Рукопись без названия

- Отчего ты не любишь жизнь?
- Не люблю?.. А как ёе можно любить? Она слишком неинтересна и мрачна.
- Что ты! Этот мир ярок и светел. Здесь всегда есть, к чему стремиться, что постигать, чтобы быть выше.
Смех.
- Слепые глупцы! Да как же вы все этого не видите?
- Может, романтики...
- Романтики? Что за оправдание? Романтики ценят любовь, а вы обладаете безграничным одиночеством.
- Романтик – человек, который сознательно идеализирует этот мир. Делает его выше в себе. Есть в этом доля правды. Мир светел...
- Смешно до безумия.
- Поэтому романтик и обладает лишь одиночеством, - вздох. – Никто не видит и не верит.
- Не верит! А почему? Ты никогда не задумывалась?
- Много думала об этом...
Перебив:
- Да как же ты не видишь?! Мир пуст, мрачен, чёрен, низок! Он не создан для того, чтобы жить. Ни счастья, ни любви нет. В мире нет красок; всё чёрно, всё!
- Откуда ты знаешь?
- Ты не можешь учить меня жизни. Я сам знаю. Нет в жизни смысла, нет любви, нет красок!
*   *   *
Почему-то меня нисколько не удивило, что она... ну как лучше объяснить... как из параллельной реальности, что-то вроде того. Слишком она для нашего мира ненормальна.
- Ты здесь живёшь?
- Да.
- Давно?
- Не знаю.
Вот, о чём и говорю. Не знает, сколько она уже здесь. Лет вроде мало, память чистая, находится в себе, в сознании, склерозом не заболевает вроде.
Но... она... Она ужасна!
Это определённо нездоровый человек. Мало того, что её квартира – полнейшая безвкусица, но в какой степени!
Я бы тоже в такой обстановке с ума сошёл.
Обычная квартира. Если сделать человеческий ремонт. Но сейчас – просто ужас: она чёрная!
Обои чёрные, потолок в тон, занавески такие же, вовсе не пропускающие дневной свет. Чёрный пол, чёрная мебель.
Было, вроде, какое-то течение среди молодёжи – слушать грустную заунывную музыку, одеваться во всё чёрное и гулять в одиночестве по кладбищам.
Бр-р-р...
Она, вроде, в этом плане не такая.
Правда, очень странно, когда человек противоречит сам себе. Всегда говорит, что всё хорошо и жизнь прекрасна, просто мы иногда не хотим этого замечать. Но сама – человек вечной депрессии.
Она даже не знает, что такое «депрессия». Как не среди людей родилась...
Жутко... Чёрная ванная, раковина. Матово-чёрная посуда.
- Привыкай. Тут все так живут.
Ужас. Всегда думал, что цвет сумасшествия – бледно-жёлтый. Как у Ф. М. Достоевского. Нет, жёлтый с ума не сводит...
- Тут все так живут?
- Подойди сюда, - жест в сторону окна.
Да это целый мир сумасшедших! Хорошо хоть, снег у них белый и железобетон домов они не решились красить.
- Да вы сумасшедшие!
Взгляд. Странно, но уже не обречённо-грустный.
В глаза. Не смотри. Не могу терпеть.
- Если я проведу здесь ещё минуту, я сойду с ума! Зачем ты взяла меня сюда?
- Это не я.
- А кто?
- Скорее всего, ты сам...
- Что значит «скорее всего»?! Как отсюда выбраться? Поезда, самолёты? Как мне добраться домой?!
- Здесь ничего этого нет.
- Чего нет?!
- Ни телевидения, ни сети, ни даже электричества...
- Вы что?! Как вы здесь... вообще... существуете?
- Ну, что? Чёрен твой мир? И незачем там жить? Да весь твой мир – глобальный развлекательный комплекс.
- Но... зачем вы здесь?
- Не к тому стремимся.
*   *   *
Я схожу с ума. Я не спал всю ночь. Не мог даже глаз сомкнуть. Всё пытался в темноте представить, что предметы, окружающие меня, цветные.
От шока некоторого устал. Даже город не пошёл смотреть.
Утро, ночь ли – непонятно. Открыл занавески – вроде светло. Заболели сразу с непривычки глаза – снег-то белый.
Пара. Сидят на лавочке, смотрят в поле. Молчат.
Все здесь сумасшедшие. Надо выбираться как-то...
Стоп. Как же нет электричества? Как же я пойду чистить зубы? В ванной темно.
