздохнула и продолжила:
-Он может завладеть твоим телом и мыслями. Но сердце - к нему он не подберется. Я знаю не понаслышке, на какие страшные, ужасные вещи он способен, если что-то пойдет не так. Ты должна помнить о нашем договоре. Не позволяй Рите уйти от своей судьбы. Она решающее звено в этой цепи.
Миллагросс протянула дочери книгу.
-Отдай это дедушке, он знает, что делать дальше. Обязательно расскажи ему о нашем разговоре.
-Мам, не паникуй, все обойдется… - произнесла Елена. - Пока все знаки только косвенные. В прошлый раз все происходило не так...
-Да, в прошлый раз он начал убивать. Много людей пало в те времена, и не меньшая часть из них ополчилась против него, - возбужденно говорила ей Милли. - Он стал умнее. И самое страшное опасение - то, что он вернулся с планом.
-Мамочка, все будет хорошо, вот увидишь, - произнесла дочь и заключила мать в крепкие объятья.
-О, моя детка, боюсь, что нет, - прошептала та.
-О чем ты говоришь? - в недоумении спросила Елена. - Ты же не думаешь, что…
- Я очень тебя люблю, милая,  - прошептала  мать, и, не сказав больше ни слова, вышла из комнаты и спустилась вниз к гостям.
День клонился к вечеру. Июньский ветерок, легкий, как прикосновение к перу, и теплый, колыхал верхушки деревьев на фоне алого вечернего неба.
Смеркалось. На небе одна за другой начали зажигаться первые звезды, словно кто-то на неизмеримой высоте зажигал сверкающие огоньки, все больше и больше, и вскоре темное, ночное небо превратилось в огромное поле со светлячками. Ветер становился сильнее, поднимая в воздух пыль с не заасфальтированных дорог; луна, огромная, желтая, идеально круглой формы, лила на землю свой свет, озаряя такой огромный мир и его просторы. Как красива ночная природа! Чистота ее натуры и независимый дикий мир не могут сравниться ни с чем на земле, а чудесный золотистый лунный свет  сравним лишь с улыбкой младенца.
Иногда судьба играет с нами, посылая нам то горе, то радость. Но одно совершенно ясно: никто не знает своего будущего, так же, как и двухлетняя девочка, лежащая в кроватке и видящая очаровывающие ее грезы. Она одна, а мир так велик, даже те места, где земные люди и не бывали, равно, как и неисследованная галактика простирается на неопределенное количество километров от нас, так же, как и необъятная вселенная - где она найдет свой мир и людей, ждущих ее. Даже всего этого пространства не хватит для нее. Нет. Ее мир не здесь.
Кто бы мог знать, что маленькая Рита будет иметь родителей всего несколько часов после их свадьбы, что много последующих лет ее жизни будут круто изменены, что она лишится многого, но приобретет намного больше, того, до чего невозможно дотронуться, что можно лишь почувствовать...
Рита безмятежно спала. Она тоже не знала свою судьбу, свое предзнаменование. Лунный свет пробивался в приоткрытое окно комнаты, освещая маленькое розовощекое и совсем невинное лицо маленькое Риты. Что ей снится?
Никто не знает ее судьбу, равно, как и свою. Никто не мог знать, что случится с совсем еще маленькой девочкой через много лет. Никто, кроме него одного... И хотя он сейчас был очень далеко от особняка, этот человек знал, что случится с Ритой завтра, да и несколько последующих лет тоже...
Мерлин Граннион ворвался в кабинет и вихрем подбежал к столу. За ним следовал мужчина лет сорока, одетый в поношенный костюм и выглядевший чрезвычайно измученно, хотя сейчас выражение лица выражало вовсе не усталость, а страх и беспокойство. За ними в кабинет вошел молодой человек, намного моложе своих коллег, после - пожилая женщина и сестра Ольга. Все окружили рабочий стол, на котором старик Мерлин Граннион разложил какую-то карту с живыми точками, хаотично двигающимися в разные стороны. Над каждой фигурой светилась надпись. Пятеро всматривались в живую карту, отыскивая что-то определенное, но, похоже, пока им это не удавалось.
