Осенние хороводы подружек

               

Буйное бабье лето внезапно ворвалось в лесную жизнь. Яркое, солнечное, цветное, шумное, оно встрепенуло всё живое. Даже те, кто устал от жизненных забот, повеселели  и стали смотреть на жизнь восторженными глазами. Захороводились подружки на опушке поляны, принарядились, украсили свои наряды сочными красками. Их подбадривало по-осеннему яркое солнце. Оно заигрывало с листвой, запылавшей разноцветьем.  Осенний ветер шаловливо пробегался по стволам и кронам молодушек, заставляя их трепетать и нежно раскачиваться от нападающей истомы. Грациозные взмахи тонких веточек помогали деревьям выразить свои накопившиеся нежные чувства. Осенняя истома объединяла всех и помогала красавицам выплеснуть свою женскую красоту.


Первое, что сделали подружки -это принарядились с шиком. Осинки накинули ярко-оранжевый наряд и засветились солнечными яркими кронами, удивляя и радуя окружающих   трепетной молодостью и  задором. Статные берёзки украсили себя жёлтой позолотой  и начали будоражить солнечными бликами  засыпающий мир. А рябинки зажгли  ярко-красные крупные фонарики ягод, обрамлённые пёстрой листвой: оранжевой, зелёной, бардовой. Пыжилась дикая яблоня. Её маленькие яблочки засветились тёмными огоньками, и конечно были вне конкуренции. Яблоня очень старалась разукрасить листву, но тёмные бурые тона зависти не давали проступить ярким краскам. И широкая, раскидистая крона яблони выделялась зелёно-бурым пятном на фоне радостных подружек. Стали более заметными остроконечные контуры елей и пихт. Деревья  распушили свою хвою, которая  напиталась фиолетовым соком осенних зорь. И смолянистый хвойный терпкий запах  струился по поляне, ожидающей осеннего чуда. Первые  отшумевшие листья  срывались с ветвей деревьев и осторожно падали на пожухлую траву. Земля, насыщенная влагой, принимала всё отмирающее и укрывала своим слоистым покрывалом. Опавшие хвоя, трава и листва перерождались, источая прелый запах будущего возрождения.


Лиственные деревья выделялись ярким пятном на фоне хвойных красавиц. Они хороводились и заинтересованно поглядывали по сторонам, как оценили  окружающие их прелести? Шаловливый ветерок не мог оставить без внимания этих чопорных красавиц. Он кружил возле них, своими завихрениями щекотал разноцветную листву. Подружки стыдливо помахивали ветками, листочки их трепетали, они тихо перешёптывались и задорно  хихикали в ответ на проделки шалуна. Ветерок крепчал. С каждой минутой воздушные завихрения поднимали вверх всё больше осенней  мишуры. Вдруг озорной ветер со стремительной силой пронёсся по кругу и заставил пуститься в пляс принарядившуюся листву. Деревья-подружки, казалось, только этого и ждали. Осинки  зашелестели листвой  в полный голос и масса сорвавшихся листочков-сердечек пустилась в пляс. Ветер игриво поднимал их вверх и отпускал. Они, дрожа от свободного полёта, кружили в быстрой пляске и искрились от солнечного света. А ветер уже летел к берёзам и подхватывал повислые ветви, стряхивая с них жёлтую листву. Невесомые листья тут же устремлялись в круг широкого хоровода. Подружки  не отставали друг от друга.  Грациозно взмахивая ветвями в такт  осеннему ветру,   они лихо кружили листвой. Солнце заливало воздух тёплым жёлтым светом. Испуганная ворона кружила над поляной и громко каркала. Сорока забралась на верхушку ели и трещала, щёлкая крыльями. Откуда-то принеслась шумливая стая воробьёв  и, чирикая, запорхала среди кружащейся листвы. Воробьи то приближались к земле, то штурмовали небесную голубизну. Хоровод набирал силу. Шумный листопад разливался яркими красками.


Заворожённо смотрел на разноцветное веселье полысевший тополь. Он уже не замечал, как последние тяжёлые бурые  сухие листья отрывались с его нижних ветвей и, кувыркаясь, падали на землю. Ветер подхватывал их и весело катил по лесным дорожкам. Они с удовольствием шуршали, перекатываясь кубарем по пёстрому покрывалу.


А обнажающиеся лиственные подружки постепенно утихали, склоняли друг к другу головы  и, шушукаясь, делились сокровенными тайнами.   Зелёная незрелая молодёжь с удивлением смотрела на буйство пляски  и недоумевала, откуда столько энергии и задора в этих взрослых деревьях.