Чёрная тень в зеркале шкафа.
- Ну, как?.. Отдохнул, привык?
- А где «доброе утро»? Воспитанности тоже не существует?
- Здесь нет утра.
Голос изменился. Тихий, спокойный.
Откуда здесь такая давящая тишина?
Ни ветра на улице, ни машин, ни телевизора, ни хоть какого-нибудь радио...
- Как же вы без света? В этой темноте?
- В ванной уже светло.
Холодок по коже. Зашла в комнату, видимо, зная, что не сплю. Про ванную знает...
Опять этот взгляд. В глаза.
- Боишься? Чем-то раздражён?
- Отпусти меня сейчас же домой! – хочу бежать. Всё равно, куда.
- Поверь мне, пожалуйста. Поверь и доверься. Ты не сможешь уйти отсюда без помощи.
- Мне не нужна ваша помощь! Вы...вы все ненормальны! Вы вообще не люди!
Грустный взгляд в пол.
- Здесь некуда бежать.
Истерический смех.
- Некуда?! Тарелка с тремя китами и краем земли? Не беги на край, а то упадёшь с него в бездну? – искра безумия в глазах. – Хочешь сказать, вы здесь одни, что ли?
- Одни.
Они все...уроды! Может, изгои? Может, это вообще игра моего воображения? Упал в обморок? В коме лежу?
Затряслись руки. Подкосились ноги. Присел на кровать.
Тень исчезла.
Упал. Закрыл глаза. Пытаюсь размеренно дышать.
Как там на кольце у царя Соломона написано? «Всё пройдёт. И это тоже пройдёт»?
Да. Спокойно.
Даже если всё это правда... Нет безвыходных ситуаций в этой жизни. Это она так говорила.
У сумасшедших-то он всегда есть.
- Попробуй развеяться; отвлекись от мыслей. Понимание всего приходит позже. Чтобы осмыслить и узнать правду, нужно время.
Ходячий философ. Она и ходит бесшумно.
Встал на ноги. Еле стою – бьёт усталость и нервозность. Ладно, пойду в ванную.
Уже смеюсь... Всё смешно. Перенервничал.
Ванная освещена... свечой! Зубная щётка деревянная, зубной пасты нет. Только порошок в деревянной шкатулочке, приятно чем-то пахнущий.
- Эфирное масло мяты. Хочешь есть?
Только когда тень исчезла, я понял, что не смог ответить ничего.
Улыбнулся. Зубы почистил – теперь, вроде, человек.
Даже полотенца чёрные...
- Пойдём.
Кухня с печкой. Я скоро сойду с ума. Я не могу этого больше видеть. Угнетает.
Цветная еда!.. Настоящая...
Треск огня. Терпеть не могу. И эти разнородные языки пламени, эта необузданная стихия.
- Здесь у всех нет даже газа?
- Ни газа, ни нефти...
- Что же вы едите?
- Что есть.
- Это как?
- Магазинов нет. Денег, как таковых, тоже... Что будешь на завтрак? Есть помидоры, курица, кофе, хлеб, картошка...
- И вы всю жизнь этим питаетесь?
- Нет, ещё есть фрукты, рыба.
- Откуда же ты это берёшь?
- У вас всё это зовётся бартером.
- Но удобнее же с деньгами.
- Удобнее с ними лишь когда люди стремятся к выгоде.
Точно ненормальные. Но я уже начинаю понимать. Робинзон Крузо на необитаемом острове. Тому тоже не нужны были деньги. Тут и дорожить нечем.
- Почему вы здесь? Вы – ... изгои?
Молчание.
- Не люблю плотно завтракать. Кофе и курицу с хлебом.
*   *   *
Я уже не могу её терпеть. Делает вид, что меня понимает, но, думаю, не может она меня понять. Даже не сочувствует. В глазах не грусть, но точный расчёт.
Думаю, попал я сюда именно по её воле.
*   *   *
- Почему ты перестала улыбаться?
- Мои желания не совпадают с будущим.
- Да что ты вбила себе в голову? Откуда ты можешь знать будущее?
- Трезвый взгляд в реальность и холодный расчёт.
За что мне это? Это кара?
Я же ничего не делал.
*   *   *
Подъезды у них тоже выкрашены чёрным. Свет – лишь из окон. Но, вроде, не темно.
- Почему всё чёрное?
- Раньше и цветное было. Но стало никому не нужно.