-Кажется, вы были правы, господин Романов, ему действительно удалось скрыться! - произнес Граннион.
-Но как ему удалось? - удивилась пожилая женщина. - Эльминн показывает всех! Даже его магические силы не смогли бы провести ее!
-Боюсь, вы не правы, - не отрывая глаз от карты, сказал Мерлин. - Мы узнали обо всем слишком, слишком поздно. Никому не известно, что он мог сделать за эти дни! Он воспользовался тем, что его возрождение осталось тайной, и, наверняка, теперь мы должны ждать от него наистрашнейших поступков.
-Не думаю, что Рите нужно об этом знать, - произнес господин Романов. - Сегодня вечером она использовала заклинание огня, и вы все знаете, что это означает!
-Но, как бы то ни было, это не может говорить ни о чем определенном, - пожала плечами Ольга. - Мария и Максим Рабиши сами виноваты в случившемся! Если бы они не оказывали такого давления на девочку, ничего подобного не случилось бы!
-Она применила его лишь дважды, Ольга! И вы знаете, что впервые это случилось в два года, когда она не умела говорить, а уж произносить сложные заклинания, требующие не только слов, но и сосредоточенности мыслей, тем более! - заявил господин Романов. - Я больше чем уверен, что это дурной знак. Нужно приготовиться к худшему.
-Полно вам, Александр. Худшее - это громко сказано. Нам нужно исправлять положение! - вмешался молодой парень.
-Николас прав, - торопливо произнес Мерлин. - Нужно действовать немедленно, пока еще не слишком поздно.
-Но послушайте, мистер Граннион, - взволнованно защебетала сестра Ольга. - Рита ведь ничего пока не знает. Вы не забыли? Будет лучше, если она все узнает от нас, а не от него! Рассказать ей прямо сейчас?
-Что вы, Ольга, - все так же пристально рассматривая карту, покачал головой старик, - позвольте, этим займусь я.
-Но Мерлин, если вы отправитесь в конюшню, это будет слишком! Рита вас не знает! - произнесла пожилая женщина.
-О, я не стану тревожить ее, пусть девочка спит. У меня на этот счет совершенно противоположные планы, мой друг, - ответил тот.
-Что насчет него? - осторожно спросила Ольга, покосившись с опаской на карту.
-Боюсь, Эльминн здесь бессильна, - признался Граннион и, еще несколько секунд неотрывно глядя на карту, устремил свой взор на окно, за стеклом которого царила глубокая ночь.
-Мы должны с чего-то начать, - произнес блондин и подошел к старику. - Как же мы вычислим его?
 -О, мой друг, есть еще много верных способов отыскать его, и карта не последний, - произнес старик.
-Перебирая каждый способ, мы должны помнить, что, не успев найти единственный правильный, мы можем потерять девочку! Маг прежде всего, решит навестить Риту! - заявила Ольга.
-Почему вы так уверенны? - удивился Мерлин.
-В прошлый раз он поступил именно так, - заметила та. В голосе ее прозвучала неуверенность.
-Отчего же ты решила, что он настолько глуп, что повторит свою ошибку дважды?! - с отвращением произнес господин Романов.
-Потому что я думаю и даже уверенна, что он уже догадался о твоем предположении и, поступив так же, как и двенадцать лет назад, он решит застать нас врасплох! - быстро проговорила сестра Ольга.
-Ты говоришь так, словно обо всем этом тебе поведал сам его величество! - воскликнул Романов.
-Хватит! - величественно поднял руки Мерлин. - Довольно уже! Мы не будем ссориться сейчас. Ольга на нашей стороне, Александр, на нашей. И доказательств, которые мы, разумеется, сейчас разбирать не будем, достаточно, чтобы считать Ольгу нашим человеком. Я повторяю, мы дали ему слишком много времени, чтобы предпринять меры. Сейчас мы будем действовать быстро и рационально. Попрошу вашего внимания! Олимпия, вы останетесь здесь, главной за наше обшество. Ваша задача - как можно пристальней следить за всеми странными событиями и сообщать непосредственно  мне. Александр, вы тоже будете периодически проживать здесь и раз в две недели наносить мне визит в Башню Света. Николас, вы отправитесь на восток и займетесь истреблением Авадонов. Ольга, отправляйтесь в приют, вы нужны Наталье.
