лето

Солнце. Яркое солнце освещало все вокруг. Оно било в глаза, желтым морем обрушивалось на землю, вселяя радость и дрожащую пелену летнего дня. Аня провела опять своими тонкими пальцами по этому уже вечному кругу: его лоб, брови, потом совсем еще по- детски мягкие его щеки, губы. Здесь она задерживалась, проводя по каждому изгибу их, ощущая нежнейшую кожу и мягкую теплоту, и тут же со смехом отдергивала руки – Миша начинал хватать ртом ее пальцы, желая укусить. Это было невероятное блаженство – сидеть так рядом, ни о чем не думая, обхватив его шею руками и все говорить, говорить о чем- то… Вдруг замолкла и увидела всего в нескольких сантиметрах от своих – его глаза. И такая любовь, что немыслимой своей страстью оглушала разум, такой не решаемый вопрос и непреодолимое желание читались в этих небесно- серых глазах, что Аня не могла больше мучить парня и поцеловала его.
Скрытое слияние двух душ, вся непорочная интимность момента (в радиусе одного километра от них никого не было),  их юность, взаимная, столь чистая любовь – казалось, что снизошли они из рая, и таковыми были Адам и Ева. Замолкло все живое, солнце перестало наполнять теплом природу, время замедлило свой ход, и только они вдвоем существовали. Это был их миг, и оба желали, чтобы он как можно дольше не кончался.
Но вот, Аня поправила свои волосы, мягко сказала другу, что уже пора. Он в последний раз притянул ее к себе и с жадностью поцеловал. Двое влюбленных, подаривших друг другу романтику, искренность чувств, еще не понимали, что такого дня у них больше не будет. Но предчувствие обмана и расставания уже было, иначе не заблестели бы так слезно- ярко Анины глаза, не стал бы Миша задумчиво жевать сорванную травинку. Ну а пока – они вместе, медленно бредут куда- то по дороге, крепко держась за руки.
- Жарко… Не хочешь пить? – заботливо спросила она.
- Неплохо было бы. Хотя…я уже испил куда более приятный напиток, - и обнял, с нежностью коснувшись губами ее мягких волос.