Уже болит голова.
Судя по всему, живёт она на окраине города.  Рядом – широкое поле и лес.
- Почему ж у вас дома не чёрные?
- А зачем?
Смеюсь, как ненормальный.
Люди. Большинство – парами. Молчат. В глазах – счастье.
Наркоманы, думаю, кажутся адекватнее, чем эти люди.
Все в чёрном. Чёрные балконы... Серые дома.
- А чем вы на досуге занимаетесь?
- Любимым делом.
Где здесь можно найти «любимые дела»? Тут же почти нет цивилизации!
- Каким? Сети нет, кинотеатров тоже, думаю...
- Это город вечного творчества.
Такую она чушь иногда несёт...
*   *   *
Устал ещё больше. И, к своему сожалению, не нашёл в этом городе ничего. Кроме пары удивлённых взглядов на мои джинсы голубого цвета.
- Сколько я ещё здесь должен торчать?!
Молчит.
- Слышишь, - я уже зол, - сколько ещё?! Что тебе от меня надо? Зачем я тебе? Нравится меня мучить? Скучно стало жить, вот и решила поразвлечься?! Я – не игрушка и не марионетка!.. Я не позволю!..
Она меня не слушает?
- Да слышишь ты?! – толкаю в плечо.
- Мне больно...
- От чего?! От того, что я легонько толкнул в плечо?
- От того, что можешь поверить и не хочешь.
- Во что поверить? Ты же всё знаешь! Знаешь, почему я здесь, знаешь, как отсюда уйти.
- Ты прав...
- Ну?
- Здесь ты чтобы исправиться, излечиться. Я виновата лишь тем, что живу здесь. И тем, что искренне хотела тебе добра.
- Какого добра?!
- Не я тебя привела в свой мир. Ты здесь, чтобы понять... Понять смысл жизни. Ты здесь, чтобы понять и вернуться.
- Что я должен понять, скажи мне? Я хочу вернуться...
- Ради чего стоит жить. И что жизнь, какой бы она ни казалась, светла, ярка, радостна...
- Ну, да! Да! Ладно! Она светла, ярка, радостна! Но я всё равно здесь!
- Ты не пришёл к этому...
*   *   *
Я не доживу здесь этот день. И день ли? Сколько прошло времени?
- Сколько я уже здесь?
- Думаю, сутки ещё не прошли.
- Почему ты сидишь дома и ничего не делаешь?
Молчание.
- У тебя нет друзей?
- Ну, так... Есть знакомые.
- Я уже не могу здесь больше...
- Есть несколько вариантов. Сходить к кому-нибудь в гости, читать книги, рисовать. Но чаще здесь ходят гулять на природу.
Нет. Смотреть на эти облетевшие деревья? Никогда. Что я там не видел, в этом вашем лесу?
Природа некрасива. Непрактична. Проще ограждать себя от неё и построить нормальное человеческое общество.
*   *   *
«Город вечного творчества»... Я бы его даже городом вечной депрессии не назвал.
О, человек идёт один.
- Не найдётся сигаретки?
Удивление во взгляде быстро сменилось радостью.
- Ты тоже такой?
- Какой?..
- Оттуда... Чужой вроде как.
- Скажи мне, как туда попасть? – безнадёжная мольба в голосе.
- А почему ты один?
- Я ушёл прогуляться.
- А зачем тебе обратно?
- Не могу больше терпеть. Хочу домой, - сейчас начну уже ныть, как маленький ребёнок.
- Странный ты.
Жест, приглашающий сесть на лавку.
- Чем я странный? Думаю, любой человек будет как я от таких издевательств.
- Почему?
- Этот мир ещё глупее, чем мой! Более невыносим и бессмысленнен!
- Почему тогда эти люди здесь?
- Да что с вами со всеми? Неужели все люди настолько слепы?! Ты разве не видишь этих сумасшедших?
- Но они здесь потому...
- Мне совершенно это неинтересно!
- Послушай, как же ты можешь найти выход, если даже не знаешь про вход?
- Я не понимаю...
- Как ты можешь выбраться отсюда, если даже не знаешь, почему сюда попадают?
Уже зло:
- Если ты можешь мне помочь и хочешь помочь, то не неси всякую пространную ерунду. Ближе к делу.
- Я могу лишь рассказать свою историю. Думаю, сам всё поймёшь.
- Ладно. Слушаю тебя от силы минут пять.