-Мерлин, - перебил его господин Романов. - А Рита, вы забыли про нее.
-Я не забываю такого важного! - отозвался Граннион. - Рита узнает все, что должна знать, не более того.
-Когда состоится следующее собрание? - поинтересовалась Ольга.
-Когда придет время, - ответил старик. - Однако я уверен, что следующая встреча пройдет в полном составе ордена. Александр, передайте Маргарет, что скоро ей будет поручено задание. А сейчас, прошу извинить меня, я должен кое-куда отправиться незамедлительно.
-Когда вы вернетесь, Мерлин, - взволнованно спросила Олимпия.
-О, в самое ближайшее время, не сомневайтесь. Миссис Амур, вы обязательно должны поставить своих сыновей в известность, ведь они уже достигли совершеннолетия и становятся полноправными членами нашего общества.
-Да, непременно, - кивнула та.
-Вот и прекрасно. До встречи, друзья.
То, что сделал старик затем, произошло в считанные секунды. Он невероятно быстро закружился вокруг своей оси, словно юла, послышался негромкий хлопок, и людей ослепила красная вспышка. Когда дым рассеялся, Мерлина Гранниона в кабинете уже не было. Но удивление не проявилось в выражениях лица, ни в одном из них, словно то, что они только что видели самое обыкновенное бытовое явление. Сестра Ольга, опустив голову и медленно попятившись назад, незаметно для окружающих удалилась из кабинета.

Рита Беккер очнулась от резкой боли. По лбу ее крупными каплями стекал пот, холодный, по горячему лбу. Девочка тяжело дышала и едва сдерживала стоны, которые, вероятно, могли бы разбудить остальных детей, ночующих в этой комнате. Рита чувствовала себя очень плохо, но отчего-то ей не хотелось звать и будить Ольгу Федоровну. Ведь та всегда очень волновалась за девочку, и, разбудив ее, Рита бы обеспечила бы Ольгу бессонницей до самого утра. Нет. Девочка уткнулась носом в подушку и закрыла глаза. В голове перемешалась масса мыслей, которые находились в таком хаосе, что выяснять, что реальность, а что  неправда было бы сейчас бессмысленно.
Уже вторую ночь Рите снились страшные сны об одном и том же сгорающем ребенке. Это были очень странные и очень страшные сны. Они казались настолько, что порою девочке казалось, что вот-вот этот странный ребенок появится здесь, в темной комнате, прямо перед ней.  Поэтому девочка до чертиков напугалась, когда в тот же момент чья-то рука опустилась на ее плечо. Однако, это была всего лишь Вика. Она обеспокоенно посмотрела на Риту и дрожащими губами произнесла:
-Эй, подруга… Ты в порядке? Что с тобой?
Рита выдохнула и тихо ответила:
-Вика… Ты что пугаешь то так… С чего ты взяла, что что-то случилось?
Все жители интерната знали, что неделю несколько дней назад погибла сестра Риты. Это была большая потеря, однако девочка держалась очень стойко и старалась не падать духом. Ольга Федоровна удивлялась, каким сильным оказался шестнадцатилетний ребенок, а дети старались не говорить с Ритой, особенно на тему смерти Елены. А некоторые вообще стали избегать девочку, провожая ее косым взглядом, когда та проходила по коридору мимо них. Поэтому Вику немного смутил вопрос Риты – она не нашла что ответить и тут же попыталась уйти от темы, так огорчавшей ее подругу.
-Ты стонала во сне… Наверное это все от волнения. Говорят, гости, которые завтра приедут к директрисе, очень богаты. Говорят, это семья. И живут они заграницей…
-Заграничные гости? Хм… - нахмурилась Рита и включила лампу. – Что это Наталью Алексеевну потянуло на заграничные семьи?
-Ну, - мечтательно закатив глаза, протянула Вика, присев на край кровати Риты. – Я слышала, что они хотят забрать кого-нибудь из несовершеннолетних с собой… в Англию, кажется…
Рита снова хмыкнула.
-Это просто замечательно… - засияла в улыбке Вика. – Представь только, кто-то из нас уедет с богатой семьей в Англию и заживет счастливо…
-Ну, деньги и Англия – еще не залог того, что ты будешь счастливой, дорогуша… - ухмыльнулась подруга в ответ. – К тому же я слышала, что англичане все чопорные, а богачи – так вообще зазнайки и избалованные жизнью люди…
-Но ведь Англия красивая?
-Не знаю, - пожала плечами Рита. – На картинках – вроде да…
-Мы же все знаем, что первые годы своей жизни ты провела там.
-Вика, - улыбнулась Рита. – Мне было всего год… Я не могу ничего помнить. Это была несознательная жизнь…
Рита прибрала волосы в хвост и сделала свет лампы слабее. Все потому что директор Наталья Алексеевна очень  не любила, когда среди ночи кто-то включал лампу, ведь все дети должны были спать  ночью – это правило относилось к разделу режима дня. Однако, Рита и Вика часто разговаривали в сумерках ночи.… В этом была своя прелесть…
-Ну а я бы очень хотела отправиться в Англию… - мечтательно произнесла Вика, сжав в объятиях своего любимого плющевого медведя.
-Э-э-э. Стоп. Остановись-ка на секунду… - тут же перебила ее Рита. – Ты что, будешь рисоваться перед этими избалованными деньгами павлинами и стараться попасть в число «счастливчиков», из которых они эти англичане станут выбирать себе ребенка?
В тот момент мечтательность вдруг исчезла из глаз Вики, и она с уже более приземленной интонацией ответила:
-Нет… Ты что подруга. Не волнуйся, я с тобой. Мы же пообещали друг другу о том, что будем неразлучны. Значит, так оно и будет.
-Эх, Вика, Вика. Все так странно стало последнее время. И мне часто стали сниться кошмары. Я не хочу, чтобы ты меня покидала. Ты мне как…. Как сестра… - тяжело вздохнув, произнесла Рита. – И я не хочу терять и тебя.
Вика крепко обняла подругу.
-Ну, что ты, Рита. Я всегда буду с тобой.
Подруги еще долго сидели обнявшись, затем уселись по разным краям кровати. Вика снова сжала в объятиях своего любимого медведя, а Рита устремила свой взгляд в окно. Она чувствовала, что все должно быть хорошо. Во всяком случае, пока Вика рядом.
-Я снова думала об Антоне.
Рита закатила глаза. Вика сама знала, что она достала подругу своими разговорами об Антоне, однако девочка привыкла, что Рита просто кивала и слушала ее.
-Ну и что ты о нем думала? – легко улыбнувшись, спросила Рита.
-Знаешь, Рита, я подумываю второй раз попробовать его позвать на прогулку…
Рита знала, что говорить что-то своей подруге нет смысла, все равно она без умолку будет оправдывать этого мальчишку. Дело в том, что несколько дней назад Виктория уже пробовала пригласить Антона на свидание, но все сложилось не совсем так, как планировала девочка. Рита была удивлена, что после жесткого отказа и смеха мальчишек Вика все еще держится за идею, что Антон – хороший парень.
-Рита, извини, что я все снова о своем… - немного помолчав, грустно проговорила Вика. – Как ты? Тебе лучше?
-О, да, спасибо, - кивнув, тихо произнесла в ответ подруга. – Правда, уснуть сегодня у меня вряд ли получится… А ты ложись… Вид  тебя сонный.
Вика зевнула и легла на подушку.
-Но готовить и прибираться в интернате к приезду этой семьи из Англии нам все-таки придется, - устало сказала она. – Наталья Алексеевна сказала, что все дети должны принять участие в подготовке банкета по случаю приезда семьи Романовых-Рабишей из Англии…
-Какая интересная фамилия… - нахмурилась Рита. – У них русские корни, вероятно?
Вика просто пожала плечами и перевернулась на бок.
-Ладно, спи подруга, - вздохнула Рита и тоже легла на мягкую подушку.