- Я не помню, что я делал и как я там жил... до этого. Знаю лишь, что заблудился сам в себе. Иду однажды по улице, вдруг вижу – улица-то не моя. У меня был стресс. Но подошла девушка. «Это город романтиков. Ты здесь, чтобы найти, понять себя. Чтобы увидеть себя». Представляешь, я ведь увидел, я понял, я нашёл. Узнал, что всё, что было до этого – наносное. Что можно жить без этого. И я наконец полюбил. Как только мог, всей душой.
Я бы, может, заплакал от обиды. Но не умею. Вырвался только глубокий вздох. Усмехнулся.
- Счастья тебе... Удачи. В любви, - встал и  пошёл.
Вдогонку:
- Подожди, ты же ничего не понял...
Да-да-да, конечно. Миром правит любовь и всё такое. А не летели бы вы все со своей любовью к чертям собачьим.
- Ты извини. Я не вовремя. Просто, думаю, ты проголодался.
*   *   *
Врёт она всё. Любой мир ограничен. Нет тут бесконечности. Значит, есть куда бежать.
Всю ночь ворочался. Потом – жар. После – бессознательное, бредовое состояние. И сон.
Я, одетый в чёрное, бегу от белых кошек. Везде снег. Не могу спрятаться. Вдруг – лицо моей мамы. Чёрное. Чёрные зубы расплываются в улыбке: «Ничтожество!» Вода. Под ней – утопленница. Знакомое лицо. Это сумасшедшая. Воткнул ей кол в грудь – открыла глаза, издала дикий вопль. И кровь. Чёрная. Её вдруг ставшие страшными и крючковатыми руки душат меня. Я и правда начинаю задыхаться.
Она меня разбудила.
- Извини, ты кричал во сне. Подумала, что будет лучше...
Она – телепат? Я не кричу во сне. Никогда.
Почему-то несколько стыдно, что убить её хотел.
*   *   *
Больше не могу.
Она очень скучный человек.
Как можно столько времени сидеть вдвоём в комнате и молчать?
Решил я опыт провести – сколько она так может. Чую, она так может много дольше, чем я. Уже в ушах звенит.
*   *   *
Это уже даже и не хандра. Хуже. Я уже и повеситься рад.
*   *   *
Выбежал на улицу.
- Нет!.. Нет!.. Нет!.. Я не могу здесь больше! Не могу! Отпустите меня, пожалуйста! – кричу в небо. Упал на колени. – Ну, пожалуйста... – почти плачу. – За что-о-о?.. Не на-а-адо... – бью кулаками землю.
*   *   *
Опять она. Да почему?!
- Ты в обморок упал, - в глазу слеза.
- Почему я здесь?
- Я тебя принесла, - почти шёпот.
Смотрю на неё. Начинает даже жалость появляться. Вид у неё жалкий.
Нет, только не жалость... Она во всём виновата.
Всхлип.
- Уходи, пожалуйста... – даже глаза не поднимает вопреки обыкновению.
Смешок.
- Я и сам бы рад.
- Иди. Домой. Туда.
И исчезла.
*   *   *
Я опять в обморок падал?
Рядом – никого. Во всей квартире никого.
Я точно сошёл с ума.
*   *   *
Улица. Тот же парень.
Кричу:
 - Почему её нет? Что случилось?
- Она исчезла?
- Да.
- На твоих глазах?
Кивок.
- Что говорила?
- Просила уйти обратно в свой мир.
- Бедняга...
Вопросительный взгляд.
- Потому что пала. Стала ниже. Слишком низка для того, чтобы быть здесь.
- Умерла?
- Мы не используем такие понятия. Она вернулась. Сейчас она – в вашем мире.
Наконец поумнела.
- Она любила этот мир. Поначалу вообще была в восторге. Не хотела возвращаться. Это как наказание.
- Почему?
- Потому что в вашем мире человек может прийти к чему-то более высокому. Сознательно оградить себя от всего наносного. Тогда он – здесь. И наоборот.
- Это рай?
- Нет.
- Это ад?
- Да что ты...
- Чем же здесь живут люди?
- Гармонией. С собой, с любимым человеком, с творчеством, с природой... Со всем.
Кажется, начинаю понимать.
- Но где же счастье?
- Везде.
- Что мне теперь делать?
- Жить.
*   *   *
Всего лишь несколько часов назад я хотел бежать. Бежать не останавливаясь. В лес.
Сижу на своей чёрной кровати. Я спокоен.
И плачу...