Девочке не стоило многих усилий, чтобы победить сон, так беспощадно врывавшийся в ее сознание,  и встать с постели. Затем Рита натянула на себя вчерашнюю одежду и спустилась вниз, где ее ждали зубная щетка в общей уборочной для девочек и жесткое полотенце. В девять часов планировалась генеральная уборка в интернате: сюда давно уже не заезжали богатые семьи, поэтому все пребывали в восторженном возбуждении, предвкушая приезд Романовых-Рабишей, словно седьмое чудо света. Рита заметила, что дети в любопытстве выглядывают на улицу через окно, ведь директор запретила кому либо гулять – все должны были работать. Что касается Антона – у Ольги Федоровны была мысль, запереть на сегодняшний день мальчишку и его несносных друзей в комнате, но, видимо, у парней тоже был резон для того, чтобы принять участие в уборке. Было видно, что приезд иностранной семьи немало взволновал даже эту банду хулиганов, и они вели себя сегодня на редкость прилежно, интересовались, где нужна помощь, и даже помогли Ольге Федоровне засадить клумбу тюльпанами! Увидев их  совместное занятие, Наталья Алексеевна, как и каждый, знавший Антона, поняла – мальчишки тоже мечтают быть усыновленными. Это нормальное желание каждого ребенка в интернате, думала директор. А хулиганам, вероятно, нужен стимул, цель, ради которой они смогут совершать что-то хорошее. Вот таким образом, ценой совместных усилий Ольги Федоровны и четырех хулиганов, клумбы у интерната засияли красным и желтым цветом великолепных тюльпанов. Вика тоже трудилась не покладая рук. Все ждали гостей и безумно хотели им угодить.
К двенадцати все было уже готово. Из столовой шел потрясающий запах приготовленного обеда для гостей, которые должны были пожаловать с минуты на минуту. Вика и Рита сели уставшие на диван, стоящий в общей комнате для детей, и отдыхали.
-Все же счастливчиком окажется тот, кого сегодня заберут с собой эти люди, - отбросив голову назад, закрыв глаза и с улыбкой на лице произнесла Вика. – Наверное это безумно прекрасно, иметь родителей. А возможно, брата или сестру…
-М, да… - закатила глаза Рита. – Таких противных и несносных… И еще неизвестно, как они будут заботиться о тебе. Я думаю, если эта иностранная семья усыновит Антона, то бьюсь об заклад – через пару дней  они как миленькие привезут его обратно!
-Рита, снова ты наговариваешь на него! – возмутилась Вика. – Ты видела, какую клумбу он сегодня организовал с Ольгой Федоровной. Просто загляденье.
В этот момент на руки Вике запрыгнул пушистый белый кот.
- Дэнни, мой любимый питомец.
Незаметно для девчонок в комнату вошла Наталья Алексеевна. Она обходила весь интернат и оглядывала, все ли готово к приезду иностранцев. Выражение лица у нее было довольное. Видимо, все было сделано по высшему классу.
-Девочки. Сегодня хорошая погода. Почему бы вам не прогуляться пару часиков? Сейчас, с минуты на минуту, приедет семья Рабишей-Романовых.  И в гостиной пройдет наша деловая беседа.
-Хорошо, Наталья Алексеевна, - хором ответили девочки и, поднявшись с дивана, направились к выходу.
-Только не уходите далеко, - в след им добавила Наталья Алексеевна. Она напоминала об этом каждому ребенку, уходящему из здания.
Рита и Вика поспешили на улицу. И обнаружили, что не только их выпроводили из интерната. Кажется, у ворот было столпотворение. Все дети, живущие здесь, столпились у входа в ворота и чего-то ждали. Стоял ужасный шум – что-то бурно обсуждалось, но о чем судачили дети, Рита и Вика поняли, лишь подойдя немного ближе. Оказывается, у ворот уже стояла шикарная машина черного цвета.
-Это и есть наши гости? – спросила Вика у рядом стоящей девочки.
-Только что приехали. Правда, машина очень красивая. Сейчас они оттуда выйдут. Умираю от желания посмотреть на них…
Девочка говорила в таком возбуждении, что Рите показалось, что та вот-вот подпрыгнет на два метра в высоту.
Затем вышла Наталья Алексеевна и разогнала толпу, так что Рите и Вике пришлось уйти, как и остальным детям. Подруги решили направиться в их любимую лесную местность, где были проведены лучшие моменты детства девочек. На самом деле Ольга Федоровна запрещала ходить так далеко на прогулки, но мало кто соблюдал правила, установленные этой женщиной. А Рита с Викой были в том числе.
Рита лежала на уже весьма помятой траве и глядела в небо. Сейчас на нем сгущались тучи и солнечных лучей почти не было видно. Однако воздух оставался теплым и мягким. Рита думала о том, что ее ждет, если до ее восемнадцатилетия ни одна семья из гостей интерната не захочет удочерить такого нескладного ребенка, как она. Придется тогда устраиваться на работу, искать жилье и, не дожив второй десяток, начинать взрослую самостоятельную жизнь. Дети в ее возрасте любят строить из себя взрослых людей, но, на самом деле, быть взрослым – это очень сложно. Раньше Рита редко, да почти никогда, не думала о том, что ее ждет за пределами интерната. Нет, она не строила планов, поэтому едва ли боялась безысходности. Каждый момент нашей жизни – это шанс что-то изменить. Стоит жить лишь настоящим и не обращаться к забытому прошедшему и к закрытому будущему. А нынче Рита была, разумеется, счастлива. У нее был дом, была лучшая подруга, и был мир с множеством дверей, в которые стоило лишь постучать – возможности человека определяет лишь выбор, на который имеет право каждый из нас, лишь выбор, который в итоге меняет и определяет нашу судьбу именно в то русло, в которое мы захотим ее направить.
Рита совсем отвлеклась в бесконечных мыслях и совершенно потеряла счет времени. Где же Вика? Казалось, прошла уже целая вечность с тех пор как это сентиментальная девчонка отправилась собирать лесные цветы. Рита не имела ничего против этого занятия, однако не видела в нем смысла. Рвать цветы, делать букет, который, к тому же, к концу дня увянет… Другое дело – побыть в одиночестве, подумать… Некоторые могут считать, что оставаться наедине с собой и начинать копаться в своей голове довольно неприятное занятие. Но девочке нравилось анализировать свои поступки и мысли, и для нее это занятие было в сто раз интереснее и в тысячу раз полезнее, чем бессмысленный поиск цветов в лесной местности. Хотя для сентиментальной Вики это занятие являлось весьма увлекательным. Вот такими разными по характеру были две девчонки, которые к нынешнему времени стали лучшими подругами.
Рита немедленно поднялась на ноги и громко позвала подругу по имени. Но в ближайшие секунды ответа не последовало.
-Вика!!! – вновь воскликнула Рита, но уже не так сильно, как в прошлый раз.  – Эй, ну ты где? Уже пора уходить, скоро дождь начнется!
Но Вика та и не отозвалась. Сама себе под нос девочка пробубнила что-то о том, что нельзя вот так вот пропадать, и пошла вдоль холма по поляне, на которой провела полдня.
Стая бабочек вспорхнула легким цветным облаком в тот момент, когда Рита споткнулась и резко упала на траву.  Рита не ушиблась, просто перехватило на долю секунды дыхание. И в тот самый момент, глядя на улетающих бабочек с мелких фиолетового цвета лепестков цветов, она заметила, насколько красивым было это место, эта поляна, затерявшаяся в глуши дикого леса. Были слышны лесные шорохи, пение птиц, ветер был несильным и довольно теплым. А еще запах! Волшебный и странный, сказочный запах. Такой аромат можно сравнить с тем запахом, который Рита почувствовала, когда однажды Наталья Алексеевна отправляла детей из интерната на экскурсию посетить кондитерскую фабрику несколько лет тому назад. Только этот запах был наполнен еще невероятной свежестью, дурманил и словно вводил в волшебный невероятный сон, где было так легко и приятно.
Девочка закрыла глаза.
-Не успела встать, как тут же упала…
Рита открыла глаза. Поляна была освещена солнечным светом. Он даже немного слепил, однако его лучи были очень теплыми и ласковыми. Голос, прозвучавший несколько минут назад не принадлежал Вике, так как был мужским. Озадачившись,  Рита подняла голову выше и наконец поняла, что источником яркого света было вовсе не солнце, которого вовсе не было видно на небе, покрытом тучами.
Перед ней стоял прекрасный, насколько это возможно, юноша. Он был немного выше ее, светлые блестящие золотые локоны падали на его неширокий лоб, касаясь висков, и его улыбка и ясные голубые глаза наповал сразили девочку.
-Ты довольно неловкая. Но при этом весьма симпатична, - прекрасным баритоном пропел незнакомец.
В таких ситуациях обычно парни получали от Риты в нос кулаком, но в этот раз все было как-то иначе. Девочка словно оцепенела, с ней случилось что-то странное. Она будто утонула в глазах парня, таки добрых, нежных и безумно красивых. Рита молчала около минуты. Но потом все же заговорила.
-Кто ты? – еле слышно произнесла девочка. – Я тебя знаю?
Юноша улыбнулся. Нет, Рита определенно не знала этого человека. Да и откуда она могла знать таких людей: судя по тому, как парень выглядел, можно было без всяких сомнений утверждать, что он принадлежал какой-то богатой семье. Уж в этой сфере у Риты совсем не было знакомых, а уж тех, которые бы стали делать ей комплементы – тем более.
Девочка неотрывно глядела на незнакомца, ожидая ответа на свой вопрос. Глаза его светились, его одеяние было белого цвета, и в совокупности с яркими лучами, свежестью воздуха и внезапной ясностью дня все, что происходило с Ритой, казалось ей столь нереальным, таким сказочным, сладким и совершенно необыкновенным сном. Рита повторила свой первый вопрос, в этот раз громко и отчетливо. Юноша, улыбаясь, подошел ближе к лежащей девочке.
-Все так и должно было случиться. Теперь ты вечность…
Не поняв ни слова из сказанного, Рита, однако, переспрашивать не стала. Ей хотелось бесконечно находиться на этой поляне, смотреть в эти ясные глаза незнакомого парня и утопать в благоговении.
-Это будет мой подарок тебе. Храни его, и он поможет тебе вернуться домой. Он никогда не потушит в твоем сердце силу, самую мощную и непобедимую, он будет охранять ее от врагов и завистников. Храни его, Рита.
С этими словами юноша отошел от Риты, веки которой вдруг наполнились свинцом. Девочка закрыла глаза и вновь уткнулась носом в траву.
Спустя несколько мгновений она снова открыла глаза, но незнакомца уже не было на поляне, словно он испарился. Но кто он и почему юноша так скоро покинул ее? Девочка встала и огляделась по сторонам. Вокруг не было никого. У ног что-то лежало, настолько маленькое, что с высоты человеческого роста эту вещь едва было возможно распознать.
Рита подняла с земли маленький брелок. Такую необыкновенную вещицу, Рита еще никогда не видела. На нем была изображена красная роза, а точнее, она была словно настоящая, но уменьшенная во много раз, и находилась в замкнутом пространстве брелка.
-Рита. Вот ты где…
На поляне появилась Вика. В руках она держала небольшой букет фиолетовых цветков с мелкими лепестками в соцветиях, таких же, какими была усеяна поляна. Однако вот что странно: с исчезновением юноши и появлением подруги прекрасный цветочный ковер, еще минуту назад устилавший луг, исчез. Теперь это место просто зеленело от травы. Рита недоуменно оглядывалась, пытаясь отыскать хоть что-то оставшееся от волшебного видения, хоть что-нибудь, подтверждающее, что это была реальность, а не галлюцинация.
-Подруга, ты в порядке? – подозрительно взглянув на взбудораженную Риту, медленно спросила Вика. – Я зову тебя уже минут десять! Эту поляну, оказывается, довольно сложно найти…
Рита еще минуту ничего не отвечала, приходя в себя, пребывая в странном забвенье, все оглядываясь по сторонам. Но вскоре ее взгляд остановился на подруге, стоявшей неподалеку в полном оцепенении.
-Привет, Вика, - прошептала Рита, словно не своим голосом.
-Наконец-то! Я то думала, у тебя амнезия… Что тут произошло? Я звала, но ты не отзывалась. Ты что-то здесь видела?
Вика была очень встревожена. По своей импульсивности от природы девочка часто принимала любую ситуацию близко к сердцу. И вот сейчас, казалось, что она находилась совсем недалеко от состояния паники.
-Да, - все тем же странным голосом шепнула Рита, глядя в неопределенную точку вдали. – А ты, нет?
-Нет, Рита, я никого не видела, - быстро отчеканила Вика. – На тебя напали? Что случилось? Кого ты видела?
И тут Рита словно пришла в себя. Сжав брелок в ладони, девочка произнесла:
-Все в порядке. Просто, наверное, я задремала. И видела сон…
Мелькнула мысль, что не стоит рассказывать о случившемся никому. В конце концов, все это могло бы быть действительно лишь бессмысленной галлюцинацией. Вот Рита и не стала болтать.  Сначала нужно самой разобраться во всем – подумала девочка и спрятала брелок в карман.
-Ох, - с облегчением выдохнула Вика. – Ты здорово меня напугала, подруга….
-Да брось, ты постоянно чего-нибудь да боишься. Сама себе опасности придумываешь.
Сейчас Рита попыталась отвлечься от мыслей о случившемся и полностью сфокусироваться на разговоре с подругой, чтобы не выглядеть странной в своем поведении.
-А ты как всегда до ужаса безответственна! Как можно было уснуть посреди леса?
Последний вопрос был задан Викой в таком тоне, будто поступок ее подруги ужасен и непростителен. Однако Рита привыкла не воспринимать этот тон всерьез.
-Наверное, переутомилась во время утренней уборки к приезду гостей, - пожала плечами она. – А еще на той поляне такая атмосфера… знаешь… ну, вот… прямо идеальное место, чтобы расслабиться…
-И все плохие мысли сами исчезают, - кивнув, закончила подруга нескладную мысль Риты. – Да, ты права, поляна в этом смысле хороша.
-Я, конечно, думала всегда, что это человек красит место, а не наоборот. Но эта поляна… - Рита закусила губу… ей безумно хотелось поделиться рассказом о своем видении с подругой, но с другой стороны все это было таким глупым и нереальным, совсем не похожим на ситуации, в которые попадала девчока-сорванец ранее, но одновременно с чем сочеталось с чем-то личным и недосягаемым.
-М? – отреагировала Вика на продолжительную паузу.
-…просто какая-то волшебная, - закончила Рита.
Окончание фразы довольно удивило Вику: Рита никогда не отличалась сентиментальностью, но сейчас она говорила словно маленькая наивная девчонка.
-Вот как? – прыснула Вика. – Ну, а я вот собрала небольшой букетик диких цветов. Смотри, какие они красивые.
Цветы действительно были просто удивительными. Наверное, восторг к Рите пришел, потому что букет ее подруги содержал в себе точно такие же цветы, что Рита видела на поляне во время встречи с прекрасным незнакомцем. И, казалось, запах от них шел тот же: прекрасный и манящий аромат шоколада с привкусом душистой мяты. Все это так будоражило и буквально возвращало девочку на пятнадцать минут назад, в невероятный и самый прекрасный момент в ее жизни.
-Да, букет просто очарователен…
В такие минуты, соглашаясь с Викой, Рита обычно просто кивала, лишь бы не вступать в сентиментальные споры и рассуждения, и при этом ее лицо не выражало никаких эмоций, а лишь безразличие. На этот раз голос Риты был мягким и чувственным, глаза – горящие восторгом, прикованы к маленькому букету.
-Этих цветов совсем мало по лесу, - смутившись, подметила Вика. – Я полчаса потратила на сбор букета. Удалось найти лишь дюжину… Наверное, это какой-то редкий вид. Надеюсь, не примут за браконьера…
Девчонки засмеялись.
-Честно, я в восторге от этих цветов… Жаль только, что они завянут…
Рита была рада, что удалось отвлечься от всей суматохи, нахлынувшей в последнее время на интернат. Ей было хорошо с подругой, они смеялись, видение было прекрасно, а брелок, лежащий в кармане, доказывал, что, возможно, увиденное было реальным. От этих мыслей настроение девочки все поднималось и поднималось.
Сегодняшний день был совершенно необыкновенным. Он принесет еще немало перемен. Рита была уверена в этом.

<Продолжение следует. Читайте, оценивайте и комментируйте!>